Дни в это время были очень короткими, и прежде чем они узрели серовато-желтые стены Йорка, над миром сгустились сумерки, а в небе взошла луна. Пребывающая в очередной своей фазе, если использовать терминологию Софи.

Одрина улыбнулась, вспомнив о Софи с ее телескопом, а также о том, как та предоставила им с Джилсом возможность увидеть запредельные небесные дали. Луна сейчас выглядела точно так же, как и в ту ночь, когда они рассматривали ее поверхность, представшую при увеличении в совершенно непривычном виде. Но, к сожалению, тот человек, с которым она любовалась ночным небом, не мог быть рядом с ней. Он считает, что должен вернуться к своим обязанностям и исполнять их, пока у него есть силы, пока не закончатся его дни…

Карета наконец подкатила к постоялому двору, освещенные окна которого подмигивали им как старым друзьям. Порывы ветра раскачивали вывеску над дверью, и прочитать название не представлялось возможным. Но это, несомненно, было то самое заведение… И именно сюда не так давно привез ее негодяй Ллуэлин.

Когда они вышли из кареты, их радостно приветствовали хозяин гостиницы и его жена.

– Пожалуйста, проходите, проходите же… – суетился хозяин, представившийся Джозефом Бутом. – В вашем распоряжении лучшие комнаты.

Общий зал, куда они тотчас же вошли, был практически пуст.

– Все стремятся попасть домой, пока по дорогам еще можно проехать, – пояснила хозяйка, которую звали Батшебой Бут. – Сегодня ночью ожидается сильная метель, об этом говорит больное колено моего мужа, а оно никогда не ошибалось насчет погоды. Точнее любого календаря.

Супруги очень походили друг на друга – оба округлые, крепко сбитые, с широкими сильными руками. Седеющие пряди женщины были спрятаны под чепчик, а коротко остриженные волосы мужчины обрамляли огромную лысину.

– Мы хотели бы воспользоваться отдельной гостиной, – сказал старший Резерфорд. – И получить самую простую еду, а также…

– Нас кто-нибудь ожидает? – перебила Ричарда леди Ирвинг.

– Мы должны встретиться здесь с миссис Даниел… – Одрина замялась, поскольку не знала точной фамилии обладательницы третьей шкатулки.

– Миссис Даниелс?.. Нет, миледи. С такой фамилией у нас никого не было, – ответил хозяин.

– У нас сейчас вообще никто никого не дожидается, – вступила в разговор миссис Бут. – Но если какая-нибудь дама спросит о вас, то я тотчас провожу ее наверх.

– Благодарю вас, – кивнула Одрина. – Именно так и сделайте.

Когда они вступили в отдельную гостиную, Одрина сразу же узнала это помещение, где побывала вроде бы и недавно, но по ощущениям – уже очень давно. И ей тут же вспомнилось, в каком состоянии она тогда находилась – испуганная, измотанная, беспомощная, с затуманенной головой. В общем, была настоящей дурой…

Одрина вскинула подбородок. «В конце концов, в этой комнате нет ничего пугающего, – сказала она себе. – Ни трупов, ни призраков. Самое обычное помещение с низким потолком, слегка неровным полом, не слишком широким окном и с большим столом посередине».

Миссис Бут, готовая расстараться для состоятельных гостей, пообещала без промедлений прислать им чай и кофе, а также вкуснейший, как она заверила, «пастушеский» пирог.

По окончании трапезы, когда все насытились и согрелись горячими напитками, последовало проявление самых различных эмоций.

– Эта чертова «гусиная» охота… – проговорила леди Ирвинг, подливая себе в чай что-то из фляжки, извлеченной непонятно откуда. – Отправились в увеселительную поездку, чтобы встретиться непонятно с кем. Ведь мы даже имени ее толком не знаем.

– Я что-то не замечал, миледи, чтобы вы раньше жаловались по этому поводу, – отозвался Джилс.

Графиня фыркнула и проворчала:

– Это потому, что все мы были слишком заняты, стараясь удержать свою требуху под контролем.

– Как вульгарно… – произнес Джилс излюбленную фразу леди Ирвинг.

Одрина не могла удержаться от улыбки, и графиня, посмотрев на нее, лишь покачала головой.

– Сынок, ты не мог бы разжечь огонь посильнее? – Ричард Резерфорд потирал ладони. – Кажется, будто холод проникает прямо сквозь стены.

Джилс поворошил в камине кочергой, но это не дало особого эффекта.

– Все дело в том, что в окно сквозит. Я заметил это и проклял его еще в прошлый раз.

Одрина прошествовала к окну.

– И это все, что ты сделал, Джилс? Просто заметил – и все? Думаю, я смогу предпринять что-то еще. – Девушка ударила по раме ладонью. Но результатом стала лишь боль в руке. – Хм… – Одрина окинула взглядом окно, после чего развязала и извлекла из своих волос ленточку. Длинная тонкая полоска как нельзя лучше подошла для того, чтобы втиснуть ее в щель между рамой и косяком. – Ну вот, проблема решена. Когда ваши конечности согреются, можете меня поблагодарить.

– Благодарю прямо сейчас, – отозвался Джилс. – Думаю, что если бы у меня в волосах имелась такая же очаровательная ленточка, то я бы тоже догадался использовать ее подобным образом.

