— Откуда такие познания?

— Это я биатлон смотрю, — отметила Ксюша. — А Витя так, примазывается. На лыжах он ездить если умеет, то не сильно. И Киру я б к нему не отпускала. Не то что он нарочно способен навредить, нет. Но научить чему-то? Разве что лгать.

Лгать Кира и так умела, в этом я не сомневался. А в словах Ксении было здравое зерно. Я покосился на нее с куда большим уважением, чем прежде, и почесал затылок. Потом наконец-то изволил разуться и снять куртку, в которой до сих пор стоял посреди коридора, сунул ноги в домашние тапочки и проследил взглядом за траекторией, по которой пробежала Кира, прежде чем добраться до ступенек на второй этаж и скрыться с глаз моих.

— Но если ее отпускать с ним нельзя, — я вновь повернулся к Ксении, чувствуя себя последним дураком, — и не отпускать тоже нельзя, то что мне делать.

— Ты же взрослый мужчина, — прищурившись, протянула Ксю. — Придумай. У тебя же есть какие-то рычаги давления, хитрости…

Я так и не понял, намекала она на что-то или просто не знала, что ответить, но усмехнулся и кивнул.

— Спасибо. Есть у меня одна идейка.

— Так иди, воплощай.

Может быть, мне показалось, но Ксюша вроде как быстро подмигнула мне, прежде чем стремительно отвернуться. Я только окончательно утвердился в правильности своей идеи.

Главное сейчас успокоиться и не вывалить на Киру весь ворох собственных эмоций. Чтобы она повелась на это, надо вести себя максимально спокойно.

Я лениво пересек гостиную. Саша, оторвав взгляд от своего сценария, удивленно поинтересовался:

— Все в порядке?

— Все ок, — кивнул я. — Поцапались немного.

— А, — кивнул парень. — Бывает, — и вновь погрузился в текст, собираясь, должно быть, уже в десятый раз перечитывать те несколько страниц, над которыми он бился, подбирая более удачные отрывки из диалогов.

Этот короткий разговор, выдернувший меня из клокочущих, будто в ведьминском котле, мыслей, дал ту самую желанную паузу, которая позволила привести в порядок происходившее в голове и принять окончательное решение. Потому в нашу с Кирой комнату я зашел почти спокойным.

Она растянулась на кровати и лениво листала что-то в телефоне. Через секунды три, отведя взгляд от экрана, взглянула на меня и вредно поинтересовалась:

— Устроишь еще одну сцену ревности?

Я едва сдержал желание зарычать. Сцена ревности — моя несбыточная мечта! И как можно быть таким идиотом, чтобы за несколько дней втрескаться в эту рыжую ведьму? Но ладно, бессмысленно отрицать очевидное: обычно я терял интерес к женщине после одной-двух ночей. Кира сейчас вроде и не отпихивала, но, чтобы насытиться ею, не хватило бы и нескольких лет. Не женщина, а настоящий взрыв!

К тому же, моя женщина. Только моя. Не слишком весело чувствовать себя средневековым чурбаном, но мысль о том, что никто больше эту пантеру приручить не смог, тешила мое самолюбие.

— Ну, зачем сцену ревности? — я упал на кровать рядом с Кирой и опустил ей руку на живот. — Никакой ревности, только деловое сотрудничество.

Ладонь поползла ниже. Кира проследила за движением моих пальцев, скривилась, поймала меня за запястье и отбросила мою руку прочь.

— Тогда не разводи харасмент и перестань меня лапать.

— Не дуйся, — прищурился я. — Тебе не идет.

— А то, можно подумать, мне есть дело до твоего мнения. Скажешь, буду дуться, скорее состарюсь?

— Тебе не грозит. Ведьмы не стареют, они пьют кровь своих жертв и остаются вечно молодыми.

— Ты немного путаешься в фольклоре. Кровь пьют вампиры, — отметила Кира.

— Тебе виднее, специализация-то твоя, — кивнул я, устраиваясь рядом с ней поудобнее. — Но вообще, у меня к тебе деловой разговор.

— Это ж какой же?

— Я придумал пятое желание.

Кира сердито прищурилась. Она явно заподозрила что-то неладное, но посылать меня все-таки не спешила.

— Ну, — протянула девушка, — я вся во внимании. Какое же у тебя пятое желание?

Я хмыкнул.

Слова пришлось выбирать тщательно, с умом, чтобы она не ухватилась за какое-то и не вернула все так, как ей угодно.

— Что ж… Как ты поняла, биатлон — мой любимый вид спорта…

— Я думала, мужчины интересуются футболом.

— Мужчины интересуются разным, — отметил я. — Так вот, я не могу упустить возможность провести с таким грандом, как наш Виктор, побольше времени.

— То есть, поиздеваться над ним.

— Ну-у-у… Тоже сойдет, — кивнул я. — Потому в твою первую же встречу с ним я хочу составить вам компанию. Пусть и меня научит. Это мое пятое желание. Я иду с вами.

Кира скривилась.

— Сволочь.

— Какой есть, — ухмыльнулся я. — А теперь иди сюда и поцелуй меня.

Кира взглянула на меня, а потом демонстративно скрутила фигу и сунула мне ее под нос. Я только усмехнулся. Можно подумать, эта ведьма способна ответить иначе!

