Своими руками, покрытыми кровью, Кинг убрал волосы с моего лица.

— Ты не можешь оставить меня теперь. Ты не можешь уйти!

У меня нет выбора. Я не могу проклясть саму себя.

— Я люблю тебя, Миа. И я найду способ вернуть тебя, обещаю.

Нет, пожалуйста. Не нужно больше ничего такого. Просто живи… той жизнью, которую я тебе вернула.

Вот так остановилась моя жизнь. На этот раз я не почувствовала какое-то умиротворение или принятие. Только скорбь. Скорбь и темнота.

~ ~ ~

Мое сердце было не в состоянии понять, что я вижу перед собой. Смесь крайнего ужаса и такой предельной радости, которую только может себе представить человек. Я видел перед собой Мию. Кровь текла ручьем из ее шеи, собираясь в огромную красную лужу. Тем не менее в ее глазах я видел то, о чем человек вроде меня мог только мечтать — искупление. В глубоких синих глазах, которыми она смотрела на меня, не было ничего, кроме любви. Но чувствовать это было унизительно. Я не заслуживаю ее любви. Но факт остается фактом. Ей все равно на мое прошлое и на мои преступления. Ей все равно на то, что преследует меня всю жизнь. Но ей не плевать на меня. На человека. Мой разум резко вырвался из этого мысленного рая и обратился к чувствам, которые я знаю слишком хорошо. Гнев. Ненависть. Месть. Пусть я больше не проклят, но на мне есть отпечаток моего прошлого, и я не чураюсь насилия.

— Я не убью тебя, Стефанос. Я буду разрывать тебя на части. Кусок за куском.

Мужчина напротив меня стоял и молчал, гордо подняв голову. Он знал, что бесполезно скрываться от кого-то вроде меня. Я человек, который отыщет кого угодно и что угодно.

Я снова посмотрел вниз на Мию и увидел, как свет ускользает из ее глаз. В этот момент я не хотел делиться с кем бы то ни было ее последним вдохом. Я хотел, чтобы он принадлежал мне. Только мне.

— Оставь нас. Я разберусь с тобой позже, — выкрикнул я.

Стефанос и его брат покинули комнату. Комнату, которую я сделал для Мии, моей королевы. Комнату, в которой я планировал проводить длинные ночи, занимаясь с ней любовью. Это был ее дворец, в котором мы бы переписали нашу историю. Но этого не будет.

Ее глаза медленно закрылись, и уголки ее губ подернулись в нежной улыбке.

Я не хочу, чтобы она уходила! Я не готов позволить ей умереть!

— Миа, я верну тебя.

Проклятые Боги! Я король! Я обладаю таким арсеналом древних и мощнейших артефактов, которые неизвестны и недоступны больше ни одному человеку. Прожив более трех тысяч лет, я предвидел и подготовился к любому результату. Но чтобы это…

Раскачиваясь на месте, я укачивал голову Мии, словно в колыбели.

Вдруг я вспоминаю, что подарил Мии кольцо для того, чтобы подобное никогда не случилось. Почему она его сняла?

Тут в моей голове что-то щелкнуло. Пусть моя темная сторона взяла под контроль все события последних дней, но я знаю, что Миа не стала бы выбрасывать кольцо, на охоту за которым я потратил почти триста лет. Оно было сделано из камня короны Хаммурапи.

Душа продолжала покидать ее тело, а я судорожно думал, куда делось это кольцо.

Ваун! Он забрал его у нее!

Я залез рукой в карман моих джинсов и вытащил оттуда что-то завернутое в небольшой лоскуток ткани.

Вот черт!

Я вытащил кольцо и чертовски дрожащими руками надел его на ее палец.

— Пожалуйста, вернись, Миа. Пожалуйста, вернись.

Кольцо должно сработать, если оно будет на пальце в момент смерти, а не после нее.

Я прислонил голову к ее груди и стал слушать. Но ни сердцебиения, ни дыхания не было.

Я потряс ее за плечи, надеясь, что ее душа еще недалеко и может слышать меня.

— Используй свою силу, чтобы вернуться, Миа! Ты Провидец! Ты должна продолжать жить.

Я ждал еще и еще, но девушка в моих руках не шевелилась.

Подняв голову, я закричал:

— Все это богатство, вся эта власть… Я имею все, что может пожелать человек, но упустил то, чего больше всего на свете желаю сам. Ее.

Охота за Артефактом, казалось, существовала в моей жизни всегда. Потому что он связывал меня с ней.

Ложась рядом с Мией, я понимаю, что единственное, на что мне остается надеяться, это чудо.

Внезапно, Миа вырывается из моих объятий, садится и начинает кричать. Кричит, чтобы я убирался, и что я монстр, а я понимаю, что все это правда. Ни одна женщина не должна была терпеть то, что я, монстр, с ней делал. Ни одна женщина не смогла бы этого простить.

Блядь!

Произошло именно то, чего я так боялся. Между нами произошло слишком многое. Проклятие отравило наше будущее.

Все кончено.

Если Миа мне хоть немного небезразлична, я должен оставить ее в покое.

Глава 18

Месяцем позже. Сан-Франциско.

