Амелия Грей - Мой любимый герцог

Уголки его губ дрогнули.

– Мы ведь не ангелы, а люди, и каждый из нас имеет грехи. Я восхищаюсь Гонорой Труф, но все же предпочитаю мисс Марлену Фаст. – Он прижал ее к себе теснее и заглянул в глаза. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Марлена. Помоги мне всегда оставаться джентльменом, как и хотел мой отец.

Марлену накрыла теплая волна. Она понимала, что никогда не будет счастлива без Рата. Теперь она получила его. Мужчина, которого она полюбила всем сердцем, попросил выйти за него замуж, и она готова сказать ему «да».

Она едва могла дышать, не то что говорить, но все же сумела пробормотать это самое «да», а потом, вернув себе дар речи, повторила, громко и уверенно:

– Да.

Рат чмокнул ее в щеку.

– Знаешь, если бы ты это не сказала, мне пришлось бы применить силу.

– Потому что ты распутник?

Он покачал головой.

– Нет, потому что я не смогу жить без тебя. И кроме того… – Он замолчал, словно раздумывая, стоит ли говорить то, что собирался.

– Что еще? – неожиданно испугалась Марлена.

– Кто-то ведь должен руководить садовыми работами в моем поместье.

Марлена облегченно рассмеялась.

– И большой там сад?

– Если тебе не хватит, мы всегда можем его расширить.

– Мне бы хотелось как-нибудь туда съездить.

– До свадьбы или после? – ухмыльнулся Рат.

Марлена засмеялась.

– Конечно, после.

Рат обнял ее: такой сильный, такой теплый… – и скрепил их договоренность страстным поцелуем.

– А ну прочь руки! – вдруг раздался воинственный клич, а следом за ним внушительный хлопок.

– Проклятье! – Рат выпустил Марлену из рук и обернулся – как раз в тот момент, когда миссис Абернати подняла зонтик для следующего удара.

– Джастина, нет! – воскликнула Марлена и попыталась вклиниться между кузиной и герцогом. – Положи это, пока никого не убила.

– Я не позволю ему обесчестить тебя! – Кузина потрясла зонтиком. – Пусть твой опекун он, но отвечаю за тебя я и не позволю ему сбить тебя с пути истинного, унизить и опозорить.

– Да ничего подобного! Он…

– Позвольте мне все объяснить, миссис Абернати, – вклинился Рат.

– Что тут объяснять? – завопила Джастина, выпучив глаза. – Я все видела своими глазами! Стыд и позор. Вы ухаживали за мной, изображали интерес ко мне, и все лишь для того, чтобы дотянуться своими шаловливыми ручонками до моей дорогой невинной Марлены. Я не позволю!

– Да ничего подобного! – воскликнула Марлена. – Не надо возводить напраслину!

– Как ты не понимаешь! – Джастина аж побагровела. – Кроме привлекательной внешности и обходительных манер, ничего не видишь. Он же распутник!

– Ты несправедлива!

– Пожалуйста, Марлена, не спорь! – попросил герцог. – Пусть выскажется: ей это необходимо.

– Да, я все скажу! – выкрикнула Джастина. – Я видела, как вы гуляли в вашем саду. И потом все время старались остаться с ней наедине. О, я видела, как вы обнимали ее во время танца на балу, а ведь свой первый вальс она должна была танцевать с другим джентльменом – лордом Генри Дагуортом. Да и сегодня, когда герцогиня пригласила на чай меня одну, я сразу заподозрила неладное и поняла, что вы приложили к этому руку. Как видите, оказалась права. Пользуясь ее невинностью, вы ведете себя совершенно непозволительно!

– Да, вы совершенно правы, миссис Абернати: я виновен в этом и еще во многом другом, – спокойно согласился Рат.

Джастина нисколько не удивилась.

– Я все поняла с самого начала. Вы пытались отвлечь меня сладостями и комплиментами для того лишь, чтобы видеться с Марленой. Знала, что и сегодня вы явитесь. Вы и экипаж мне предоставили, чтобы иметь возможность чаще видеться с ней. Заявляю прямо, ваша светлость: больше вы не станете соблазнять Марлену, я не допущу!

– Согласен, миссис Абернати. Все будет так, как вы решили, – с улыбкой произнес Рат и добавил: – Если, конечно, Марлена, моя будущая жена, не против.

– Что вы сказали? – прохрипела Джастина, прижав руку к груди.

– Герцог сделал мне предложение, – подтвердила Марлена с улыбкой. – И я его приняла.

– Если вы не против, можете жить с нами, как доверенная компаньонка миледи, а если не хотите, я устрою вас на Мейфэре в любом доме, который выберете, – добавил Рат.

Джастина уронила зонтик.

– На Мейфэре? И экипаж останется в моем распоряжении?

– Даже не сомневайтесь!

– Конечно, – поспешно согласилась Джастина и машинально поправила прическу. – Я непременно останусь ее компаньонкой.

