На дороге показалась пара машин с тонированными стёклами.

— Слышь, пацан…? Убирай своё барахло! — подъехав поближе, грубо посоветовали накачанные братки.

— Да я бы с радостью! — размазывая по лицу грязь, утёр выступивший на лбу пот владелец «копейки». — Не хочет заводиться, зараза! Может, поможете?

— Слышь, ты, козёл… — вылезли из машины недовольные братки. — Мы те щас так поможем — на инвалидной коляске будешь ездить!

Неожиданно раздался пронзительный визг сорванных тормозов, и вторая машина получила звучный «поцелуй» от влетевшей в багажник волги. Резко обернувшись, братки застыли в немом изумлении:

— Твою мать… — сильно пошатываясь, вывалился на улицу «убитый в хлам» гонщик. — Какая падла тут припарковалась…?!

— Ну, мужик, ты ПОПАЛ… — не веря своим глазам, покачала головой братва.

— Кто…?! Я…?! — заглушив спиртным инстинкт самосохранения, нарывался на очередные неприятности пьяный гуляка. — Это вы, козлятки, попали! Что вылупились? Гоните бабло!

— ЧЕГО…?! — оторопев от такой наглости, недоумённо уставилась на него братва, пытаясь прийти в себя.

— Глухие, что ли…? — захохотал на всю улицу пьяный лихач. — Бабки гоните! Или я вам все рога поотшибаю!

Вокруг машин начала собираться толпа любопытных зевак, собравшихся посмотреть на развернувшийся бесплатный балаган. Потеряв терпение, Вепрь открыл дверь и вылез на улицу.

— Чего стоите?! — заорал он на охрану. — Заткните этой падали пасть!

— Это какая сука там кукарекает?! — громко возмутился водитель волги. — Я тебе самому пасть порву, чтоб не вякал! Фуфло дырявое… — направился он в сторону обидчиков, но не сумел сохранить равновесие и шумно грохнулся прямо посреди дороги.

Услышав оскорбление, Вепрь судорожно передёрнул щекой, и его лицо налилось кровью…

— Мочи, гниду… — побагровев, как помидор, процедил он сквозь зубы, отдавая охране короткий приказ.

Разгневанные братки тут же набросились на зарвавшегося выпивоху, развалившегося на асфальте, как бревно.

Толпа зрителей взволнованно всколыхнулась:

— УБИВАЮТ!!! — раздался чей-то отчаянный крик. — Людей убивают!!!

— Мочи гопников! — заорал в ответ коренастый мужик, бросаясь на выручку беспомощному бедолаге. — Наших бьют!

Этот народный призыв нашел живой отклик в сердцах ещё нескольких человек. Вооружившись монтировкой, к ним присоединился и молоденький паренёк, чья потрёпанная «копейка» послужила причиной образовавшегося затора. Затаив дыхание, любопытные зрители во все глаза следили за развернувшейся как в крутом боевике кровавой дракой…

Два громких хлопка резко привели людей в чувство: услышав выстрелы, толпа бросилась врассыпную. Быстро обернувшись, охрана увидела лежащего на земле Вепря: на груди расползалось большое красное пятно, а во лбу зияло пулевое отверстие…

— Подстава… — начиная запоздало соображать, пробормотал один из братков.

Договорить он не успел: «чудом» протрезвевший водитель волги по рукоятку вогнал ему в живот острую финку и с силой крутанул руку, вспарывая внутренние органы…

— Я же сказал, что это ВЫ, козлятки, попали… — быстро полоснув отточенным лезвием по шее охранника, прошептал Макс и небрежно вытер кровь о валяющееся на земле тело. — Вот и отблеялись…

Запрыгнув в подъехавший автомобиль, ребята стремительно умчались с места преступления. Спустя несколько секунд, один за другим, раздались четыре оглушительных взрыва…

Прибывшие на поступивший сигнал милиция и пожарники застали лишь полыхающие огнём машины, да бездыханные тела Вепря с пулей во лбу и его охраны с перерезанным горлом. В элитном ресторане «только для своих» поджидал ещё один неприятный сюрприз: надышавшись какого-то галлюциногенного газа, все посетители и персонал были в невменяемом состоянии и не могли дать каких-либо внятных объяснений.

…Следователям так и не удалось найти хоть сколько-нибудь стоящих свидетелей этого криминального происшествия: поставив метку «глухарь», дело списали в архив…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Расположившись на берегу Невы, ребята с удовольствием барахтались в прохладной воде, смывая с себя грязь и чужую кровь. Пока Каро возился с угнанной машиной, Макс развёл костёр и побросал в огонь запятнанную одежду.

— Помоги-ка… — позвал друга Каро.

Слегка поднатужившись, они столкнули машину в воду, и она медленно погрузилась на дно…

— Прости, неведомый хозяин… — со скорбным выражением лица продекларировал Макс. — Твоя любимая «ласточка», верой и правдой служившая тебе долгие годы, погибла героической смертью, обретя вечный покой в глубине безмятежных вод великой Невы…

Этот короткий некролог вызвал у всех неудержимую волну смеха.

— Макс, тебе во МХАТ надо было поступать! — хохотал Лёха. — Или в Щукинское! Такой артист пропадает!

— Ты тоже хорош! — задорно улыбнувшись, похвалил Лёху Макс. — «Ребятки, у меня мотор заглох… Может, поможете…?» — передразнил он его. — А у самого на роже написано, что передрейфил до чёртиков!

