Джоан Вулф - Мой принц

— Да, конечно, Гаст. — Марко пожал племяннику руку. — Поверь, я не собираюсь оправдывать Франца. Он был не прав. Но он мой сын, и я должен быть рядом с ним.

— Я прекрасно понимаю вас, — ответил принц. — Присаживайтесь, дядя Марко.

Главной достопримечательностью салона во времена отца принца была большая художественная коллекция, украшавшая стены. Но все картины исчезли — их похитил наполеоновский генерал, и Август, заходя в салон, непременно вспоминал об этом и давал себе слово, что найдет похищенные картины.

Марко окинул взглядом комнату и нахмурился.

— Какой позор! — воскликнул он. — Картины в этой комнате были бесценными! Есть ли возможность найти их?

— Я делаю все возможное, дядя.

Марко внимательно посмотрел на племянника и сказал:

— Должен признаться, Гаст, я не ожидал увидеть тебя таким спокойным.

Принц понял, что дядя имел в виду вовсе не похищенные ценности.

— Если бы бегство Франца окончилось отменой моей свадьбы, я не был бы так спокоен, — ответил он. — Но сейчас дела обстоят таким образом, что пусть уж он лучше остается с Лидией. Я очень доволен своей женой.

— Рад слышать это. Ты поступил мудро, женившись на младшей сестре.

Принц промолчал.

Марко же поднялся и подошел к мраморному камину, над которым виднелось на стене большое расплывчатое пятно — здесь некогда висела картина Тинторетто. Герцог с минуту стоял спиной к племяннику — казалось, он внимательно разглядывает это пятно, потом вдруг резко повернулся и проговорил:

— Когда мы в последний раз беседовали, я рассердился на тебя, Гаст. Это было глупо с моей стороны, и я прошу извинения.

Принц молча кивнул.

— Я хочу, чтобы ты выслушал меня, Гаст, — продолжал Марко. — Думаю, ты просто не осознаешь, какую опасность для Австрии представляет твой договор с Британией.

Август с удивлением посмотрел на дядю:

— Опасность? Дядя Марко, только не говорите мне, что император боится нападения со стороны Великобритании.

— Нет, не боится, — ответил Марко. Он сделал глубокий вдох, словно собирался с силами. — Я знаю, Гаст, отец воспитал тебя в вере, что твой священный долг — сохранять независимость Юры, но независимая Юра во времена правления твоего отца не представляла угрозы для Австрии. А сейчас все по-другому.

Принц пожал плечами:

— Что вы имеете в виду, дядя?

— Французская оккупация такой обширной территории способствовала распространению опасных идей либерализма и национализма, этого нельзя отрицать. Почему страны, которые долгое время входили в Австрийскую империю, например Венгрия и Польша, не последовали примеру Юры и не провозгласили независимость?

Принц поднялся с софы и подошел к окну. Заложив руки за спину, он пристально посмотрел на Марко и проговорил:

— Полагаю, они могли бы это сделать. Возможно, они так и поступят. — Принц усмехнулся и добавил: — Ведь Австрия ничего не может им предложить. Австрия лишь душит их экономику и подавляет свободу.

Марко тяжко вздохнул:

— Послушай, Гаст, я пришел сюда не с тем, чтобы спорить с тобой. — Он сурово взглянул на племянника. — Я пришел, чтобы сказать тебе следующее: принц, подумай о благополучии твоих подданных.

Август снова усмехнулся:

— Дядя Марко, я только об этом и думаю.

— Тогда выслушай меня, пожалуйста! Я хочу сделать тебе предложение. И я верю, что оно — в твоих интересах. В наших общих интересах.

Август внимательно посмотрел на дядю:

— Что же это за предложение? Марко откашлялся и проговорил:

— Австрия готова начать переговоры по поводу союза с тобой. Австрийцам нужен доступ к Сеисте. В ответ Австрия готова признать тебя и твоих будущих наследников законными правителями Юры.

Принц в изумлении уставился на дядю — ему казалось, он ослышался.

— Но ведь император уже сделал это, дядя, когда Австрия подписала Заключительный акт Венского конгресса, не так ли, дядя Марко? Вы что же, хотите, чтобы я отдал Сеисту и за это получил то, что и так уже имею?

— Ты получишь мир! — заявил герцог. — Не могу описать гнев императора по поводу этого договора с Англией.

Август прищурился и медленно проговорил:

— Скажите, дядя, а как поступит император, если я не соглашусь на этот… так называемый союз?

На несколько секунд воцарилось тягостное молчание. Потом Марко, нахмурившись, спросил:

— Скажи мне, Гаст, а если Австрия выступит против Юры, то кто придет тебе на помощь?

Принц помрачнел, однако промолчал. Приблизившись к племяннику, Марко продолжал:

— Я читал Лондонский договор. И я уверяю тебя, он не обещает помощь Британии в случае нападения на Юру. Да, разумеется, Британия выразит протест, но ты должен знать: Каслри не захочет, чтобы Британия оказалась втянутой в континентальную войну. — Марко еще на шаг приблизился к племяннику. — Гаст, пожалуйста, серьезно подумай над тем, что я тебе сказал. Для Юры гораздо важнее дружба с соседней империей, чем с той, что находится за морем.

