Елена Рейн - Мой Охотник

Я вновь обняла его, пытаясь не показывать свой страх, и прошептала:

– Давай поиграем?

Мальчик кивнул, но ничего не сказал, и я принялась учить его делать башни и окошки в них, думая про себя, что можно сделать, чтобы помочь ребенку. Песок был влажный, что очень нам помогало. Спустя время, когда десять пирамид было построено, я спросила:

– У меня есть конфетки. Будешь?

Он нахмурился, а потом кивнул. Значит, не умеет говорить.

Достала все, что у меня лежало в сумочке: несколько ирисок и две сосульки, и протянула ему. Малыш схватил их, и сел ко мне боком, переживая, что я заберу. Открыл дрожащими руками одну, засовывая в рот, украдкой посматривая по сторонам, а остальные спрятал в ямке и засыпал песком, чего я совсем не ожидала, продолжая смотреть с открытым ртом. Когда малыш проглотил лакомство, вдруг принялся раскапывать яму и, вытащив две конфетки, одну положил в карман, вторую в рот, а оставшиеся закопал.

Только хотела спросить про маму или других взрослых, как послышался женский хриплый голос со стороны дома. Я повернулась назад, но тут же почувствовала маленькие кулачки на своем бедре. Малыш меня отталкивал и показывал в ту сторону, откуда я пришла.

«Он хочет, чтобы я ушла».

Кивнула и встала, но, не удержавшись, повернулась в сторону ветхого дома, как вдруг мальчик побежал вперед и выставил руки в стороны, защищая ту территорию, где находилась, наверное, его мама.

Ребенок нахмурился, и создалось впечатление чего-то знакомого. Он вновь показал рукой мне на выход. Я пошла, чтобы не расстраивать его, а потом повернулась и спросила:

– А можно я приду? Потом? С книжкой или…

Он надул щеки, а потом полез в карман и вытащил сосульку. Поднял ее вверх, чуть улыбаясь.

– Хорошо. Я принесу, – проговорила и пошла, периодически посматривая на то место, где он стоял. Мальчик непрерывно глядел на меня, пока я не скрылась из его поля зрения, спрятавшись за деревьями.

Улыбнувшись, он съел свою конфету и направился к дому. У крыльца задержался и, посмотрев по сторонам, убедившись, что никого нет, вошел внутрь.

Была растеряна и не представляла, что делать. Одно точно, так оставлять нельзя. Малыша избивают, а с его матерью что-то случилось.

Было желание пойти в этот дом и все узнать, ведь я не могу вот так все оставить. А если спросить у Ивана? Нет. Это не дело. Если ребенок живет на их территории, значит, Котловы знают, в каком положении он находится.

В таком возрасте ребенок не говорит, с ним не занимаются, он предоставлен сам себе. И все же, что с матерью?

Только сделала шаг вперед, как тут же рот закрыла сильная ладонь и меня прижали к мощному мускулистому телу, сжимая второй рукой талию.

Отчаянно стала бороться, как услышала:

– Рита, не лезь, куда тебя не просят.

«Охотник!» – подумала и попыталась вырваться, но Волков не отпускал, отчего я вся пропитывалась его запахом, силой, ИМ. Он убрал ладонь с лица, прижимая уже двумя руками, и прохрипел мне в волосы:

– Перестань дергаться, девочка, и успокойся.

«Успокоиться? Успокоиться?»

Еще сильнее стала дергаться, гневно выговаривая:

– Отпусти меня! Сейчас же! Сергей!

Охотник даже не пошевелился выполнить мое пожелание, только слегка сдвинул руки по платью, отчего мое тело моментально взбунтовалось, принимая за ласку. Вернув их на прежнее место, чуть сжимая ткань, проговорил в волосы:

– Рита, не лезь в это змеиное логово. Поверь, это ядовитый гадюшник. Тебе здесь не место.

– Как не лезть? Ребенка избивают! Избивают! – воскликнула, чувствуя, как мужчина мгновенно напрягся и отпустил меня.

Не мешкая, повернулась к нему, встречаясь с темно-голубыми глазами, невероятно красивыми и вместе с тем опасными до дрожи в груди. Он сжал руки в кулаки и ледяным тоном произнес:

– Я не знал. Только в курсе, что территория охраняется. Обещаю, я все узнаю и предприму все меры, чтобы помочь ему.

«А мне сидеть и ждать, пока ребенка калечат?!»

– Нет. Там что-то не так, и с матерью непонятно. Мальчиком совсем не занимаются, он выглядит, как потерянный дикий зверек. Его избивают за сросшиеся пальчики! Уму непостижимо! Да у него на голове свободного места нет, сплошные гематомы. Нужно идти… – сказала, делая шаг назад, замечая, как он посмотрел вперед и нахмурился.

– Рита, посмотри туда! – резко велел Волков и показал рукой позади меня. Повернулась и увидела, как со стороны дубов появился высокий, крупный мужчина, поправляющий свою одежду, оглядывающийся по сторонам. Он шел к дому и, остановившись у входа, выкинул окурок и скрылся. – Видишь, дом охраняют. Тебе просто повезло, что киллер отходил куда-то.

