Сергей ласкал каждый дюйм ее хрупкого тела, доставляя удовольствие, позволяя себе трогать и дарить ей новые ощущения, больше возбуждаясь, наблюдая, как она вскрикивает от новых острых жгучих взрывов.

Нависая над ней, полностью обнаженный, готовый ворваться в ее лоно, осознал, что сейчас сделает девочку своей, и никто ему не сможет помешать. Мысль, что она совсем юная и неопытная, потерялась, стоило ей только выдохнуть его имя, сжать нежными пальчиками его плечи, как он стал погружаться, чувствуя преграду, сатанея оттого, что она только его.

Резкий рывок, пронзительный крик. Она полностью принадлежала Охотнику. Только ему. Мужчина не двигался, успокаивал ее в своих объятьях, лаская губы, грудь, чувствительное тело. Спустя невероятно долгое время для мужчины, как ему казалось, ведь он, как никогда, сдерживал в себе демонов, рвущихся на волю, заметил, что его девочка уже отошла и, не понимая заминки, пытается двигаться, сделал толчок, не зная, сколько вытерпит, не желая сделать ей больно.

Волков был нежным, насколько мог, сдерживая дикие инстинкты, доводя до такого состояния, что она умоляла, требуя его всего так, как он хочет, не понимая, о чем просит.

Охотник выдохнул, и принялся двигаться, увеличивая темп, врываясь сильнее, яростней, чувствуя, как его мощное тело охватывает в предвкушении оргазма. Сделав рывок и наблюдая, как девочка затряслась, издавая сладкий стон, позволил себе расслабиться, делая несколько глубоких толчков, извергая семя в презерватив.

Как только его перестало штормить, лег рядом, и обнял свою девочку, целуя в висок, наслаждаясь ее запахом, нежностью, любовью.

Для него это было решающим моментом в жизни. Она забрала его душу и принадлежит ему. Это не исправить и не изменить, а со Штормом… они решат вопрос. Но это потом… а сейчас только они.


***


Красивая девушка с печальными глазами качалась на огромных качелях, думая о том, что беспокоило ее. Она поежилась от холода, жалея, что не оделась потеплее, а потом посмотрела в сторону деревьев, печально окидывая взглядом голые ветки. Начало месяца было холодным и пасмурным, а на душе еще тоскливей.

Маргарита не находила себе места, не зная, что думать, ведь от Охотника не было весточки уже несколько дней. Девушка сходила с ума, не зная, почему он не пишет и не звонит, после того, что у них произошло. Как можно было быть таким жестоким? Почему? Но нет, этого не может быть. Маргарита верила во что угодно, но только не в то, что мужчина исчез навсегда из ее жизни. Они весь день и всю ночь занимались любовью, и каждым своим движением, лаской, Сергей показывал, что она для него все. А потом Волкову позвонили, и он сказал, что у него по работе возникли проблемы, но обещал позвонить и приехать.

Три дня. Она ждала хоть словечка, но нет. Ничего. Соркина переживала, накручивала себя, предчувствуя беду. Когда на следующий день в комнату пришел брат, она была растеряна отсутствием любимого мужчины и спросила про Охотника. Шторм ничего не сказал, лишь сжал губы в тонкую линию, злясь на ее беспокойство. Через мгновение пришел в себя, выговаривая, что ей нужно думать о поступлении, чтобы жить так, как хотела и достойна. В тот момент Маргарите было невероятно плохо, и его слова только раздражали. Если бы не Лера, которая успокаивала ее, убеждая, что все будет хорошо, она, наверное, была бы в панике. А теперь просто ждала…

Переборов гордость, девушка несколько раз звонила Волкову, но аппарат абонента был выключен, что наводило на мысль.

Решив, что еще немного, и замерзнет, она поднялась, как вдруг замерла, заметив, как из дома Грызловых вышел Охотник в черной спортивной куртке и синих джинсах.

«Он пришел за мной! Пришел!» – решила девушка, чувствуя в груди невероятное тепло, распространяющееся в каждую клеточку ее хрупкого тела.

До конца не веря, что Сергей тут, Маргарита задохнулась, не в силах крикнуть. Она непрерывно смотрела, прожигала взглядом, всматриваясь в любимые черты мужчины. В эту секунду она была счастлива, улыбаясь, радуясь, что теперь все будет хорошо.

Волков почувствовал взгляд и резко оглянулся, замечая Риту. Тут же посмотрел в сторону, где, как, оказалось, стоял Шторм, выкуривая сигарету, и с ненавистью прожигая взглядом брата девушки. Выражение лица мужчины представляло собой безразличную маску, но глаза горели ненавистью и лютой яростью. Спустя секунды он отвернулся от хозяина дома и направился к Рите, приросшей к земле, вцепившейся в свою куртку.

Соркина, не понимая ненавистных взглядов брата и своего любимого мужчины, нахмурилась, но как только возлюбленный подошел, все отошло на последний момент. Она сделала шаг в его сторону и прошептала:

– Привет.

Мужчина молчал, ничего не говорил, но его темно-синие глаза пылали ярко-красным огнем. Волков сканировал желанную девушку несколько минут, а потом резко потянул к себе, прижав к груди. Рита была счастлива, не скрывая улыбки, пряча лицо в его одежде. Когда подняла лицо, озаренное теплым светом, прошептала:

– Я очень тебя ждала, и ты пришел.

