— Не скажете ли, кто здесь живет?

— Здесь живу я! — отрезала женщина не оборачиваясь.

— Вот как… — разочарованно пробормотала Мэриан. Итак, дом не вернуть. Надежда, что это всего лишь новая служанка, обратилась в прах. Впрочем, это было ясно с самого начала — по одежде (прислуга у них в доме всегда ходила в шелках, но уж точно не в шелках от дорогой модистки). Да и держалась она чересчур заносчиво.

Уже собираясь уйти несолоно хлебавши, Мэриан все же решилась спросить:

— А не знаете ли вы Альберта Бриджеса?

— Как не знать! Это мой родной брат.

Лишь чудом девушка не ахнула в голос. Выходит, она предположила правильно! В их доме обосновался Альберт Бриджес, и не один, а со всем своим семейством: сестрами, зятьями, племянниками и бог знает с кем еще.

Между тем женщина ждала, когда незваная гостья уйдет. От нетерпения она притопывала ногой. Ребенок в коляске завозился и захныкал.

— Что ж, извините за беспокойство…

— Подождите-ка! — резко окликнула женщина. — Что вам нужно от Альберта?

Приходилось как-то выкручиваться, иначе мошенник заподозрит неладное. Мэриан напрягла ум в поисках правдоподобной причины для своего появления. Внезапно ее осенило.

— Видите ли, мужу посоветовали мистера Бриджеса как опытного адвоката. Он уже был в конторе, но вашего брата не застал. Секретарь уверяет, что его нет в городе, однако…

— На то он и секретарь, чтобы знать! Альберт вернется к концу недели. Вам ни к чему было тащиться к нему домой.

— Это потому, что дело не терпит отлагательства.

— И вы решили, что Альберта с успехом заменят его домашние? Послушайте, или вашему мужу придется подождать со своим безотлагательным делом, или пусть ищет себе другого адвоката. В любом случае меня это не касается. Прошу вас покинуть частные владения!

Дверь захлопнулась перед самым носом Мэриан. Хотелось бы знать, подумала она: эта женщина так груба от природы или ее подстегивает чувство вины за проступок брата?

Однако прохлаждаться было некогда. Мэриан вернулась в отель через деловую часть города. Занятая своими мыслями, она не замечала оживления, царившего вокруг. Надо было решить, делиться своим открытием с другими или умолчать о нем. Ведь ей строго-настрого запретили покидать номер. Вряд ли ее поблагодарят, скорее выбранят. Лучше уж промолчать.

В конце концов, нет никакой спешки. Раз Альберт живет в их доме со всей родней, значит, не собирается скрываться. Аманда лишний раз взбеленилась бы от такой наглости. Мужчины и сами превосходно справятся с задачей и выяснят те же подробности. Кто знает, не направляются ли они туда уже в эту минуту. Не может быть, чтобы они упустили дом из виду.

Мэриан вспомнила, какой полезной она уже оказалась для них в этом поиске — нарисовала каждому по миниатюрному портрету Альберта Бриджеса, чтобы знали, кого искать. Теперь ему не затеряться в толпе, ведь столько пар глаз высматривают его!

Глава 53

Чад решительно постучал. Он долго собирался с духом и даже теперь, у дверей Мэриан, был крайне напряжен. И неудивительно — на карту поставлено все его будущее.

Он откладывал разговор до лучших времен, но отсутствие Альберта Бриджеса давало передышку, которой можно было воспользоваться. Три дня безделья наедине с тягостными мыслями… Чад всерьез опасался, что больше не выдержит.

Вот почему он здесь, вот зачем стучит. Лучше услышать «ты мне не нужен», чем оставаться в неопределенности.

Сквозь волнение постепенно пробилось сознание того, что он стучит и стучит, а к двери никто не подходит. Чад подергал ручку. Дверь оказалась незапертой. Он осторожно проник внутрь. Комната встретила его безмолвием.

Никого. Где, черт возьми, может быть Мэриан? Не в номере у Рыжей, это точно. У Аманды?

Чад поскребся в соседний номер и получил в ответ раздраженное:

— Идите к черту! Мы отдыхаем!

Итак, все были по парочкам и занимались… понятно чем. Кроме него и Мэриан. Где ее все-таки носит?

Чад спустился в холл и нашел его совершенно пустым, только за конторкой скучал дневной портье. В ресторане тоже было пусто: обед уже миновал, до ужина еще далеко. Снедаемый тревогой, Чад, к удивлению портье, некоторое время мерил шагами холл. Выйти в город на поиски? Но это незнакомый город, и он понятия не имеет, куда могла направиться Мэриан. В любом случае они разминутся. Лучше подождать ее возвращения, ведь должна же она когда-нибудь вернуться!

Как раз в тот момент, когда он пришел к такому выводу, в двери вошла Мэриан. Чад без труда узнал ее, невзирая на густую вуаль. Он был почти уверен, что никакой маскарад больше не поможет ввести его в заблуждение. В тот день, когда Мэриан впервые предстала перед ним без очков, ему открылось множество на первый взгляд незначительных деталей, из которых слагается индивидуальный портрет. Он научился видеть ее всю целиком, а не только самое очевидное. При всем желании он больше не мог перепутать сестер Лейтон — кроме внешности, у них не было ничего общего.

