Holli Bai - Мой дьявол

то пятнадцати сантиметров от меня, чем заставил, рефлекторно вжаться в раковину с большей

силой. Совсем не понимаю, что происходит, но я не могу сказать абсолютно ничего, что

могло бы остановить его, хотя, что бы его остановило?

Руками он ухватил мои руки, тем самым желая снять их с моих плеч. Я начала

сопротивляться, но он сразу же больно сжал мои запястья и рывком окончательно скинул их.

Глаза приобрели темный оттенок и недобро блеснули, от чего я отвела взгляд. Он заставлял

меня бояться, что у него отлично получалось.

— Не бойся… я не сделаю тебе больно, если ты не будешь показывать свой ужасный характер.

— тихо прошептал придурок на ухо, обдавая шею горячим дыханием и, тем самым покрывая мою

кожу мурашками. Мне, определенно, это не нравится. Зажмурив глаза, ожидая его следующих

действий, я сдерживаю слезы. Я просто бездействовала, будучи сильно напуганной, даже и не

заметив, что уже была прижата к нему в плотную, а наши лица находились в каких-то жалких

нескольких сантиметров.

Дыхание участилось, а колени не произвольно подкосились, от чего я мысленно прокляла себя

несколько раз, за то, что показала ему свою слабость и уязвимость. Он был настолько

близко, что я, в самом деле, чувствовала его сердцебиение, которое заставляло учащаться

мое дыхание. Ровный стук его сердца просто пугал меня, он был настолько спокоен, в то

время как мое отплясывало чечетку.

      Его сердце, оно же бьется, то есть, он человек? Или у мифических существ тоже

бьется сердце? Так стоп! Что за бред?

— Черт, Волтер, да человек я! — твердо прикрикнул он, чем заставил меня вздрогнуть и

взглянуть на него. Лицо сосредоточенное, спокойное, даже не знаю, что и сказать.

Медленно приблизившись ко мне, он коснулся губами виска, от чего я раскрыла глаза, будучи

в шоке, и отклонилась назад, желая быть дальше от него.

Какого черта он творит? Он вообще отдает отчет своим действиям?

Рука парня плавно проскользнула под майку, которая прилипла к моему телу, все еще

оставаясь мокрой. Я была удивлена, насколько его руки были теплыми, потому что мне всегда

казались они холодными и шершавыми, но ничего подобного я не почувствовала, разве что

нарастающее волнения внутри себя, которое заставляло мои руки дрожать.

«Что ты ему позволяешь?» — кричало подсознание, а я, будто в оцепенении не в силах даже

набрать воздуха, который был так необходим на данный момент.

— П-перестань…п-пожалуйста… — запинаясь, шептала я. Положив свои руки поверх его и

пытаясь их убрать, я показывала этим, что ему стоит остановиться.

— Разве тебе не нравится? — шептал придурок мне прямо в губы, смотря на меня сверху вниз

и не обращая внимания на мое сопротивление, продолжая двигать рукой вверх по спине,

вызывая толпу мурашек. Не в силах ему ответить, я просто начала отрицательно мотать

головой, пытаясь привести себя этим в чувства. Сильнее сжав его запястья, я опять пытаюсь

стащить его руки с себя, но он мгновенно реагирует и грубее сжимает меня, из-за чего

дышать становится тяжелее.

— А вот мне так не кажется… — он прислонился губами к виску, тяжело дыша. — Твое тело и

сердцебиение выдают тебя.

Прикрыв глаза на секунду, я совсем перестаю отдавать отчет своим действием, но в этот же

момент прихожу в себя. Набрав воздуха в легкие, я выдохнула и со всей своей силы

оттолкнула его от себя, что на удивление, у меня получилось.

— Не приближайся ко мне! — рявкнула я и, воспользовавшись тем, что он был в легком шоке,

сорвалась с места и выбежала из этого чертова туалета.

      Я со всех ног мчалась к выходу из школы, не желая больше сталкиваться с этим

придурком, ибо его слишком много за этот день. Была бы возможность, я бы вообще его не

видела.

Меня удивляло то, что я не чувствовала позади себя тяжелых шагов и криков в мою сторону.

Неужели он отстал? Буду надеяться, что так оно и есть.

Выйдя за пределы школы, я уже и забыла, что вся моя майка была насквозь мокрая и отлично

просвечивала мою маленькую грудь. Черт, еще не хватало выглядеть, как шлюха! Это

раздражает еще больше белобрысого придурка.