Я лежала на диване в гостиной Бекки, уставившись на белый потолок. Пот покрывал все мое тело, а мои легкие не успевали за моим сердцебиением.

— Еще один кошмар? — простонала Бекка, стоя у двери.

Судя по всему, она только что вернулась с работы, а я снова проспала весь день.

— Подними свою задницу, Миа. Сегодня ты выйдешь отсюда вместе со мной и девочками.

Я перевернулась и накрыла голову одеялом:

— Я не в состоянии.

Причем это была правда. Я едва могла поесть, не говоря уже о том, чтобы стоять, помыться или проводить время с кучей отвратительно счастливых подружек Бекки.

Бекка сорвала с меня одеяло и посмотрела на меня своими большими карими глазами.

— У нас есть VIP пропуска в клуб, где мы еще не были.

— Я не хочу идти.

— Ты не можешь только и делать, что спать на моем диване.

— Давай проверим, — простонала я и закрыла лицо руками.

— Хватит, Миа, — прикрикнула Бекка и шлепнула мне по лбу ладонью.

— Что это было? — вскрикнула я и села на диване.

Бекка была одной из тех женщин, которые умели делать такие невинные глаза, что, посмотрев на них, вы невольно улыбнётесь, но, когда она сердится, ее бледное лицо становится красным, как помидор, и лучше всего вам бежать. Я знала все это, потому что дружили мы с ней с самого детства, и с самого раннего возраста я воспринимала ее, как свою сестру.

Именно поэтому, едва вернувшись в Сан-Франциско, я пришла к ней и не выходила из ее квартиры, не считая похорон Джастина. После всего, что произошло, моим родителям было просто необходимо время и пространство для того, чтобы оплакать сына. И мне тоже.

— Миа, — вздохнула Бекка, — я не приставала к тебе, потому что понимаю, что тебе нужно время, и я более чем рада его тебе предоставить. Но рано или поздно тебе придется взять себя в руки. Джастин не хотел бы, чтобы ты провела остаток своей жизни рыдающей на этом диване.

Я понимала, что она права, но Бекка не знала всей истории до конца. С похорон Джастина прошло уже почти три недели, но я была все еще не готова столкнуться с токсичным эмоциональным облаком, готовым вырваться наружу. Речь идет не только о принятии смерти Джастина, но и о признании того, что я потеряла и Кинга.

Он оставил меня в тот момент, когда я едва вернулась к жизни. Он никогда меня не любил. От меня ему нужно было только избавление от проклятия. Я потеряла их обоих. Обоих. А считала, что такое невозможно.

Так что все, на что я сейчас была способна — это лгать всем вокруг и отсыпаться на диване у Бекки.

Я потерла лоб:

— Тебе повезло, что я тебя люблю.

Она села рядом со мной на диван и убрала небрежные пряди с моего лица:

— Миа, я знаю, ты мне рассказала отнюдь не все, что произошло у вас с Кингом. Просто знай, что, когда ты будешь готова высказаться, я буду рядом.

Я рассказала ей про Кинга практически все до того момента, как узнала, кем он был на самом деле. Проклятым королем. Призраком.

Она сжала мою руку, и я посмотрела в ее большие карие глаза.

— Спасибо, но пока я не готова об этом говорить.

— Хорошо, — сказала она ласково. — Я пока пойду приму душ, а ты подумай над тем, что сегодня ты выйдешь проветриться вместе со мной.

— Но я…

— Я тебя не спрашиваю, пойдешь ты или нет. Это уже решено. Обещай мне подумать лишь над тем, куда бы ты хотела пойти.

Я торжественно кивнула, и Бекка скрылась в ванной комнате. Снова оставшись в одиночестве, я потянулась за своим ноутбуком, лежащем на кофейном столике, и открыла его. Зайдя на свою электронную почту, я открыла сообщение от Кинга, которое он послал мне в день, когда я покинула Крит.

«Теперь ты в безопасности».

Ему не нужно было объяснять мне, что это означает, потому что я и так это знала.

Когда я очнулась на Крите, Кинг лежал рядом, но все, что я могла видеть, это океаны крови, вытекшие из моей шеи. Я стала кричать и не могла остановиться. Как будто мой мозг вернул меня к неразрешенной до конца проблеме, и, как бы я ни старалась, я не могла перестать видеть то, что возникало в моих мыслях. В них я умирала, и кровь… повсюду была кровь.

Кингу понадобилось несколько часов и тяжелые успокоительные для того, чтобы прогнать мои видения. Все, что я могла видеть, это красный цвет, окружающий его тело и льющийся прямо из его глаз, когда он стал мучить меня в Афинах. Все, что я могла слышать, это его слова о том, что он собирается сломать меня. Все, что я могла чувствовать, это его руки на моем теле, разрывающие мою одежду. Он же собирался изнасиловать меня.

— Я не могу это остановить! — кричала я, желая выцарапать себе глаза.— Почему это происходит?

Я вспоминала звук его глубокого голоса, наполненного печалью:

— Не знаю. Миа, мне нужно уехать где-то на час. Меня ждут очень срочные дела. Ты пока побудешь тут с прислугой.

Я ничего не ответила. Не потому что мне было все равно, просто мой разум был забит под завязку картинами и чувствами из прошлого и отсекал что-то еще.