Салли Торн - Мой любимый враг

– Патрик тоже очень удивлен. Как он сказал? Что-то вроде: «Никогда не видел Джоша таким, кажется, у него и впрямь есть сердце».

– У него есть сердце. Эгоистичное, но тем не менее сердце.

Какой-то человек, похожий на распорядителя свадьбы, делает знак Минди, и она машет рукой.

– Его сердце целиком твое, – говорит Минди и похлопывает меня по руке. – Сейчас я буду бросать букет. Прицелюсь в тебя.

Она пробирается между гостями, полная достоинства и грации. Мне такой никогда не быть.

Меня сзади обхватывают чьи-то руки. Поцелуй в шею приглушают волосы. Но воздействие его такое сильное, что я сглатываю. Диджей начал созывать одиноких леди на танцплощадку. От волнения у меня подводит живот. Ладони потеют. Мне нужно убраться отсюда.

– Привет. Где же все твои новые друзья? – Джош начинает подталкивать меня к прибывающей числом группе претенденток на обладание букетом.

– Нет, Джош. Я не могу.

Люди смотрят на нас. Я на грани того, чтобы устроить сцену, но знаю, что не устрою. Слезы и паника копятся внутри. Обычно чуткий, сейчас Джош ничего не замечает.

– Где твой соревновательный дух?

Он напоследок еще раз толкает меня, и я ввинчиваюсь в разношерстную толпу женщин, которые ранжируются от шепелявых девчушек до женщины в возрасте чуть за пятьдесят, которая разминается словно перед состязанием. Все смотрят на букет. Он красивый. Нет среди нас такой, кто не хочет его заполучить.

Вижу в стороне мать Джоша. Она улыбается мне. Потом улыбка гаснет, глаза наполняются тревогой. Кто знает, что написано на моем лице. Минди ловит мой взгляд, и я читаю в ее глазах искреннее сожаление: ах, зачем она меня расстроила! Джош меняет позицию, чтобы лучше видеть всю сцену, они с матерью переглядываются. Элейн делает жест рукой, он пригибает голову, и она что-то говорит ему, после чего Джош бросает на меня быстрый взгляд.

Это слишком.

– Начинаем! – Минди поворачивается спиной к нам и делает несколько пробных движений – выверяет траекторию броска. Букет собран из розовых лилий.

Я едва замечаю цветочный шлепок в грудь. Букет падает в выжидательно подставленные руки маленькой девочки, которая визжит от восторга. Публика качает головами и смеется над моей неуклюжестью. Каждый поворачивается к соседу со словами: «Она должна была поймать его».

Я сильно разочарована. Букет был мой, но я упустила его. Курок напряжения взведен, я вот-вот выкину какой-нибудь фортель.

Вежливо смеюсь и отхожу к другому краю танцевальной площадки, пробираясь между зрителями. Теперь я сбегу. Мне нужно выбраться из этой комнаты. Я знаю, Джош пойдет за мной, поэтому вместо поиска убежища в наиболее очевидном месте – дамской комнате – я спускаюсь по служебной лестнице и оказываюсь в саду позади отеля.

Несколько парней в белых рубашках и при галстуках курят и тыркают в свои мобильники. На меня они смотрят со скучающими лицами. Я ускоряю шаг, постепенно перехожу на легкую трусцу. Шпильки туфель едва касаются земли. Мне хочется бежать без остановки до воды, прыгнуть в лодку и уплыть на необитаемый остров.

Только тогда я смогу посмотреть в глаза реальности.

У меня есть чувства по отношению к Джошуа Темплману. Необратимые, глупые и опрометчивые. Почему же мне так больно? Почему все во мне до боли жаждет сжать в руках свадебный букет и увидеть, как этот парень улыбается? Я неверным шагом бреду вдоль кромки воды.

Сзади приближаются торопливые шаги, слишком торопливые. Я заталкиваю вглубь себя вал негодования и открываю рот, чтобы спокойно высказать ему все, что накипело.

Потом вижу мать Джошуа.

– О,это вы, – кое-как выдавливаю я из себя. – Я тут… просто дышу воздухом.

Элейн смотрит на меня, расстегивает сумочку и достает упаковку бумажных носовых платков. Я смущенно прижимаю один из них к глазам и отнимаю мокрым. Надо же.

Мы стоим и смотрим на воду, которая мрачно поблескивает под темнеющим вечерним небом. Я слишком расстроена и не соображаю, что готова излить душу перед матерью Джоша. Мне сейчас сгодится любое сочувственное ухо. Непохоже, что я еще когда-нибудь увижусь с этой женщиной.

– Он никогда не говорил мне о Минди.

Элейн сердито смотрит назад:

– А следовало бы. Плохо, что ты узнала обо всем вот так.

– Теперь все встало на свои места. Поверить не могу, что была настолько глупа. То, как он себя вел… это же просто невероятно.

– Как будто влюблен в тебя.

– Да. – Голос у меня слегка дрожит. – Однажды он сказал мне, что он хороший актер… Я не могу поверить в его чувства.

Элейн молча кладет руки мне на плечи. Чувствую, как слабый огонек глупейшей надежды гаснет в моем сердце в этот момент.

– Я не думаю, что это была игра с его стороны. – Элейн кривит губы.

Слово «игра» отзывается во мне болью.

– О, простите меня, но вы не представляете, как хорошо он умеет играть. Он делает это каждый день в рабочее время с понедельника по пятницу. На этот раз впервые он играет со мной в выходные.

