— Потому что ты не хочешь этого. Эта ставка была больше, чем просто удовольствие. Дошло до тебя. Все мои тупые уроки попали в твою голову. Ты больше не хочешь бессмысленный трах. Ты хочешь реальных отношений. Я вижу это. Не думай, что я не знаю тебя. Ты любил заигрывать с девушками, не принимая их обратно на свое место и забыв их после. Тебе нравится тусоваться с кем-то, кто заинтересован в тебе больше, чем в голом теле. Ну, скажи мне, что я не права.

— Ты ни черта не знаешь обо мне!

— Ой-ёй.

По его тону было понятно, что ему не нравится этот разговор. Ну, тоже неплохо. Он нуждался в пинке, который бы открыл ему глаза — то, что друзья сделают друг для друга, и если я права…

— Я знаю, что ты противишься сейчас по каким-то долбоебским причинам. Тебе понравилась Эбби — ты признал это даже себе. Тебе даже понравились ваше свидание. Она хорошая, и вы, ребята, смеялись и веселились. Черт возьми, что случилось? Почему ты не хочешь встречаться с ней?

— Ким, это все было только развлечение и игры. Может быть, ты была немного надоедливой в своем желании заставить меня свести с ней во время спора, но блять, сейчас меня уже это бесит.

— Я не понимаю, почему ты не хочешь быть счастливым? Почему ты не хочешь допустить даже, что вы будете встречаться с ней? В конце — концов, это же не на всю жизнь. Почему бы просто не пообщаться с ней и не увидеть, что будет дальше? Ты заслуживаешь того, кто будет ценить это все больше, чем какое-то хвастовство.

— Сука, да не хочу я встречаться с Эбби! — заорал Трэвис и отвернулся, готовый уйти. Если бы были люди вокруг, для них был бы бесплатный цирк.

«Дерьмо! Может, я зашла слишком далеко? Но все, что я сказала ему, было правдой. Он реально больше не игрок. Я видела медленные изменения в нем на протяжении нескольких недель, и теперь Трэвис был другим человеком. Но я все еще не могу понять его! Ему нравится гулять с ней. Тогда почему, во имя богов Тартара, он не хотел продолжения с ней? Может он подумал, что не заслужил ее? Возможно, он сказал правду и реально не делал ничего плохого рядом со мной? Нет, это была все еще фигня. Он стал другим. И если Трэв чувствовал себя неуверенно и не мог видеть, того, что видела я, то придется показать ему это. Но, во-первых, возможно, мне следует извиниться. Поэтому я подбежала к нему и потянула его за руку, заставляя Трэвиса повернуться ко мне.

— Трэв, прости. Я не хочу давить на тебя. Просто хочу, чтобы ты был счастлив,» — прошептала я.

Он смотрел в мои глаза. На самом деле, Трэвис готов был просверлить дырку в моих глазах своими. Они были наполнены множеством эмоций, большинство я не могла точно определить, но точно видела боль. Блин, не очень хочется быть причиной этого, хотя даже не знаю, что точно сделала, что бы он почувствовал это. Я не выпустила его руку, и Трэв не говорил ни слова, просто продолжал смотреть на меня.

— Я просто хочу, чтобы ты был с кем-то, кто знает тебя, или, по крайней мере, хочет узнать. Ты заслуживаешь этого.

Он все еще не проговорил ни слова, и это начало бесить.

Больше не было сил пялиться ему в глаза, и поэтому я опустила взгляд на грудь, которая вздымалась и опускалась неравномерно, что говорило о прерывистом дыхании. Черт, я реально перегнула палку. Но кто знал, что так будет? Страсть, как хотелось узнать, о чем он думает, и мои губы непроизвольно прошлись выше, к его губам. «Что?» Я ничего не могла поделать. Они были сочные, а я полнокровная, живая женщина. Когда я, наконец, посмотрела ему прямо в глаза, там появилась новая эмоция — смесь тоски и похоти.

Прежде, чем его губы накрыли мои, пробормотал что-то наподобие: «к черту все». Мощь его губ и то, что они соприкасались с моими сперва шокировало меня. Я знала, что напряглась. Но солгала бы, если сказала, что его губы не были чувственными, и почему-то расслабилась в его руках, которые в один миг обвились вокруг меня. Одну минуту мы говорили — ну, я говорила — и в следующий момент оказалась на небесах.

Он не остановил своего сладкого нападения. Нет, это был не сладкий поцелуй, это был полный поцелуй страсти и желания. Трэвис обвил своими руками, как можно крепче, меня, и я раскрыла свои губы от удивления. Он воспользовался случаем, чтобы уговорить мои губы открыться и провел своим языком вдоль моего. Наши языки сплелись, и, Боже, клянусь, в тот момент мне хотелось гораздо большего огня, чем когда-либо. Я знала, что точно простонала ему в рот, его вкус и прикосновения эхом прошлись через все мое существо. Это был лучший первый поцелуй.

Блять, не хочу, чтобы это прекратилось. И мне показалось, что Трэвис тоже не хотел. И это было то, что привело меня в чувство. Это был Трэвис. Это был Трэвис. Он был одним из моих лучших друзей, игроком, эм, ну-у, бывшим игроком. Я пыталась свести его с кем-то еще. Просто не могла не делать этого. Не могла потерять его. И это определенно вызовет странную неловкость между нами, которую показывают в кино. Я уже видела, как на глазах рушится из-за этого дружба. Мне было больно от этого, но пришлось отстраниться.

