— Где она сейчас?

— В Хельсинках. Она художник.

— И меня вы пригласили, чтобы…?

Если он задает вопросы в лоб, то и я на это имею право, и манерничать незачем.

— Чтобы «кто-то есть» немного приревновал. А мы развеялись.

— Приревновать не получится.

— Почему?

— Он далеко и излишне уверен… в нас. — Вспомнился старший сын Богдана Петровича и слова, произносимые еле слышно: «уже решил».

— Как я понимаю, он уверен не безосновательно… — улыбнулся немец.

— Именно.

После таких выяснения на душе стало совсем спокойно. Он не ухаживать за мной явился, а просто поговорить. Что ж я не против.

Итак, в ходе нашей неспешной прогулки и раннего ужина выяснилось, что Вилберт ранее носил имя Виктор. Он один из волжских немцев, который прожив в Германии 17 лет, желает вернуться в Россию.

Его семью во время второй мировой войны вывезли в Сибирь. Он там родился и шестнадцать лет жил в Новосибирской области у самой границы с Казахстаном. Через месяц после отъезда благополучно перебрались в Дармштадт поближе к родственникам. Быстро начали строиться и легко обосновались.

Вот только отношение коренных немцев к вернувшимся неизменно. Они куда лояльнее относятся к туркам, проживающим в Германии.

— Знаете, постепенно стал замечать, что как бы ты к ним не подстраивался, они все равно видят разницу и решительно ограничивают контакты.

— А ваша девушка?

— Она немка из Казахстана.

— Почему вы решили вернуться?

— Устал от зашоренности, пропаганды и вечной подотчетности. Если не поднимать головы выше материальных благ: бутылка пива в холодильнике, батарейки в пульте для ТВ, жить можно. Но я вышел из этого состояния, прозрел.

— Вам не нравится то, что вы видите.

— Абсолютно. Я не знаю, кто живет рядом со мной, я не знаю, кто работает возле меня, и, работая, я зарабатываю меньше, чем могу получать сидя дома. А это минимальный уровень дохода, чтобы просто жить.

— Но ведь многие…

— Получают пособие и неофициально работают. — Закончил он мою мысль. — Да. Но скажите Оля, отрабатывая 140 евро и получая из них 50 центов, разве можно гордиться тем, что придя домой, я не желаю видеть Хелму и общаться с ней. Все заработанное тратится, а счастья нет.

— Думаете, в России будет проще, легче, спокойнее?

— Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Главное не бояться делать шаг. Сложности есть везде.

Странно, но эти его слова я как-то сразу для себя выделила. Бывает же такое, что встретишь незнакомого человека, или знакомого через много-много лет, и произнесет те слова, которые очень нужны тебе.

— Было много предпосылок, подталкивающих вас к этому решению?

— Больше, чем хотелось бы. — Он улыбнулся и решил перевести тему. — Давайте поговорим о вас. Оля, откуда вы родом?

Мы просто говорили о прошлом и настоящем, а когда диалог касалась моего парня под кодовым названием «кто-то есть», я вспоминала Алека и охотно говорила о нем.

22

Ева взглядом указала на наши соединенные руки:

— Итак, Ольга, вы переступили через все опасения и таки встретились с Алексеем?

— Да. — Послала супругу нежную улыбку, спровоцировав такую же на его лице.

— Что этому способствовало?

— Встреча с рыцарем из разрушенного замка. Я приехала в родной город в мае на роспись мамы и отчима, и наши с ним пути пересеклись.

— Это столкновение радикально перевернуло ваш взгляд на рыцаря?

— Скорее на себя. — Крепче сжала руку мужа, и он в ответ провел пальцами по тыльной стороне моей кисти. Что ни говори, но не будь у меня прокола с тем Лешей, я бы так и не оценила Алека. — Я уже была готова к этой встрече.

— Предчувствие?

— Интуиция. — Ответил Леша. — Она у нее развита хорошо.

— Не настолько хорошо, как хотелось бы. — Воспротивилась я с улыбкой, — о том, что ты при первой же встрече заявишь на меня права, я догадаться не могла.

Ведущая шоу со знанием дела ухватилась за новую нить разговора:

— И когда это произошло? На свадьбе вашей мамы?

— Нет, спустя еще полтора года. — Улыбнулся мой благоверный.

— Так долго? — вырвалось у Евы.

— Конечно. — Уверенный голос супруга удивил меня не меньше, чем его прямой ответ. — Оля ясно дала понять, что в ближайшие годы не готова видеть меня в качестве верного супруга.

— От свежеразведенного можно ожидать чего угодно. — Поддакнула с улыбкой.

— Поэтому пришлось выждать. — Леша наклонился и произнес только для меня одной. — Оно того стоило.

