Амелия Грей - Мой любимый герцог

– На меня? – Марлена улыбнулась и попыталась расслабиться. – Нет, это мне и в голову не приходило.

– Вот и хорошо. Во время дебютного сезона вредно волноваться.

Марлену опять охватило чувство вины: леди Вера искренне за нее переживала, – а пресловутые слухи действительно испортят ее сезон, но только по другой причине – из-за нее самой. Она не может признаться, что мисс Труф – это ее псевдоним, а значит, Рат никогда не узнает о ее отношении к нему!

– Я не буду, – пискнула Марлена.

– А знаете, – продолжила леди Вера, – мисс Гонора Труф выпустила книгу. Вы ее читали?

Обрадовавшись возможности сменить тему, пусть даже таким образом, Марлена сказала:

– Да, конечно.

– Забавное чтиво, правда?

Марлена кивнула, опять ощутив свою вину. Леди Вера, поведав, как тревожились распутники о благе своих сестер, помогла ей понять, что Вероника и ее подруги по несчастью в какой-то мере отмщены, но она не была уверена, что цена, которую они заплатили, не слишком высока.

– Жаль, что я не знаю эту женщину. Или мужчину.

Марлена растерянно моргнула.

– Мужчину?

– Да. Многие считают, что и скандальный листок, и книга принадлежат перу одного из служащих издательского дома, а возможно, и нескольких. Хотелось бы мне с ними познакомиться! Сейчас, когда у меня за плечами уже два сезона, я бы могла подкинуть им немало идей.

Марлена заинтересовалась.

– Например?

– «Мужчина может оказаться распутником, если смотрит на вас с противоположного конца комнаты, улыбается, но не подходит».

– Отличная идея!

Леди Вера подалась ближе к Марлене.

– «Распутник не оставляет вас в покое, даже после того как ваш отец велел ему держаться от вас подальше».

– Этот тезис мне тоже нравится, и я не сомневаюсь, что это правда, – кивнула Марлена, искренне сожалея, что не имела возможности воспользоваться помощью леди Веры во время работы над своим пособием для юных леди.

– А как начет этого? – взволнованно воскликнула леди Вера. – «Распутник улыбается вам даже после того, как получил пощечину за поцелуй».

– Замечательно!

– Теперь ваша очередь.

Марлена на мгновение задумалась.

– Ну, к примеру: «Джентльмен может оказаться распутником, если знает про ваши нежные чувства, но не обращает на них внимания и ухаживает за другой дамой».

– Превосходно! – засмеялась леди Вера. – Знаю, многих «желтая» пресса раздражает, но нельзя не признать, что это замечательное развлечение, и не важно, правдивы сплетни или нет. Я, например, с удовольствием читаю о себе и своих знакомых.

Заявление леди Веры определенно успокоило Марлену. Она наконец расслабилась, откинулась на спинку кресла и закинула ногу за ногу – в точности как гостья.

Было удивительно приятно вести легкую беседу, ничего не опасаясь. В жизни леди Веры не было одиночества, она безмятежно счастлива и ни в чем не нуждается, а у Марлены есть Евгения и Вероника, которым без нее не обойтись. Их жизнь никогда не была легкой, в ней редко звучал смех, им приходилось постоянно бороться за существование.

Евгения из-за робости не решалась общаться с мистером Брамуэлом, хотя было очевидно, что они нравятся друг другу. Веронику раздражало абсолютно все, что делал мистер Портингтон. Подруги несчастны, и им нужна ее помощь.

Леди Вера могла бы стать хорошим другом для Марлены, если бы не пресловутый листок. Не было смысла гадать, простит ли ее леди Вера, узнав правду, да это и не имело решающего значения. Марлена начала сомневаться, что готова и сама простить себя за то, что столько негатива выплеснула на герцога Ратберна, а главное – за то, что не остановилась.

– Да, он тяжелый, миссис Додл. – Марлена с трудом перевела дыхание. – Но если уж вы помогли мне спустить этот сундук вниз по ступенькам, то уж будьте добры, помогите затащить под лестницу.

– Я устала, – заканючила экономка. – А мне еще ужин готовить. Да и не должны женщины поднимать такие тяжести.

– Не такой уж он тяжелый, просто громоздкий, и мне неудобно тащить его одной. Кроме того, мы его почти и не несли, а в основном волокли, так что ничего сложного.

– Почему вы не хотите сказать, что там, внутри? – спросила экономка.

– Потому что это не нужно вам знать, и я не хочу, чтобы вы знали.

– Этот сундук огромный и тяжелый. Туда вполне могла поместиться миссис Абернати. Вы поэтому ничего мне не говорите? Хотите избавиться от нее, пока никто ничего не узнал?

Марлена громко расхохоталась.

– Большое вам спасибо, миссис Додл. Я уже давно так не смеялась. Но повторяю: ничего не говорите кузине об этом сундуке, что бы вы ни думали о его содержимом. Давайте вытащим его в сад, пока Джастина не вернулась с прогулки.

Женщины взялись за ручки и потащили свою неудобную ношу дальше. Миссис Додл всю дорогу ворчала, но в конце концов сундук благополучно преодолел последние пять ступенек и оказался в саду. Тат тут же обнюхал непонятную штуковину и поднял было лапку, но был изгнан.