— Слышь, Лёх…? Ты бы ещё штаны обмочил! (Для натуральности!) — веселился Олег, вспоминая разыгранный спектакль.

— Да они и так думали, что он обгадился! — поддержал его Витёк.

— Индюк думал — в суп попал! Вот мы им пёрышки и пообщипали! — расхохотался в ответ Лёха — Видали, какие у них морды были, когда Макс с них бабло начал трясти…?

Над рекой пронёсся звучный мужской хохот.

— Вепрь аж затрясся весь, когда ему на петуха намекнули! — закатывался от смеха Игорёк. — Я думал, он от злости копыта двинет!

— Он и так их отбросил! — хохотала братва. — Когда Каро ему башку просверлил: аккуратненько так — словно ювелир…

Снимая напряжение, ребята дурачились, как мальчишки.

— Заканчивайте… — добродушно усмехнулся Каро. — Пора ДОМОЙ…

Лика… Как же он СОСКУЧИЛСЯ по своей малышке! Каждую минуту, каждую секунду Каро думал о строптивой упрямой девочке с вздорным характером, и умирал от безграничной нежности и любви, томившейся в его душе…

Он вспоминал её голубые, как искорки льда, глаза… Вспоминал горячие губы, нежно шептавшие «мой Король»… Хрупкие руки, робко обнимавшие его за шею… и тонкие пальчики, ласково перебиравшие его волосы на затылке…

От этих воспоминаний по телу пробегала гулкая звенящая дрожь, а душа изнывала от безудержного желания поскорее увидеть любимую девочку — и раствориться в её объятьях…

«Мой Король…» — медленно выводила Лика на запотевшем стекле, рассеянным взглядом глядя в окно. Её мысли и чувства были далеко-далеко — там, где сейчас находился любимый мужчина.

Лика пыталась представить, что он делает, чем занимается…? Она старательно гнала прочь тревожные мысли о криминальных разборках, где звучат меткие выстрелы и пускают в ход остро отточенные ножи. Нет, её Король не может погибнуть в какой-то драке, не может покинуть её, оставив совершенно одну в этом огромном мире! Он сильный, умный, и к тому же, рядом с ним Макс: он всегда прикроет своего друга и не допустит беды.

— Всё будет хорошо… — рисуя под надписью пронзённое стрелой сердечко, прошептала Лика, и ей очень хотелось верить, что эти слова окажутся правдой. — Всё будет ХОРОШО…

Раздался короткий звонок в дверь, и с коридора послышался бодрый голос Костика, приветствовавшего отца. Резко встрепенувшись, Лика опрометью бросилась вон из комнаты, навстречу гостям.

— Я один… — мотнув головой, сразу же разочаровал её Костя. — Подарок тебе привёз. Вот, держи… — протянул он ей большую картонную коробку, завёрнутую в пакет. — Каро сказал, другого такого ни за что не найти.

— Что это…? — доставая коробку из пакета, спросила Лика.

— А ты посмотри! — хитро улыбнулся Костя. — Платье твоё свадебное. Ты у нас будешь самой красивой невестой в мире! — широко улыбнулся он. — Кстати, Каро сказал, что к выходным уже дома будет! Ладно, я пошёл — мне ещё к тёть-Фае надо заскочить… — попрощался Костя со всеми и быстро ушёл.

Зайдя в зал, Лика поставила коробку на журнальный столик и сняла крышку. По глазам тут же ударил яркий, ослепительно синий цвет камней, сверкавших на диадеме. Электрический свет с потолка только усилил количество сверкающих искр, отражаясь от граней сапфиров.

— Мой Король… — потрясённо прошептала Лика, и её лицо озарила радостная улыбка.

Сердце захлестнула неистовая волна нежности и теплоты: как же он заботился о ней! Он знал, что она любила этот невероятно красивый оттенок синего цвета, и нарочно выбрал именно такой наряд, к которому подойдут её серьги и браслет. Надевать с таким потрясающим платьем ещё и колье, будет уже перебор: изумительные васильки распустили свои бутоны, обвивая декольте нежной лозой…

— Ох, дочь, смотри… — покачал головой Ориф, рассматривая платье. — Надоест Каро терпеть твои выкрутасы — и останешься ни с чем! Такие щедрые мужики на дороге не валяются… — вновь покачал он головой. — Мигом к рукам приберут!

— Не приберут… — радостно улыбаясь, покачала в ответ головой Лика. — Он МОЙ Король — мы ВСЕГДА будем вместе!

— Твои слова — да Богу б в уши… — задумчиво хмыкнул отец. — Ну, что стоишь? Беги примеряй! Вижу же, что не терпится! — добродушно усмехнулся он.

Схватив коробку, Лика стремительно убежала переодеваться. Очень бережно и аккуратно, она надела на себя платье, и закрепила на волосах диадему. Взяв в руки фату, Лика вышла из комнаты и встала перед зеркалом трюмо.

— Красивая будет невеста… — одобрительно кивнул Ориф, разглядывая дочь. — Хороший вкус у моего зятя!

— А это тебе зачем? — заметив фату, насторожилась Хельга. — Даже не вздумай примерять! Надевать фату задолго до свадьбы — плохая примета! (Потом замуж не сможешь выйти).