* * *

Я приехала в Днепропетровск в пятницу, а за цветами для невесты собралась в субботу утром. Хотела найти кремовые розы, в тон маминому платью, но такие, чтобы были более насыщенного цвета или с темной окантовкой на лепестках. Проспект Карла Маркса в мае сказочный. В этом году весна не была очень теплой и каштаны совсем недавно зацвели. Запах светло-розовых «свечек» заливает округу медовой патокой и утро, пронизано скромными лучами солнца.

Медленно спускаюсь от улицы Дзержинского и наслаждаюсь каждым своим шагом. Мне давно не было так спокойно и хорошо. И я точно знаю, что вскоре передо мной будут новые горизонты, не скованные моей нерешительностью.

Леша… Он нем вспомнила, заметив профиль молодого человека стоящего у одной из витрин. А я-то думала, что он мне грезиться не должен в каждом втором прохожем. Улыбнулась своим мыслям и чуть не споткнулась, когда неизвестный обернулся в мою сторону.

— Оля!

— Леша…?

— Привет. — Он непривычно крепко обнял меня и улыбался, внимательно разглядывая. — Давно здесь?

Я сделала шаг назад, затем еще один маленький, чтобы он вышел из моего лично пространства и более рук не распускал. Смотрю на него и не узнаю. Поправился килограмм на пятнадцать, полысел, стал менее опрятным, общий вид слегка потрепанный, без прежнего энергичного блеска в глазах и заразительной улыбки. От удивления ответила сбивчиво:

— Приехала вчера. Вот… вышла за покупками.

Он подошел ближе, опять сократив расстояние: — Что ищешь?

— Букет для мамы. У нее сегодня роспись.

— Выходит замуж? — и не дожидаясь ответа, спрашивает дальше: — Ну и как?

— Что, как?

— Как тебе отчим?

Мне кажется или вопрос с подоплекой?

— Замечательный человек, тоже Алексеем зовут. — Отступать не решилась, стала сбоку от него, теперь хоть раздражать не будет своим пристальным вниманием.

— Похвально. — Прищурился, словно бы примеряясь, с какой стороны подойди к следующему вопросу. Долго не думал и окольных путей не выбирал, спросил прямо, так сказать, о главном. — А сама ты… где сейчас, как устроилась? Еще не замужем?

С улыбкой продемонстрировала правую руку без кольца:

— Как видишь нет, — и пока он не начал говорить, что-то из разряда: «не отчаивайся, твой срок годности еще не вышел», спокойно продолжила, — и не спешу с этим. Я второй год учусь в Берлине на физиотерапевта. Работаю там же в центре на полставки и массажами занимаюсь в салоне красоты.

— Занятая. — Протянул он щурясь.

— Так и есть.

— А что с Львовским университетом, бросила?

Отчаянно захотелось поддеть словами: «Я не ты, и начатое на полпути не бросаю», но выдержка не дала сбоя и не позволила опуститься до уровня примитивного сравнения. Ответила с уверенным спокойствием и полуулыбкой.

— Университет во Львове окончила. В Германию поступила, для повышения квалификации.

— Ясно. — Нахмурился своим мыслям, скривился.

Если не был готов услышать ответ, стоило ли задавать вопрос. Такое ощущение, словно я не оправдала его надежд, перечеркнула привычный поиск оправданий своей несостоятельности. Интересно, а отвечать на вопросы он будет с такой же охотой?

— А ты как? Что у тебя нового?

— Работа, семья… — пожал плечами, будто бы ничего особенного не произошло.

— Ты уже стал отцом?

— Да, дочь растет. — Односложные ответы и взгляд в сторону. Рассказывать не хочет.

— Сколько ей?

— Пять месяцев, назвали Алиной.

— А в остальном? — спросила уже думая, как бы удалиться по своим делам, и не ожидала, что он вспыхнет от такого незамысловатого вопроса.

— Ты что о работе интересуешься? — его голос скрипнул, и последняя фраза была произнесена с остервенением. — Стоматологом в поликлинике.

— Частной? — спросила примирительным тоном. — Ты раньше в частной хотел…

— Нет, с частной не срослось. Я в городской уже два с половиной года.

Как я и предвещала, прогнулся под семейное мнение и прихоти жены, вот теперь расплачивается низкооплачиваемой работой, личным недовольством и лишними килограммами из-за пристрастия к пиву.

— Весело должно быть. Каждый день новые люди, большой поток…

Постаралась для видимости перейти на его сторону и если не поддержать, то косвенно посочувствовать, ведь, он сейчас будет давить на жалость. Леша не может без ощущения собственной значимости.

— Очень большой поток. Не поднимаешь головы за весь день. И что не рот, то обязательно болото с квакающими лягушками.

— Я думала лес и в каждом дереве дупло.

— С дуплами к частникам, к нам с болотом. — Ухмыльнулся он. И нашел новую тему для разговора. — А что ты надолго в Днепр?

Только не говори мне, что опять желаешь встретиться, пообщаться, как в старые добрые времена. Неужели Наташа в качестве жены перестала быть прекрасным понимающим собеседником?