— Закрой глаза! И не открывай, пока я не скажу! — в тишине произнес Артем таинственным голосом.

— Закрыла, — прошептала я. — Только ты меня, добрый молодец, в печку вместо себя не посадишь с закрытыми глазами?

— А об этом я подумаю… Ты не подглядываешь, честно?

— Честно!

— Тогда можешь смотреть! Все!

Я открыла глаза и от удивления чуть не упала. Мой убогий столик преобразился. На нем стояли две бутылки шампанского, коробка шоколадных конфет, а на бумажной тарелке лежали бутерброды с красной рыбой и икрой.

— Фантастика! — закричала я, не в силах скрыть восхищение. — Ты что, скатерть-самобранку с собой прихватил?

— Скатерть-самобранку? Это которая сама бранится? — съязвил он, открывая бутылку шампанского. — Нет, я прихватил все это в аэропорту, в буфете, потом сел в такси и приехал к тебе.

— Просто взял и купил, это слишком прозаично, — произнесла я с явным разочарованием в голосе. — Мог бы придумать что-нибудь поинтереснее.

— Я же не сказал, что купил! — расхохотался он вдруг. — Я похитил все это прямо из-под носа у продавца, как самый настоящий бродяга! Не мог же я явиться к тебе с пустыми руками! Разве это не романтично? И вообще, где бокалы?

Я быстро поставила бокалы на стол.

Артем разлил шампанское, оно густо вспенилось, выплескиваясь через край.

— С Новым годом, Лариса! — торжественно произнес он, поднимая свой бокал.

— С Новым годом…

Мы чокнулись, выпили, молча поглядели друг на друга, и в этот миг он снова как-то совершенно внезапно обнял меня и опять поцеловал в губы. На какое-то мгновение я замерла, забыв обо всем на свете, но, опомнившись, резко отстранилась от него. Меня поражала не столько его наглость, сколько собственная дурацкая беспомощность перед этой его наглостью. Он словно гипнотизировал меня, я не в силах была противостоять его обаянию и злилась на себя.

— У тебя здорово получается, — прошептал он, с интересом меня разглядывая.

Ну это уж было слишком! Сейчас он за это получит! Вскипевшая во мне ярость готова была вырваться наружу, но тотчас угасла под его простодушным веселым взглядом. И я вдруг поняла, что единственный выход — обратить все в шутку, и ответила бодро, с вызовом, включаясь в игру:

— Знаешь, я ведь актриса, четвертый год учусь!

— Так вот чему артисток учат! — улыбнулся он. — Теперь буду знать! И все там у вас такие?

— Конечно, нет, — нарочито возмутилась я. — Это у меня — спецкурс, вот я на тебе и практикуюсь.

— А как потом будешь экзамен сдавать? Тоже меня с собой возьмешь?

— Как я тебя возьму? Ты же обратно в свой Иркутск уедешь!

— В Иркутск?.. — произнес он задумчиво. — Нет, пожалуй, я не уеду… Да и денег на билет у меня все равно нет, так что придется теперь мне у тебя навеки поселиться! — рассмеялся он.

— И в каком же качестве ты у меня поселишься?

— Ну хотя бы в качестве объекта для твоих практических занятий. Подойду?

— Что мне теперь, каждый день с тобой целоваться?!

— А почему бы и нет? Лично я совсем не против, мне понравилось.

Сказать по правде, мне тоже понравилось, но я решила не показывать виду, а то еще возомнит о себе! Но вообще он нравился мне все больше, и я уже не была уверена в самой себе… Не хватало только влюбиться!

— Ну уж нет! Только этого не хватало! — гневно воскликнула я в ответ на свои мысли.

— Но почему? Я ведь тебе нравлюсь, правда? — произнес он тоном искусителя, заглядывая мне в глаза.

Конечно, он был прав! И от этого я разозлилась еще больше на него, а еще больше на себя. Я собиралась, в конце концов, писать гениальный сценарий, сатиру, пародию со всевозможными хохмами, а не заводить дурацкий роман! А тут почему-то растерялась, не сумела сразу овладеть собой, психую, ору, как дура! Ведь это всего лишь игра, забавная новогодняя игра, и глупо было возмущаться, я ведь и сама играла, валяла дурака, но только эта странная игра с каждой минутой все больше меня затягивала, и мне все труднее становилось сохранять контроль над ситуацией и над самой собой. Нет, я плохая, бездарная актриса, думала я в отчаянии. Это никуда не годится!

— Ну что пристал? Конечно, нравишься! — Я громко рассмеялась, стараясь снять возможную неловкость и скрытое напряжение. — Но это ровным счетом ничего не значит! На сегодня репетиция окончена! — Я достала из шкафа простыни, одеяло, бросила на диван. — Ложись спать!

— А ты? — спросил он.

— А я работать буду!

— Ничего себе! Это так необходимо? — удивился он. — Новый год, все празднуют, гуляют, а ты — работать!

— Да! Я так решила и не хочу нарушать свои планы, — произнесла я с напускной серьезностью. — Если я за сегодняшнюю ночь ничего не напишу, то просто уважать себя перестану! Так что спокойной ночи, добрый молодец!