Марлена облегченно вздохнула, а миссис Додл объявила:

– Пожалуй, пойду приготовлю себе чашку чаю и несколько минут посижу с поднятыми ногами, чтобы прийти в себя после поднятия тяжестей.

– Ради бога, но лишь после того, как приведете сюда Евгению и Веронику, а я пока принесу из дома остальные вещи.

Миссис Додл подняла на Марлену удивленный взгляд:

– Какие вещи?

– Не забивайте себе голову пустяками. Главное – идите скорей и скажите, чтобы немедленно шли сюда.

Экономка ушла, что-то бормоча себе под нос, а Марлена бегом поднялась по лестнице, в своей комнате собрала вещи, которые, как ни старалась, не смогла впихнуть в сундук, завернула в черную накидку и поспешила вернуться в сад. Миссис Додл уже шла обратно.

– Сейчас придут, – сообщила экономка. – Они спросили, почему такая срочность, и я сказала, что не знаю.

– Спасибо, миссис Додл.

Экономка остановилась и подозрительно уставилась на тюк в ее руках.

– Если я спрошу, что это, полагаю, вы не скажете.

Марлена улыбнулась и покачала головой:

– А теперь, миссис Додл, отдыхайте и пейте чай.

– Марлена! – окликнула Евгения, вбегая в калитку в сопровождении Вероники. – Что случилось?

– Все в порядке, – улыбнулась та, обнимая подругу. – Я вовсе не хотела, чтобы миссис Додл вас напугала.

– Она сказала, что это срочно. – Вероника, запыхавшись, остановилась рядом с сестрой.

– Да, но только потому, что я хотела сделать это до возвращения Джастины. – Марлена протянула тюк Евгении. – Это тебе. И то, что в сундуке, – тоже.

– Что это? – в недоумении спросила та.

– Только не открывай все это здесь! – Марлена повернулась к Веронике. – Это одежда, мой вам подарок. В сундуке платья, и я хочу, чтобы они стали вашими.

Евгения растерянно посмотрела на подругу:

– Почему ты решила, что мне нужна твоя старая одежда?

– Нет, что ты, она не старая! Ну, кроме накидки, в которую я завернула вещи. Ты мне ее потом вернешь. Все, что в сундуке, – абсолютно новое.

– Я все равно не понимаю.

Как могла Марлена объяснить, что ей до слез жалко подругу, потому что муж сестры истратил ее деньги? Пусть Вероника ей все объясняет. Марлена лишь хотела, чтобы подруга выглядела не хуже, чем другие дебютантки сезона.

– Ты же знаешь, последнее время я каждый день ездила по магазинам с Джастиной и леди Верой. Они постоянно твердили, что мне нужно то, другое, третье. Я все время повторяла, что мне не нужно так много всего, но меня никто не слышал. У меня так много одежды для предстоящего сезона, что я решила поделиться с тобой.

– Это потому, что моя одежда не такая красивая, как твоя? И платьев у меня не много, всего три, – тихо проговорила Евгения.

Марлена ощутила ком в груди, который стал быстро увеличиваться. Она покосилась на Веронику в ожидании, что та вмешается и не запретит сестре принимать подарок.

– Я делаю это не потому, что считаю твою одежду некрасивой, а потому, что ты моя подруга и коллега. Я всегда относилась к тебе как к сестре, которой у меня никогда не было, но которую хотелось иметь. Даже когда я жила с тетей и дядей, меня окружали одни мальчишки. И вот теперь у меня есть вы с Вероникой, и я хочу поделиться с вами тем, что имею.

– Спасибо, Марлена. – В глазах Вероники стояли слезы. – Мы очень благодарны тебе за помощь. Я ломала голову, как сделать сестру первой красавицей сезона, и ты помогла мне решить задачу. Она с радостью примет эти вещи. Мы их немного переделаем, и все будет замечательно.

– Вы можете заменить банты, убрать кружева или, наоборот, добавить, укоротить рукава – иными словами, внести любые изменения, чтобы платья выглядели иначе и никто ни о чем не догадался.

Вероника кивнула.

– Мы все сделаем как надо.

– Значит, ты считаешь, что я могу принять этот подарок? – с надеждой спросила Евгения.

– Конечно. – Вероника всхлипнула и вытерла уголки глаз. – Мы будем считать Марлену твоей сестрой и благодетельницей. Большинство юных леди, которые готовятся к первому сезону, имеют таких, правда ведь?

– Конечно, – сказала Марлена, обрадовавшись, что Вероника наконец ее поняла.

Но Евгения вовсе не радовалась: наоборот, выглядела очень грустной, – и Марлена сказала, тронув подругу за плечо:

– Ты можешь не принимать все это, если не хочешь.

– Нет-нет, я, конечно, приму твой подарок, просто мне как-то не по себе. Я надеялась пропустить пару лет, как ты, чтобы стать постарше.

– О, дорогая, это ни к чему! Тебе нужен муж! – воскликнула Вероника. – Пора иметь свой дом, семью.

– Да, понимаю, – со вздохом проговорила Евгения.

И тут до Марлены дошло, что девушка думает о мистере Брамуэле. Именно за него она хотела бы выйти замуж, но знала, что сестра никогда не позволит: ведь он не принадлежит к сливкам общества.