Мэриан не замечала Чада, пока он не заступил ей дорогу:

— Я уж собирался высылать поисковую партию.

— Очень смешно! — хмыкнула она и сделала попытку его обойти. — Как будто меня не было целую вечность! Вышла на минутку, вот и все.

— Ты не должна была выходить вообще.

Упрек заставил Мэриан возмущенно вскинуть подбородок.

— Разве не видно, что я приняла надлежащие меры? Или ты думаешь, что мне нравится смотреть на мир через черную сетку?

— Я чуть с ума не сошел от беспокойства!

— Правда? А я о тебе ни разу не вспомнила.

— Идем!

Чад схватил Мэриан за руку и потянул к выходу.

— Что ты делаешь? Перестань!

Он упрямо продолжал тянуть ее за собой. Стоило больших усилий не ответить резкостью на резкость. Что с ним такое? Это совсем не походило на его обычную манеру поведения.

Чад молча выволок Мэриан на улицу и сделал знак дремавшему на козлах кучеру. Фиакр двинулся к ним. Чад втолкнул Мэриан внутрь, поднял кожаный верх и махнул рукой. Кучер не спеша тронул с места.

— И куда, скажи на милость, ты меня везешь? — осведомилась Мэриан, сверля Чада взглядом (она забилась в самый угол, как можно дальше от него).

— Никуда. Просто хочу поговорить без помех.

— Кучер не знает такого адреса — никуда. Придется уточнить, иначе он будет оборачиваться каждые пять минут.

Своим насмешливым тоном она давала понять, что не собирается облегчать ему задачу.

— Я в этом городе впервые, — сказал он примирительно. — Куда бы ты посоветовала поехать?

— Немедленно повернуть назад в отель. Я хочу отдохнуть перед ужином. Эта попытка похищения на редкость несвоевременна!

Чад мысленно усмехнулся столь драматической интерпретации своего поступка.

— В самом деле, в твоем номере нам будет гораздо удобнее. Не знаю, почему я сразу об этом не подумал.

— Потому что знал, что дверь моего номера для тебя закрыта! — отрезала Мэриан.

Когда фиакр остановился перед отелем, она сошла первой и так быстро нырнула в дверь, что только юбки взвились. Чад расплатился, скрипя зубами от усилий подавить гнев, и проследовал той же дорогой — как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мэриан взбегает по лестнице. Было совершенно ясно, что она запрется у себя, если сумеет обогнать его. К счастью, юбки сильно затрудняли ей движение. Наконец Чад первым ухватился за ручку двери.

Мэриан испустила тяжкий вздох, с каменным лицом дождалась, когда дверь будет открыта, и прошагала в номер. Там, сняв шляпку, она бросила ее в единственное кресло — намек на то, что сесть его не пригласят. Затем прошла к окну и встала спиной к Чаду.

Он прикрыл дверь. Подумал — и запер ее. Скрежет ключа заставил Мэриан напрячься, но она не повернулась. Чад прислонился к двери, скрестил руки на груди и стал ждать. Примерно через минуту Мэриан коротко оглянулась — без сомнения, только чтобы определить, где он находится и чем занят. Ну нет! Он здесь не ради того, чтобы им пренебрегали.

— Повернись.

Против ожидания Мэриан повиновалась и уставилась на него с вопросительно поднятой бровью. Так и хотелось спросить, видит она его или просто смотрит как на деталь окружающей обстановки. Видела ли хоть когда-нибудь? Чад не спросил из опасения, что ответ его не порадует. Да и не хотелось без нужды раздувать пламя очередного спора.

— Не волнуйся, я здесь ненадолго… а впрочем, это зависит…

— С чего бы мне волноваться?

Это должно было прозвучать пренебрежительно, но не прозвучало. Голос дрогнул. Зная, что это не прошло незамеченным, Мэриан поспешно добавила:

— Мы не должны оставаться наедине — это неприлично!

— Никто не узнает.

— Есть еще моральные устои! — возразила она. — Но тебя не переупрямишь, так что давай говори, что тебе от меня нужно, и уходи.

— Ладно, скажу. Вообще-то я откладывал это до тех пор, пока мы не вернем наследство: получив назад свои деньги, ты, быть может, наконец успокоишься.

— Ты о чем?

— Просто объясняю, почему не сделал это признание раньше.

— Признание? Я не полицейский инспектор!

— Но и не театральный критик. Можешь хоть на минуту перестать брызгать ядом?

От удивления Мэриан умолкла, но ненадолго.

— А почему ты решил, что я готова выслушивать твои признания? Что меня интересуют твои чувства? Они всем известны — твой выбор сделан.

— Ты так думаешь?

— Не думаю, а знаю! Я знаю больше, чем ты думаешь, я…

— Боже мой, да замолчи же! Ничего ты не знаешь, ни-че-го!

Мэриан снова умолкла. Сдвинула брови. Начала притопывать ногой, всем видом показывая, что теряет с ним время. В самом деле, его признания интересовали ее не больше, чем сытую кошку — дохлая мышь. Похоже, разумнее было все-таки подождать. Что-то изводило Мэриан в последнее время, и что это могло быть, как не пресловутое наследство? День ото дня она казалась все более взвинченной, и ей уж точно было не до романтических чувств.