Но главная цель уже была достигнута. Все остальное меня сейчас волновало мало.

14

Довольное выражение с Витиного лица не стерло ничто. Ни завывание ветра, ни то, что он поднимал в воздух верхний, еще не успевший покрыться тонкой ледовой коркой слой снега и швырял его в тех несчастных туристов, которые вообще показывались на улицу, его не остановили. Вооруженный лыжами — почему-то только одними, хотя он вроде как собирался меня учить, — он стоял на верху холма в самом начале импровизированной улицы. Та узкими коридорами расползалась к домикам. Заняты они были не все — кто-то все-таки не успел добраться до зимней сказки, и, по моему скромному мнению, правильно сделал. Потому что лично я чувствовала себя идиоткой, которую запихнули в снежный плен, пообещав при этом нечто совершенно иное.

Ветер взвыл вновь, поднимая целую снежную волну, и я невольно натянула шапку пониже на уши. Витя покрутил головой, но так и не рассмотрел меня в белом безграничье. Явно наследуя какого-то великого вождя, на которого он нынче в своих фантазиях и походил, он встряхнул лыжами, будто посохом, прокашлялся, задергался, пытаясь укутаться от холода, и вновь попытался высмотреть меня в снежной дали.

Я скривилась. Вообще-то, до Вити мне оставалось метров десять, но он так и не изволил осознать, что я, скорее всего, пойду со стороны домов, а не со стороны леса, на который он в основном и оборачивался. Но Витя, очевидно, не был большим мастером в формальной логике и не стремился включать голову. Зачем? И было ли что включать?

— Погода — дрянь, — прошипел у меня над ухом змей-искуситель. — А дома, между прочим, роскошное свежее запеченное мясо… И вкуснейший салат. Можно поесть, потом завернуться в теплый плед, посмотреть что-то по телевизору…

Я обернулась. Назар, нависавший надо мной где-то справа, отлично защищал от ветра, но своими сладкими речами упорно пытался сбить меня с пути истинного. Не то чтобы я слишком сопротивлялась! Ни на каких лыжах мне кататься не хотелось, тем более, в такую холодрыгу. Но спасовать и уйти с Назаром означало окончательно и бесповоротно ему проиграть, а на такие жертвы я совершенно не была согласна.

— А что, вкуснейший салат куда-то пропадет, если мы поедим его после катания на лыжах? — язвительно поинтересовалась я.

— Разумеется. Если вдруг я сломаю руку, готовить его будет некому.

— Возможно, ради этого стоит отказаться даже от салата.

— Ты желаешь мне пострадать?

— Ну что ты! — воскликнула я, весело косясь на Назара. — Мне не хочется, чтобы ты ломал себе ноги, руки или какие-то еще части тела. Собственно, я вообще не просила, чтобы ты сюда шел! Но ты же изъявил желание сопровождать меня на урок! А я не могу позволить, чтобы твое желание прогорело, Назарчик. Ты потом сам против меня это и используешь в договоре!

— Кира, это не смешно, — раздраженно промолвил Назар. — Ты прекрасно знаешь, что этот клоун ничему научить тебя не способен. И лишний раз, совершенно бестолково, подвергаешь себя опасности!

— Да, — легко согласилась я. — А теперь смирись с этим и иди молча или хотя бы не пытайся меня остановить.

Назар зашипел — или, возможно, это зашипел ветер, подхвативший новую порцию снега и швырнувший ее аккурат нам в спину? — но все-таки зашагал вперед. Я попыталась опередить его, но безуспешно.

В итоге мы все-таки поравнялись и шагали плечом к плечу. Чтобы не столкнуть меня в сугроб, Назар решительно обнял меня рукой за плечи. Мне не то чтобы было неприятно, но оттолкнуть его хотя бы из вредности хотелось. Пришлось приложить немало усилий, чтобы все-таки сдержаться и не решиться ни на какие излишне радикальные действия.

Витя наконец-то расслышал в завывании ветра нашу перепалку, а может, скрипение снега под ногами, потому что стремительно повернулся в нашу сторону.

Правда, полная радости улыбка как-то очень быстро поникла, стоило ему только рассмотреть, кто именно сюда идет.

— Кира, — прошипел он. — Я думал, ты будешь одна!

— Я тоже думала, что я буду одна, — пожала плечами я. — Но Назар сказал, что он просто мечтает соприкоснуться с такой легендой биатлона…

— Так пусть идет и ловит своих Фуркадов в какой-нибудь Норвегии! — проворчал недовольно Виктор.

— Он француз, — отметил спокойно Назар. — Ну, и дотянуться до легенды не так просто, когда легенда занята своими делами. А ты тут, под боком. Совершенно свободный. Почему бы не воспользоваться шансом и не посмотреть на живого биатлониста?

Витя недовольно переступил с ноги на ногу. Лыжи, печально торчавшие из снега рядом с ним, то и дело дергал ветер. Чтобы не сломать их, Витя попытался перехватить покрепче — но вышло не слишком удачно. Он скосил взгляд на Назара, словно тот специально заказал ветер, и надулся, как тот сыч, всем своим видом демонстрируя, что он ни за что не сдастся.