— Я знаю, что теперь буду пересматривать во время бессонницы…

— Послушай…

— Не хочу ничего слушать! — сказал, как отрезал, притягивая меня еще ближе к себе. Дотрагиваясь теплыми губами до моих губ, проникая своим властным языком в мой рот… Земля начала уходить из-под ног, когда наши языки встретились. Джастин углубил поцелуй, надавливая на мой язык, словно играя с ним, вздрогнув, когда я начала оказывать ему сопротивление своим языком.

Мы будто играли в какую-то чувственную игру: переплетая языки, покусывая губы друг друга, не в силах остановиться…

— Как ты хорошо целуешься! — хрипло произнес он, оттягивая мою губку зубами… — Я думал, ты не сильна в таких делах…

— Я полна сюрпризов!

— И с этим не поспоришь! — как-то обреченно вздохнул хозяин особняка, вновь проникая в меня своим влажным языком. Мы стояли посреди комнаты и просто не могли оторваться друг от друга, я уже не отдавала себе отчета в том, что сама продолжаю удерживать его за шею, судорожно касаясь щекой его трехдневной щетины.

— Ты вроде собиралась сегодня исключительно посвятить время работе?

— Да, конечно! — наконец, стыдливо отпрыгнула от него на безопасное расстояние, — Стой там! Я постараюсь скорее закончить и поеду домой.

Парень окинул меня своим традиционным самодовольным взглядом, в котором явственно читалось «ты сама-то в это веришь?!». Хороший вопрос: а верю ли я?! Вчера моя вера здорово так пошатнулась…

— Раздевайся… — я лихорадочно замотала головой. — В смысле, снимай футболку, если ты хочешь, чтобы я нарисовала именно твой торс!

— Уже. — Он моментально освободил себя от явно лишнего предмета одежды, и загадочно улыбнулся. Чёртов красавчик!

Собрала остатки воли в кулак, и принялась за работу. Сама была себе противна — растекалась фруктовым желе в его присутствии. Вдруг в голову пришла шальная мысль: наверняка этот змей-искуситель оросил все пространство дома аэрозолем с ферамонами… Точно, как я раньше этого не поняла, только поэтому мое тело так болезненно реагировало на его присутствие… Эта бредовая мысль хоть немного отрезвила, и я сосредоточилась на работе.

Вдруг бегло перевела свой взгляд с холста прямо на своего натурщика. И успела зацепить выражение лица, которое не предназначалось для меня. В этот миг все его существо будто спрашивало «Зачем?». И у меня перехватило дыхание, потому что я вспомнила, с чего же всё началось.

Психологическая травма, полученная в детстве, способна наложить отпечаток на всю оставшуюся жизнь. Но вытесненное из сознания происшествие может продолжать жить в глубинных слоях памяти, и в один прекрасный день вызвать тяжёлые последствия…

10 лет назад

— Доченька, какая же ты у меня красивая! — мама смотрела на меня с такой особенной теплотой, которую могли излучать только глаза самого близкого и родного человека.

Я уже четыре месяца училась в школе Хайден, и сегодня впервые собиралась на новогодний зимний бал. Конечно, в своих девичьих мечтах планировала, как и все мои одноклассницы, с самого утра готовиться к этому важному событию: сходить на маникюр, прическу, макияж… Но, увы, все это меня ни касалось, и сразу после утренних занятий пришлось бежать на работу: нужно было еще успеть отмыть все полы на втором этаже особняка Коллинз. К счастью, мама взяла с собой моё платье для вечера, которое недавно совершенно неожиданно мне подарила хозяйка, Марта Коллинз.



Хоть на платье и не было ценника, я видела такое в одном из журналов, который лежал на столе в гостиной. Шикарная девушка модель красовалась на глянцевых страницах в воздушной невесомой розовой материи. Прямо под снимком было указано.

«Dolce & Gabbana». Цена по запросу.

Мы с мамой даже боялись представить, что это значит, и сколько это платье вообще может стоить. Нам обеим пришлось бы пахать на него не один месяц. Но почему-то хозяйка решила сделать такой подарок мне на тринадцатилетие, и я не смогла отказаться.

И сейчас, кружась перед зеркалом, с улыбкой, растягивающей рот до ушей, я впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему красивой и притягательной. Как будто это баснословно дорогое платье было создано специально для меня!

Мама помогла мне уложить волосы в аккуратные локоны, и я сама сделала себе легкий макияж, подкрасив губы помадой соблазнительного ягодного цвета.

— Девочка моя, повеселись сегодня, как следует!

— Мама, я попробую… — не смогла сдержать обреченного вздоха. — Но ты ведь знаешь, мои одноклассницы все будут выглядеть, как сногсшибательные модели… не уверена, что хоть кто-нибудь захочет пригласить меня потанцевать…

— Лана, ну, что ты такое говоришь! Ты прекрасна! — мама крепко обняла меня, а затем отпустила на мой первый зимний бал в старшей школе.

***

Но мое приподнятое настроение улетучилось в первую же секунду, как только я вышла из своей комнаты. Прямо там, в коридоре, сын хозяев, чуть не сшиб меня с ног.

