— Тогда останься. Обещаю, мы сумеем преодолеть это.

— Да я же буду не так далеко, просто немного дальше по коридору.

Что ж, решение принято, и поколебать Амадо было невозможно. Элизабет кивнула, признавая свое поражение.

— А теперь мне пора идти. Я должен встретиться с Майклом на заводе через десять минут.

Элизабет отодвинулась, давая ему пройти. Он пошел было к выходу, а потом, словно ему только что пришло это в голову, вернулся и поцеловал ее. Губы их встретились без страсти и даже без надежды.

— Ты свободен в обед? — спросила она.

Амадо нахмурился.

— Я же, по-моему, говорил тебе, что я сегодня днем обедаю с Эланой. Мы должны с ней встретиться в Санта-Розе.

Нет, этого он ей не говорил, и Элизабет могла лишь догадываться почему.

— Непременно передай ей привет от меня.

— А ты не желала бы составить нам компанию?

Это приглашение прозвучало настолько неискренне, что ей стало почти смешно.

— Нет, думаю, что нет.

В его глазах промелькнуло облегчение.

— Я уже сказал Консуэле, чтобы она не оставляла для меня обед.

Хотя Элизабет никогда так уж сильно не любила Консуэлу, бывали случаи, когда она ее просто ненавидела.

— Значит, ты намерен вернуться домой поздно?

— Совершенно не представляю, сколько может продлиться моя встреча с Эланой.

— Я полагала, что ты просто обедаешь с ней. Когда же это превратилось во встречу?

Он явно чувствовал себя неловко.

— Ну, когда речь идет об Элане, никогда нельзя сказать, сколько уйдет времени на общение с ней. Мы видимся так редко; я не хотел бы налагать лимит на наши встречи.

Внутри Элизабет что-то щелкнуло.

— Все, что тебе следовало сделать, — это попросить, и я могла бы исчезнуть на целый день, да хоть на весь уик-энд. В конце концов, это же твой дом. Тебе вовсе не надо тайком сбегать в Санта-Розу, чтобы навестить свою дочь. Боже меня упаси мешать вашим семейным делам! Как это говорится в старой поговорке? Что-то про то, что, мол, кровные узы сильнее, чем…

Амадо схватил ее за руки, едва удержавшись, чтобы сильно не встряхнуть ее.

— Я не желаю слушать от тебя таких разговоров! Элана просто упомянула, что поедет в Портленд встретиться с Эдгаром. Я спросил, не возражает ли она, если я приглашу ее пообедать. Совершенно обычная вещь. Почему ты так стремишься увидеть в этом нечто большее?

Элизабет вывернулась из его рук, разгневанная и обиженная.

— Тебя же ждет Майкл.

— Ничего, подождет. То, что происходит здесь, важнее.

— Ах, ты это понимаешь и все-таки ничего не делаешь, чтобы это изменить?! Амадо, мы не можем не обращать внимания на то, что между нами творится, надеяться, что это пройдет само собой, — их будущее в этот момент казалось ей таким хрупким, как тонкая фарфоровая чашечка в руках двухлетнего младенца. И хотя раньше Элизабет пообещала себе, что никогда так с ним не поступит, она все же сказала: — Тебе надо показаться врачу. Может быть, у тебя что-то не так, надо подлечиться.

Он, казалось, стал меньше ростом, пока она в упор смотрела на него.

— Я был у доктора Мэрдока на прошлой неделе, — сказал он, не выдавая никакого волнения. — Он ничего не может поделать.

Но тогда, значит, импотенция Амадо лежит на ее совести. А точнее говоря, она вызвана чувствами Амадо к ней. Живот Элизабет свело судорогой. Ощущение было таким, что ее сейчас стошнит.

— Он в этом уверен?

— Да.

— Может быть, со временем…

— Ну, в жизни все возможно.

Ей необходимо убраться прочь, остаться наедине, подумать.

— Если я съезжу в Модесто на пару деньков, ты сумеешь завтра разобраться со съемочной группой без меня?

— Ну, если и будет какая-то проблема, то я позвоню.

— Значит, ты не возражаешь, если я уеду?

— Совсем нет. Майкл только будет рад такой компании.

Ах, черт подери! Меньше всего ей хотелось бы видеться с Майклом.

— Мне казалось, ты говорил, что сегодня утром у тебя с ним встреча.

— Она как раз и связана с подготовкой к его поездке. Он уезжает на несколько дней, и есть кое-какие дела, которые необходимо обсудить до его отъезда.

— Только не говори ему ничего о том, что и я еду. Я вспомнила, что должна закончить несколько отчетов до отъезда, не знаю точно, сколько на это уйдет времени. Кроме того, если мы поедем туда вместе, я застряну, пока он не освободится. Я не уверена, что мне стоит уезжать из дома надолго.

Амадо кивнул.

— Как хочешь.

— К тому же я, в конце концов, вообще могу не ездить в Модесто, — бодро сказала она. — Похоже, прошла вечность с тех пор, как я была в городе, пора повидаться с Джойс.

Амадо молчал довольно долго.

— Тебе, может быть, надо провести некоторое время с Алисой?