Он вроде бы сделал ударение на слове «очаровательная». И скользнул взглядом по ее прядям. Тихонько вздохнув, Одрина провела ладонью по распущенным волосам.

К счастью, в это мгновение всеобщее внимание привлек стук в дверь. После чего в комнату вошла женщина в заляпанной грязью одежде. С облегчением вздохнув, она воскликнула:

– О-о, как здесь тепло!..

Вошедшая оказалась гораздо моложе, чем ожидала Одрина; ей было лет двадцать с небольшим. И она явно была беременна – под стареньким плащом заметно выступал живот. Женщина промокла, пока добиралась до гостиницы, однако ее изнуренный вид был, похоже, обусловлен не только тяжелой дорогой. Лицо ее было бледным, кожа, казалось, просвечивала, а под глазами темнели круги.

– Вы принесли шкатулку? – спросила леди Ирвинг. Когда же незнакомка кивнула, графиня поинтересовалась: – Как вас зовут, моя девочка?

– Китти… Китти Балтазар. – Девушка мотнула головой. – То есть миссис Китти Балтазар Даниель…

– Слишком уж много имен для одного человека, – заметила леди Ирвинг. – Вы что, коллекционируете их? Но даже если так, моя девочка, для того чтобы представляться, выберите какое-нибудь одно. Но только не Китти. Такое имя подходит скорее кошке, чем человеку.

Девушка в смущении пробормотала:

– Что я могу поделать, если так меня назвал отец? – Приятный голос гостьи скрашивал ее не слишком элегантный вид. – А если кому-то не нравится мое имя, то все претензии к моему отцу.

– Я немолодая, богатая и скучающая дама, так что не думайте, что я не приму ваши слова к сведению. Впрочем… – Леди Ирвинг указала в сторону окна. – Погода ужасная, и, по словам трактирщика, ожидается снегопад, поэтому я вряд ли буду разыскивать кого-то в таких условиях.

– Ой! – Китти вскинула к щекам свои худенькие руки. – А как же Даниель?.. Я ведь не сказала ему, что отправилась сюда. Я хотела сделать ему сюрприз, если мне удастся раздобыть какие-то деньги.

– Он наверняка и так удивится, когда, вернувшись домой, обнаружит исчезновение жены, – с усмешкой заметила леди Ирвинг.

Одрина подошла к девушке и взяла ее за руку.

– Присаживайтесь, миссис Даниель. Поешьте, выпейте чаю.

Своей хрупкостью Китти напомнила Одрине ее сестру Петру. Эта непоседа уже год училась живописи в Италии, и тамошний теплый климат подходил ей, конечно же, больше, чем английский. Китти, наверное, тоже предпочла бы жить в более теплых краях, но пока что пусть ограничится просто горячим чаем. Одрине было приятно заботиться о ней, как… Нет, конечно же, не как мать о дочери. Ведь Китти, наверное, лишь на несколько лет моложе… К тому же она уже была замужем и ждала ребенка. Так что Одрина скорее проявляла заботу старшей сестры, когда знакомила Китти с присутствующими, наливая ей чай.

– Спасибо, миледи, – поблагодарила та. – Этот ребенок пинается изнутри весь день. Как приятно посидеть и дать отдых ногам.

– Когда почувствуете себя получше, – проговорил Ричард Резерфорд, – мы все с интересом взглянем на вашу шкатулку, унаследованную вами от матери. Ее ведь звали Марией? – Он старался произносить слова на английский манер, без заокеанского акцента.

– Да, сэр, конечно. – Сделав еще глоток чая, Китти отставила чашку. – Она в моем плаще, я…

– Пожалуйста, не вставайте, я принесу. – Поднявшись со стула, Джилс прошел к вешалке, снял с нее мокрый плащ и, вернувшись обратно, передал его Китти. Та, поблагодарив, извлекла из внутреннего кармана завернутый в клеенку предмет.

– Так кто хотел ее приобрести? Вы, сэр? – Китти протянула сверток в сторону Ричарда Резерфорда. Джилс тем временем повесил ее плащ на спинку стоявшего у камина стула. – Или ее нужно отослать мисс Корнинг? Ведь именно она мне написала.

– Мы бы все не отказались сначала посмотреть на шкатулку. – Спокойный голос Ричарда, видимо, внушал Китти доверие, и она вручила сверток стоявшему рядом Джилсу, а тот принялся разворачивать его на столе среди остатков трапезы.

«Вот так и заканчивается “миссия” Резерфордов, – с улыбкой подумала Одрина. – Заканчивается не под звуки фанфар в роскошной обстановке, а под шум дождя и среди объедков».

Но тут шкатулка наконец явилась их взорам, и Одрина с удивлением воскликнула:

– Да она ведь совсем не похожа на две другие!..

Судя по лицам Резерфордов и леди Ирвинг, они, вероятно, тоже ожидали увидеть изящную глянцевую коробочку, украшенную замысловатыми узорами. Но эта шкатулка… Она была явно не английского происхождения, и вместо узорчатой резьбы на ее крышке присутствовало изображение заснеженной горной вершины, перед которой вздымались морские волны. Древесина имела желтоватый оттенок, а одну из боковых стенок украшало изображение корешков книг.

– Она раньше действительно принадлежала леди Беатрис? – усомнилась Одрина.