– Может, вы хотите с кем-нибудь поделиться новостью? Ваш экипаж ждет.

Марлена взяла герцога под руку и, с любовью глядя ему в глаза, сказала:

– Он мой опекун и защитник, Джастина, и не сделает мне ничего плохого.

Кузина расплылась в улыбке:

– Ну если ты так говоришь… И его светлость прав: пожалуй, несколько дам хотели бы узнать о предстоящих переменах первыми, тем более что у меня есть разрешение его светлости.

Рат поднял зонтик и передал Джастине.

– Я вернусь через пару часов, – сообщила миссис Абернати и поспешно удалилась, а герцог опять обнял Марлену.

– Ты же понимаешь, что у меня не было никаких планов в отношении миссис Абернати?

Марлена сначала нахмурилась, но, не выдержав, расхохоталась.

– Я-то верю, но, боюсь, она с этим никогда не смирится.

– Думаю, ты права, и надеюсь, что она предпочтет жить на Мейфэре, среди элиты.

– Свой дом на Мейфэре – ее давняя мечта, – уверенно сказала Марлена. – Я люблю тебя, Рат.

– И я тебя люблю. – Он наклонился и завладел ее губами.

Рат наблюдал за Марленой, которая болтала с Эсмеральдой и Лореттой, пила шампанское и улыбалась. Для него не стало неожиданностью, что три герцогини за прошедшие полтора года подружились, и он сожалел лишь о том, что их поместья расположены так далеко друг от друга. Весной и летом было проще: дамы часто встречались в Лондоне, – а вот зимой, когда жили в зимних поместьях, общаться им было труднее.

Марлена вовсе не возражала бы жить в поместье круглый год, потому что любила деревенскую жизнь, в ее распоряжении были сады и оранжереи, где она проводила много времени в компании Тата.

Герцог оглядел помещение, одно из шести, выделенных в доме, и самое большое, поскольку оно было также входом в палеонтологический музей, где теперь выставлялись сокровища Портингтона.

Строительство стало для Рата сущим кошмаром. Ему пришлось организовать круглосуточную работу, чтобы успеть к заранее назначенной дате открытия. Пожалуй, за свои героические усилия он может позволить себе лишний бокал шампанского.

Все экспозиции были отгорожены канатами – на этом настоял Портингтон, а члены Королевского общества его поддержали. Рат не возражал, ведь всегда существует вероятность, что кто-нибудь задумает прихватить один из мелких экспонатов или потрогать очень острый меч. Артефакты следует сохранять для истории, а не подвергать опасности кражи или порчи.

На первом этаже было оборудовано помещение для хранения экспонатов, подлежащих сертификации: уложенные в ящики, они стояли на стеллажах. Рат верил, что когда-нибудь – пусть даже в далеком будущем – человечеству станет известно больше о планете Земля именно благодаря таким вот собраниям древностей.

Портингтон странный человек, спору нет, но вполне обоснованно не желает, чтобы кто-то трогал его сокровища. Рат улыбнулся, взглянув на супругов: свободный покрой платья миссис Портингтон ясно свидетельствовал о беременности, но она не пожелала пропустить открытие музея своего мужа. Рядом с миссис Портингтон стояла ее сестра Евгения. После долгих и бурных выяснений отношений Вероника все же простила сестру за то, что вышла замуж за простого торговца, занимавшего более низкое положение на социальной лестнице. Теперь в мисс Эверард – нет, миссис Брамуэл – не осталось ни капли робости. Взгляд Рата задержался на ее супруге, и герцог в который раз подумал о правильности своего решения отправить юную пару в Гретна-Грин на своем экипаже. Это самое меньшее, что он мог сделать для мисс Эверард: ему доставляло удовольствие видеть ее счастливой. Брамуэл ему не слишком нравился, но это и не важно: им вовсе не обязательно встречаться часто.

Все участники встречи уже собрались – ждали прибытия гостей. Герцог и герцогиня Гриффин, чета Хоксторн, Портингтоны, Брамуэлы и миссис Абернати стояли у входа и вполголоса обменивались впечатлениями от музея.

Рат внимательно наблюдал за входом. Гости опаздывали, хотя должны были приехать до того, как музей откроют для посетителей. Чтобы скрыть волнение, он сделал еще один глоток шампанского и услышал, как Гриффин спросил:

– Ты спишь, что ли, Рат?

– Прости, что?

– Ничего не видишь и не слышишь.

– Разве можно меня за это винить? – удивился Рат. – Взгляни, как она красива.

– Ах вот оно что… Ну так иди к ней.

– Да уж, – добавил Хок, – ты сегодня не лучшая компания, так что лучше мы пойдем к женам.

Рат усмехнулся:

– Не могу поверить, что когда-то мы запросто могли распить на троих бутылку бренди, а теперь пьем глотками шампанское.