– Эй, есть кто-нибудь? – Под окном стояла раскрасневшаяся Катюша. – Белка, ты там?

– Ну? – Огурцова лениво дотянулась до подоконника, толкнула створку окна.

– Готовься к вечеру, – затараторила Жданова. – Стас всех к пеньку приглашает.

– Всех? – Белку задело это глобальное объединение.

– Тебя звал особо, – успокоила ее Катюша. – Сказал, чтобы ты была непременно. Они сейчас с Пашкой у нас в доме засели, готовятся к вечеру. Должно быть весело. Побегу Клёпу с Тигрой звать.

– А кто будет еще? – Огурцова чуть не выпала из окна, чтобы докричаться до почти убежавшей подруги.

– Лягушка с Сашкой Серовым. Может, Татка, если с работой управится. – Катюша мысленно перебрала имена. – Васька напросился. Да! Макса приводи. Пусть будет!

Белка сползла с подоконника. Все обиды выветрились у нее из головы. Оставалось решить одну проблему – звать или не звать Макса. С одной стороны, он ей на вечеринке не нужен, будет мешать. А с другой стороны, очень хотелось показать Лаврентьеву, как ее все любят и ценят и как легко она может кружить головы мужчинам. В качестве жертвы Огурцова себе наметила Стаса. Про фролинскую спутницу она забыла.

Пенек был излюбленным местом сбора поселковой молодежи. В небольшой рощице, отделяющей дома от колхозного поля, была поляна с одиноким пеньком по центру. Около него каждое лето складывали костровище, делали лавочки – словом, создавали все условия для приятного времяпрепровождения.

Подготовка к всеми ожидаемому событию развернулась нешуточная. Стас раз двадцать сбегал в рощицу и обратно. Таскал туда посуду, провизию и пледы. Клёпа с Тигрой заранее заготовили дрова. Пашка Жданов под присмотром деда изготовил самопальные петарды. Даже Ваську Брыкова попросили поучаствовать – он должен был принести магнитофон с кассетами, а также позаботиться, чтобы батареек хватило на весь вечер.

– Будут делать шашлык, печь картошку и устроят фейерверк, – докладывала Белке Катюша, невольно оказавшаяся в эпицентре событий, потому что штаб расположился в ее доме. – Лягушка уже нарезала салаты. Клёпа принесет гитару. Эх, только бы дождь не пошел!

Белка вытащила всю одежду из шкафа. И что это у мамы за манера заставлять ее привозить на дачу только старые вещи! Ни одного приличного наряда! Одни вышедшие из моды юбки и поношенные блузки. В таком виде только ворон пугать можно.

Огурцова снова перекопала свой гардероб.

Кофту брать не стоит, будет тепло. От комаров можно побрызгаться спреем. Нужны брюки, желательно светлые – тогда в сумерках она будет выгодно выделяться среди остальных.

Прекрасная Изабелла в третий раз перетряхнула одежду.

Так, брюки, облегающая футболка и мягкие мокасины.

Полюбовавшись на себя в зеркало, она довольно кивнула и села ждать. Торопиться не стоило.

Вышла Белка специально поздно. Все уже должны были собраться, поэтому ее появление не останется незамеченным. Она придет, и ее все увидят. Совсем другое дело, когда ты прибежала первой, села в уголочек и о тебе забыли. Нет-нет, на вечеринку торопиться не следует. Еще привлекут к подготовке стола, заставят резать колбасу или чистить селедку. Бр-р-р, гадость! А если задержаться, то ничего делать не придется… Все продумано.

Рощица гудела от десятка голосов, сквозь них еле пробивался гитарный перебор. Костер вовсю горел. Вокруг него плотным кольцом сидели люди. На секунду Белка испугалась, что ее не заметят, что она затеряется в такой толпе. Но это была всего лишь секунда, и Изабелла смело ступила в полосу света.

– А я воды принесла, – широко улыбнулась она, выходя вперед. – Если мне кто-нибудь поможет ее дотащить, будет здорово.

Над поляной пронеслось довольное «О!», потому что о воде, как всегда, никто не подумал.

– Вода – это замечательно! – Стас показал перепачканные в золе руки. – Где эта живительная влага? Проведите меня к ней!

Предусмотрительная Белка налила две пятилитровые канистры, и сейчас они стояли на тропинке у входа в рощу.

– Ух ты, – наигранно присел под тяжестью канистр Фролин. – Как ты дотащила это? Они же неподъемные!

Белка кокетливо хихикнула.

– Ну, пойдем, спасительница ты наша, выберем тебе самое почетное место!

Появление воды было воспринято с новым энтузиазмом. Огурцова села на освобожденное специально для нее место и торжественно обвела взглядом собравшихся.

Клёпа с гитарой, Тигра, Катюша с Васькой, раскрасневшийся от огня Пашка Жданов, Сашка с Татусей. Татусе явно скучно, она здесь самая старшая, ей восемнадцать, и пришла она исключительно из-за шестнадцатилетнего Сашки, который без ума влюблен в нее и ради которого, как говорят, она согласна ждать два года, чтобы официально с ним расписаться.

Так, Лягушка… А вернее, Танька Жабина, прозванная Лягушкой, во-первых, из-за нелепой фамилии, а во-вторых, из-за большого рта. Рядом со Стасом бледной тенью стоит кто-то незнакомый. Невысокая худенькая девушка, жиденькие волосики собраны в конский хвост. Хвостик. Остренький носик, остренький подбородочек, остренькие скулы. Смотрит на всех испуганно. Наверное, это та самая дама сердца, привезенная на всеобщее обозрение. Для яркого Стаса какая-то она невзрачная. Не такая девушка должна быть рядом с Фролиным.

