— А куда ещё…? — растерялась Лика.

Услышав честный ответ, мужчины громко расхохотались. (Даже Каро не смог сдержать улыбки).

— Да ну вас всех! — обиженно выкрикнула Лика и выбежала из зала.

Дура! Какая же она дура! Да она ему даром не нужна, идиотка четырнадцатилетняя! Зачем ему малолетка, когда у него уже есть женщина, которую он любит?! Очень сильно любит, потому что такой красивый браслет дарят только ЛЮБИМЫМ…

— У тебя есть девушка? — как соль на рану вдруг всплыл из памяти давний разговор в лесу.

— Есть… — радостно улыбнулся Каро.

— Ты её любишь…?

— Больше жизни…

— А почему тогда не женишься на ней?

— Женюсь. Скоро уже…

Да с тех пор уже два года прошло! Он, наверное, давно женился на этой своей девушке, может даже ребёночка уже завели…

Захлёбываясь слезами, Лика бросилась на третий этаж к Ульке изливать своё горе…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Посмеявшись над доверчивостью Лики, мужчины вновь вернулись к беседе. Заметив, что Макс достал сигареты, Каро тут же отправил друга на балкон:

— Кончай дымить! Здесь дети бегают… — строго указал он на балконную дверь.

Поднявшись из-за стола, Макс набросил на плечи куртку и вышел на балкон. Сделав пару затяжек, он вдруг услышал странные звуки, доносившиеся с третьего этажа, и невольно прислушался.

— Лик… ты чего…? Не плачь… — уговаривала Улька. — Случилось что?

— Люб…лю… я… его-о-о… — в полный голос рыдала Лика, (благо родители Ульки были ещё на работе, и их никто не мог подслушать).

— А вдруг ты ему тоже нравишься? — пыталась успокоить Улька подругу.

— Я… для него… маленькая-а-а… — завывала Лика. — У него… жена… есть… и ребёноче-е-ек…

— Подумаешь, жена! Жена не стенка — подвинется! — продолжала утешать Уля, припомнив народную поговорку. — А вдруг он её бросит?

— Не броси-и-ит… Он… её… больше жизни… любит — он сам сказа-а-ал…

— Лик… не плачь… Слышишь…? — уговаривала Улька. — А то я тоже расплачусь…

Спустя мгновение, сверху донеслись уже два голоса, рыдающих навзрыд…

Вернувшись в комнату, Макс сбросил с плеч куртку и с трудом сдержал улыбку, вспоминая случайно подслушанный разговор.

— Ты чего такой весёлый? — заметил Каро.

— Потом расскажу! — весело улыбаясь, пообещал Макс.

Они посидели ещё немного и стали собираться домой.

— Ты откуда узнал, что браслет — мой? — спросил Каро, спускаясь по лестнице.

— Птичка на хвосте принесла! — хитро улыбнулся Макс. — Сказала: «К нам сегодня твой друг заезжал — купил дорогущий комплект с сапфирами, да ещё стопку зелёных в качестве премиальных подкинул! Лидия Петровна всем такую премию раздала — можно полгода дома сидеть и не работать!» У меня конечно много друзей, но таких по-королевски щедрых… — широко улыбнулся Макс.

— Понятно! — усмехнулся Каро. — Значит ты сегодня у «птички» ночуешь.

— У «птички» я уже был! — весело возразил Макс. — Мы очень мило поворковали, а сейчас я хочу спать. Так что ночевать я буду у тебя — к тебе ближе тащиться, чем до дома.

— Ночуй… — вновь усмехнулся Каро.

Он уже привык к тому, что Макс оставался ночевать, когда ему вздумается и по-хозяйски орудовал на кухне, опустошая холодильник. Да так оно в принципе всегда и было: и когда Каро жил с родителями, и когда у него была Марго — Макс всегда крутился где-то поблизости, внося оживление в монотонную семейную жизнь. Потому он и был не просто другом — а братом, самым настоящим братом, приходящим на помощь по первому зову и заслонявшим собою от пуль.

— Кстати, а ты чего там такого весёлого увидел? — уже вернувшись домой, вдруг вспомнил Каро.

— Не увидел — а услышал! — направляясь в ванную, поправил его Макс. — Там Лика твоя с Улькой в три ручья ревут: она опять в какого-то мужика влюбилась, только на этот раз в «женатика».

— «Женатика»?! — не поверил своим ушам Каро.

— Угу, — кивнул Макс. — Вот и ревёт, что он жену свою любит, а на неё даже не смотрит.

— А чего тут смешного? — нахмурился Каро.

— Да я понять не могу: где она его углядеть успела? — рассмеялся Макс. — Она ж всё время дома сидит — никуда не выходит! А у них в доме кроме братвы никто толком и не бывает…

Это был сильный удар! Быстро пройдя в кабинет, Каро достал последние письма Лики и внимательно перечитал их ещё раз:

«В моей жизни есть человек… Не могу сказать, чтоб он появился недавно, (мы давно знакомы, и часто общаемся…) Когда я его вижу, я сразу теряюсь и забываю, кто я и как меня зовут…. Каждый раз, когда я слышу его голос — меня трясёт так, будто у меня лихорадка…»

Только теперь до Каро дошло, что Макс прав: новая любовь Лики была не за тридевять земель — а гораздо ближе, (возможно, они даже сидят за одним столом и пьют коньяк из одной и той же бутылки).

Ох, Лика… Каро уже смирился с мыслью, что навсегда останется только другом, (он даже смирился с мыслью, что она пойдёт под венец с другим), но узнать, что она отдала своё сердце одному из его друзей… Это было ОЧЕНЬ больно!

Впрочем, судя по тому, что сказал Макс, о свадьбе и речи быть не могло: парень был женат и любил свою жену. Это значило только одно — Каро придётся нарушить данное Лике слово не вмешиваться в её жизнь: он должен найти того, кого она полюбила и сделать так, чтобы он никогда больше не появлялся в её доме. (Только так он может уберечь любимую малышку от излишних слёз и страданий).

Откинувшись на спинку кресла, Каро закрыл глаза и начал вспоминать всех, кого любила Лика:

Чёрный… Молодой белобрысый парень, полный сил и энергии…

Трамвайщик… Сорокалетний спивающийся мужик, побитый жизнью…

Черноволосый усатый Васька… Типичный обыватель с трусливым характером…

У них не было ничего общего: разные лица, разные характеры и судьбы. Только одежда почти одинаковая: Чёрный предпочитал носить чёрный спортивный костюм, (за что и получил своё прозвище), трамвайщик носил чёрный комбинезон, а Васька ходил в чёрной спецовке…

Внезапная догадка осенила столь быстро, что Каро резко поднялся и открыл глаза. Одежда — вот что объединяло всех этих людей! Лика выбирала только тех мужчин, кто носил одежду чёрного цвета — и никого другого. Но откуда у неё столь странная привязанность к цвету…?

Впрочем, этот вопрос можно было оставить на потом. Сейчас куда важнее было выяснить, кто из окружения Орифа подходит под это описание.

Макс уже спал, когда его разбудил Каро.

— Макс… — остановившись на пороге комнаты для гостей, позвал он. — Ма-а-акс!

— Чего тебе…? — приподнимая голову от подушки, сонно отозвался тот.

— Не знаешь, кто у Орифа в чёрной одежде ходит?

— Тебе заняться нечем? — зевнул Макс. — Иди спать!

— Макс, вспомни! — настаивал Каро. — Кто у них любит чёрное?

— Да никто! — фыркнул Макс, поворачиваясь на другой бок, и проворчал: — Это ты у нас на чёрных рубашках помешался — у остальных пока с головой всё в порядке… Уйди уже — я сплю!

Оставив друга в покое, Каро вышел на балкон и закурил. Глядя на окна Лики, он прокручивал в голове всех, кто так или иначе входил в её дом, но среди них действительно не было ни одного мужчины, кто носит чёрную одежду.

Братва любила шикануть. Ребята сорили деньгами, приобретая модные фирменные вещи, в отличие от Каро, которому всегда нравилась классическая строгость чёрного цвета. Чёрная майка, чёрная рубашка — он никогда не задумывался над тем, что все его вещи чёрного цвета. До сегодняшнего дня. Так неужели Макс прав…?

От волнения, Каро выкурил ещё несколько сигарет. Раз за разом он прокручивал в голове все варианты, но в итоге получал один и тот же ответ: он — ЕДИНСТВЕННЫЙ, кто всегда был в чёрном. А значит, и влюбиться Лика могла только В НЕГО.

Тогда с чего она взяла, что он женат…? Кто мог сказать ей такую глупость? Все знают, что у него нет ни жены, ни даже невесты, так откуда взялась подобная информация…? Братва вряд ли могла такое сболтнуть, (даже Макс не стал бы шутить на подобную тему).

Всё это надо было как следует перепроверить…

Народная мудрость гласит: «Женщина: сама придумала — сама же наревелась! И РАЗОЗЛИЛАСЬ…» Этот анекдот идеально описывал Лику: погоревав о своей безответной любви, она сильно разозлилась и на себя, (за то, что такая дура!), и на Каро, (нечего ходить по гостям, когда у тебя дома жена есть!)

Едва Каро переступил порог фойе, как навстречу вылетела Лика и резко остановилась. (Словно почувствовав его приближение, она спешила укрыться у Ульки, но не успела).

— Привет, малышка! — улыбнулся Каро.

— Я с тобой даже НЕ РАЗГОВАРИВАЮ! — мрачно фыркнула Лика и тут же убежала к подруге.

— Чего это она на тебя так? — удивился Макс.

— Похоже, есть за что! — усмехнулся Каро, всё больше склоняясь к мысли, что его подозрения верны.

Войдя в дом, он улучил свободную минутку и отозвал в сторонку Омара.

— У тебя сестра ведёт дневник? — спросил он, надеясь, что Лика, (как и большинство девчонок её возраста), ведёт тетрадку «с секретами».

— Ну-у-у… пишет что-то… А Вам зачем? — поинтересовался Омар.

— Так Восьмое марта скоро! А я не знаю, что подарить… — улыбнулся Каро. — Можешь мне принести её дневник? Хочу узнать, что ей нравится.

— Могу, — немного подумав, согласился Омар и подозрительно заметил: — А мне на двадцать третье февраля ничего не подарили!

— А что ты хочешь? — усмехнулся Каро, соглашаясь, что упрёк справедлив.

— Гитару… — вздохнул Омар. — Хочу на гитаре научиться играть, чтоб девчонки влюблялись. Только мама сказала, что это очень дорого… — вновь вздохнул он.