– Я знаю это, знаю! Я придумаю, как сказать всем об этом. Господи, как же я засиделась здесь с тобой. Боюсь, не догоню теперь своих, а мне это ещё больше, чем раньше нужно.

– Догонишь. Я уверен, что они не ушли далеко. Дальше обрывистая дорога, скорее всего они сделали привал.

Таня подскочила как резиновый мяч, со всей любовью и нежностью, в очередной раз, поцеловала Эриха и тихо произнесла:

– Будь осторожен послезавтра! Когда наши войска узнают о «Тайфуне», у вас вряд ли останется шанс на победу. Я буду ждать тебя рано утром рядом с центром управления, попытаюсь до последнего оставаться незамеченной. Встретимся там, а дальше будем смотреть по обстоятельствам. Пока не известно, какая битва там развернётся.

– Береги себя, любимая!

– И ты берегись!

Ускорив своё движение, Таня побежала прочь от уединённой поляны с кустами, на которой ещё пару минут назад, она находилась вместе с Эрихом. Ситуация, по её мнению, полностью выходила из-под контроля, ведь она в срочном порядке должна была разыскать девочек и сообщить им о случившемся, но сделать это, было куда сложнее, чем она могла себе представить. Каким-то волшебным образом, Таня должна была поведать всем, что её информация является чистейшей правдой и оспаривать её не имеет никакого смысла. Но откуда-же у простой санитарки такие достоверные данные, касающиеся столь серьёзного вопроса?! Ни одна ложь не приходила ей в голову. Таня бежала вперёд сломя голову, ей казалось, что она уже никогда не догонит всех остальных, но всматриваясь в тёмную даль, она увидела спокойный, приглушённый свет ручного фонарика. «Там они! Мои девочки там! Ещё чуть-чуть и я их догоню. Как же хорошо, что они присели отдохнуть.» С этими мыслями Таня еле-еле спускалась по обрывистой дороге, о которой совсем недавно говорил ей Эрих. Воздух был чистым и свежим. Луна с каждой минутой светила всё ярче и ярче. В паре шагов сидели девочки и их голоса уже отчётливо было слышно. «Я не могу врать! Лучшим вариантом для всех нас будет честность. Я ничего не буду выдумывать, просто скажу всё так, как есть, а там будь, что будет. Только вот…боюсь меня никто не поймёт. Что ж, придётся раскрыть свою маленькую тайну лишь Шуре!» С этими мыслями, Таня подошла к девочкам, которые с ошарашенным видом смотрели на неё. Дважды раскрыть Шуре свою тайну, было весьма идиотским поступком, но не взирая ни на что, Таня решилась на этот отчаянный шаг, посчитав его наилучшим вариантом в сложившейся ситуации.


Раннее утро дарило прохладу, которая всем своим видом показывала, что приближается глубокая осень. На небе виднелись облака, а на землю оседал лёгкий туман. Московские улицы оставались такими же пустыми, как и прежде. Мирное население делилось на две основные группы: одни были готовы к суровым боям за честь своей родины, другие же прятались в самых разных местах, остерегаясь нацистов. Основное количество этих людей составляли молодые мамы со своими детьми и старики, которые разумеется были не в силах постоять за себя, не говоря уже о том, чтобы идти на героические подвиги. Этот весьма неприметный день ничем не отличался от предыдущих, если бы ни одно маленькое «но». Сначала было трудно поверить в то, что никому неизвестные санитарки, в один из дней, придут на рассвете в городской совет и сделают громкое заявление. Да-да, именно так и было. Таня Иванченко без объяснений стала умолять своих подруг поверить ей на слова, и только старшая медсестра Шура Фролова удостоилась чести знать всю правду. Времени на разбирательства было крайне мало, поэтому Шура пообещала позже отругать Таню за её обман и за то, что та вновь спуталась с Эрихом, а пока она дала командование двигаться вперёд. Девочки и представить себе не могли какие трудности ждут их впереди. Самым главным до последнего оставалась необходимость грамотно объяснить всё правительству. К счастью, дойдя до Подмосковья, дружина встретила Николая Семёновича, который имел дюжину знакомых в политической и военной сфере, а благодаря громкому имени покойной Зинаиды Ивановны, девочки сумели донести свою новость до главнокомандующего московской армии. Времени оставалось всё меньше и меньше. Всего за одни сутки Москва была полностью подготовлена к нападению врага. Танки были расставлены по всей её территории, воздушная авиация была наготове, а тысячи русских солдат перезарядили свои автоматы и с криками «В бой» жаждали сломить противника. Секретная операция «Тайфун» была провалена, ведь немцы только подходили к вратам Москвы, а шансов на победу у них уже не было. Всё разрешилось наилучшем образом для советской армии. Адольф Гитлер рассматривал взятие Москвы, столицы СССР, как одну из главных военных и политических целей операции «Барбаросса». На сегодняшний день возлагались большие надежды, так как именно в этот день немцы планировали совершить атаку. Так называемый «Тайфун» должен был проложить начало к финальной цели. На часах было четыре. То самое время, когда на Москву вот-вот должны были напасать. Вот и наступил тот страшный день, когда в смертельную схватку вступят два сильнейших противника. Вооружившись острозаточенным ножом, Таня затаилась рядом с центром управления, так как они и договаривались с Эрихом. Она не знала сколько будет ждать его здесь, но одно она знала точно – он придёт, несмотря ни на что! Сердце юной девушки стучало в бешенном ритме. И дело было вовсе не в любви, о которой поэты веками слагали стихи, Тане просто было страшно от того, что в ближайшие минуты она невольно будет наблюдать за ужасом, исправить который никто не в силах. Время тянулось медленно, но первые взрывы долго не заставили себя ждать.

