Фи так и не вернулась на работу в банк. Джез хотел ее отблагодарить за заботу об их группе и настоял на том, что будет по-прежнему выделять ей деньги, а она сможет делать все, что пожелает. А Фи очень многого хотелось, например заниматься благотворительностью и снова учиться, поэтому она была все время занята и вовсю наслаждалась новой жизнью.

Фи собиралась на свои любимые курсы археологии, что было видно по тем книгам, которые она запихивала в матерчатый рюкзак.

— Может, он работает.

— Все равно он мог бы позвонить.

— А ты почему ему не позвонишь?

— Слишком рано. Я не хочу, чтобы он считал меня навязчивой. — Сюзи нахмурилась. — И потом, он не дал мне свой номер телефона.

— Я исчезаю, — сообщила Фи, закидывая рюкзак на плечо. — Так какие у тебя планы на вечер?

— О, я не знаю. — Сюзи на секунду задумалась, потом ее осенило. — Может, я позвоню моей новой сестре.

ГЛАВА 5

— Привет, Люсиль. Это я, Сюзи! Хотела спросить, не хочешь встретиться сегодня вечером, может, сходим куда-нибудь, поедим, узнаем друг друга?..

Нагнувшись вперед и зажав телефон между ухом и плечом, Сюзи тщательно перекрашивала ногти на ногах в вызывающий фиолетовый цвет. Она остановилась, чтобы послушать, что ответит Люсиль.

— О, понимаю. Очень жаль, но ничего страшного. А завтра? Ясно, завтра ты тоже занята, да? Может, тогда в выходные. Э… у тебя, случайно, нет под рукой телефона Харри, а? Прошлый раз он мне его записал, но я потеряла.

Сюзи почувствовала на другом конце провода плохо скрытую усмешку.

— Нет, ты его не потеряла, — проговорила Люсиль, — потому что он тебе его вообще не давал. — Она посомневалась секунду, неуверенная, стоит ли выдавать секрет. — Слушай, не говори ему, что я тебе сказала, но Харри поспорил со мной, что ты обязательно спросишь у меня его номер телефона.

— Ты шутишь! Какая самоуверенность! — воскликнула Сюзи.

— Да, вот так он ведет себя с девушками. Он привык, что они вешаются ему на шею… ты знаешь, какими бывают некоторые мужчины.

Все интереснее и интереснее.

— Хочешь сказать, он симпатичный подлец, который смешивает женщин с грязью. — Желудок Сюзи что-то сжало. Симпатичные подлецы всегда были ее слабостью, с ними так интересно иметь дело.

Вот, например, Джез.

Ну кому нужна посредственность?

— Харри может вести себя немного… самоуверенно, — Люсиль как будто извинялась. — То есть он очень милый, но…

— Просто дай мне его номер. — Сюзи улыбнулась, тронутая ее заботой. — И не беспокойся, я могу о себе позаботиться.

«Нельзя винить девушек за то, что они вешаются ему на шею». — подумала Сюзи, через час открывая ему дверь.

Тут уж никуда не деться — он был красавцем.

— Извини, — обратилась она к Харри, — но я должна тебя спросить. Твои глаза… Они настоящие?

— Похожи на настоящие, верно? Но на самом деле это не так. — Он открыл их пошире, вращая ими. — Они сделаны из папье-маше, поливинилового клея и крышек от бутылок со стиральным средством. Я сам видел, как их делали в художественной мастерской.

Сюзи изучала его глаза с более близкого расстояния. Он не носил контактных линз. Ух, слава богу, она бы не смогла иметь дело с мужчиной, который использует цветные линзы.

И — дважды ура! — он был гораздо веселее, чем вчера вечером.

— Надеюсь. Люсиль не подумала, что я звоню ей только из-за твоего номера телефона, — сказала ему Сюзи. — Думаешь, это могло прийти ей в голову? Я действительно хотела с ней встретиться. Она говорила, что занята сегодня и завтра вечером… Не знаешь, это правда?

Сюзи сильно сомневалась на этот счет. Если честно, Люсиль говорила уклончиво. Но Харри кивнул.

— Да, она работает.

— Что же, уже неплохо. Какое совпадение, — выпалила Сюзи, — ведь я хотела тебя спросить, чем занимается Люсиль. Подожди, вечерняя работа, дай угадаю… она няня?

— Знаешь, я в затруднении, — ответил Харри после паузы. Он провел пальцами по темным волнистым волосам. — Дело в том, что Люсиль не хочет тебе говорить, чем занимается.

— Но это просто безумие! Я торгую недвижимостью, черт возьми. — Сюзи выглядела озадаченной. — Более унизительных занятий не так уж и много.

Вуп-вуп, проурчал «ровер», когда Харри направил на машину ключи-брелок.

— В работе Люсиль нет ничего унизительного. Но она ужасно боится, что ты подумаешь, будто она познакомилась с тобой только с одной целью. — Взяв Сюзи за руку, Харри перевел ее через улицу. — Слушай, она будет на меня злиться, но почему бы нам не навестить ее? Тебя не бесит, — продолжил он, — что ты не можешь припарковаться около собственного дома, потому что какие-то придурки оставляют свои идиотские машины и загораживают подъездную дорожку? — Говоря это, он указывал на ярко-красный «роллс», небрежно оставленный у поворота на подъездную дорожку. — Знаешь, это безобразие. И вообще, какая выскочка решила кататься по городу в подобной машине?

