Глава 4
Легко справившись с замком, Грант открыл отделанную бронзой дверь. Принадлежавший Вивьен дом располагался за Гросвенор-Сквер. Нетрудно было догадаться, что шикарный особняк с престижным адресом, эффектным рядом колонн и арочными порталами обошелся кому-то в целое состояние. Еще одно подтверждение успехов, достигнутых Вивьен на избранном ею поприще, с ожесточением подумал Грант.
Внутри было сумрачно и тихо, в воздухе витал слабый запах сырости, как будто помещение давно не проветривалось. Грант зажег лампу и пару настенных бра, заливших ярким светом расписанные вручную стены. Прихватив лампу, он прошелся по комнатам первого этажа. Великолепные фрески пастельных тонов, французские обои, изящная мебель с резными ножками и высокие зеркала в рамах над каждым камином придавали интерьеру женственную элегантность.
Он поднялся по лестнице, отметив роскошные витые перила с закругленными концами и светильники в хрустальных плафонах. Все говорило о том, что на отделку дома средств не жалели. Уловив слабый аромат духов, Грант двинулся на запах и очутился в главной спальне. Он зажег лампы и огляделся вокруг.
Стены были обтянуты изумрудно-зеленым шелком, насыщенный оттенок которого повторялся в расцветке роскошного брюссельского ковра с цветочным орнаментом, лежавшего на полу. Хотя мода требовала, чтобы кровать в спальне дамы наполовину скрывалась в алькове, Вивьен превратила ее в самый заметный предмет обстановки, поместив в центре комнаты на покрытый ковром постамент. Внимание Гранта, однако, привлек портрет Вивьен, висевший напротив кровати. Совершенно обнаженная, она была изображена сидящей вполоборота, так что зрителю открывались ее бледная спина и ягодицы. Она дерзко смотрела через плечо, повернув стан таким образом, чтобы был виден контур ее восхитительно округлой груди.
Художник польстил Вивьен, сделав формы более пышными, чем на самом деле, а ноги длиннее; в развевающихся рыжих волосах полыхали язычки пламени. Спал ли он с Вивьен в один из многочисленных сеансов, пока писал портрет? Похоже на то. Только занятия любовью могли придать ей такой расслабленный, удовлетворенный вид. Лицо раскраснелось, мягкий рот припух, голубые глаза по-кошачьи полузакрыты.
Уставившись на портрет, Грант испытывал чувство, неоднократно посещавшее его в присутствии Вивьен… летний зной и лютый холод… вспышка неистового желания, уравновешенная холодной решимостью. Он желал ее. Но еще больше хотел наказать и унизить, использовать, как она использовала бессчетное множество мужчин. Пришло время воздать Вивьен Дюваль по заслугам.
Он подошел к туалетному столику в стиле Людовика XV с инкрустированной столешницей тюльпанного дерева и взял в руки хрустальный флакон духов. Тяжелый аромат роз с терпкой примесью сандала живо напомнил ему бал у Вентуорта. Именно это сладкое благоухание окутывало теплую кожу Вивьен.
Поставив на место духи, Грант просмотрел неглубокие ящички, набитые щетками для волос, баночками с кремами, черепаховыми гребнями, заколками для волос из слоновой кости и золота. Под всей этой дребеденью лежала небольшая книжка, переплетенная в красный сафьян.
Грант вытащил томик и быстро пролистал его, обнаружив список мужских имен, описание их сексуальной активности, время и даты любовных свиданий. Все это могло послужить идеальным орудием для шантажа. Здесь упоминались также несколько известных лиц, кичившихся надежными браками и незапятнанной репутацией. Никто из них не пожелал бы сделать свои измены достоянием гласности и заплатил бы любую сумму, лишь бы обеспечить молчание Вивьен. И возможно, ради этого пошел бы на убийство.
— Да, Вивьен, ты времени даром не теряла, — пробормотал Грант и, сунув книжку в карман, с излишним ожесточением задвинул ящик.
Сжав челюсти, он методично прошелся по шкафам. Найдя кожаный саквояж, запихнул туда первую попавшуюся одежду — несколько платьев насыщенных цветов, льняное белье, чулки и туфли, коробку с носовыми платками, три пары перчаток. Набив саквояж битком, Грант поднял лампу и вышел из спальни. Завтра он вернется и тщательно обследует дом, но в данный момент ему не терпелось увидеть свою гостью и узнать, как она себя чувствует.
Наняв экипаж, чтобы быстрее добраться до Кинг-стрит, Грант вернулся домой. Миссис Баттонс встретила его в дверях, поеживаясь от порывов холодного ветра. Приняв у него пальто, она перекинула его через руку.
— Добрый день, сэр. Накрывать на стол?
— Я не голоден, — промолвил Грант, бросив взгляд в сторону лестницы. — Как она?
Ничуть не задетая его резкостью, экономка спокойно ответила:
— Очень хорошо, сэр. Мисс Дюваль приняла ванну, а одна из горничных — Мэри — помогла ей вымыть голову. По-моему, ее состояние значительно улучшилось.
— Отлично. — Он внимательно посмотрел на экономку, догадываясь, что она не прочь кое-что добавить к тому, что сказала. — Мне кажется, вы неплохо разбираетесь в людях, миссис Баттонс.
Комплимент доставил ей видимое удовольствие.
— Надеюсь, что так, сэр.
— В таком случае… что вы скажете о мисс Дюваль?
Миссис Баттонс сгорала от желания поделиться своими наблюдениями. Свойственная ей сдержанность уступила место живому интересу.
— Ее поведение сбивает меня с толку, сэр. Когда я принесла ей тосты и ушла, чтобы проследить за приготовлением ванны, она встала с постели и прибрала в комнате. Даже заправила постель, несмотря на боль, которую причиняет ей каждое движение. Не могу понять, почему она все это делает, тем более в таком состоянии. В ванной ухватилась за полное ведро, чтобы помочь Мэри. Ведро мы, конечно, тут же отобрали, а она принялась извиняться, что доставляет нам дополнительные хлопоты. Она всячески старается никого не беспокоить и благодарна за любую помощь, словно не привыкла, чтобы ей прислуживали.
— Понятно. — Лицо Гранта казалось абсолютно бесстрастным, как всегда, когда он был озадачен противоречивыми фактами.
Миссис Баттонс продолжила волнующую ее тему:
— Она производит впечатление самой разумной и душевной молодой женщины из всех, кого я знала. При всем моем уважении, сэр, не могу поверить, что сказанное вами вчера вечером — правда.
— Это правда, — коротко ответил Грант.
Может ли потеря памяти изменить характер человека? Неужели Вивьен забыла о самодовольном высокомерии, с которым обычно держалась… или же она затеяла с ним какую-то игру?
Грант нетерпеливо сунул саквояж миссис Баттонс.
— Пусть одна из горничных займется одеждой мисс Дюваль.
— Хорошо, мистер Морган. — Экономка поставила саквояж на пол и подняла на него спокойные карие глаза. — Сэр, Мэри одолжила мисс Дюваль свою лучшую ночную рубашку — нам не во что было ее одеть.
— Спасибо. Я расцениваю все, что делается для мисс Дюваль, как личное одолжение. Передайте Мэри, пусть закажет себе новое платье и жакет к нему, и включите счет в домашние расходы. Да, приличное платье с дорогой отделкой.
Миссис Баттонс одобрительно улыбнулась:
— Вы хороший хозяин.
Грант ответил ей с хмурой гримасой:
— Скажите лучше законченный негодяй, уж мы-то с вами знаем.
— Да, сэр, — смиренно согласилась экономка. Грант направился к лестнице, чувствуя, как им овладевает непонятное раздражение. Вивьен Дюваль в роли невинной крошки, попавшей в беду… Ну нет, он этого не потерпит. Не пройдет и нескольких минут, как он выведет ее на чистую воду. Если она забыла, что была беспринципной шлюхой, он, черт побери, ей напомнит. Он разоблачит все ее хитрости, бесстыдные уловки, распущенность, чтобы дать ей пищу для размышлений. А потом пусть попробует играть в невинность.
Добравшись до ее спальни, он без стука распахнул дверь, почти уверенный, что Вивьен в своем уединении потешается над всеми, кого она так ловко обманула притворной добродетелью. Он вошел в комнату и… остановился как вкопанный. Она сидела в кресле у камина с книгой на коленях, поджав под себя крошечные ступни. Золотистые отсветы пламени играли на обращенном к нему трогательном в своей беззащитности лице. На ней была белая ночная рубашка с глухим воротом и голубая кашемировая накидка, прикрывавшая талию и бедра.
Положив книгу на пол, Вивьен подтянула накидку повыше. Мучительное напряжение, сковавшее Гранта, достигло предела. У нее было лицо ангела и волосы подручной дьявола. Вымытые локоны ниспадали до талии, словно волны и завихрения расплавленной меди с вкраплениями всех оттенков красного и золотого. Такими волосами природа обычно награждает невзрачных женщин, чтобы компенсировать им недостаток красоты.
Но лицо и фигура Вивьен точно сошли с картины времен Ренессанса, лишь с тем исключением, что реальность была еще более утонченной и невинной, чем любой нарисованный образ. Теперь, когда опухоль сошла, чистая голубизна ее глаз сияла во всей красе. Рот, розовый и нежный, казался чудом природы.
У него захватило дух, сердце бешено колотилось. Грант стиснул зубы. Не будь он цивилизованным человеком, не гордись так своим хваленым самообладанием, то овладел бы ею прямо сейчас, здесь, не думая о последствиях. Он отчаянно ее желал.
Не замечая его яростной внутренней борьбы, Вивьен робко улыбнулась. Грант почти ненавидел ее за эту улыбку, теплую и нежную, проникавшую в самую душу.
Придя в себя, он ответил ей уверенной, несколько отчужденной улыбкой.
— Добрый день, мисс Дюваль. Думаю, нам пора поговорить.
Вивьен плотнее закуталась в накидку, разглядывая стоявшего перед ней мужчину. Она испытывала самые разные чувства, не последним из которых было любопытство. От слуг она знала, что Грант Морган — знаменитый сыщик с Боу-стрит. Самый отважный человек в Англии, как гордо добавила одна из горничных, и теперь Вивьен поняла, что она имела в виду.
Он был настоящим гигантом. Страдая от боли в течение последних двадцати четырех часов, она как-то не заметила, что грубоватый низкий голос и мрачные зеленые глаза принадлежат мужчине, который был необыкновенно… крупным. Широченные плечи, длинные мускулистые ноги, исполинский рост…
"Мой верный страж" отзывы
Отзывы читателей о книге "Мой верный страж". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Мой верный страж" друзьям в соцсетях.