— Как же! Ты меня не любил.

— Дура мы, Марина. Если б не любил — я бы тебя уже закопал.

— Куда закопал?

Он лишь ухмыльнулся на мой вопрос.

— Ты даже представить не можешь, как я был на тебя зол, когда отец Д. мне позвонил. Он решил, что я пытаюсь еще какую-то аферу с его дочерью провернуть, требовал, чтобы моя … хм… девушка не приближалась к его дочери. Тебе очень повезло, что я не поехал к тебе сразу, а немного остыл. Хватит, перестань плакать! — Он ударил ладонью по рулю. — Я отвезу тебя домой, ты успокоишься и подумаешь о своем плохом поведении.

— Пошел ты! — огрызнулась я.

Мы выехали со стоянки и поехали в сторону моего дома.

Перед тем как выпустить меня из машины, он меня поцеловал и сказал «до встречи».

Я дождалась, пока его машина скроется из виду, и бросилась к соседнему дому, где была детская площадка с семью качелями.

Часы показывали четыре утра. Я села на качели и снова начала захлебываться в истерике. На левой руке проступил синяк — след от его прикосновения.

Только оставшись одна, я смогла наконец осознать то, что со мной произошло за один вечер. Хотелось кричать.

Мой Влад стал человеком, который вызывал во мне панический страх. Я боялась повторить судьбу Матильды, я боялась его мышления. Он не верил в законы, мог поступить, как ему заблагорассудится, если будет знать, что некому его за это наказать. Некому. Влада страхует его отец, занимающий очень высокий пост. А кто защитит меня?

Я думала о Д. и о том, как ей, наверное, было больно от понимания того, что ее подставил человек, которого она, возможно, любила. В таком возрасте любые отношения — это любовь.

Я плакала около часа. Когда сил на слезы не осталось, я пошла домой.

Меня трясло, я не находила себе места. От холода кожа посинела, а затем, в тепле, медленно начала краснеть. Руки никак не переставали дрожать, мысли путались. Я села на кровать в позе лотоса и, раскачиваясь, шептала один и тот же вопрос: «Что делать, что делать, что делать?»

Как легко быть смелой в книгах и как тяжело в реальной жизни. Я не хотела, чтобы Влад остался безнаказанным, но рисковать жизнью близких или своей была не готова. Меня разрывало на куски от двух взаимоисключающих желаний: наказать ублюдка и просто выжить.

Не выдержав, я налила вина и, подтянув к себе ноутбук, создала новый файл. Руки тряслись, болела голова, но я знала, что если прекращу писать — мне будет намного хуже.

Самый пугающий книжный жанр — это вовсе не ужасы, а любовные романы, которые идеализируют богатых красивых мужчин, превращая их в эдакий недостижимый идеал. Книги заставляют нас поверить в то, чего нет: что такие мужчины добры и лучше других знают, как нужно заботиться о своих избранницах.

Эпилог

Влад

Я знаю, что ты станешь одним из первых, кто прочитает эту историю. Ты узнаешь название, и, уверена, оно заставит тебя вздрогнуть от нехорошего предчувствия.

Что, понравился рассказ? В тот день, когда он будет опубликован, я отправлю запись отцу Д. (Да, теперь ты знаешь, что она у меня есть).

Сможешь выпутаться — дерзай, но я хочу знать, что хотя бы попыталась сделать все правильно. Мне еще жить да жить, и события прошлого не должны бросить тень на мое будущее. Хватит и того, что я семь лет оплакивала смерть Матильды.

Если меня будут спрашивать, я скажу, что эта история полностью выдумана. Я писатель, мое дело сочинять, не так ли, Влад?

Но если, друг мой, со мной что-то случится… что ж, это будет самая романтичная посмертная записка в истории, которая приведет следствие прямо к убийце. Неужели ты готов вручить своим врагам такой козырь?

Ты же понимаешь, мой милый, что, кроме имени, ничто не указывает на тебя. Уверена, ты вздохнул с облегчением, увидев, что именно я упустила, о чем «забыла» рассказать. До тех пор, пока со мной все хорошо, это не более чем рассказ. Он воплотится в жизнь только в том случае, если твое желание поквитаться со мной перевесит здравый смысл. Подумай, разве оно того стоит?..

Ты был прав: я всю жизнь искала такого, как ты. Я видела тебя в мужчинах, с которыми встречалась и которых целовала. Самые яркие моменты моей жизни мне всегда хотелось разделить с тобой. И это болит сильнее всего: мой Влад никогда не существовал. Я должна была понять это намного раньше, когда мне было шестнадцать, но я допустила ошибку: снова впустила тебя в свою жизнь. Поговаривают, за ошибки нужно платить. Что ж, я за свои заплатила сполна.


31.12. 2017