Элейн глядит мимо меня, и я замечаю силуэт Джоша, который возбужденно шагает вдоль здания. Элейн качает головой, и Джош останавливается.

– Почему ты пришла сегодня? – Ей искренне интересно.

– Я перед ним в долгу. Он сказал, что я нужна ему как моральная поддержка. Я не знала почему, но все равно приехала. Думала, это как-то связано с тем, что он бросил изучать медицину. А теперь узнаю́, что его бывшая девушка выходит замуж за его же брата! Я будто героиня мыльной оперы.

Элейн поддерживает меня, взяв рукой за локоть. Когда она начинает говорить, в уголках ее рта играет загадочная улыбка.

– Я беседую с ним по воскресеньям и знаю тебя столько же времени, сколько и он. Прекрасная девушка с самыми голубыми глазами, самыми красными губами и иссиня-черными волосами. Он описывает тебя как героиню сказки. Только не уверен, принцесса ты или злодейка.

Я засовываю руки в волосы:

– Злодейка. Я чувствую себя самой большой идиоткой в мире из-за того, что поверила, будто в один прекрасный день он может быть… – Закончить фразу я не могу.

– Ты та самая девушка, кого он называет Печенькой. Когда я впервые услышала это прозвище, я все поняла. Говорю тебе, он никогда и ни на кого не смотрел так, как на тебя.

Меня начинает раздражать эта милая женщина. Совершенно ясно: она настолько предвзята, что я не могу больше использовать ее в качестве защитного экрана. Она не поверит, что ее сын способен совершать поступки, которые причиняют кому-то такую боль. Я открываю рот, но Элейн решительно останавливает меня:

– Он встречался с Минди. И я очень рада, что теперь она моя невестка. Эта девушка чудо как хороша. Золушка не нашла бы, в чем упрекнуть Минди.

– Она милая. Не в ней моя проблема.

– Но она никогда не бросала вызова Джошу. А ты бросила. В первый день знакомства. Ты злишь его. А сама не боишься. Ты старалась понять его, хотя бы для того, чтобы одерживать победы в ваших маленьких офисных битвах. Ты его заметила.

– Я старалась не замечать.

– И Джош, и его отец – люди с непростым характером. Некоторые мужчины – воплощение идеала. Патрик, к примеру. Рассудительный, спокойный, любит пошутить. У Джоша и для него есть прозвище – мистер Милый Парень. Это верно. Но любить такого, как Джош, может только сильная женщина. И я думаю, это ты. Патрик – открытая книга. Джош – сейф. Но он того стоит. Ты мне не поверишь, и я не могу винить тебя за это сегодня, но его отец такой же.

Элейн машет Джошу, и тот идет к нам большими шагами.

– Пожалуйста, не будь с ним сурова. Ты могла бы поймать букет, – упрекает она меня напоследок. – Если бы немного выставила вперед руки.

– Я не могла.

Элейн целует меня в щеку и обнимает с такой теплотой, что я закрываю глаза.

– Однажды ты сможешь. Если решишь остаться, семейный завтрак в десять утра в ресторане. Я была бы очень рада видеть вас обоих. – Она уходит по дорожке, где пересекается с Джошем.

Они проводят краткое неотложное совещание. Отлично. Она предупреждает моего врага, с чем он встретится. Я так устала стоять здесь, у воды, под открытым небом. Иду и сажусь на бетонную скамью. Пытаюсь запихнуть сердце обратно в грудь. Даже мать Джоша думает, что он влюблен.

– Я узнал о твоем разговоре с Минди. – На протяжении двадцати ярдов, которые отделяли его от меня, он, несомненно, успел сформулировать оправдания.

– Отлично сработано! Ты одурачил меня.

– Одурачил? – Джош садится рядом со мной и пытается взять меня за руку, но я ее отдергиваю.

– Давай разберемся. Я знаю, что ты демонстрировал меня Минди и ее родным. Может, следовало нанять кого-нибудь покраше?

– Ты и правда считаешь, что оказалась здесь из-за этого? – У него хватает наглости выглядеть потрясенным.

– Представь себя на моем месте. Я везу тебя на свадьбу своего бывшего парня и при этом не могу от тебя отлепиться. Я делаю все, чтобы ты почувствовал себя особенным. Важным. Из-за меня ты чувствуешь себя неотразимым. – В моем голосе появляется дрожь. – А потом ты все узнаёшь, вдруг остаешься один на один со своими мыслями и пытаешься понять: а случившееся между вами вообще реально?

– То, что ты здесь, не имеет к Минди никакого отношения. Совсем.

– Но она – Высокая Блондинка, с которой ты порвал после слияния, верно? Это о ней мы говорили сегодня утром в постели. Та, что разбила тебе сердце. Почему ты просто не рассказал мне все утром? – Я закрываю лицо руками и ставлю локти на колени.

Джош отворачивается:

– Мы были в постели, и ты только-только начала смотреть на меня без ненависти. А она вовсе не разбивала мне сердце.

Я обрываю его:

– Я переживу, что меня взяли напрокат для свидания, но тебе нужно было честно мне все рассказать. Это хреново, сказать по правде, и я зла на себя за то, что не предвидела от тебя такой подлянки.

Джош начинает терять терпение. Он кладет руку мне на плечо и мягко поворачивает меня к себе. Мы смотрим в глаза друг другу.