— Трэвис, — прохрипела я в его губы, которые были всего в дух миллиметрах от моих, и изо всех сил попыталась вырваться из кольца его рук. Они затягивали и не отпускали меня.

— Пожалуйста, — умоляла я, хотя не была в этом уверена на сто процентов уверена. Не отпускать его было лучшим чувством в мире.

— Пожалуйста, Трэв, это неправильно.

— Потому что я хочу тебя, — прошептал он.

— Что?

— Ты спросила меня, почему я не хочу встречаться с этой Эбби, потому что я хочу быть с тобой.

А затем его губы снова нашли мои, и я позволила ему это. Дала ему поглотить себя. И даже не могу разобрать его слов, но они пробегали по позвоночнику, задевая каждый нерв. Все это было неправильно. Что произойдет, когда он «наиграется» со мной? Я не хочу его потерять. Мне нравится тусоваться с ним. Просто не вынесу, если еще один парень выбросит меня после отношений с ним. Так что оторвалась от его губ снова, на этот раз с большей силой, и толкнула его руками. Он удивился, но подошел обратно ко мне. Я остановила его рукой, выставив ее ладонью наружу.

— Ты поцеловала меня, Ким. Я почувствовал это. Почему сейчас ты отталкиваешь?

— Это все меняет, Трэвис. Мы не сможем вернуться к простой дружбе, если сейчас не остановимся.

— Я не хочу это останавливать. Боже, Ким, разве ты не видишь? Ты права. Я изменился, и это не имело ничего общего с любой из других девушек, с которыми я когда-то флиртовал. Это была ты. У меня даже нет желания смотреть на кого-то другого, потому что ты все, что я вижу. Блять! — сказал он и провел руками по волосам.

— Я не хочу никого трахать, и я не хочу ни с кем встречаться. Я не хочу даже находиться рядом с человеком, если только это не ты. Ты, Ким, ты. Хочу быть с тобой и не переживать каждую минуту, что как-то случайно мог пересечь какую-то странную границу между нами. Хочу иметь возможность прикасаться к тебе так, как мечтал неделями. Хочу быть в состоянии показать всему миру, что ты — моя. Вот чего я хочу.

— Но… — я хотела сказать что-то вменяемое, но замолчала.

У меня не было слов. Я была в шоке и потеряла дар речи, и мой мозг соображал медленней скорости улитки. Он подошел ко мне в тот момент, когда моя оборона упала.

— Я был слишком напуган, чтобы сделать что-нибудь, потому что не хочу потерять тебя. И я знаю, что ты не чувствуешь то же самое ко мне. Но приму тебя любым способом, главное, чтобы ты была рядом. Быть с тобой и не иметь возможности… прикоснуться, обнять… убивает меня, — признался он тихо.

— Если ты мне сейчас прямо скажешь, что ничего не чувствуешь ко мне, тогда я развернусь и уйду, и мы можем притвориться, что этого никогда не было. Я буду действовать так, будто бы мы просто друзья, будто мое сердце не колотится, словно бешеное и мы всего лишь на всего друзья. Я не хочу потерять тебя, не смотря ни на что, — добавил он решительно.

— Но тот поцелуй, Ким, это был не дружеский поцелуй. Я чувствовал, что это было. Я чувствовал то же, что и ты. Скажи мне, что я не ошибся.

Он не сказал это как вызов. Его слова были мольбой, а взгляд выражал страх. Страх, что я могла бы сказать ему, что он неправ. Но, черт, он был прав, чертовски прав. Это было неправильно, ужасно неправильно, но одновременно с этим я наслаждалась. Не смогла сдержаться и наклонилась медленно, перед тем, как услышать его вдох.

Я почти соединила наши губы, когда произнесла:

— Ты собираешься поцеловать меня или что?

Он сократил наше и без того маленькое расстояние и я ощутила, как напряжение в его теле испарилось, а тела почти слились воедино. Почувствовала улыбку на его губах, когда он целовал меня. Я хотела Трэвиса какое-то время, но никогда не позволяла себе выходить за эти рамки мечта-фантазия. И была на сто процентов уверена, что чувства были бы односторонними в любом случае.

Но сейчас, в этот момент, это все было чистым блаженством. Мы поцеловались и обнялись, казалось, навсегда. Однако нам пришлось отстраниться друг от друга в поисках воздуха. Нежность в глазах Трэва было тем, что почти сломало меня. Все это было настоящим. Это не было сном или мимолетной фантазией воплотившейся в жизнь.

Он убрал прядь моих волос с лица с огромной улыбкой:

— Лучше, чем мои мечты, — прошептал он.

— Идеально, — добавил Трэвис, своим низким голосом, ласкающим меня.

Я вздрогнула.

— Ты не ответила мне, — я могла слышать легкость в голосе.

— Этого не было достаточно? — Я усмехнулась.

— Я хочу услышать это от тебя, Ким. Хочу знать, что ты моя, потому что я чертовски уверен, что полностью в твоей власти.

Лучшее. Чувство. Когда-либо.

— Твоя.

Тогда он снова поцеловал меня сладким поцелуем.

— Хорошо. Теперь пришло время для нашего первого свидания. Завтрак. — Он звучал настолько эмоционально и буйно, что мне не оставалось ничего, кроме как засмеяться.