— Нет! Мы должны найти другой способ. Я не знаю, как наслать проклятие. И как я смогу его снять? А что, если ты не прав и…

Он прижался своими губами к моим, останавливая поток моих слов. Мое тело мгновенно отреагировало на его поцелуй — горячо, жадно, сумасшедше.

Он отстранился.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты задаешь слишком много вопросов?

Я кивнула.

— Ага, сказывается образованность.

— Я думал, это означает противоположное, — усмехнулся Кинг.

Я улыбнулась.

— Шутить изволишь, Кинг?

— Я редко шучу, думаю, сейчас я это делаю, потому что влюблен.

Я чуть было снова не прослезилась, потому что никогда бы не подумала, что могу услышать из уст Кинга хоть что-то связанное с любовью. Но такова правда. Я люблю его, а он любит меня. Я не знаю, как так получилось, но пора принять это за истину. Несмотря на то что это казалось невозможным — мы встретились, полюбили друг друга, и поэтому он должен бороться за нас, а не против своего брата.

— Проклиная тебя… — я не могла сопоставить все события, которые должны произойти. — … Если все пройдет гладко, ты будешь творить ужасные вещи. Неприятные, отвратительные. Кинг, ты не будешь хорошим человеком.

Ты убьешь всех Провидцев, станешь играть не последнюю роль в Десятом клубе, будешь главой нескольких банков, и Бог знает, что там еще…

Этот человек находился между жизнью и смертью три тысячи лет.

Кинг расправил плечи и посмотрел на меня с блеском в глазах, который я уже хорошо знала. Скоро он выйдет из себя.

— Я больше не хочу обсуждать это, Миа. Говорю тебе…

— Почему мы не можем обсудить то, что ты уйдешь со мной прямо сейчас?

— И как же мы это, мать твою, провернем? — он уже рычал.

— У меня есть браслет. Нет, я не знаю, как он работает, но мы могли бы попробовать его использовать…

Неожиданно Кинг заключил меня в объятия и поцеловал так, что на этот поцелуй откликнулась каждая клеточка моего тела. Я растворилась в поцелуе, желая, чтобы он никогда не заканчивался, и чтобы Кинг образумился и согласился на побег. И мы были бы вместе. Возможно, у нас была бы еще неделя. Возможно, двадцать лет. Я не знала, да и если честно, мне было все равно. Моей мечтой было время. Просто время, проведенное вместе.

— Я знаю, что ты переживаешь за меня, — сказал он. — Но я добровольно иду к этой участи. Другого пути нет.

Я поморщилась. Он не понимает, кем он станет и на какие вещи будет способен. Да, я уже сообщила ему, что он превратится в монстра, но вряд ли он до конца осознал, что это означает.

— Что если… — начала я, — история повторится? Потому что, уж поверь мне, если это произойдет, ты не захочешь такого будущего, — я сглотнула слезы.

— Что я сделаю? Что ты мне не договариваешь? — спросил он холодно.

— Ты не хорошо поступишь со мной. Вот почему я предлагаю избежать этого и уйти сейчас.

— Миа, мы будем придерживаться этого плана. И все, что ты скрываешь — только уменьшает шансы на его удачное выполнение. Так что ты скрываешь…

Я уже рассказывала ему, что он меня обидел, но никогда не вдавалась в подробности.

— Я не могу сказать тебе. Это…

— Ты скажешь мне! — Кинг повысил голос, а я зло на него посмотрела.

— Нет!

— Если понадобится — я поставлю тебя на колени и отшлепаю по попе так, что она станет фиолетовой!

Я оцепенела, полностью онемев от ярости.

— Ты угрожаешь мне?

— Я не признаю угроз, — он схватил меня за запястья и, перекинув через колени, занес над моей задницей руку. — Ты скажешь мне! Я твой король, и ты скажешь все, что я хочу знать!

— Не смей!

Его рука со шлепком опустилась на мою попу.

— Еще как смею! И я люблю тебя достаточно для того, чтобы знать, как лучше! Но ты…

— Тогда продолжи, что начал! Избей плеткой, изнасилуй! — закричала я.

Его рука безвольно опустилась, будто бы вместо крови ее наполняли кирпичи, и Кинг отбросил меня на кровать.

— Этого не может быть!

Вдруг он посмотрел на свою руку с такой брезгливостью, будто бы испугавшись только что проявленной грубости.

Я отвернулась.

— Я сбежала, прежде чем ты…

— Я не знаю, что сказать, — прошептал он.

— Это был не ты, — слезы текли по моему лицу. — Ну, не совсем ты…

Он уставился в пол.

— И ты все равно позволила мне быть с тобой. Не возненавидела меня.

Кинг собирался сказать что-то еще, но замолчал и направился к двери.

— Ты еще не стал тем человеком, — сказала я. — И ты не можешь чувствовать вину за то, что еще не произошло.

— Мы не можем отрицать того, что внутри меня уже посеялись семена зла.

— Куда ты идешь?

Его грудь вздымалась от гнева, и он тяжело сглотнул.

— Я…я буду биться с Каллиасом на рассвете.

Он почти вышел за дверь, когда я поняла, что это произойдет уже очень скоро.

