Трепанация черепа – какие жестокие слова ей втолковывал хирург, вдалбливая, что, если не сделать – родной человек умрет. Нужны были огромные деньги. Такие, каких у них в помине не было, да и среднестатистическое население столько не зарабатывает. Нереальная сумма, притом немедленно.

После глупых наивных походов в банки, где девушка слезно просила о нереальном, а также обращения к друзьям, дальним родственникам, смотрящим на нее с огромным возмущением, пришлось идти к нему.

Как же она себя ломала, разрывала на части, чтобы отважиться на такое. По-другому не назовешь ее состояние, когда громко выла, сидя на полу старенького дома, уже несколько лет числящегося под снос. Тогда она была еще гордой и надеялась на честность и справедливость. Вурковская Марина была совсем другой.

Белый перевел ей деньги в обмен на постоянную работу по его указаниям. Она не имела права отказаться, нарушить контракт, пока Марина не выплатит всю начисленную сумму. Потом операция и реабилитация в Израиле. Медикаментозные средства. Осложнения и процедуры.

Девушка погрязла в долгах, процентах, которые отец ей выставлял. Когда матери стало легче, она наняла сиделку-помощницу по дому, и пошла на беседу с Белым, желая обговорить сроки и точную сумму, узнать, что осталось, ведь она выполняла все его требования долгое время. Тогда ей казалось, что все кончится, но вышло совсем по-другому. Проценты росли не по дням, а по часам. И это она подписала.

Константин Андреевич не хотел просто так отпускать молоденькую девочку, которую сделал в своем доходном бизнесе основной наживкой. Она могла сделать все – соблазнить, привести к убийцам, а если приказать, то и убрать, когда ее жизнь висела на волоске, к чему они всегда подталкивали. Марина больше не была собой. У ее было столько имен, что она путалась, кто она на самом деле.

Прошло шесть лет, но она до сих пор была должна. Как она не старалась экономить, хоть что-то собирать, долги душили ее, и не было конца этого ужаса…

Разозлившись на себя за ненужные воспоминания, женщина посмотрела на модные шмотки, которые ненавидела, и злорадно улыбнулась, считая, что, когда она вновь их забудет здесь, что она делала постоянно, превращая в привычку, Белый будет в бешенстве. Ведь для следующего задания ему вновь придется раскошеливаться, чтобы приобрести эту мерзость.

Одевшись в облегающие джинсы, кофточку и куртку, она спрятала в карман револьвер и, затолкав в сумку прокладок, зубных щеток, мелких купюр, разбросав принадлежности из косметички, что так раздражает всех охранников, отправилась на выход, похвалив себя, что вытерла все следы ее пребывания здесь.

Только дошла до лестницы, как услышала знакомый голос отпетого негодяя, конкурента Белого, киллера, работающего на тех, кто много и часто платит. Тимур, которого все называли Блатной, неоднократно звал ее к себе, обещая выплатить все долги, заверяя, что она с матерью ни в чем не будет нуждаться. А также сообщил, что она должна быть всегда готова к его пожеланиям в любое время дня и ночи, не будет иметь права отказаться, если ему захочется чего-то особенного в виде грубых игр и секса вчетвером.

С каким удовольствием женщина его послала, унижая так, как могла только она. Но это было кратковременное веселье. Мужчина обозлился, и теперь вставлял палки в колеса везде, где мог: вмешивался в ее операции, подставлял, периодически стараясь разрушить ее легенду и разоблачить засланную девочку.

Убедившись, что так и есть, она вздохнула и поняла, что все плохо. Кто-то в их организации предатель, и она сейчас вышла разменной монетой. Заметив, что в руках у Тимура фотография, которую он показывает Ивану, Елена нахмурилась. Котлов скривился и, громко подтвердив, что эта она, показал наверх. В этот момент четверо мужчин посмотрели на лестницу и увидели ее. Не раздумывая и понимая, что ее убьют, женщина мгновенно рванула вперед, вспоминая схему дома, надеясь уйти.

Добежав до своей комнаты, закрыла дверь и рванула к балконной двери, захлопывая ее и выламывая ручку. Дальше посмотрела по сторонам и, решив, что нужно лезть вверх, судорожно выдохнула, проклиная все на свете, а особенного Белого, желая ему всех благ в аду.

Она понимала, что бандиты Тимура быстро ее найдут, ведь везде охрана, поэтому нужно было спрятаться. В какой-то момент она чуть не сорвалась, услышав голоса, но потом взяла себя в руки и подтянулась, выкидывая себя на крышу. Старалась не шуметь, направляясь в сторону гаражей, зная код. Марина скопировала его еще в первый день, немного полюбезничав с охранником.

Как только достигла своей цели, посмотрела вниз, решаясь на прыжок, как вдруг почувствовала боль в спине. Повернувшись, увидела Тимура, бежавшего в ее сторону, держащего в руке револьвер. Хотела ответить, но тогда она потеряет драгоценное время. Судорожно выдохнула и прыгнула, падая на землю. Резкая боль в ногах и в спине вызвала шум в ушах и состояние тошноты. Вурковская тяжело дышала, надеясь, что не загнется здесь и сегодня. Посмотрела по сторонам и, прихрамывая, рванула до гаража, радуясь, что темно и освещения нет, хотя это было странно и непонятно.

