— Я знаю, как нужно делать, — дерзко заявил Кент.

— Врешь! Гвоздику кладут в апельсины, — заспорила Холли.

— А я кладу ее, куда мне захочется. — И он нагнулся и попытался сунуть гвоздику ей в ухо.

— Кент, не балуйся, — остановила его бабушка, ее руки с тонкими венами замерли над охапкой веток вьющегося кедра, которые она вешала над дверью в гостиную. Элла Ким-бел была маленькой женщиной с блестящими серебряными волосами и безмятежным лицом. Часть ее безмятежности растаяла, когда она устремила на Кента свой взгляд поверх очков.

— Тогда я пошел. — Кент вскочил со стула так резко, что тот опрокинулся. Он сердито оглянулся на стул и выбежал из комнаты.

Холли слышала, как его шаги прогрохотали по холлу, потом захлопнулась входная дверь.

— Попомни мои слова, — проговорила бабушка. — В один прекрасный день этот ребенок доставит всем большие неприятности.

Холли бросила взгляд на дверь, из которой только что выскочил Кент, и поняла, что бабушка права…

Холли проснулась, потому что нечто тяжелое плюхнулось на кровать и коснулось ее спины. Ей подумалось, что пришел Кент, и она закричала.

— Господи! — раздался в темноте мужской голос.

Холли сонно заморгала и вспомнила, где она. С быстротой, удивительной для человека, которого только что разбудили, она схватилась за простыню, натянула ее до шеи и отодвинулась к другому краю кровати.

— Кровать занята, сэр, — заявила она с сильно бьющимся сердцем.

— Я так и подумал, когда вы закричали, сударыня. — Кровать прогнулась, когда мужчина поднялся, потом потянул покрывало, и оно сползло.

— Ничего не могу поделать, — вздохнула Холли. Тут дверь в спальню распахнулась.

В комнату ворвался поток света из коридора. В дверях показался Джон, одетый в халат. Свет из коридора обрисовывал очертания его широких плеч, сужающихся к плоскому животу и стройным бедрам. Халат запахивался впереди у талии, обнажая лепные мускулы торса с темным треугольником волос. Она не могла отвести глаз от его обнаженной груди — воплощения мужского совершенства.

— Здравствуй, брат, — снова заговорил незнакомец.

Холли повернулась посмотреть на того, кто стоял у кровати. Высокий, как и Джон, но не такой мускулистый, с белой и безволосой грудью по сравнению с широкой грудью Джона, поросшей густыми темными волосами, он старательно кутал нижнюю часть тела в покрывало. Немытые вьющиеся волосы нависали надо лбом, доходя до карих глаз, устремленных на Холли. Он казался моложе Джона — может быть, двадцати четырех или двадцати пяти лет.

Джон вошел в комнату. Халат его слегка распахнулся посередине, и при каждом шаге показывались ноги с выпуклыми мускулами. Холли смотрела, как он подходит, и никак не могла оторвать взгляд от его голых ног. Чем ближе он подходил к кровати, тем больший жар охватывал ее.

Джон подошел к брату:

— Какого черта ты здесь делаешь, Тедди?

— Я всегда останавливался в этой комнате, когда бывал в Лондоне.

— А зачем ты явился домой?

— Я рано сдал экзамены и приехал на зимние каникулы.

— Ты мог бы сообщить мне об этом.

— Я не знал, что теперь надо сообщать заранее. — И Тедди посмотрел на Холли.

Данн уже побывал на чердаке и нашел там для нее шелковую ночную сорочку с глубоким вырезом, слишком сильно открывающим шею и грудь. Тедди окинул ее взглядом. Он смотрел на нее, как на кусок аппетитного кекса, потом уголки его губ приподнялись в медленной улыбке,

— Кто эта красивая дама?

Холли поняла, что простыня сползла с нее, и, рывком натянув ее до подбородка, представилась:

— Я мисс Холли Ки… — Она замолчала, спохватившись, потом докончила: — Кемпбелл.

— Позвольте мне представиться, мисс Ки-Кемпбелл, — улыбнулся он, потешаясь над тем, что она забыла собственную фамилию. — Я лорд Теодор Сент-Джон, брат сердитого медведя, который стоит рядом со мной. Все близкие друзья зовут меня Тедди. — И он отвесил надлежащий поклон.

— Сейчас не время знакомиться. — Медведь схватил брата за руку и потащил к двери. — Дадим мисс Кемпбелл возможность выспаться.

— Подожди же! Моя одежда… — Тедди вырвал у брата руку. Потом наклонился, чтобы подобрать с пола одежду. Покрывало выскользнуло из его рук, и Холли увидела его со спины целиком.

Она зажмурилась и отвернулась.

— Оп-ля, — щелкнул языком Тедди.

Она услышала, как зашуршало покрывало, которое он снова натягивал на себя, потом тихий шорох — он, очевидно, подбирал одежду.

— К чему тебе затруднять себя и кутаться? С таким же успехом ты мог бы разгуливать по дому нагишом. — Голос Джона звучал тихо и раздраженно. — С каких пор ты стал спать голым?

— Я всегда так сплю.

— Советую на будущее проверять постель, прежде чем разденешься.

Дверь захлопнулась.

Холли было слышно, как Джон распекает брата в коридоре. Она сдерживала смех, пока могла. Потом упала, спрятала лицо в подушку и рассмеялась до слез.


Джон вытащил Тедди в холл.

— Как можно быть таким беспечным?