Выбежав из-за угла какого-то переулка, я с силой уперлась руками о чью-то машину, совсем

не заметив ее. Все стекла были тонированными, включая лобовое, что меня насторожило, а

когда начало опускаться стекло водителя, мои глаза, в прямом смысле, чуть ли не полезли

на лоб. На меня смотрело разгневанное лицо придурка, который так и жаждал расплаты за то,

что я от него сбежала. Лицо приобрело выражение страха, и я, пятясь, смотрела неотрывно в

его, будто стеклянные глаза, которые прожигали во мне дыру. Обернувшись, я, уже было,

хотела побежать в обратную сторону, но вместо того переулка, который я пробегала, я

увидела стену. Черт, да это же стена! Стена!

Поджав нижнюю губу, я умоляющим взглядом посмотрела на него, словно прося о пощаде, но

кроме холода я ничего не увидела.

— Либо ты сейчас садишься в машину по собственному желанию, и я, возможно, смягчу твое

наказание, либо я затаскиваю тебя в нее силой, но только за этим последуют, увы,

плачевные последствия. — ни одна мышца не дрогнула на его идеальном лице. Его

серьезность, однозначно, меня пугала больше его тупой ухмылки.

      А ведь правильно говорят, что зло всегда намного привлекательней добра, что отлично

подтверждает этот блондин. Как бы он не был ужасен внутри, он, безусловно, располагает к

себе, и речь не только обо мне, а в общем.

Время шло, а я все еще стояла на одном месте, вглядываясь в его черты лица, словно

подражая ему.

— Что же, видимо, ты любишь, когда к тебе применяют силу. — легкая ухмылка появляется на

его лице, но при этом взгляд все также прикован ко мне.

В одно мгновение он, словно стена вырастает передо мной, грубо хватая за локоть, и таща

меня за собой прямиком к машине.

— Отпусти! Ты не имеешь никакого права! Отпусти сейчас же! — срывалась я на крик, пытаясь

хоть как-то высвободиться из его хватки; я впивалась ногтями в его руку, что не

действовало на него никаким образом. Он все также тащил меня за собой, не обращая

внимания на мои действия, что правда бесило.

— Мне больно! — сдерживая всхлип, промямлила я.

— А мне плевать! — холод, лишь холод и безразличие было в его голосе, который, я уверена,

был бы прекрасным, если бы не его гнилая сущность и мерзкий внутренний мирок.

Подведя меня к машине, он с силой толкнул на заднее сиденье автомобиля, из-за чего я

ударилась головой о противоположную дверь машины. По телу мгновенно пробежались мурашки

от резкой боли в затылке.

Ни чуть не медля, захлопывает дверь, от чего авто пошатнулось, приводя меня в ужас,

настолько он был зол. Садясь на водительское сиденье, он, прожигая взглядом, взглянул на

меня в отражении зеркала заднего вида.

— Выпусти немедленно! — с каждой секундой во мне все больше растет паника, от мысли, куда

он собрался везти меня. Это уже, явно, переходит все границы.

Бросившись к двери, желая ее открыть, я слышу щелчок, который оповещает о том, что двери

заблок

На лбу выступает пот, а по спине бегут мурашки, от ужаса. Со страхом в глазах я, как

обезумевшая не отвожу от него взгляда. Лицо парня не выражает ни одной эмоции, скажу даже

больше, вообще ноль внимания ко мне. Я чувствую слезы на глазах и постепенно накрывающие

меня с головой истерику и панику.

— Что ты собрался делать со мной? — дрожащим голосом я осмеливаюсь спросить. Нижняя губа

предательски дрожит и единственное, чего я хочу — закричать изо всех сил.

— Все то, что пообещал тебе раннее, правда, я думал, ты окажешься умнее и выберешь первый

вариант, но раз уж ты так настаивала на втором, то я не в праве тебе отказывать… к тому

же, я держу обещания. — не прерывая зрительного контакта, он медленно произносил каждую

букву, будто желая, чтобы я поняла смысл каждого сказанного им слова.

Во время его «речи» я чувствовала дурацкий ком в горле, из-за которого становилось

труднее дышать.

— Ты не посмеешь… — дрожащим от слез голосом, произнесла я.

— Хочешь проверить? — с издевкой спросил он.

— П-пожалуйста, не надо, я тебя умоляю… х-хочешь, я сделаю все, что угодно, сделаю все,

что ты скажешь? Прошу, я сделаю все, только не делай задуманного. — удивительно, как

быстро я сдалась, даже не пытаясь как-то это предотвратить, я просто стала умолять его о

пощаде.

Жалкое зрелище. Неизвестность того, что он мог со мной сделать, меня пугала и приводила в

ужас.

— Хочу тебя расстроить, но, на данный момент, это — все, чего я хочу. — издевательски

ухмыльнувшись, словно чувствуя свое превосходство надо мной, он заводит машину, последний

раз смотрит на меня холодным взглядом, не выражающим, абсолютно никаких чувств, и машина

трогается с места, увозя меня в неизвестном мне направлении.

 вы когда-нибудь задумывались над смыслом жизни? Ведь каждому из нас, с самого рождения,