Открыв и сразу же закрыв электронную дверь, Марина продолжала стоять у входа, рассчитывая, что сигнал об открытии поступил на вахту. Держась к стене, пошла в сторону нескольких машин у поста охраны. Женщина еще в пути решила, что не нужно заходить в гараж, там ее легче будет поймать, обыскав все машины.

Беглянка бросилась к старенькой отечественной машине, считая, что бандиты на таких не ездят. Развалюха стояла чуть в стороне от крутых джипов. Достав из сапога отвертку, через пять минут открыла салон, забираясь внутрь, рассчитывая, что пока Тимур со своей шайкой будет заниматься поиском в гараже, она что-нибудь придумает и, возможно, вырвется из этого проклятого места.

Наблюдая, что все кинулись в гараж, подзывая всю охрану, чтобы отловить раненую женщину, она выдохнула, хоть это далось тяжело. Боль не давала покоя, и, казалось, что в плече не пуля застряла, а огромный сук торчит, который несколько раз прокрутили.

Вурковская только решилась сесть на переднее место, как увидела, что к волге приближается мужчина с седыми волосами. Среднего роста, худощавого телосложения, одет в робу темно-синего цвета. Хоть и темно было, но свет от гаража, который только что врубили, уже вовсю отсвечивал, поэтому она заметила. Старик не из охраны, подумала она, отмечая его хлипкое телосложение и обеспокоенные взгляды по сторонам.

Марина притаилась и достала револьвер, тяжело дыша. Мужчина открыл дверь и на секунду задержался, что насторожило женщину.

Спустя несколько секунд он сел на водительское кресло и, посмотрев в сторону гаража, пробурчал себе под нос:

– Да чтобы я в этот тварюшник еще раз приехал?! Никогда. И их срамные деньги не нужны. Сволочи. С пистолетами бегают. Сталина на них нет. Твари.

Услышав возмущенный монолог, Марина выдохнула, посчитав, что старик вполне нормальный, и можно будет открыться ему в пути, попросив о помощи. Лишь собралась чуть сдвинуться назад, чтобы спрятаться, как внезапно водитель повернулся, и, увидев ее, застыл на месте.

Беглянка сглотнула слюну в пересохшем горле и подняла выше пушку на всякий случай, хрипло выдыхая:

– Помогите. Они убьют меня.

Пожилой мужчина кивнул и вернулся на свое место, поворачивая в замке ключ зажигания. В эту секунду Вурковская была довольна как никогда. Она не хотела думать о том, если бы он отказался. Главное, добрый старик ей поможет. Сейчас Марине было неважно: револьвер или просто желание помочь подвигли мужчину. Она очень хотела жить.

«Уйти, только бы уйти отсюда живой», – повторяла она про себя, читая, как молитву.

Женщина закрыла глаза. Сейчас до нее дошло – она провалила задание. Пусть так, на данный момент – это пустяки. Она обязательно что-нибудь придумает. Изначально у нее было два варианта: привести сына Котлова к Пиронову или доставить девчонку. Если с Иваном не вышло, значит, добьется своего через Риту. Уж с ней будет проще. С хорошими девочками всегда все понятно и легко. Главное, действовать четко и уверенно.

Машина тронулась, и женщина затаила дыхание. Она отодвинулась в сторону, зная, что впереди пост охраны. Но к ним никто не подошел. Охранник даже не потрудился проверить машину, усердно наблюдая за гаражом. Он лишь на мгновение повернулся, с пренебрежением осмотрев старенькую волгу, а потом и старика, улыбающегося ему, и кивнул рукой, давая сигнал, чтобы тот проезжал.

Марина лишь тяжело дышала, понимая, что боль все сильнее и сильнее. Сил не было даже подглядывать в окно, чтобы следить за происходящим. Она прислонилась к задней стороне пассажирского кресла и молилась, чтобы никто не догадался. Выехав на основную трассу, она облегченно выдохнула, улыбнувшись через невыносимые муки, что все получилось.

Пожилой мужчина молчал, а потом подозрительно поинтересовался:

– Красавица, как же тебя угораздило попасть в логово к этим волкам?!

Вурковская ничего не сказала. Да и что она могла сказать, когда с двадцати лет она только и занималась тем, что была там, где нормальные женщины не появляются. А она… Вздохнув, убрала пистолет и удобнее села в проходе, пытаясь увидеть свою рану. Было невероятно больно и хотелось прилечь.

Внезапно раздался телефонный звонок, и Марина замерла. Резко приподнявшись, она увидела, как из ворот Котловых выехал внедорожник, и рванул в сторону дороги… за ними.

Пожилой мужчина хотел взять трубку, но она закричала:

– Нет! Это они! Они!

– Етить за ногу. Вот же, – пробурчал водитель и дал по газам.

– В сторону леса, – выдохнула женщина, с ужасом наблюдая, как джип на огромной скорости движется по дороге, желая догнать их.

– Нет! Обойдутся! Не догонят, – пробурчал старик в ответ.

– Да они догонят, и вместе с машиной похоронят, – раздраженно выдохнула Марина, наблюдая, как Тимур и его шестерки все быстрее сокращают расстояние: