Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба

– Да, – сказал Шепли.

Мы погрузили в машину наши чемоданы и сумки, а сами устроились в среднем ряду.

– Зачет, – проговорил Шепли, осматриваясь по сторонам.

Машина тронулась с места, и мы поехали по извилистой дороге, бегущей по холмам, все время по неправильной полосе. Это сбивало с толку, поскольку руль находился на привычном месте.

– Хорошо, что мы не арендовали машину, – сказал я.

– Да уж, большинство аварий здесь из-за туристов.

– Даже не сомневаюсь, – проговорил Шепли.

– Все не так уж сложно, – сказал водитель, разрезая воздух левой ладонью словно каратист. – Просто надо держаться ближе к обочине.

Он провел для нас мини-экскурсию, показывая различные достопримечательности. Из-за растущих повсюду пальм у меня уже кружилась голова, а припаркованные на левой стороне машины и вовсе вводили в ступор. Высокие холмы, казалось, взлетают до небес, а на верхушках я заметил белые пятнышки – наверняка чьи-то виллы.

– Вон там «Хэвенсайт-Молл», – сказал мистер Гамбс. – Там стоят на якоре все круизные лайнеры, видите?

Я посмотрел на огромные корабли, но мой взгляд приковала вода. Никогда еще не видел такой лазурной голубизны. Наверное, поэтому этот цвет называется «карибский синий». Непередаваемое зрелище!

– Мы уже близко?

– Скоро приедем, – со счастливой улыбкой проговорил мистер Гамбс.

Как раз в этот момент кадиллак затормозил, пропуская встречные машины, и мы свернули на длиннющую дорогу. Водитель еще раз остановился возле будки охраны, нам махнули рукой, разрешая проехать, и мы двинулись по еще одной бесконечной дороге к отелю.

Расплатившись с водителем, Шепли достал свой мобильник и быстро набрал эсэмэску. Его телефон издал звук поцелуя: наверняка художества Америки. Он прочитал сообщение и кивнул:

– Похоже, мы направимся в номер Америки, а в твоем они пока собираются.

– Как-то это… странно. – Я скорчил гримасу.

– Наверное, не хотят, чтобы ты видел Эбби.

Я покачал головой и улыбнулся:

– Все как в прошлый раз.

Служащий отеля подвел нас к гольф-мобилю, потом отвез до нужного здания. Мы проследовали за ним к нашему номеру и вошли. Там оказалось все очень экзотично, но красиво, в духе «Риц-Карлтона».

– Недурно! – не переставая улыбаться, проговорил Шепли.

– Церемония через два часа. – Я нахмурился. – Мне нужно ждать целых два часа?

Шепли поднял палец, набрал еще одну эсэмэску и взглянул на меня:

– Нет, сможешь увидеть ее, когда она будет готова. Со слов Эбби. Видимо, она тоже соскучилась.

Мое лицо расплылось в широченной улыбке. Я просто не смог сдержаться. Так действовала на меня Эбби – полтора года назад, год назад, сейчас, и так будет всю жизнь. Я вытащил свой мобильник.

Люблю тебя, детка.

О боже! Ты здесь! Тоже тебя люблю!

Скоро увидимся.

Можем поспорить на твою задницу.

Я громко захохотал. Еще раньше я говорил, что Эбби для меня все. За последние триста шестьдесят пять дней она не раз это доказывала.

Кто-то постучал в дверь, и я пошел открывать.

– Привет, засранец! – Передо мной появилось сияющее лицо Трента.

– Заходите, чертовы варвары! – Я коротко усмехнулся, покачал головой и махнул братьям. – Меня ждет жена и именной смокинг.

Год назад я стоял перед алтарем в Вегасе. Сегодня я снова оказался в той же ситуации и ждал Эбби, на этот раз в беседке с видом на ярко-синие воды, омывающие Сент-Томас. Я поправил бабочку, довольный тем, что в прошлый раз у меня хватило ума не надевать галстук, но в прошлый раз мне не пришлось иметь дело с Америкой и ее видением нашей свадьбы.

По одну сторону пустовали белые стулья с оранжевыми и лиловыми лентами на спинках, по другую распростерся океан. Белая ткань тянулась вдоль прохода, по которому скоро пройдет Эбби, и, куда бы я ни посмотрел, всюду стояли оранжевые и лиловые цветы. Неплохо вышло. Эта свадьба была будто ожившая девичья мечта, но тем не менее наша первая понравилась мне больше.

А потом появилась мечта любого парня. Эбби стояла в одиночестве, с пустыми руками, ее волосы, наполовину забранные наверх, наполовину распущенные, были покрыты белой фатой, развевающейся на легком карибском ветерке. Длинное белое платье облегало фигуру и слегка сияло. Возможно, атласное, я не был уверен, но это и не важно. Сейчас главное – она сама.

Сбежав по четырем ступенькам, ведущим к беседке, я приблизился к своей жене.

– Боже! Я так соскучился! – сказал я, обнимая ее возле заднего ряда стульев.

Пальцы Эбби вжались в мою спину. Это было самое лучшее ощущение за прошедшие три дня с тех пор, как мы обнялись на прощание. Голубка ничего не говорила, только беспокойно смеялась, но я знал, что она тоже счастлива видеть меня. Прошедший год разительно отличался от первых шести месяцев наших отношений. Она полностью посвятила себя мне, а я стал тем мужчиной, которого она заслуживала. Так жизнь сделалась прекраснее. Первые полгода я все ждал, что произойдет что-нибудь дурное и отберет у меня Голубку, но потом мы постепенно наладили свой быт.

– Ты невероятно красивая, – сказал я, отстраняясь, чтобы взглянуть на жену.

– Да ты и сам неплох, мистер Мэддокс. – Эбби прикоснулась к лацкану моего пиджака.

Едва мы успели поцеловаться и коротко рассказать друг другу про мальчишник и девичник (которые прошли равным образом без приключений, если не считать выступления Трента), понемногу стали подтягиваться гости.

– Полагаю, нам пора занять места, – проговорила Эбби.

Я не мог скрыть разочарования. Мне не хотелось отпускать ее ни на секунду. Голубка прикоснулась к моему подбородку, потом встала на носочки и поцеловала меня в щеку:

– Увидимся очень скоро.

Она вновь скрылась за деревьями.

Я вернулся в беседку, и вскоре все стулья были уже заняты. На этот раз у нас собралось достаточно зрителей. Пэм сидела на стороне невесты в первом ряду со своей сестрой и зятем. Задний ряд заняли несколько моих «братьев» из «Сиг Тау», а также старый друг отца с женой и детьми, мой босс Чак и его новая девушка, дедушки и бабушки Америки с обеих сторон, мой дядя Джек и тетя Дина. Папа сел в переднем ряду со стороны жениха, составляя компанию девушкам моих братьев. Мои шаферы выстроились в ряд: Шепли, Томас, Тэйлор, Тайлер и Трентон.

Мы все стали свидетелями того, как прошел еще один год, мы многое пережили, что-то потеряли – и все же собрались как единая семья, чтобы отметить это важное для Мэддоксов событие. Я улыбнулся и кивнул родным, стоявшим рядом со мной. Как и в детстве, они были для меня все той же несокрушимой крепостью.

Мой взгляд замер на растущих вдалеке деревьях, откуда должна была появиться Голубка. Она могла выйти в любую секунду, и тогда все увидят то, что увидел я еще год назад, и придут в такой же восторг.

– Ты просто красавица. – После долгих объятий Марк улыбнулся мне. – Я так горжусь тобой, милая.

– Спасибо, что поведете меня к алтарю, – слегка смутившись, проговорила я.

При мыслях о том, сколько они с Пэм для меня сделали, на глаза навернулись слезы, но я смахнула их, не дав пролиться.

– Это дар свыше, что ты появилась у нас, деточка. – Марк поцеловал меня в лоб.

Заиграла музыка, и Марк подал мне руку. Я взяла его под локоть, и мы прошли по дорожке, вдоль которой плотной стеной росли цветущие деревья. Америка все переживала, что пойдет дождь, но на небе не было ни облачка и ярко светило солнце.

Марк провел меня до конца стены из деревьев, затем мы завернули за угол и встали рядом с Карой, Хармони, Кэми и Америкой. Все они, кроме Америки, были одеты в лиловые атласные мини платья без бретелек. Моя лучшая подружка облачилась в оранжевое. Какие же они были красавицы!

– Полагаю, ходячая катастрофа превратилась в прекрасную свадьбу. – Кара слегка улыбнулась.

– Чудеса случаются, – сказала я, вспоминая наш с ней давнишний разговор.

Кара усмехнулась, кивнула, затем сжала в руках свой букетик и скрылась за деревьями. Вскоре за ней последовали Хармони и Кэми.

– Я тебя люблю! – Америка повернулась и обвила рукой мою шею.

Марк пожал мне руку, а я в свою очередь крепко обхватила букет.

– Пора, милая.

Мы завернули за угол, и священник жестом предложил всем встать. Я увидела лица своих друзей и своей новой семьи, но когда мой взгляд остановился на влажных от слез щеках Джима Мэддокса, у меня перехватило дыхание. Я постаралась не потерять самообладание.

Трэвис протянул ко мне руку. Марк положил свои ладони на наши. В этот момент я чувствовала себя как никогда защищенной, ведь рядом были двое самых лучших на свете мужчин.

– Кто отдает в жены эту женщину? – проговорил священник.

– Ее мать и я.

Эта фраза потрясла меня. Марк всю неделю репетировал слова «Пэм и я». Услышав это, я больше не могла сдерживать слез.

Марк поцеловал меня в щеку и отошел, а я осталась стоять рядом с мужем. Я впервые видела его в смокинге. Гладко выбритый и недавно подстриженный, Трэвис Мэддокс, роскошный мужчина и мечта любой девушки, был моим.

Трэвис ласково стер слезы с моих щек, и мы взошли на подиум беседки и остановились перед священником.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы вновь услышать клятвы в любви и верности… – проговорил священник.

Его голос смешался с рокотом волн, разбивающихся о скалы.

– С годовщиной тебя, Голубка, – прошептал Трэвис, склонившись ко мне и сжимая мою ладонь.

Я посмотрела в его глаза, полные любви и надежды, как и год назад.

– С первым годом нашей вечности… – прошептала я в ответ.