Я схватила пишущую машинку и демонстративно перетащила в кухню. Достала сигарету из его пачки, закурила и с деловым видом стала стучать. Значит, так… Взять хотя бы Наталью Ивановну… Была она собой хороша, да уж больно ленива (совсем как я!). Ничего делать не научилась. Привыкла у мамки на печи валяться! Только из лесу вышла, а уж ноги с непривычки стерла. И куда же она пошла? Господи, да куда глаза глядят! И все шла, и шла, и шла… А что дальше? Да почему ничего в голову не идет? Дальше ей позвонил парень из Иркутска и говорит — я сейчас к тебе приеду! А она ему — приезжай, только я не знаю, где я… Нет, это он говорит, что не знает, где он… Ну и чушь собачья! Да хоть и чушь, все равно надо делать вид, что занята работой… Пусть не считает, что она какая-нибудь легкомысленная бездельница! Пусть спит, раз уж так получилось, и вообще ей наплевать, что он там обо всем этом думает! В конце концов, какое ей до него дело! Подурачились — и хватит. Хотя, конечно, он симпатичный и приятно было с ним провести время, но все это не имеет значения! Все равно с ним ничего не получится, и толку от него никакого, и денег у него нет, и завтра или послезавтра он улетит обратно в свой Иркутск, и, наверное, я никогда больше его не увижу, никогда в жизни…

Как только я подумала так, меня вдруг охватила ужасная тоска, и ни одна фраза больше вообще не приходила мне в голову. Конечно, я продолжала делать вид, что работаю, с умным видом уставясь на белый лист, но ничего, ничего больше не получалось! Что за глупость, ей-Богу! Подумаешь, мужик молодой в дом завалился! Никто мне не нужен, и этот пришелец тоже не нужен! И пусть себе спит, а потом улетает ко всем чертям!

— Ну что, не клеится? — вдруг спросил он у меня из-за спины.

Я вздрогнула, потому что не заметила, как он вошел в кухню.

— Напугал? — засмеялся он.

— Ужасно! Просто дрожу от ужаса! — произнесла я с нарочитым пафосом.

— А знаешь, чего ты на самом деле боишься? — Он осторожно взял меня за плечи и повернул к себе.

— Чего?

— Ты боишься одиночества… — задумчиво сказал он.

— Вот уж нет. — Я отстранилась от него. — Одиночество — это самое естественное человеческое состояние! И если бы я его боялась, то не согласилась бы жить здесь одна!

— И давно ты живешь одна? — спросил он с интересом.

— Вообще-то не очень, — ответила я, — но это не важно. Одной лучше всего. Никто не мешает, не достает всякими глупостями, что хочешь, то и делаешь. Не понимаю, почему этого надо бояться…

— Я тоже так думал, пока не увидел тебя, — тихо сказал Артем, и в голосе у него появилась грустная интонация. — Поэтому я и дурачусь, понимаешь? Я никогда ничего не боялся, а сейчас я сам боюсь одиночества! Одиночества без тебя… — Он обнял Ларису, уронил голову ей на грудь и вдруг прошептал с подкупающей нежностью: — Не прогоняй меня, Ласенька, дорогая… Мне без тебя в самом деле будет очень плохо…

— Да что с тобой? — растерянно спросила я, с трудом справляясь с охватившей меня внутренней дрожью.

Он молча посмотрел на меня, а потом вдруг произнес:

— Скажи, а ты веришь в любовь с первого взгляда?

Я растерялась еще больше, не зная, что ответить.

— Ты веришь в любовь с первого взгляда на всю жизнь? — повторил он свой вопрос, глядя на меня каким-то странным взглядом.

— Так не бывает, — ответила я серьезно.

— Бывает, — упрямо произнес он.

— И кто же это сказал тебе такую глупость?.. — прошептала я, словно помимо собственной воли протягивая руку и гладя его волосы, которые на ощупь оказались очень приятными, шелковистыми.

— Когда-нибудь потом расскажу… А сейчас побудь со мной… Ты ведь сама сказала, что я тебе нравлюсь…

Он приподнял на мне свитер, прижался щекой к моему худощавому голому животу, потом стал целовать в грудь, шею. Так странно было, словно это одновременно происходило со мной и не со мной… Он еще сильнее прижался ко мне, я ощутила совсем рядом его горячее дыхание, от которого и меня бросило в жар.

— Иди ко мне… — тихо прозвучал его голос.

Наверное, надо было оттолкнуть его, изобразить оскорбленную невинность… Но зачем? Что за глупость? Он такой славный, ласковый, такой искренний, он совсем не похож на других… И руки его, касавшиеся моего тела, были такими сильными и такими нежными, и так приятно было чувствовать их… Вот наши губы встретились и слились в долгом поцелуе, и мне нравилось это все больше, и вовсе не хотелось уже ничего изображать. Меня непреодолимо тянуло к этому странному парню, внезапно появившемуся в моем доме или в моей судьбе… Может быть, и правда бывает любовь с первого взгляда?.. И на всю оставшуюся жизнь?.. Голова совсем пошла кругом, все плыло куда-то, словно во сне, и мне так не хотелось просыпаться от этого сна…


Ларису вернул к реальности настойчивый телефонный звонок. Кто же мог звонить среди ночи? Она испуганно взяла трубку.

— Лариса, извините за столь поздний звонок, — произнес в трубке взволнованный голос режиссера.