— Да, вы были без сознания довольно долго. Но теперь ваша жизнь вне опасности… — успокаивающим голосом произнес врач.

— Моя? А где мой муж? Почему он не здесь?

Следователь Стручков как-то странно переглянулся с врачом, тот молча кивнул, потом сказал:

— На вашего мужа было совершено покушение.

И сразу все, что произошло, отчетливо предстало перед глазами Ларисы, но как-то странно, словно кадры из фильма или картинки из сна. Толпа людей. Испуганные крики. Артем, идущий с чемоданом через «зеленый коридор»… Вот он как подкошенный падает, вокруг него сжимается кольцо людей. Лариса бежит туда, видит кровь, людей с носилками… Дальше наступает темнота…

— Так это… правда? — вскрикнула Лариса.

— Да, это правда, — подтвердил голос следователя словно откуда-то издалека.

— Что с ним? Он…

— В данный момент он жив… — негромко произнес врач.

— Что значит — в данный момент? Скажите мне все! Я должна знать! Я его жена!

— Он серьезно ранен, — сказал следователь из дальнего угла комнаты. — Теперь все зависит…

— Все зависит от Бога, да? — закричала Лариса. — Вы это хотели сказать? Отведите меня к нему!

— Это невозможно. Пожалуйста, постарайтесь успокоиться, — ласковым голосом произнес врач и взял ее за руку.

— Но почему? Мне надо быть с ним! — Лариса выдернула руку. — Где моя сумочка?

— Здесь, — следователь издали показал жестом на ее сумку, лежавшую рядом на столике. — Мы проверили ваши документы, чтобы удостовериться, что вы действительно его жена.

— Дайте мне ее! Там ключи от машины! Скажите, в какой он больнице, я поеду туда!

— Вам никак нельзя сейчас ехать за рулем, — мягко сказал врач.

— Я в полном порядке, и я поеду! — Лариса вскочила на ноги, покачнулась, чуть не упала, но все-таки удержала равновесие. — В какой он больнице?

— Вам все скажут, — попытался успокоить ее следователь. — Сейчас вас отвезут домой.

— Кто меня отвезет?

— Наши сотрудники. Понимаете, вам нельзя оставаться одной, это может быть опасно. До тех пор, пока мы не выясним обстоятельства дела и не задержим преступника, вы должны находиться под охраной.

— Да что же это такое! Вы не поймали преступника?

— Он успел скрыться. Вероятно, профессионал, заказной убийца. Они, к сожалению, не всегда попадают нам в руки, вы и сами, наверное, это знаете.

— Так что же мне делать? Сидеть дома и ждать, пока вы его поймаете? Это же… это дикость какая-то! Что вы скрываете от меня? Говорите!

Следователь снова переглянулся с врачом, тот опять молча кивнул, и выражение его лица при этом стало печальным и скорбным.

— Постарайтесь быть мужественной, — сказал следователь, направившись к двери. — Ваш муж убит.

— Нет! — закричала Лариса, покачнулась и стала медленно падать, теряя сознание.

Врач стремительно рванулся к ней, успел подхватить ее, бережно уложил на кушетку. Тут же забегали какие-то люди, появилась медсестра со шприцем, запахло каким-то лекарством. Следователь деловито разговаривал с кем-то по мобильному телефону. Но Лариса ничего этого уже не видела, не слышала и не чувствовала, провалившись в глухую беспросветную темноту.


В павильоне струился голубоватый дым. На фоне декорации, изображавшей кусок заброшенной стройки, стояла Вика с развевавшимися на искусственном ветру волосами и смотрела на своего партнера.

— Мне все равно, что будет, — произнес он хрипло. — Я останусь с тобой.

— Но он убьет тебя, — прошептала Вика, оглядываясь по сторонам.

— Да, или он убьет меня, или я убью его.

— Нет, уходи. Я не хочу, чтобы ты погиб, — проговорила Вика дрожащим голосом. — Ты должен жить.

— Значит, убью его я, — бесстрастно сказал партнер.

— Не надо, умоляю тебя, не надо. Тогда тебя посадят, и мы все равно не сможем быть вместе!

— Мы убежим, — сказал он.

— Нас все равно найдут. Его сообщники прикончат нас обоих.

— Ты боишься? — спросил он и выжидающе поглядел на нее.

— Сама не знаю… Иногда мне кажется, что я ничего не боюсь, а иногда меня охватывает такой мучительный ужас, что я не могу спать, не могу ходить по улицам, не могу жить…

— Я вылечу тебя от страха. — Он приблизился к ней, обнял, прижал к себе.

В этот момент где-то прозвучал выстрел, еще один.

Вика вздрогнула, стала медленно оседать на землю. Партнер подхватил ее, поднял на руки и пошел через клубящийся дым навстречу выстрелам.

— Стоп! — прозвучал голос режиссера. — Никуда не годится! — Он подошел к Вике, возмущенно глядя на нее. — В вашей игре, Виктория, нет никакого чувства. Мы ведь разбирали этот эпизод. Объясните, что происходит с вашей героиней? Она что, манекен, гипсовая статуя? Фарфоровая кукла?

— Я… но… — пробормотала Вика испуганно.

— Кого она любит? — грозно спросил режиссер.

— Она любит Виктора, боится за него, но и Бубнов ей небезразличен.