И вновь воцарилось молчание — на сей раз еще более тягостное. Когда же принц наконец заговорил, глаза его сверкали.

— Можете передать от меня императору, что его политика не очень-то разумная. Не стоит угрожать соседу, с которым все равно не удастся справиться. Я намерен твердо придерживаться моего договора с Великобританией.

После того как Марко, явно огорченный, удалился, принц почувствовал острейшую потребность уйти из дворца. Не говоря никому ни слова, он направился к конюшням. И почти сразу же встретил Чарити — она была в костюме для верховой езды.

Увидев его, она остановилась:

— Август, что-то случилось?

Он тоже остановился. Провел ладонью по волосам и в смущении пробормотал:

— А что… заметно?

Она улыбнулась и покачала головой:

— Конечно, нет. Просто я слишком хорошо вас знаю, поэтому и поняла.

Он рассмеялся и проговорил:

— Я только что беседовал с Марко. И, как всегда, он рассердил меня.

— Боже правый… — Она наморщила свой изящный носик. — А я не знала, что герцог Марко в Юре. Неужели он решил вернуться?

Принц кивнул:

— Неделю назад я получил от него письмо, в котором он просил разрешения приехать. Я ответил согласием. Очевидно, я забыл сказать вам об этом.

Именно такую новость они обсудили бы раньше за завтраком. Но, увы, теперь совместные завтраки были упразднены. Однако Чарити не собиралась говорить об этом. Она спросила:

— Чем же он рассердил вас на сей раз?

Август почувствовал, что ему очень хочется обсудить беседу с Марко со своей женой. Неподалеку был разбит небольшой сад с фонтаном и каменной скамейкой, и принц, взяв жену за локоть, повел ее туда. Как только они уселись на скамейку, он начал описывать свою встречу с Марко. Он зашел так далеко, что даже рассказал об угрозе Марко, о том, что Австрия может начать кампанию против Юры.

При этих его словах Чарити вскочила:

— Я не верю! Австрия никогда не осмелится напасть на союзника Британии. — Она прошлась перед скамейкой, потом, внимательно взглянув на мужа, спросила: — Император действительно так сказал? Или это слова самого Марко?

— Не знаю. — Принц пожал плечами. — Марко сообщил, что говорит от имени императора, но я сомневаюсь…

Император должен понимать: как только австрийские войска войдут в Юру, русские войска вторгнутся в Польшу, и тогда все территориальные решения Венского конгресса рассыплются как карточный дом. Никто не хочет этого.

Чарити снова прошлась перед скамейкой. Остановившись, сказала:

— Да, конечно же, не стоит ему верить. Я уверена, что он лжет.

— Кто именно? Марко? Или император?

Чарити бросила на мужа негодующий взгляд:

— Разумеется, Марко. Он считается вашим послом в Вене, но мне кажется, что он больше заботится об интересах австрийского императора.

Принц невольно улыбнулся. Чарити в гневе была необычайно хорошенькой.

— Дорогая, это в порядке вещей. Ведь жена Марко — австриячка. К тому же он много лет провел в этой стране, так что его пристрастия вполне естественны.

Чарити подбоченилась и заявила:

— Если это так, Август, тогда он вряд ли тот человек, который может быть вашим послом!

Принц кивнул:

— Я знаю, дорогая. Именно поэтому я отправил Виктора в Вену — чтобы он был там моими глазами и ушами.

Она усмехнулась:

— Для императорского двора ваш посол — Марко. Вам необходимо избавиться от него и официально назначить на его место Виктора.

Принц нахмурился. Уже давно никто не указывал ему, как поступать в тех или иных случаях.

Чарити снова уселась на скамейку и воскликнула:

— Подумать только! Какой наглец! Этот человек решил, что может испугать вас, угрожая вторжением Австрии!

Принц покосился на жену — и расхохотался. Она взглянула на него и тоже рассмеялась. Потом вдруг сказала:

— О, Август, не двигайтесь. Вам под шейный платок заполз какой-то жучок.

Принц кивнул и замер. Чарити же встала коленями на скамейку и просунула палец под накрахмаленный воротничок его белой рубашки. Август почувствовал, как ее палец касается его шеи. Он сжал зубы и закрыл глаза.

Когда жук был обнаружен и извлечен из-под платка, принц поднялся и, поблагодарив жену, сказал, что идет в конюшни. Чарити молча кивнула.

Стоя на коленях на садовой скамейке, он смотрела вслед мужу.

После встречи с племянником герцог Марко вернулся в свой дворец в отвратительном настроении. Он сразу же прошел в библиотеку, где его уже ждали граф Гинденберг и маршал Ян Рупник. При появлении герцога оба встали. Марко молчал, и Гинденберг, откашлявшись, проговорил:

— Ну как? Вы побеседовали с ним?

— Да, побеседовал.

Марко налил себе бокал бренди из графина, стоявшего на низеньком столике. Сделав глоток, воскликнул: