Слава Богу, что все дети спали в одной комнате! Конечно, это было не совсем удобно, ведь переодеваться подросшей Лике приходилось в ванной, зато теперь она перегораживала дверь детской кроваткой. Каждую ночь она слышала, как Авас пытался тихонько откатить кроватку на место, чтобы освободить проход. На всякий случай, на ночь, Лика прятала под подушку большой кухонный нож, твёрдо решив перерезать Авасу горло, если ему удастся залезть к ней в постель.

Неожиданно кто-то подошёл сзади и задел её за плечо. Занося руку с тарелкой для удара, Лика резко развернулась и замерла, увидев Наташу — подругу дяди Толи. (Давние приятели родителей, они частенько гостили у них в доме). Наташа была умной женщиной, и сразу смекнула, в чём дело.

— Кто? — просто спросила она.

Лика вся затряслась от напряжения, но промолчала.

— КТО? — настойчиво повторила Наташа.

— Авас… — прошептала Лика и заплакала. — Не могу больше! Убью я его! В тюрьму сяду, но убью!

— Вот ещё! — строго приструнила её Наташа. — Из-за такого дерьма по этапам ходить? Много чести будет! Ну всё, не реви — мы его быстро отвадим.

В эту ночь Лика впервые спокойно уснула. Зато Наташа не сомкнула глаз — она тщательно следила за тем, чтобы Авас не приближался к детской спальне. Конечно, можно было рассказать всё Орифу и Хельге, но Ориф — человек восточный, горячий! Убьёт мерзавца — и что дальше…? Кто шестерых детей кормить будет, пока отец на нарах чалится? Всю ночь Наташа мучительно размышляла о том, как поступить…

Большинство людей не видят никакой разницы между понятиями «крыша» — и «рэкет». А разница есть — и большая! Хорошая, уважающая себя крыша никогда не опустится до примитивного вымогательства: разгромить офис, пострелять в потолок для острастки — поведение грубое и банальное, без фантазии.

Каро был умнее. Он заботился о своих подопечных, как отец родной, ведь чем успешнее идут дела у торговцев — тем больше был и доход его группировки. А секрет был прост: если обычный рэкет СОЗДАВАЛ проблемы, то Каро, наоборот, РЕШАЛ их. Надо было кому-то получить выгодный кредит — Каро звонил своему человечку в банке, и тот помогал получить необходимую сумму на самых выгодных условиях. Надо было расширить бизнес — нужные люди находили помещение с минимальной арендной платой. Но самое главное: никакая шпана не мешала, никакой вор не заглядывал!

Конечно, были и такие, кто гордо заявлял, что сам может решить любую проблему, но уже спустя пару месяцев, замученные жадными до взяток чиновниками, они сами шли на поклон к Каро, прося о помощи и заступничестве. Потому что на практике оказывалось, что легче платить «дань» ОДНОЙ «крыше», чем постоянно давать взятки десяткам чиновников.

Разумеется, цена за такую заботу была внушительной! Мудро рассудив, что малую сумму отдавать легче, плату за своё покровительство Каро собирал по частям, (раз в неделю), и для этого у него были свои «инкассаторы». А вот братва свои деньги получала раз в месяц, (чтоб не думали, что за гроши стараются). Эта нехитрая схема устраивала всех.

Иногда Каро приходилось помогать и простым обычным людям — но уже бесплатно, работая только на авторитет. И надо сказать, во всём городе не было никого другого, кому бы так доверяли! Именно поэтому, хорошенько всё обдумав, Наташа решила идти со своей проблемой к местным браткам…

Расположившись за своим любимым столиком в углу, ребята отдыхали, расслабленно потягивая коньяк. Неожиданно на пороге кафе появилась женщина средних лет. Остановившись в дверях, она быстро окинула взглядом посетителей, после чего уверенно подошла к группе крепких подтянутых парней. Наташа молча рассматривала мужчин, пытаясь понять, кто из них лидер.

— Тебе чего, тётя? — широко улыбнувшись, обернулся к ней Макс.

— Кто у вас тут главный? — требовательным тоном спросила Наташа.

— Ну, я… — улыбнулся Каро. — А что?

— Поговорить надо, — сурово сжав губы, ответила Наташа. — Наедине!

— Слушай, а не пошла бы ты…? Не видишь — люди отдыхают… — начал было Макс, но встретившись взглядом с Каро, осёкся на полуслове.

— Давай, поговорим… — пожал плечами Каро и поднялся из-за стола.

Макс тоже привстал, но Каро жестом показал, чтобы он остался. Неодобрительно покачав головой, (а вдруг подстава какая?), Макс всё же послушался и присел обратно за стол.

Выйдя на улицу, Каро на секунду задумался, понимая, что женщина не станет говорить при посторонних людях, и кивком пригласил её на задворки магазина.

— Я слушаю, — кивнул он, закуривая сигарету.

Наташа вдруг растерялась, не зная, с чего начать. Было видно, что женщина сильно нервничает, и Каро деликатно подождал, давая ей возможность собраться с мыслями, но…

— Послушай: ты вытащила меня из-за стола, сказала, что хочешь поговорить — а теперь стоишь и молчишь. Если есть, что сказать — говори, если нет — я пошёл! — заметил он.

— Есть! — торопливо сказала Наташа. — Этот гад к девчонке в постель повадился прыгать! А она маленькая совсем: только-только тринадцать лет исполнилось! А он, сволочь, ей совсем проходу не даёт! — сбивчиво поведала она.

— А я-то тут при чём? — удивился Каро. — Тебе в ментовку надо.

— И что они ему сделают? — вызывающе вздёрнула голову Наташа. — Вывернется ведь гад — скользкий, как уж! Или откупится. А девочке помочь надо!

— Ладно, — кивнул Каро. — Что за девчонка-то?

— Лика. Она вон в том доме живёт, на втором этаже… — показала Наташа рукой на хорошо знакомое окно.

У Каро резко потемнело в глазах. В ушах гулко застучало, а затылок сдавило так, что казалось, голова вот-вот лопнет.

— Авас, сволочь, совсем совесть потерял! — словно издалека услышал он голос Наташи. — Ориф с ним кров разделил: под одной крышей живут, с одного стола едят — а он за его спиной такую пакость творит!

— Он… её…? — взяв себя в руки, посмотрел на Наташу Каро, задавая немой вопрос, и замер в предчувствии страшного ответа.

— Нет, — покачала она головой. — Не успел ещё, гад! Лика — девочка сильная, да только устала она очень. Убьёт гада — всю жизнь себе испортит! Я тебя очень прошу — помоги!

— Помогу! — серьёзно пообещал Каро и ободряюще улыбнулся: — Хорошо, что ко мне пришла.

— А к кому ещё идти? — грустно усмехнулась Наташа. — Менты ему не помеха, а у вас вся земля поделена, каждый клочок расписан. Вы чужаков быстрее всех видите — и порядок держите! Вот и получается, что, кроме вас никакой другой защиты нет… — вздохнула она. — Спасибо тебе! Пойду я…

Наташа ушла.

Пытаясь прийти в себя от услышанного, Каро нервно выкурил с полпачки сигарет. Ах, Лика, Лика… Что же ты не сказала-то никому ничего, девочка моя…? Что же ты молчала всё это время…? Да, нет, сказала — с подружками, наверняка, поделилась. Да только что они могли сделать? Сами такие же девчонки малолетние. Эх, малышка, малышка… Ландыш ты мой майский: нежный… хрупкий… Всякая мразь так и норовит заграбастать своими лапами и растоптать!

Нет у человека ничего ближе и роднее отеческого дома. Это какой же ужас ты испытывала, если даже родные стены не могли тебя защитить от этого ублюдка…? Сколько же ты ночей не спала, сколько слёз пролила, опасаясь уснуть…? Это какой же АД творится в твоей душе! Эх, малышка, малышка…

— Что стряслось? — встревожился Макс, увидев, что Каро вернулся мрачнее тучи.

— Потом! — коротко ответил тот, присаживаясь за стол.

Он с трудом дождался, когда стрелки часов подошли к девяти вечера — именно в это время Авас с Арифом убирали с прилавка товар. Как только с улицы донёсся знакомый говор, Каро тут же поднялся из-за стола и вышел на крылечко.

— О-о-о, какие люди! Здравствуй, мой дорогой! — радостно подошёл к нему Авас.

Проигнорировав протянутую для рукопожатия руку, Каро пристально посмотрел ему в глаза.

— Ты помнишь наш договор? — хмуро спросил он.

— Зачем спрашиваешь? Конечно, помню, дорогой! — всплеснул руками Авас. — Всё помню: людей не обманывать, не обвешивать, местных женщин не трогать — всё помню!

— Что ж ты тогда, гадёныш, на малолетку позарился?! — тихо прошипел Каро, схватив его за грудки.

— Врут! Всё врут! — затрясся Авас. — Мамой клянусь — она сама передо мной задницей вертела!

— Ах ты, мразь! — взъярился Каро и со всей силы ударил Аваса в лицо.

Они тут же сцепились, и вокруг них быстро собралась большая толпа народа, азартно болеющая «вон за того чернявого, что повыше».

— Так его! Дай этому черномазому! Понаехали тут… — орала толпа, ничуть не смущаясь, что и сам Каро отнюдь не славянин. (Он — свой, МЕСТНЫЙ. И это куда важнее!)

Услышав крики, ребята выскочили из кафе, и попытались оттащить Каро от Аваса, но куда там — он раскидал их, как маленьких щенков! Каро как с цепи сорвался: ослеплённый яростью, он совсем потерял голову: перед глазами стояла Лика — маленькая, беззащитная… И Авас, с его вечно бегающими глазками и маслянистой улыбочкой, тянущий к ней свои ручонки… Больше всего на свете хотелось убить эту мразь голыми руками!

И убил бы. Завалив Аваса на асфальт, Каро выхватил пистолет и приставил дуло к затылку мерзавца…

— КАРО!!! — внезапно раздался строгий окрик отца, прежде чем палец успел нажать на курок.

Каро резко пришёл в себя.

— Живи, мразь! — отшвырнул он Аваса, крепко приложив того напоследок лицом об асфальт, и прошептал: — Ещё раз подойдёшь к Лике — сдохнешь, как шакал!

Поднявшись на ноги, он быстро направился в кафе, не оглядываясь по сторонам. Кивнув ребятам, чтоб разогнали собравшуюся толпу, Макс тут же побежал следом, чтобы поддержать друга.

— Всё! Концерт окончен! — крикнули парни, давая понять, что продолжения драки не будет. — Разойдись!

— Вот бандиты! — неодобрительно покачал головой какой-то мужик. — Совсем обнаглели — уже посреди бела-дня людей убивают!