— Кинг? — окликнула его я дрожащим голосом, а мой тон умолял его рассказать мне о том, что творится в его голове.

Он даже не посмотрел на меня, возможно, потому что не мог.

— Я должен ставить благополучие моих людей превыше всего прочего, — он вздохнул. — И если твой рассказ — правда, то все правильно. Ты не можешь меня проклясть.

— О чем ты?

Его широкие мощные плечи поднялись и упали.

— Я заслуживаю смерти.

— Нет. Давай придумаем какой-нибудь другой выход.

Красивые глаза Кинга были холодны, как лед.

— Нет другого выхода.

Кинг ушел, а меня прорвало. Я сломлена. Пережив столько боли, я натолкнулась на глухую стену. «Я сломаю тебя, Миа» — сказал мне тот Кинг в ту ужасную ночь. И он был чертовски прав. Я была абсолютно сломлена, разбита.

Глава 12

— Мы не можем отрицать того, что внутри меня уже посеялись семена зла.

Как только взошло солнце, я последовала за массовым потоком людей за пределы дворцовых стен на огромное ристалище, окруженное трибунами, напоминающее мне арену гладиаторов.

Казалось, сюда стеклось все племя минойцев с оттенками кожи от темно-коричневого до светло-оливкового. У некоторых из них были прямые волосы, у некоторых вьющиеся. Большинство мужчин оборачивали свои бедра светлой хлопковой тканью и заплетали свои волосы в хвост или косу, а женщины носили тоги из грубой окрашенной в разные цвета ткани. Окажись я здесь в другой ситуации, я бы стала задавать вопросы, которые были бы так важны и интересны следующим поколениям, но моему сердцу было слишком тяжело осознавать, что эта цивилизация скоро исчезнет, и, возможно, сейчас я была свидетелем начала ее крушения. Не уверенная в том, что я смогу наблюдать за событием, собравшем здесь столько народу, но и не способная уйти, я села на последнем ряду высоких каменных ступеней рядом с женщинами в белых платках. Они были намного старше меня и в отличие от других зрителей казались удрученными. Остальные же люди вели себя как безумные дикари, пришедшие посмотреть на боксерский поединок между чемпионами. Я не могла в это поверить.

Варвары!

Я сидела на самом краю, вытирая слезы и все еще обдумывая, как из этого всего можно выпутаться.

— Все хорошо, дорогая, — сказала мне одна из четырех женщин, присев рядом со мной.

Я вежливо улыбнулась, но промолчала.

— Ты та женщина, о которой упоминала Хейн? — спросила она, и все четверо уставились на меня в ожидании ответа.

— Простите?

— Ты — Миа? Провидец?

— Я думаю, вы меня с кем-то перепутали, — я встала, но женщина схватила меня за руку.

— Это работа Хейн! — она указала на отметину на моем запястье (не клеймо Кинга, а на шрам от Хейн). — Сядь. Не вынуждай меня грубить.

Ее касание послало через мою руку электрический разряд, и у меня не было сил ей сопротивляться, поэтому я села обратно на ступени.

— Чего ты хочешь?

— Хейн правда пыталась тебя убить?

Конечно, сначала ее пыталась убить я, но меня же спрашивают не о том.

Я кивнула.

— Это правда, что она положила глаз на Каллиаса?

Я кивнула.

Женщина и ее подруги что-то потрясенно забормотали, но из-за рева толпы я ни черта не слышала.

— Значит, наш король казнил ее за дело.

— Разумеется — да.

Женщина торжественно кивнула.

— Нам жаль, что мы не расправились с ней, когда тому способствовали обстоятельства.

— Что вы имеете в виду? — спросила я.

— Скажем так… мы знали, что Хейн использует свой дар… в несанкционированных целях. Она была испорчена, как и все Провидцы, нарушающие свою присягу.

— Я не следую вашим правилам.

— Но ты не одна из тех людей нашего вида, которые используют свой дар ради достижения власти и получения денег, бросая вызов богам и естественному порядку вещей. Они становятся сумасшедшими животными, которых необходимо наказать. Ее смерть была неизбежна.

— Так вы все — Провидцы?

— Мы старейшины.

У меня накопилось к ним так много вопросов, например о том, кто такие вообще Провидцы, и как работает наш дар, но времени не было.

— Тогда вы можете остановить все это, — взмолилась я.

Женщина отрицательно покачала головой.

— Почему нет? Они еще не начали биться, — указала я в сторону арены.

— Проблема исходит от Каллиаса. Из-за того что он выйдет на бой.

— Потому что семья Хейн угрожала Кингу сплотить народ на гражданскую войну. Он думает, что это единственный способ избежать массового кровопролития.

— Мне жаль, моя дорогая, но уже слишком поздно. Колесо пришло в движение.

— Но вы только что сказали…

Она взяла меня за руку.

— Наши люди недовольны тем, что король лишил Хейн жизни, не посоветовавшись с нами.

— Но вы сказали, что ее смерть была неизбежна.

— Да, — сказала она, — но король нарушил соглашение с нашим кланом, и они должны бороться, чтобы восстановить равновесие в тонком мире.