– Прости, я… – он замер, обдумывая свои слова, а потом вдруг спросил: – Рита, тебе дорог твой брат?

Не понимая вопроса, девушка нахмурилась, отчего на красивом нежном лице появилась тревога, и проговорила:

– Я не понимаю, о чем ты говоришь…

– Насколько он тебе дорог? – сурово проговорил Волков, вглядываясь в ее бездонные глаза.

– Он единственный из семьи, кто у меня остался. Я бы не смогла без него, – ответила девушка, не понимая странного вопроса, но, замечая, как в глазах мужчины появились ярость, гнев и обида, растерялась, переживая, что сказала не то. Но когда Охотник ласково провел по ее лицу, успокоилась, надеялась, что ей показалось. Мужчина наклонился ближе и произнес: – Рита, я выполню свои дела, а завтра днем мы встретимся. Я заеду за тобой. Хорошо?

Девушка счастливо улыбнулась, хотя в душе была горечь. Любимый мужчина разговаривал сухо, резко, как будто они не так близки, как она считала. Она надеялась хоть на какое-то проявление чувств, но Волков был суров, несмотря на ласку рук. Он сдерживал себя, как никогда, отчего ей показалось, что расстроила его.

Еще раз провел пальцами по лицу, с такой жадностью, почти сдавливая, как будто не мог наглядеться, а потом нагнулся и поцеловал. Жадно, хищно, утверждая свои права, обещая, что никогда не отпустит.

Рита плыла в невероятном удовольствии. Она сходила с ума от бешеных эмоций, неистово отвечая, чувствуя себя самой счастливой.

Когда мужчина отпустил ее, даже не могла стоять, ощущая, что ноги стали ватными. Сергей в последний раз посмотрел на нее, окидывая жадным взором, а потом отпустил и пошел по дороге, встречаясь с гневным взглядом Шторма, с ненавистью смотрящего на то, как его добрую сестренку соблазняет взрослый мужик.

Андрей проследил за тем, как Охотник сел в машину и выехал со двора, а потом направился к Рите, уже сидевшей на качелях, не скрывающей своей радости. Подошел к ней, и без всяких прелюдий грубо произнес:

– Оставь глупые надежды. Он не для тебя. Вы разные, и тебе нужно подрасти.

Девушка нахмурилась, счастливое выражение лица моментально пропало, и она резко выдала:

– Это мне решать!

Грызлов подошел ближе и резко отчеканил:

– Ты пойми, я хочу, чтобы потом ты не плакалась мне, а сказала «спасибо».

– Андрей, я сама разберусь. Не нужно что-то решать за меня, – раздраженно выдала Маргарита, резко спрыгивая с качелей, поражаясь выводам брата, считая, что он не прав. Она даже представить не могла, что Шторм так агрессивно будет настроен против Охотника. Девушка подняла подбородок кверху и произнесла: – Я…

– Ты не взрослая! – перебил брат, не желая слушать детские фантазии. Грызлов понимал, что сейчас она возненавидит его, но это ненадолго, а потом сестра будет благодарна. Он откинул окурок в сторону и громко проговорил: – Ты маленькая напуганная девочка, которая ничего нормального в жизни не видела. С ним ты и дальше будешь маленькой девочкой, так и не повзрослев, не решив, что именно тебе нужно. Послушай меня! Я тебе добра желаю. Нужно понять, что тебе действительно нужно, а не менять одного брата на другого.

Холод совсем не чувствовался, наоборот, в эти минуты Маргарите было жарко и до ужаса обидно. Она видела по суровому выражению лица брата, что ему не объяснить, ничего не доказать. Шторм решил за нее. Сдерживая слезы, девушка медленно подошла к Андрею, и, посмотрев в его серые хищные глаза, спокойно сказала:

– Чтобы не случилось у нас с Сергеем, плакаться не буду! И если в моей жизни произошла ужасная трагедия, это не означает, что теперь у меня нет мозгов, и нужно решать за меня! – девушка приказала себе успокоиться, зная, что Шторм не понимает приказов и ультиматумов, и, взяв его за руку, прошептала: – Андрей, я действительно люблю его. Поверь.

– Нет, – гневно выдал мужчина, не желая слушать. – Это все детская влюбленность. А как только Волков получит твое согласие, ему уже будет плевать на все. Он не отпустит, даже если ты поймешь, что совершила ошибку. Охотник для себя уже все решил. И если сейчас ничего не сделать, потом даже я тебе не помогу.

– И не нужно! Не нужно! Оставь нас в покое! – с обидой прокричала девушка, хватая брата за черную спортивную куртку, дергая на себя. Сглотнув и решив, что бесполезно, она попросила: – Я тебя прошу – не вмешивайся. Мне решать. Только мне!

– Нет, – сурово произнес Шторм ей в глаза.

– Ты ошибаешься! Ошибаешься! – гневно воскликнула девушка и, резко убрав свои руки с его груди, побежала в сторону дома, не понимая брата, и надеясь, что он ничего не сделает.

Он не сможет…

Грызлов смотрел вслед сестре, сжимая руки в кулаки. Как только Рита скрылась за домом, вновь достал сигарету и закурил, считая, что поступил верно. Охотник сделает свое дело, в этом не было сомнений. Он не оставил ему выбора. Так будет лучше для всех, а потом… судьба покажет.