— А по вашей игре она любит только себя!

— Нет, неправда, — обиделась Вика. — Она не может выбрать между двумя мужчинами, хотя прекрасно понимает, что один из них бандит и убийца, а другой тоже бандит, хотя и более благородный.

— Так кого же она любит? — проревел режиссер.

— Она думает, что любит обоих, а на самом деле любит только Виктора. И не хочет остаться с ним из страха за него. Вот и готова принести себя в жертву.

— Вот и играйте так, — проворчал режиссер. — Зрителю должно быть понятно, что чувствует Марина, он не должен домысливать все за актеров. Повторим еще раз. Дубль третий. Приготовиться!..

Вика готова была расплакаться. Она чувствовала, что и правда играет ужасно плохо, и сама не могла понять, почему. Надо было срочно найти какое-то решение, какой-то импульс, толчок, ожить перед камерой, а не стоять действительно как манекен… И вдруг она подумала о Ларисе. Вот что надо играть! То, что происходит у подруги в душе. Как она разрывается между двумя мужиками. Только там все наоборот. Она увлечена этим парнем, а любит мужа, без памяти любит. И если ей придется выбирать на самом деле, она за Артема жизнь отдаст! А тут — наоборот. Марина боится и по-своему любит этого страшного мафиози Бубнова, с ним у нее много связано, но за Виктора она идет на смерть. Она бросится под пули, чтобы спасти его! И она поймет, кого любит на самом деле, перестанет разрываться между ними в своих чувствах только перед лицом смерти! Вот так и надо сыграть.

— Все готовы? — прозвучал голос режиссера.

И Вика рванулась навстречу своей героине, наполняя ее душу искренним глубоким чувством, которое она сумела осознать только перед лицом смертельной опасности…

— Сняли, — устало сказал режиссер. Подошел к Вике, протянул ей руку. — Молодец. Я знал, что ты в конце концов проснешься. Старайся и дальше не съезжать с этого уровня.

— Постараюсь, — ответила Вика со счастливой улыбкой.

— Перерыв, — объявил режиссер.

Вика зашла в гримерную, взяла сумочку, вышла в коридор, закурила и услышала писк пейджера. Прочитала, вздрогнула, пробежала глазами еще раз.

«Вика, милая. Срочно позвони мне по мобильному, а потом поезжай к Ларисе. Случилось несчастье. Сегодня в аэропорту стреляли в Артема. Я еду в больницу, пока ничего не знаю. Жди сообщений. Валера».

Вика, остолбенев, смотрела на пейджер, словно надеясь, что это сообщение ей просто померещилось и скоро исчезнет само собой. Потом побежала по коридору, ворвалась в первую попавшуюся комнату и, не обращая ни на кого внимания, кинулась к телефону.


В комнате было темно. Лариса полулежала в глубоком кресле, почти не шевелясь, с отсутствующим взглядом, обращенным к задернутому окну, словно там, как на магическом экране, должен был появиться знак, который заставит ее пробудиться от страшного сна. Но никаких тайных знаков не писала ей невидимая рука судьбы, и она продолжала все так же неподвижно сидеть, глядя в одну точку. Она не помнила, как оказалась в собственной квартире, не знала, сколько времени прошло. Голова была тяжелой, будто чугунной, в висках что-то равномерно постукивало.

Слабый свет уличных фонарей, сочившийся сквозь неплотно задернутую штору, постепенно очертил контуры окружающих предметов. Глаза понемногу привыкали к неяркому вечернему освещению. Лариса настороженно огляделась. Все было привычное, знакомое и в то же время какое-то другое, не такое, как прежде. Кажется, она находилась в комнате одна. Кажется… Рядом не было никого, но почему-то создавалось такое ощущение, что кто-то незаметно наблюдает за ней.

Услышав телефонный звонок, Лариса встала с кресла, нащупала выключатель. В тот же миг в комнате появился незнакомый молодой человек — высокий, широкоплечий, на поясе у него болталась кобура с пистолетом.

— Может быть, я подойду? — вежливо спросил он.

— А кто вы? — Лариса совсем не испугалась, просто удивленно посмотрела на него.

— Охранник, — ответил он.

— Так это вы наблюдали за мной? — спросила Лариса.

— Мне велено охранять вас. — Он потянулся к телефону.

— Нет, я сама, — сказала Лариса и взяла трубку.

— Лялечка, я все знаю, — произнес голос Вики. — Сейчас я к тебе приеду.

— Приезжай. — Лариса поглядела на охранника. — Это моя подруга. Она приедет скоро…

— Хорошо, — согласился он. — Я открою ей дверь.

— Я могу открыть сама, — сказала Лариса.

— Нет, — возразил он. — Открывать дверь должен я.

Лариса поняла, что спорить с ним бесполезно. Да и сил не было спорить, даже говорить было трудно, язык ворочался медленно и вяло. Она чувствовала какое-то странное оцепенение, даже отупение. То, что произошло, с трудом доходило до ее сознания. Сонный, омертвевший разум все время повторял одни и те же слова — «ваш муж убит». Но чем больше было этих повторений, однообразных, словно удары метронома, тем дальше ускользал смысл, не желая становиться реальностью. Когда же это было? Час, день или год назад?.. Чтобы как-то сориентироваться во времени, она спросила: