Джейми Макгвайр - Мое прекрасное искупление

– Нет.

– Нет?

– Нет, – чуть ли не прошипела я. – Запись разговора и перевод совершенно точные, а сам ФД-три-ноль-два исчерпывающий, как я уже и сказала.

– Вы ошибаетесь, – грозно глядя на меня сверху вниз, сказал Мэддокс.

Но за его гневом скрывалось нечто другое, что я пока не могла расшифровать.

– Может, объясните, чего там не хватает?

Мэддокс отвернулся и пошел прочь. Футболка у него под мышками и на спине насквозь пропиталась потом.

– Простите, сэр, но я задала вопрос.

Босс резко обернулся:

– Ко мне не приходят с вопросами. А выполняют приказы. Я уже велел переделать отчет так, чтобы он меня устраивал.

– И что же для этого нужно сделать, сэр?

Мэддокс мрачно усмехнулся:

– Разве в Чикаго ваш начальник делал за вас работу? Видите ли, в…

– Я в Сан-Диего, знаю я это!

Мэддокс сощурился:

– Значит, вы не подчиняетесь дисциплине, агент Линди? Разве затем вас сюда прислали – под мое руководство?

– Вообще-то, вы сами меня вызвали, припоминаете?

На его лице по-прежнему было непонятное выражение, которое совершенно сводило меня с ума.

– Я вас не вызывал. Я вызывал нашего лучшего эксперта в области языков.

– Это я и есть, сэр.

– Простите, агент Линди, но после прочтения вашего отчета я не совсем уверен, что вы так хороши, как заявляете.

– Я не могу предоставить вам оперативную информацию, которой там не было. Может, скажете, что хотите получить от этого «титула-три»?

– Вы намекаете, что я заставляю вас лгать в отчете?

– Нет, сэр. Я намекаю, что вы могли бы сказать, чего ожидаете от меня.

– Чтобы вы выполняли свою работу.

Я стиснула зубы, пытаясь остудить свою ирландскую кровь.

– Я с радостью выполню свои обязанности, сэр, чтобы вас это устроило. Что не так в моем отчете?

– Все.

– Не слишком-то это помогло.

– Очень жаль, – самодовольным тоном сказал Мэддокс и вновь отвернулся.

Мое терпение было на исходе.

– Да как вас вообще повысили до ПООСа?

Мэддокс остановился и резко развернулся, слегка подался вперед, словно не верил своим ушам:

– Что вы сейчас сказали?

– Простите, сэр, но вы меня прекрасно слышали.

– Агент Линди, сегодня второй день вашей работы. Вы считаете, что можете…

– И возможно, он станет последним, но я здесь, чтобы работать, а вы стоите у меня на пути.

Мэддокс долго и пристально смотрел на меня.

– Думаете, без меня вам работалось бы лучше?

– Вы чертовски правы.

– Отлично. Теперь вы руководитель Пятого отряда. Передайте отчет Констанции для оцифровки, а потом переносите свое барахло в новый кабинет.

Мой взгляд замельтешил по залу: я пыталась осознать, что сейчас произошло. Мэддокс дал мне повышение, на которое я в ближайшие четыре года не рассчитывала.

Босс отошел от меня и скрылся за дверью в мужскую раздевалку. Я учащенно дышала, даже сильнее, чем он после тренировки.

Развернувшись, я увидела толпившуюся возле стеклянной двери группу людей. Поняв, что попались, они напряглись и тут же рассыпались по сторонам. Я открыла дверь и вышла в коридор, потом пересекла переход, двигаясь как в тумане.

Вспомнив, что видела рядом с кофемашиной пустую коробку, я взяла ее и поставила на свой стол. Положила туда ноутбук и папки из ящиков.

– Все прошло так ужасно? – Вэл глядела на меня с искренней тревогой.

– Нет, – все еще потрясенно ответила я. – Он повысил меня до руководителя группы.

– Ой, извини, – усмехнулась она. – Ты, кажется, сказала, что ты теперь руководитель.

Я подняла на нее глаза:

– Именно.

Брови Вэл высоко взметнулись.

– Он смотрит на тебя с большей ненавистью, чем на агента Сойера, а это о многом говорит. Хочешь сказать, что разок дала ему отпор и он тебя повысил?

Я огляделась по сторонам, стараясь придумать правдоподобную причину.

Вэл пожала плечами:

– Он, видимо, вышел из себя и сказал невпопад. – Она ткнула в меня пальцем. – Знай я, что для повышения нужно перестать подчиняться и сделать что-нибудь против правил, то давно бы устроила ему разнос.

Я сделала глубокий вдох и подняла коробку, а потом вошла в пустой кабинет руководителя. Вэл последовала за мной.

