– Ты знаешь, как это бывает в колледже: огромные курсы, где каждый студент – просто еще одно лицо в толпе. Но он заметил меня! И выкроил время, чтобы разузнать о моем положении. Помню, я разревелась, а он погладил мою руку, дал пару бумажных салфеток и позволил выплакаться. Куин сказал, чтобы я не волновалась, что я обязательно получу свой диплом. Он говорил о всяких пустяках, чтобы успокоить меня. Рассказал, как учил своего сына водить машину. Рассмешил меня. И только потом я сообразила, что он говорил об одном из усыновленных мальчиков. Потому что он не считал его чужим. Он считал его сыном.

Анна, обожавшая счастливые концы историй, вздохнула.

– И ты получила магистерскую степень?

– Рэймонд Куин постарался, чтобы я ее получила. Я обязана своим дипломом ему и не могу быть беспристрастной, когда дело касается его семьи. Вот почему я ничего не хотела рассказывать тебе, пока ты не составишь собственное мнение. Что касается этих трех Куинов, я их практически не знаю. Видела их только на похоронах родителей; когда хоронили профессора Куина, с ними был и Сет Делотер. Я бы очень хотела дать им шанс стать семьей, но… – Мэри-Лу сжала ладони. – Превыше всего интересы мальчика. И закон. Анна, ты работаешь скрупулезно, ты веришь в закон и в нашу социальную систему. Профессор Куин хотел сделать так, как лучше для Сета, и – чтобы отплатить старый долг – я доверила этого мальчика тебе.

– Значит, никакого давления?

– На нас всегда давят, – пожала плечами Мери-Лу, и, словно в доказательство ее слов, затрезвонил телефон. – И время бежит.

Анна поднялась.

– Тогда я поехала. Похоже, сегодня у меня снова командировка.

Был почти час дня, когда Анна подъехала к дому Куинов. Она уже успела побеседовать с тремя из пяти соседей, которых Кэм назвал ей накануне, и надеялась в скором времени поговорить с остальными.

Позвонив в балтиморский офис Филипа, она узнала, что он взял двухнедельный отпуск, так что, вполне вероятно, уже сегодня она познакомится еще с одним Куином и составит собственное мнение о нем.

Однако встретил ее щенок. Он свирепо залаял, но тут же отскочил и от страха описался. Анна рассмеялась, присела на корточки и протянула ему руку.

– Иди сюда, малыш, я тебя не обижу. Какой ты милый, какой красивый!

Она шептала ласковые слова, пока щенок не подполз к ней на животе, чтобы понюхать руку, а когда она почесала его за ухом, в полном восторге перекатился на спину.

– Вы уверены, что у него нет блох и бешенства?

Анна подняла голову и увидела в дверях Кэма.

– Ни в чем нельзя быть уверенной. Кстати, в отношении вас тоже.

Кэм рассмеялся и, сунув руки в карманы, вышел на веранду. «Сегодня костюм коричневый, – заметил он про себя. – Хоть убей, не понимаю, почему она выбирает такие скучные цвета!»

– Полагаю, раз вы вернулись, то не боитесь заразиться. Не ожидал увидеть вас так скоро.

– Речь идет о благополучии мальчика, мистер Куин. В данных обстоятельствах я не считаю возможным тянуть время.

Явно очарованный голосом Анны, щенок вскочил и лизнул ее в лицо. От неожиданности она хихикнула, но, заметив, как Кэм удивленно поднял брови, тут же поднялась, одернула жакет и с достоинством распрямила плечи.

– Я могу войти?

– Почему бы нет? – На этот раз он подождал ее, даже открыл ей дверь и пропустил вперед.

Анна увидела большую и довольно опрятную гостиную. Мебель была неновой, но с яркой обивкой и казалась удобной. Ее внимание привлек небольшой клавесин в углу.

– Вы на нем играете?

– Вообще-то нет, – Кэм непроизвольно провел рукой по дереву, не заметив, что его пальцы оставили следы в пыли. – Мама играла, и у Филипа есть музыкальный слух.

– Я пыталась связаться с Филипом сегодня утром, но не застала его на работе.

– Он покупает продукты! – Довольный, что выиграл первое сражение, Кэм чуть заметно улыбнулся. – Филип будет жить здесь… в обозримом будущем. Этан тоже.

– Вы времени не теряете.

– Речь идет о благополучии мальчика, – повторил он ее слова.

Анна кивнула, и в этот момент раздался далекий раскат грома. Быстро темнело, поднялся сильный ветер. Она посмотрела в окно и нахмурилась.

– Я бы хотела поговорить с вами о Сете.

– Это займет много времени?

– Не знаю.

– Тогда давайте поговорим на кухне. Я хотел бы выпить кофе.

– Прекрасно.

Анна последовала за ним, по дороге изучая дом. В гостиной было прибрано: очевидно, все-таки Кэм ожидал ее именно сегодня. Зато в соседней комнате она заметила незастланную постель, диван был завален газетами, по полу разбросана обувь.

«А это ты упустил», – подумала Анна и самодовольно улыбнулась, однако нашла его старания подкупающими.

Затем она услышала, как Кэмерон коротко, но с чувством выругался, и застыла на пороге кухни.

– Черт побери! Вот дерьмо! Какого дьявола?! Что же делать? Боже милостивый… – причитал он, шлепая по залитой мыльной водой кухне к посудомоечной машине.