— Чтобы я смогла вывалить на нее свои проблемы?

Он поморщился.

— Я понимаю, это трудно для тебя…

— Трудно?! Мой муж настолько во мне разочарован, что он…

Амадо привлек ее к себе и крепко обнял, словно боясь того, что она может сделать, отпусти он ее.

— Я не желаю слушать подобных вещей, ты не должна даже думать об этом, — он прижался щекой к ее волосам. — Если я и испытываю разочарование, так только в отношении себя. Я подвел тебя так, как никакой муж не имеет права подводить свою жену.

Элизабет уткнулась лбом в его плечо.

— Пожалуйста, не оставляй меня, — прошептала она.

— В этом ты можешь на меня положиться, — ответил он. — То, что я делаю, направлено на самые благие цели.

Элизабет оставалась в объятиях Амадо до тех пор, пока не убедилась, что может посмотреть на него сухими глазами.

— Я, по всей вероятности, останусь в городе на уик-энд, — сказала она.

Лицо Амадо было непроницаемо, а вот руки выдали, они заметно дрожали, когда он выпустил ее.

— Элана сказала, что у Куррена идет очаровательный новый спектакль.

— Очень мило.

Это было все, что она могла сказать, чтобы не подвергать сомнению внезапно возродившийся интерес Эланы к своему отцу. А не мог ли он рассказать дочери, что у Монтойя больше не появится потомства? И разве могла Элизабет предостеречь Амадо в отношении его дочери, не произведя при этом на него впечатления ревнивой жены-собственницы?

— Хочешь, я достану нам с тобой билеты? — спросила она.

— Я полагал, что вы с Джойс могли бы с удовольствием…

— Да-да, конечно. Не надо мне было и спрашивать.

— Возможно, через пару недель мы бы могли… — он сделал беспомощный жест.

— Могли бы — что?

— Да так, ничего. Меня ждет Майкл. И тебе еще надо упаковаться.

Элизабет проводила его до дверей. Их совместная жизнь разрушилась, и произошло это без слез, без криков, без взаимных обвинений…

Может быть, из-за этой боли в сердце, она уступает ему?

Или, может, она понимает — все кончено?

Было около часа дня, когда Элизабет въехала на автомобильную стоянку при доме, который Амадо держал в городе. Она была раздражена, обнаружив там другую машину, но не слишком удивилась. Соседи, несомненно, заметили, как редко приезжают хозяева, и решили, что стоянка не должна пустовать.

Она кружила битых полчаса, пока реле счетчика, наконец, не открыло ей въезд. К тому моменту она уже была в бешенстве. Она намеренно распаляла себя, вытесняя другую, сердечную, боль. Когда Элизабет обнаружила, что управляющего нет на месте и что ей, стало быть, придется отложить объяснение, она почти обрадовалась, что в огонь гнева подлили топлива.

Элизабет была настолько охвачена разработкой сценария, как врежет этому управляющему, когда он, наконец, вернется, что вышла из лифта не на том этаже. Ей пришлось подниматься по лестнице на целый пролет. В конце концов она добралась до квартиры, вошла… и остановилась как вкопанная.

На кофейном столике громоздилась грязная посуда. И занавески плотно задернуты Она точно помнила: в последний раз, когда они были здесь с Амадо, она оставила их приоткрытыми. Воздух густо пропитался застоявшимся сигаретным дымом, а заодно и слабым запашком духов.

Пройдя через комнату, Элизабет оказалась в кухне. Там она тоже обнаружила посуду в компании с пустой бутылкой из-под шампанского. Черт подери, ну мог же Амадо сказать, что позволяет Майклу использовать эту квартиру для свиданий по уик-эндам! Элизабет попыталась отмахнуться от того нехорошего чувства, которое возникло у нее при мысли, что Майкл проводит тут время.

Если такой бардак в гостиной и на кухне, то что же творится в спальне? Да как Амадо мог подумать, что она ляжет в ту же постель, которую он «одалживает» Майклу?!

Элизабет двинулась по коридору быстрыми, решительными шагами. То, что она увидела, окончательно вывело ее из себя. Перед ней на постели обнаженная парочка предавалась плотским наслаждениям.

— Эдгар?! — воскликнула Элизабет.

— Какого черта? — Он оттолкнул блондинку, сидевшую на нем верхом, и ухватился за покрывало. — Элизабет? Что ты здесь делаешь, черт подери?

— Я?! А ты что здесь делаешь? Разве ты не должен находиться в Портленде?

— Я лечу туда сегодня вечером.

— Но Элана думает…

Помимо своей воли, Элизабет улыбнулась, видя отчаянные усилия Эдгара накрыть покрывалом лежавшую рядом женщину, словно он был фокусником и по мановению руки мог заставить ее исчезнуть.

— Это не то, что ты думаешь, Элизабет Я не хотел бы, чтобы ты стала распускать слухи о том, что ты, по-твоему, видела.

— Распускать слухи?! — Элизабет прислонилась плечом к дверному косяку, странным образом испытывая удовольствие впервые за много недель. — А с чего бы я стала это делать?

— Я же знаю, что не нравлюсь тебе. Да и Элана, разумеется, не твоя любимая подружка.