Матвей же долго плескался, давая себе время отдышаться. Подумать и не наломать дров. Он понимал, что психологически Оксана была не готова. А еще злился от того, что кто-то другой занимал в её жизни так много места. И он ревновал. Ревновал к чужой зубной щетке, бритвенным принадлежностям, которые обнаружил в шкафчике над умывальником, ревновал к висящим в её шкафу мужским вещам. И знал, что Оксана просто не успела убрать эти тряпки, а все равно с ума сходил. И с трудом удержался от того, чтобы самому все не выбросить. Но в последний момент сдержался… Знал, что она не простила бы такой детской выходки.

У порога спальни замер. Вдохнул поглубже. Непонятно, к чему готовился, а Оксана просто спала. Матвей осторожно присел рядом, чтобы не разбудить, и впился взглядом в её лицо. Отвел упавшие на лоб волосы.

Не отдаст! Никому не отдаст… Его она. Со всеми страхами, болью и беспардонной родней. Со всеми её мечтами, которые он обязательно воплотит в жизнь…

Будто почувствовав его взгляд, Оксана подняла ресницы:

— Привет, чего сидишь?

— Смотрю на тебя.

Она улыбнулась. Потерлась щекой о его пальцы:

— Ложись. Насмотришься еще, я никуда не денусь.

— Правда? До сих пор не могу в это поверить.

Матвей лег рядом. Зарылся пальцами в её прохладные волосы. Оксана придвинулась ближе, испытывая его выдержку. Бесцеремонно закинула на него ногу и руку. Носом уткнулась в бок. Было так легко представить, что так у них будет всегда… Так легко было это представить…

— Переезжай ко мне, — прошептал он.

— А мы не слишком торопимся?

— Нет. Я и так слишком долго тебя искал.

Оксана с шумом втянула воздух. Мазнула влажными прохладными пальчиками по его груди.

— Я боюсь…

— Меня? — пошутил Матвей.

— Того, что ничего не выйдет.

— Выйдет.

— Почему ты так в этом уверен?

— Просто чувствую. А чуйка меня никогда еще не подводила.

— А как же Лилу? — сморщила нос Оксана. Матвей приподнялся, опираясь на предплечье. Заглянул ей в лицо, чтобы угадать настроение.

— Ленка — это моя отчаянная попытка прибиться хоть к кому-то, лишь бы только не быть одному.

Она поняла. Может быть, потому, что точно так же искала в ком-то другом то, чего не было.

— Я очень хочу ребенка.

— Мне приступать прямо сейчас? — усмехнулся мужчина, утыкаясь носом в ее растрепанные волосы.

— Матвей! — возмутилась Оксана, легонько ткнув его в бок. Мат тихо рассмеялся.

— Ладно-ладно… Не злись. У меня нет возражений в этом вопросе.

И снова кислород застрял в ее легких. Горло сжал спазм. Казалось, что все, о чем она только смела мечтать, стало таким реальным, что можно было даже коснуться. Оксана сглотнула. Эмоции переполняли. Ладонь Матвея поднялась вверх по её бедру и накрыла низ живота. Она тонула в его нежности, и спастись не пыталась.

Её никто так не утешал. Никогда. Даже когда она потеряла свою малышку, не нашлось человека, который бы разделил её боль. Только он. Только сейчас… Непонятно, но Оксана это чувствовала кожей. Каждым своим оголенным нервом.

— Как это случилось?

Оксана сжалась, невольно уносясь воспоминаниями в прошлое.

— Я упала, и… — она не смогла договорить, как не смогла признаться в том, что её толкнул муж. Почему-то было ужасно стыдно за ту себя. Забитую до отупения и безвольную.

Матвей промолчал. Лишь обнял её крепче. И она… она в него тоже вцепилась, как в спасательный круг. Он навис над ней, подавляя мощью своего тела. И может быть, раньше Оксана бы испугалась своей беззащитности, но с ним ей было совсем не страшно. Напротив, хотелось почувствовать на себе его вес. Поддаться его мужской силе…

Она первая к нему потянулась. Прошлась руками вверх-вниз по спине, слегка прикусила ключицу и призывно раскинула ноги.

— Ты уверена?

— Более чем…

В конце концов, это правда! Оксана хотела этого мужчину. А все остальное… все её метания и сомнения — лишь попытка выглядеть лучше, чем она была. И к черту, что она только-только рассталась с другим, и к черту ту боль, что ему причинила, и свою вину… тоже к черту!

Матвей вжался членом ей между ног, и она застонала. Бесстыдно толкнулась бедрами, усиливая давление там, где от соприкосновения их тел как будто занималось пламя. Но и этого оказалось мало. Оксана приподнялась, увлекая Матвея вслед за собой. Отбросив прочь все свои страхи и комплексы, стащила с себя футболку. Задохнулась от полыхнувшего в его глазах голода. Выгнулась дугой, когда его требовательный рот набросился на её груди, покусывая и посасывая напряженные до боли вершинки. Шептала что-то бессвязное, постанывала, теряясь в его напоре и жажде.

— Сними… — взмолилась, вцепившись одеревеневшими непослушными пальцами в его штаны. Матвей разделся в два счета, отбросил ненужную тряпку прочь. Да так и замер с занесенной рукой, пристально за ней наблюдая. А Оксана, как будто под гипнозом, подползла к нему ближе. Обхватила прохладной ладонью его подрагивающий напряженный член и, запрокинув голову, всхлипнула. С таким наслаждением, как если бы ей было достаточно одного только этого. Но он-то знал, что нет. Положил свою руку поверх её, заставляя ту двигаться. Оксана кусала губы, постанывала и так правильно его сжимала… Пока и этого не стало мало.

Она поняла. Оторвалась от его губ. Толкнула в грудь, давая понять, что хочет, чтобы он опустился на спину. И не отпуская его сумасшедшего взгляда, осторожно вобрала ртом. Матвей дернулся. Зарылся ладонями в её длинные волосы, из последних сил цепляясь за остатки контроля. Но в какой-то момент сорвался, дернул ее на себя, заставляя оседлать собственные бедра.

— Бесстыжая, — рыкнул, размазывая пальцами выступившую между ног влагу, толкаясь внутрь… Слизывая её стоны. Теряясь в ней, переставая существовать вне её…

— Разве ты не об этом мечтал? — Оксана приподнялась, выпуска его почти до конца, и с силой на него опустилась.

— Бесстыжая, — рассмеялся сквозь стон, подминая ее под себя и возвращая себе роль лидера. А дальше им было уже не до разговоров.

Глава 19

Нет, Оксана так и не дала своего согласия на переезд к Матвею, но каким-то образом он сделал так, что уже к концу следующей недели к нему плавно перекочевала добрая часть её гардероба и прочего, присущего только женщинам, барахла. Ну и, конечно, Яша. Куда ж без него? Кот, кстати, привыкал к новому дому даже дольше, чем сама Оксана. А она как-то быстро втянулась в новую жизнь, хотя все еще не до конца верила, что это действительно с ней происходит. Яшка же… рассматривал Матвея как конкурента. Хорошо хоть не метил свою территорию. Что, впрочем, не мешало ему бросать на хозяина полные презрения взгляды и вероломно на того нападать.

— Не смей, Яшка! — заступалась Оксана за Матвея, а он только смеялся в ответ:

— Да брось! Я его понимаю. Он просто ревнует. А к этому твоему тоже так ревновал?

Оксана вскинула настороженный взгляд, но, не найдя в глазах мужчины упрека, просто пожала плечами:

— Нет.

— Ха! Я даже знаю, почему!

— Почему? — Оксана отложила в сторону планшет и уставилась на любовника.

— Он не воспринимал его всерьез. То ли дело я!

— А в чем разница? — искренне заинтересовалась женщина.

— Ты меня любишь, что здесь непонятного?

— Ну-ну… — протянула Оксана и, пряча смущение, снова уткнулась в свой гаджет. Зачем он так? Она ведь не признавалась ему в любви! Он сам пришел к таким выводам. И пусть догадки Матвея были не так уж и далеки от истины, сейчас она просто не могла с ними согласиться. Не могла… Эти слова слишком обязывали. Ставили в зависящее положение. И было так сложно, будучи однажды преданной и разбитой, отпускать свои чувства на волю. У нее язык немел, и горло каждый раз перехватывало…

Матвей сел рядом и бесцеремонно отбросил ее айпад.

— Эй…

— Что означает твое «ну-ну»?

— Кое-что… Отдай! Мне еще нужно немного поработать…

— А мне нужно немножко любви, — дурачился мужчина, нависая.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты маньяк? — сощурилась Оксана.

— Вот еще… Глупости какие.

Матвей запрокинул ее голову и коснулся губами тонкой трепещущей венки на горле. Мягкая бородка царапала кожу, и это было так приятно, что Оксана тихонечко застонала.

— Вот так… Пошуми для меня…

— Матвей…

— Скоро нам придется вести себя тише, а пока… пошуми!

Жаркий рот скользнул ниже, к обтянутой простой трикотажной майкой груди. Зубы сомкнулись на вершинке. Прямо поверх изношенной ткани, которая, соприкасаясь с телом, лишь усугубляла её удовольствие. Делая его острым, почти болезненным.

— Почему тише? — задыхаясь, спросила Оксана в надежде ослабить закручивающуюся внутри потребность.

— Потому что с нами будет жить маленькая… впечатлительная… девочка, — прерываясь на ласки, ответил мужчина.

Оксана вскочила. Отбросила его руки. Желание не ушло, нет… Но над ним взяло верх совсем другое чувство.

— Ты поговорил с Лилу? Она отдаст нам… тебе Лилю?!

— Ты не рада? — свел брови Матвей.

— Я… рада, конечно. Просто не ожидала… Ты ничего не говорил… Когда ты ее заберешь?! — Сердце Оксаны колотилось так сильно, что она почти не слышала собственных слов.

— Мы договорились на субботу.

Оксана приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но губы дрожали, и она не смогла произнести ни звука.

— Эй… Ты чего? — насторожился Матвей, заключая её в объятия.

— Я просто…

— Если ты не готова, то просто скажи. Мы как-то решим это…

Оксана вцепилась в ворот его футболки и затрясла головой:

— Нет! Нет… дело не в этом.

— А в чем? — губы мужчины коснулись ее волос, пальцы нежно погладили шею.