– Киллер?! Здесь? Но…

– Пойдем, – потребовал Сергей и только хотел взять руку, но я отошла на шаг, гневно испепеляя его взглядом. Видела, как на мгновение в его глазах появилась тьма, но в следующий момент он уже спокойным тоном произнес: – Насколько помнится, ты приехала с именинником, считаясь его невестой. А как погляжу, больше нравится бегать по саду и искать неприятности.

– Нужно помочь ребенку! – не собираясь отступать, проговорила я, совсем забыв, кто меня там ждет. Подождут, если нужна.

Охотник задумчиво посмотрел в сторону ветхого дома, а потом проговорил:

– Сегодня схожу на разведку. Но ты больше сюда не пойдешь!

– Я…

– Пообещай! – потребовал мужчина.

– Нет. Я постараюсь не ходить, но если что-то случится, то не смогу не прийти, – честно ответила, не желая обманывать. В груди все трясло от того, что мальчика и его мать держат против воли. Теперь понятно, почему малыш так реагировал. Но только за что его наказывали? Почему такое скотское отношение?

Мы буравили друг друга взглядами, не желая идти на уступки, но вместе с тем обдумывая варианты, чтобы было лучше. Я понимала, что Сергей прав, но не могла бездействовать.

Охотник недовольно нахмурился, и, проведя рукой по подбородку, выдал:

– Ладно, только не делай ошибок. Я помогу, но жду, что ты не будешь бегать под ногами, крича о справедливости. Здесь ее не может быть, и нужно действовать по-другому. Говори мне, если что узнаешь и надумаешь. Поняла? Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Хотела промолчать, но не сдержалась, спросив у него:

– И почему же?

Мужчина молчал, а потом резко отчеканил:

– Это опасно для жизни.

– Я не думаю, что Иван…

– Ты ошибаешься. Неужели ты считаешь, что вооруженная охрана на территории Котловых просто так день и ночь работает?

– У нас тоже была охрана, – напомнила ему, отряхнув свое платье от песка.

– Потому что брат спасал тебя от киллера и заказчика, а здесь не так все благородно. И поверь, обычно страдают те, кто невиновен. Это значит, ты в опасности.

– Сергей…

Послышался приглушенный сигнал вызова. Волков недовольно скривился, затем, нагнувшись, достал рацию из кармана брюк и нажал на прием. – Слушаю. Понял. Посмотрю.

Пока говорил, не отрывал от меня придирчивого, тяжелого жадного взгляда, отчего было ощущение, что я деликатес для голодного и свирепого льва. Выключив связь, сухо сказал:

– Пойдем. Тебя уже ищут. Скажем, что ты была в саду левого крыла, где я тебя и нашел.

– А сейчас мы где находимся? – уточнила, следуя за ним.

– Закрытая часть старинного особняка.

Сглотнула и, пытаясь запомнить дорогу по всяким мелочам в виде высокого перекошенного дерева, бывшей разрушенной клумбы и огромных размеров муравейника, шла за мужчиной, наблюдая за уверенными движениями, размашистыми шагами, мощным телом. Сергей невероятно красив, чем никогда не пользовался, насколько я могла судить. Хотя при первом нашем знакомстве было нечто похожее на интерес, расположение к себе… Но тогда я испугалась, а потом мы узнали, что он мой телохранитель, а я его работа.

Послышались голоса, и я посмотрела вперед, наблюдая, как со стороны особняка ко мне быстрыми шагами двигался Иван, а за ним несколько охранников в черных костюмах. Парень был встревожен и, вероятно, зол, если судить по его разъяренному выражению лица. Инстинктивно сделала шаг назад и, чувствуя, что за спиной у меня стоит Охотник, от которого шел невероятный жар и огромная сила, успокоилась, тяжело дыша.

– Не бойся. Я уничтожу любого, кто тебя обидит, – отчеканил он ледяным тоном. Поразилась его словам, выдаваемым как обещание, но даже на секунду не усомнилась в их правде.

Резко повернулась, смело встречая невозмутимый, сосредоточенный взгляд Сергея, и не в силах промолчать, посоветовала:

– С себя не забудь начать.

Видела, что он хочет что-то сказать, но не стала ждать, выдвинувшись вперед. Когда Иван оказался напротив меня, резким движением обняв, почувствовала себя в клетке, и всему виной Охотник. Раньше объятия и поцелуи Котлова на меня так угнетающе не действовали, а сейчас они были невыносимы. Прижалась к груди и как можно беспечнее посмотрела в его лицо. Красивое, ухоженное, чуть вытянутое, излучающее нескрываемый страх, волнение и гнев. Думаю, у меня плохо получилось быть раскрепощенной или спокойной, во мне все сжималось от возмущения и разочарования, но я надеялась – Иван не в курсе того, что происходит с ребенком. Прикрыла веки на секунду, подавляя волнение, а потом произнесла:

– Извини, мне так понравился сад, что я немного потерялась, пока твой телохранитель не окликнул меня.

Сказала и повернулась боком, показывая рукой на Волкова, стоявшего в наглой, хищной позе, что никак не говорило о том, что он на кого-то работает и подчиняется. Ваня нахмурился, отчего между густыми светлыми бровями появилось несколько маленьких складок, и, посмотрев на Сергея, нелюбезно уточнил:

– Где ее нашел?

– В саду правого крыла особняка, – отчеканил Охотник, возвышаясь над всеми, излучая враждебный жар, сканируя всех, и не выдавая ни одной эмоции.