Неподалеку от костра стоит мангал. Уже нанизанное на шампуры мясо обтекает на шипящие угли.

Умно. С мангалом можно не ждать, когда прогорят все дрова. Происходит это обычно тогда, когда уже и есть не хочется, да и не видно ничего. Впотьмах шашлык обычно либо сгорает, либо недожаривается. А на мангале у него есть шанс получиться.

Клёпа негромко наигрывал на гитаре, бормоча себе под нос песенку. Стас колдовал над шашлыком. Пашка что-то шептал Сашке Серову, и оба они довольно ржали. Катюша с улыбкой жмурилась на огонь. Лягушка сидела неестественно ровно, словно палку проглотила, и тоже смотрела в костер. Тигра ломал веточки и подбрасывал их в прогорающие дрова.

Обстановка была самая душевная. Белка искала повод, чтобы вновь выступить. Вдруг она поймала испуганный взгляд фролинской девушки. В ответ на него Белка кивнула и поднялась.

– Привет, меня зовут Изабелла, – громко произнесла она, делая два шага по направлению к незнакомке.

– А я Лариса, – тихо отозвалась девушка, оставаясь сидеть.

– Как? – преувеличенно громко переспросила Огурцова, словно пыталась перекрыть гитарную музыку.

– Лариса, – подалась вперед девушка. – Я со Стасиком приехала.

Услышав свое имя, Фролин оторвался от мангала.

– А что, кто-то еще не знаком? – Он хлопнул по плечу вздрогнувшую девушку. – Лариса – самая красивая девушка двух столиц. Мы учимся в одной школе, в одном классе и живем чуть ли не в одном доме. Жаль, что не в одной квартире.

Все захохотали.

– Стасик, – протянула Лариса.

– Брось, – отмахнулся Фролин. – Не комплексуй! Здесь все свои.

Ребята снова захохотали.

– Как тебе наши места? – завела светскую беседу Белка. – Ты уже успела где-нибудь побывать?

– Только на речке… – начала Лариса, но Стас перебил ее:

– Мы сегодня ничего не успели. Искупались только. Слушайте, девчонки, – повернулся он к сидящим рядом Катюше и Лягушке. – Вы не возьмете Лариску в свою компанию? Покажете ей места, сходите куда-нибудь. А то ей скучно будет все время торчать на речке.

От такого заявления у Ждановой открылся рот, а Лягушка неуверенно повела плечом.

– Можно, конечно, – сказала она, с опаской глядя на фролинскую знакомую. – Пойдешь завтра с нами за малиной? Только мы рано выйдем, часов в шесть, чтобы до жары домой вернуться.

– Не знаю, – растерянно улыбнулась Лариса. – Я никогда не собирала в лесу ягоды.

– Вот и договорились, – довольно потер руки Стас и почему-то подмигнул Белке.

От неожиданности у Огурцовой вылетело из головы все, что она хотела сказать, и всеобщим вниманием снова завладел Стас. Анекдоты из него сыпались, как из рога изобилия:

– Вот я тут последний услышал. Боксера может обидеть каждый, но не каждый успевает извиниться. – И, даже не дав затихнуть смеху, продолжил: – В нашем кафе самообслуживание – поел, убирайся сам.

Все захохотали, только Клёпа продолжал петь что-то щемяще знакомое. Белка привстала.

– Стас, дай мне, пожалуйста, плед. – Изабелла вытянула руку и пошевелила пальчиками. – А то что-то зябко.

– Огурцова опять мерзнет, – хихикнул Тигра. – И никто-то ее, бедняжку, не отогреет.

Белка метнула в его сторону испепеляющий взгляд.

– Помолчал бы, – не вовремя кинулась на защиту подруги Катюша.

– Держи! – На плечи Огурцовой легло клетчатое покрывало.

– Спасибо, – Белка подняла на Стаса благодарные глаза.

– По этому случаю есть анекдот, – Фролин тут же забыл о Белкином существовании. – Дочь возвращается с дискотеки. Мать на нее кричит: «Ты что, в таком виде ходила на улицу? Немедленно одевайся и ложись спать!»

– Эй, кто там следит за шашлыком! – потянул носом Клёпа, не отрываясь от гитары.

Издалека донесся треск мотора. Над поляной повисла тишина.

– Или вот еще, – начал Стас, наклоняясь над мангалом, но его уже никто не слышал.

– Какая компания!

На поляну вышел Тим и остановился, разведя руками. В каждой у него было по бутылке вина.

– А я думаю, куда все подевались! – нарочито громко заговорил он. – А они все здесь сидят! Привет, народ!

Он картинно изогнулся, ставя вино на импровизированный стол. Не отрывая рук от бутылок, застыл, повернув голову в сторону Сашки Серова:

– Принимаете?

– С таким-то подношением как не принять? – негромко произнес Сашка, и над поляной пронесся тягостный вздох. Тимофея, а коротко Тима, не любили за буйный нрав и мерзкий характер. Но отказать ему сейчас было нельзя. Все могло закончиться некрасивой дракой.

– А то я смотрю, вы как-то тихо сидите. – Тим наконец расстался со своими подарками и снова всех оглядел. – Так будет веселее.