Анна попятилась, чтобы не промочить ноги.

– На вашем месте я бы ее выключила. Кэм нажал на кнопку, открыл дверцу, и из машины обрушился водопад белоснежной пены. Анна закусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Какую жидкость вы использовали?

– Что значит – какую? Для мытья посуды, разумеется! – Дрожа от ярости, он выхватил из-под раковины ведро.

– Жидкость для мытья посуды или жидкость для посудомоечной машины?

– Какая разница, черт побери?!

Кэм начал собирать воду в ведро. В этот момент за окном разразился сильнейший ливень.

– Вот, – сохраняя абсолютную серьезность, Анна указала на бегущую по полу реку. – Это и есть разница. Если вы наливаете обычную жидкость для мытья посуды в машину, подобное неизбежно.

Кэм выпрямился, не выпуская ведро из рук. На его лице было такое обиженное выражение, что Анна все-таки не смогла сдержать смех.

– Простите, простите. Пожалуйста, отвернитесь.

– Зачем?

– Я не хочу промочить туфли и чулки. Отвернитесь. Я разуюсь и помогу вам.

– Хорошо. – Кэм отвернулся, испытывая невыразимую благодарность, но, как ни старался, не мог не представлять, как она снимает чулки. – Когда мы росли, в кухне помогал в основном Этан. Я, конечно, тоже делал кое-что, но, похоже, ничего не запомнил.

– Да, здесь вы явно не в своей стихии. – Анна аккуратно сложила чулки и убрала их в туфли. – Дайте мне швабру. Я соберу воду, а вы сварите кофе.

Кэм открыл высокий узкий шкаф и вручил ей веревочную швабру.

– Очень вам признателен.

Шлепая по мыльной пене, он отметил про себя, что ей не нужны никакие чулки: у нее изумительные бледно-золотистые и гладкие, как шелк, ноги. Когда она наклонилась, Кэм облизнулся. До сих пор он понятия не имел, какой привлекательной может быть женщина со шваброй.

«Как приятно просто находиться здесь, – с веселым изумлением подумал Кэм. – Слушать дробь дождя и завывание ветра в компании красивой босоногой женщины…»

– А вы, похоже, в своей стихии, – заметил он и ухмыльнулся, поскольку Анна повернула голову и окинула его недовольным взглядом. – О, я вовсе не хочу сказать, что это женская работа. Моя мать содрала бы с меня шкуру за такие мысли. Я просто говорю, что у вас отлично получается.

В годы учебы в колледже Анна подрабатывала уборкой в чужих домах, так что она прекрасно знала, что делала.

– Я действительно умею держать в руках швабру, мистер Куин.

– Раз уж вы моете пол в моей кухне, думаю, вам следует называть меня Кэмом.

– Так вот, о Сете…

– Да, о Сете. Не возражаете, если я присяду?

– Пожалуйста. – Анна вовремя поймала себя на том, что чуть не замурлыкала какую-то песню. Бездумное махание шваброй и дождь за окном подействовали на нее расслабляюще. – Вы, очевидно, знаете, что вчера я с ним разговаривала?

– Надеюсь, он сказал вам, что хочет остаться здесь?

– Да, и это отражено в моем отчете. Я также поговорила с его учителями. Что вы знаете о его школьной жизни?

Кэм заерзал на стуле.

– У меня, признаться, пока не было времени вникнуть в нее.

– Очень жаль. Так вот, когда Сет поступил в школу, он беспрестанно дрался с другими учениками. Одному мальчику он разбил нос.

«Молодец!» – подумал Кэм, с удивлением отметив, что гордится мальчишкой, но благоразумно напустил на себя недовольный вид.

– А кто затеял драку?

– Не в этом дело. Тогда ваш отец все уладил. Сет больше не дерется, но держится замкнуто. Еще одна проблема: он не работает в классе и редко выполняет домашние задания, а те, что сдает, обычно сделаны небрежно.

Кэм тяжело вздохнул:

– Итак, парень не блещет способностями…

– Наоборот! – Анна выпрямилась и оперлась о швабру. – Если бы он хоть немного участвовал в работе класса и вовремя сдавал домашние задания, он был бы круглым отличником. Он и сейчас учится неплохо.

– Так в чем же проблема?

Анна на мгновение закрыла глаза.

– Проблема в том, что у Сета необычайно высокий коэффициент умственного развития и прекрасные результаты оценочных тестов. У этого ребенка блестящие способности!

У Кэма были свои соображения на этот счет, но он не стал выражать их вслух.

– Так значит, все в порядке? Если он получает приличные оценки и избегает неприятностей…

Анна решила подойти к вопросу с другой стороны.

– Предположим, вы бы участвовали в гонках «Формулы-1»…

– Участвовал, – тоскливо сказал Кэм. – И побеждал.

– Отлично. И у вас была бы самая красивая, самая мощная, самая быстрая машина.

– Да, – Кэм вздохнул. – Была.

– И вот представьте, что вы никогда бы не проверяли всех ее возможностей, не разгоняли до предела на прямой, не форсировали двигатель на поворотах, не переключали на пятую передачу…

Кэм удивленно приподнял брови: .

– Вы следите за автогонками?

– Нет, но я вожу машину.

– И, надо сказать, отличную машину. До какой скорости вы ее разгоняли?