Он всегда ходил так, будто все как по команде должны были расступаться перед ним, и в этот раз даже не обратил внимания, что дверь моей комнаты открылась. Правда, его реакции можно было позавидовать — Джастин успел удержать меня за плечи, тем самым спасая от позорного падения.

Все произошло за доли секунды, и теперь, глядя на своего спасителя, я растерянно хлопала глазами. Парень поймал мой взгляд, и тут же помрачнел. В его карих глазах читалось недовольство. В последнее время, он вообще очень странно на меня реагировал: перестал общаться и даже смотреть в мою сторону.

Мне было обидно до глубины души, ведь еще несколько лет назад, когда мы были помладше, и я часто после школы делала уроки у них дома, Джастин заходил ко мне, и мы подолгу болтали. Я думала, ему интересно со мной, что у нас много общего, но со временем он стал появляться на кухне все реже и реже. А потом, когда я стала работать домработницей, вообще начал делать вид, что мы не знакомы.

Конечно, негоже наследнику миллиардного состояния водиться с такими, как я.

— Осторожнее, смотри под ноги! — как раз в этот момент он оценивающе пробежался по мне своими чёрными немигающими углями.

— Вообще-то, это ты налетел на меня и чуть не сбил с ног! — я терпеть не могла несправедливость, поэтому испытала искреннее негодование от его слов. Даже то, что он богач, не давало ему права так со мной разговаривать!

Во взгляде парня появилось удивление, и что-то еще, едва уловимое, что мне не удалось до конца разглядеть.

— Ты что, ограбила бутик на Манхеттене? — он хмыкнул, и, не дав мне ничего ответить, поспешил скрыться из виду.

Только сейчас до меня дйошло, что он, также кдак и, я направлялся на школьный бал, именно псоэтому выглядел сегодня как Том Ктруз, в свои лучшие годы. Хотя Джастин даже в спортивных трениках выглядел как модель из мужской рекламы «Келвин Кляйн». Девчонки в нашей школе прозвали его «жеребцом». Поговаривали, что он частенько закрывался в раздевалке с самыми популярными красавицами из группы поддержки… От одной этой мысли мои внутренности стягивало тугим узлом.

Было больно осознавать, что тот приветливый мальчик, которого я когда-то считала своим другом, безвозвратно исчез. Раздумывая обо всем этом, я даже не заметила, как неспешным шагом дошла до школы. К тому моменту, когда я сдала своё пальто и переобулась в кремовые лодочки, вечеринка уже была в самом разгаре, и большинство моих одноклассников дрыгались как заведённые в центре танцпола.

Я зашла в спортивный зал и ахнула. Сегодня всё здесь выглядело как официальное представительство страны ОЗ. С потолка свисали десятки переливающихся гирлянд, около стен были расставлены фонтаны из воздушных шаров, и всё искрило и переливалось разноцветными бликами цветомузыки. Я остановилась как вкопанная, ощущая, будто Элли попала в Изумрудный город.

— Красавица, можно пригласить тебя на танец? — вздрогнула и подняла голову. Прямо надо мной возвышался Майкл Холд. Еще одна звезда нашей школы: баскетболист, «золотой мальчик», двухметровый плейбой с копной взъерошенных светлых волос и… один из дружков Джастина Коллинза. Я нерешительно развела руками. К сожалению, он был из тех, кому нельзя так просто отказать. Майкл Холд и Джастин Коллинз не знали слова «нет».

Парень решительно подхватил меня под руку, и, заставляя всех расступаться перед нами, вытащил в самый центр танцпола. Мы плавно кружились, словно на невидимых волнах, под светом софитов, а все вокруг рассматривали нас. И, надо сказать, это было очень волнующе.

Первый раз на меня кто-то обратил внимание, и не просто «кто-то» а старшеклассник, звезда, лидер и задира Холд. Я буквально спиной чувствовала, как девчонки прожигали меня завистливыми взглядами. Я все еще считалась новенькой, ни с кем особо не общалась и почти ничего о себе не рассказывала, и всё же чем-то привлекла этого красавца. Парень уверенно сжимал мою талию своими крепкими руками, а я нерешительно держала ладони у него на плечах. Это был мой первый медленный танец, и с каждой секундой неопытная девичья душа наполнялась каким-то невероятным эйфорическим состоянием.

Сдерживая уголки губ, чтобы они окончательно не расползлись в дурацкой улыбке, посмотрела вперед, и замерла. Сердце в груди гулко ухнуло, когда я поймала на себе недовольный взгляд Джастина…

Это даже было не недовольство: злость, агрессия, ненависть — целая гамма разрушительных чувств читалась в черных глазах сына моих работодателей. Мне захотелось уменьшиться до размеров крошечной молекулы и исчезнуть, потому что его рассерженное лицо не могло сулить мне ничего хорошего.

К слову, в объятиях Джастина порхала Мелиса, наследница нефтяной корпорации и одна из этих вечно расфуфыренных «королев Манхеттена». Я вдруг почувствовала себя абсолютно лишней на этом шикарном празднике жизни… нищей, голой и беспомощной. И, в отличие от золушки, мне в голову не пришла спасительная мысль, поскорее отсюда смыться. Тогда, возможно, удалось бы избежать унизительной сцены, которая произошла уже через считанные секунды…