— А откуда я мог знать, что в моей комнате окажется женщина? Раньше ты никогда не приводил в дом своих любовниц. — Тедди нахмурился. — Почему она не в твоей постели?

— Она мне не любовница, — проворчал Джон сквозь зубы.

— Кто же она в таком случае?

— Невинность, которую я спас от каких-то головорезов в доках. Если бы ты вел себя поосторожнее, входя в комнату, ты бы все узнал. А ты поступил просто некрасиво. Я пригласил ее к себе в дом, чтобы защитить, а ты что делаешь? Разгуливаешь перед ней голый. Или ты всегда будешь идти по жизни как незрячий невежда? Ты никогда не станешь взрослым человеком.

— Надеюсь, что никогда не буду таким старым скрягой, как ты.

— Если бы на тебе лежала такая же ответственность, как на мне, тогда ты понял бы, почему мне приходится относиться к жизни серьезно.

— Ты все еще обращаешься со мной, как с ребенком.

— Потому что ты ведешь себя как ребенок.

— Я не ребенок, — возразил Тедди, защищаясь. — Мне двадцать четыре года, но ты мне никогда не доверял. — Потом в его голосе зазвучала боль. — Я твой брат, но ты слишком горд, чтобы говорить со мной о чем бы то ни было. Пусть ты на восемь лет старше меня, и тебе кажется, что ты должен нести все бремя на своих плечах. Дай же и мне возможность разделить его с тобой.

— Что толку беспокоить тебя нашими денежными проблемами? — вымолвил Джон, чей голос уже не звучал негодующе. Джон прислонился к стене.

Тедди немного помолчал, потом спросил встревоженным голосом:

— Что, безвыходное положение стало еще безвыходное?

— Я потерял два судна. Вторая контора закрылась. Мне пришлось отпустить Томаса. — И Джон стиснул зубы.

— Вот так невезение. Что же случилось на этот раз?

— Не знаю, но если мои инвесторы что-то пронюхали, они, конечно, изымут свои вложения.

— Господи! — Тедди прислонился к стене, тоже почувствовав необходимость обо что-то опереться. — С компанией, значит, покончено?

— Да. Я уже с трудом свожу концы с концами. Имея один корабль в море, я не смогу получать достаточно прибыли, чтобы продержатся на плаву. — Джон стиснул кулаки опущенных рук.

— А нельзя заложить дом и купить еще корабли?

— Он уже заложен целиком и полностью.

— А Брукхоллоу-Холл?

— Я все еще выплачиваю по закладной, которая осталась от отца после его смерти. — В голове у Джона запульсировало, и он потер висок.

Тедди некоторое время молчал, потом сказал:

— Всегда есть Матильда.

— Черт побери, Тедди, я в жизни не пойду к ней просить денег.

— Тогда я пойду.

— Нет, и ты не пойдешь. — Джон прищурился.

— Ладно, тогда я не вернусь в университет, — известил Тедди голосом, в котором сквозило упрямство. — Когда начнется сезон, я найду себе богатую наследницу, женюсь, и все денежные неприятности останутся позади.

— Тебе осталось доучиться до конца года, чтобы получить степень. Ты вернешься в университет.

— Зачем? Твое бремя станет еще тяжелее. А если я женюсь на богатой наследнице, наши денежные неприятности…

— Нет, я когда-то так поступил, помнишь? И ничего хорошего не вышло. Нет. Я не позволю тебе жениться из-за того, что не могу содержать семью. Ты вернешься в Кембридж и получишь свою первую степень. Я больше не желаю ничего слышать. — И Джон махнул рукой.

— Ладно, ладно, я просто предложил. — Тедди немного помолчал, а потом произнес: — Наверное, я могу попытаться сэкономить на своих расходах.

— Попробуй поменьше тратить на портного и не изображать из себя щеголя.

— Все мои друзья по колледжу так одеваются. — Тедди потряс перед Джоном яркими предметами своего туалета. — Портной уверяет, что я настоящий денди.

— Да он наверняка дальтоник.

— Просто тебе хочется, чтобы я одевался так же уныло, как ты. Я уж лучше откажусь от еды, лишь бы иметь возможность покупать модную одежду.

— Без еды долго не продержишься.

— Наверное, ты прав, но я могу сэкономить на чем-то еще. Обязательно что-нибудь придумаем. Мы — Сент-Джоны — не пропадем.

Джон ничего не ответил; он не хотел обременять Тедди своими опасениями, что к концу года может оказаться в долговой тюрьме. Джон уставился в потолок и надолго замолчал.

— Кстати, насчет изловчиться. — Тедди посмотрел в ту сторону, где находилась комната мисс Кемпбелл. — Что ты собираешься с ней делать?

— Не знаю. — Джон сунул руки в карманы.

— Можно, я возьму ее себе? Она очаровательна, а попка у нее такая славная. — И Тедди раздвинул губы в похотливой усмешке.

— Девушка находится под моей защитой, — предостерег Джон. — Я хочу сказать — держись от нее подальше.

— Я просто восхитился ею. У нее невероятные волосы. Ты видел, как они падают ей на плечи? — И Тедди с заблестевшими глазами ухмыльнулся, глядя на дверь ее спальни.

Джон нахмурился, вспомнив девушку в постели. Волосы падали вокруг ее стана в полном беспорядке, шелковая ночная сорочка обнажала сливочную кожу шеи. А глаза у нее совсем как у голубя. Она казалась такой молодой, такой невинной, такой чертовски соблазнительной.