Бронебойные фашистские танки въезжали в город на больших скоростях. В воздухе раздался первый выстрел со стороны немцев. Русский главнокомандующий шестого батальона, генерал пехотного подразделения Анатолий Карасёв, тотчас же выдал приказ о блокаде центрального здания обороны. Русские солдаты незамедлительно шли в бой. Начиналась сильная схватка, в которой, как позже выяснилось, погибло более сорока тысяч русских солдат и около семидесяти тысяч немецких оккупантов. Крики и мольбы о помощи доносились с разных сторон. Немцы брали пленных, и это зрелище было ужаснее чем рядовые выстрелы. Невысокая женщина среднего возраста, мчалась напрямик к своему одиннадцатилетнему сыну, который в одиночестве сидел в сыром подвале. Она несла ему немного еды, как вдруг сзади раздался выстрел оружия. Она обернулась и увидела перед собой громадный танк, испачкавшийся в пыли. Позади него бежало десять солдат. Они кричали и размахивали руками, но ни одного слова бедная женщина так и не поняла. Двое немцев подбежали к ней и схватили её за руки, затем поволокли её к какому-то автомобилю, в котором уже находилась пара пленных. А её сын, смирно сидевший в подвале, даже не подозревал о том, что любимая мама, несущая ему кусок хлеба, больше никогда к нему не вернётся. Бедный мальчик остался совершенно один, не зная, что же будет дальше. Таких случаев было много. Ожесточённая схватка перерастала в насилие. И хотя немцы были ошарашены тем, что Москва подготовилась к их визиту, сдаваться они были не намерены. Крики доносились отовсюду. Время приближалось к полудню, а подытоживать было ещё нечего, ведь военные действия были в самом разгаре. К этому времени Эрих и его товарищ по службе Йохан Шрайер должны были проникнуть к главному центру городского управления и поджечь его, но парни где-то запропастились. Всё это было дело рук Эриха, ведь он единственный кто знал, что охрана будет стоять повсюду и поджигать центр не имеет смысла, ведь задуманному всё равно не суждено осуществиться. Эрих отвлекал Йохана, как только мог, в итоге он специально завёл его на другую дорогу, которая вела к озеру, но никак ни к центру управления. Он ссылался на то, что заблудился, и парни вместе стали искать другой путь, опасаясь того, что русские солдаты найдут их. Советская армия не теряла времени даром. Ещё прошлой ночью они расставили сотни ловушек и капканов, чтобы поймать врага. Воздушная авиация сбрасывала на землю взрывчатки, благодаря которым фашистская армия сокращалась на глазах. Немцы держались стойко. Их безусловно подкосил факт о том, что вся запланированная операция была рассекречена, но они продолжали бороться, применяя свои самые крайние меры. Непонятным оставалось лишь одно, каким образом вся Москва узнала о безупречном плане Гитлера. Кто же предал свою родину и сдал себя с потрохами?! Никто не знал о мотивах лазутчика.

Таня сидела в засаде уже несколько часов. Изнемогая от страха и усталости, она всё больше и больше начинала переживать за Эриха, который не спешил появляться в назначенном месте. Центр управления был окружён офицерами и рядовыми бойцами, которые держали в руках перезаряженные автоматы. Таня понимала, что оставаться здесь дальше, будет глупо, ведь очевидно, что Эрих не придёт, а значит всё это время было потрачено впустую и Таня могла бы спасти десятки человеческих жизней. Ползком она стала пробираться через деревья, стараясь, чтобы даже свои её не заметили. Спустя пару минут она встала на ноги и со всех сил побежала вперёд. Вдалеке слышался свист пуль, поднимая голову можно было увидеть струящийся дым, при виде которого замирало сердце. Таня вбежала в небольшой переулок между тремя старыми общежитиями. Запыхавшаяся девушка остановилась, чтобы отдышаться и унять лёгкую боль в правом боку. В переулке было безлюдно и тихо, наверно потому, что сама улица давно была непригодной для жилья, а с приходом войны она и вовсе опустела. Откуда-то сзади послышались грубые мужские шаги. Испугавшись, Таня забежала в подъезд и прикрыла за собой деревянную дверь. Навострив свой слух, она пыталась понять о чём идёт речь, но у неё ничего не получалось. Двое мужчин говорили на немецком, не подозревая о том, что за ними наблюдает малолетняя русская санитарка. Одним глазом Таня подглядывала через узкую щель. Мужчины привлекали её взгляд с ног до головы. Оба они были одеты в военную форму. Один из них был среднего роста, худощавый, со светлыми усами и бородой. Другой был немного выше, полноват, с большими и сильными руками, в одной из которых держал оружие. На его лице был небольшой шрам волнообразной формы. Густые тёмные брови были нахмурены. Он размахивал своими кистями и грубо разговаривал со своим собеседником.