«Серебряный призрак» был подарен Джезом на ее девятнадцатилетие — хотя потом он так и не вспомнил, как ее купил.

Сюзи относилась к своей машине, как к любимому ребенку; она произнесла:

— Я знаю, кто этот придурок. Вообще-то она моя.

— О, профессиональная ошибка, — объяснил Харри. Сверкнув глазами, он показал на ботинки. — Когда у тебя такие большие ноги, время от времени попадаешь не туда, куда следует.

Большие ноги? Сюзи сохранила невинное выражение лица. Она много слышала о мужчинах с большими ногами.

Сюзи не была завсегдатаем бара «Ананас», который находился недалеко от берега. Значительно обновленное старое здание состояло из многих уровней, и его окна были обращены на Балтийский причал. Нижний этаж заполняли подростки — зал содрогался от звуков клубной музыки. «Кошмар», — подумала Сюзи, чувствуя себя ужасно старой — двадцать четыре года — и следуя за Харри вверх по лестнице.

— Люсиль работает барменшей? Не понимаю, почему она не хотела, чтобы я об этом знала. Не вижу ничего плохого в такой работе.

— Перестань болтать, — сказал Харри через плечо. — И не отставай.

На втором этаже народу было еще больше. Воздух, наполненный с сигаретным дымом, звенел от визга пятидесяти, или около того, возбужденных девиц, собравшихся на девичник со стриптизером. В воздух взвилась расшитая стразами набедренная повязка, что было встречено одобрительным ревом.

— Не смотри, — приказал ей Харри.

— Очень надеюсь, что в свободное время Люсиль не работает стриптизершей. Сколько еще ступенек? — жалобно спросила Сюзи, когда он снова направился вверх по лестнице.

— Извини. Раньше здесь был склад.

Она начала пыхтеть, как сенбернар.

— Люсиль правда там или это жестокая шутка?

— О, она там. Я ее слышу.

Сюзи слышала только оглушительные визги веселящихся девиц этажом ниже и их крики стриптизеру: «Давай, снимай, снимай!» Но ведь он уже все с себя снял?!

Сколько набедренных повязок, расшитых стразами, может быть на одном мужчине?

Они поднимались все выше и выше. Сюзи решила, что ей бы не помешали альпинистское снаряжение и кислород. Не говоря уже об удобных кроссовках.

— Вот она, — наконец сказал Харри, указывая на одинокую фигуру в глубине зала. Он был прав, это действительно была Люсиль, она сидела на стуле с гитарой в руках, играла и пела что-то в стиле Шерил Кроу.

Нельзя сказать, что это был сенсационный успех. Никто на четвертом этаже не обращал на нее внимания. Когда Люсиль допела песню, Сюзи и Харри оказались единственными, кто ей аплодировал.

— У меня сейчас перерыв, — сказала Люсиль, откладывая гитару и глядя на Сюзи будто защищаясь. — Полагаю, это была идея Харри.

Она была в черных рваных джинсах и в алой хлопковой кофточке. Косички с бусинами были стянуты в хвост на макушке и напоминали ананас, соответствуя названию заведения. Харри вернулся из бара с напитками:

— Это «Ночь Малибу». Я взял для вас обеих «Малибу» с кока-колой.

— Почему? Два напитка продавались по цене одного? — Сюзи негодовала. — Надеюсь, это не значит, что ты скряга и жмот.

— Это значит, что в этом баре продают только «Малибу», — терпеливо объяснил ей Харри. — Если хочешь что-то другое, надо спуститься вниз.

Тогда все в порядке. Сюзи его простила. Хотя она терпеть не могла «Малибу».

— Да, — сказал Харри, обращаясь к Люсиль, — это была моя идея — привести ее сюда.

— Не понимаю, почему ты сделала из этого секрет?! — воскликнула Сюзи. Хотя, конечно, она понимала.

В общем, это было вполне очевидно.

— Слушай, и так все получилось плохо, когда я выскочила на тебя из кустов, — признала Люсиль. — Заявила: «Привет, знаете что, я ведь ваша сестра!» — и забрала у вас часть наследства. — Она пристально посмотрела на Сюзи. — И вряд ли стало бы легче, если бы после этого я достала гитару и сказала: «О, кстати, я певица… а ты, кажется, была замужем за Джезом Дрейфуссом? Может, представишь меня своему бывшему?»

— Ты бы этого не сделала, — удивленно произнесла Сюзи.

О боже, неужели сделала бы?

Люсиль была немного раздражена.

— Я знаю, что не сделала бы. Но ты меня совсем не знаешь, верно? Ты могла решить, что я веду к этому, напрашиваюсь на знакомство… знаешь, как это бывает, некоторые люди все отдадут за такой шанс. В общем, — продолжала она, — я хочу, чтобы ты знала: я не такая. И будет лучше, если ты не скажешь Джезу, чем я занимаюсь. Не будет двусмысленности.

Сюзи пожала плечами.

— Хорошо, раз ты так хочешь. Конечно, это имело значение. Из прошлого опыта она знала, что большинство музыкантов стремились встретиться с Джезом и таким образом осуществить мечту всей своей жизни. Как ни странно — с точки зрения Сюзи, — они не считали его вышедшим в тираж бывшим алкоголиком. Для них Джез по-прежнему был гением, который записал один из самых продаваемых альбомов в истории рока. Это было очень трогательно. Даже теперь не проходило дня, чтобы новички и дебютанты не присылали по почте или просто не подсовывали под дверь по крайней мере пару демо-записей.