– Он пустует с того момента, как Мэддокс стал ПООСом. Кстати, он самый молодой ПООС в Бюро. Ты об этом знала?

Я покачала головой и поставила коробку на свой новый стол.

– Если у кого-то и могло это получиться, так точно у Мэддокса. Он на короткой ноге с директором. Могу поспорить, что он и до ООСа очень быстро дорастет.

– Так он знает директора?

Вэл усмехнулась:

– Они часто ужинают вместе. В прошлом году Мэддокс отмечал День благодарения у него дома. Он любимчик директора, и не только в офисе Сан-Диего. И не в Калифорнии. А во всем Бюро! Томас Мэддокс – золотой мальчик. Он может получить все, что захочет, и он это знает. Все знают.

Я скривилась:

– У него что, нет семьи? Почему он не поехал домой на День благодарения?

– Кажется, это связано с его бывшей, я так слышала.

– Как он вообще стал водить дружбу с директором? Он угрюмый, как барсук.

– Может, и так. Но он предан своему кругу, а они ему. Думай, что говоришь про него и кому. А то от внезапного повышения до внезапного перевода рукой подать.

Услышав эти слова, я застыла.

– Ладно… Мне здесь нужно немного обосноваться.

Вэл направилась к выходу, но возле двери задержалась:

– Сходим сегодня вечером выпить?

– Опять? Кажется, ты сказала, чтобы я держалась от тебя подальше.

Девушка улыбнулась:

– Не слушай меня. Я известна тем, что даю ужасные советы.

Я поджала губы, пытаясь подавить улыбку.

Даже учитывая мою роковую ошибку, может, все здесь будет не так уж плохо.

– Только посмотрите, кто здесь. – Энтони положил пару салфеток перед двумя пустыми барными стульями.

– Спасибо, что предупредил прошлой ночью, – проговорила я. – Мог бы и сказать, что я ухожу со своим боссом.

– Ты позволил ей уйти отсюда с ним? – Вэл прыснула со смеху. – Без всякого намека? Это жестоко!

Энтони скривил рот:

– Он ведь не был тогда твоим боссом… еще не был. К тому же я знал, что ничего не будет.

Я сощурилась:

– Но ты знал, что он скоро им станет. И ты, кстати, ошибся.

– Мэддокс? – потрясенно спросил Энтони. – Нет, милашка, ты, наверное, что-то себе нафантазировала.

– Не стоит так удивляться. Это грубо.

– Просто… он… – Энтони перевел взгляд на Вэл. – Я столько раз видел, как он отшивал женщин. Я удивился уже тогда, когда он позвал тебя с собой.

Вэл покачала головой и усмехнулась:

– Я же сказала. Он решил больше не связываться с женщинами.

– Что ж, святой Томас нарушил клятву, – заметила я.

Энтони стал рисовать в воздухе круги пальцем:

– У тебя там вуду какое-то?

Вэл скорее крякнула, чем засмеялась.

– А может, и так! – с притворной обидой сказала я.

На лице Энтони появилось раскаяние, будто он говорил: «Только не убивай меня».

– Ты права. Я должен был тебе намекнуть. Первый бокал за мной. Друзья?

– Хорошее начало. – Я опустилась на стул.

– Да-да. – Энтони взглянул на Вэл. – А она вредина.

– Подожди, вот дойдет до Мэддокса слух, что ты знал о ее работе.

Энтони приложил руку к груди, по-настоящему испугавшись:

– Боже всевышний, ты же ему не расскажешь?

– Могла бы. – Я покусывала ноготь на большом пальце. – С сегодняшнего дня тебе лучше быть на моей стороне.

– Клянусь! – воскликнул Энтони, поднимая три пальца.

– Брось эту хрень, – вставила Вэл. – Ты никогда не был бойскаутом.

– Привет, – раздался мужской голос.

Парень нагнулся, чтобы поцеловать Вэл в щеку, и занял пустой стул с ней по соседству.

– Привет, Маркс. Помнишь Линди?

Маркс подался вперед, мельком глянул на меня и вновь отстранился.

– Ага.

Вэл скорчила рожицу:

– Что не так?

Парень сосредоточился на большом телевизионном экране над нашими головами, игнорируя вопрос, но Вэл толкнула его в руку:

– Святые угодники! Что за хамство!

– Да что такое… за что ты меня бьешь? – Он потер руку. – Я просто решил держаться подальше от неприятностей.

Я закатила глаза и посмотрела на Энтони.

– Как обычно? – спросил он.

Я кивнула.

– Значит, как обычно? – уточнила Вэл. – И как часто ты здесь бываешь?

– Это третий раз, – вздохнула я.

– За равное количество дней, – добавил Энтони и поставил коктейль «Манхэттен» на салфетку. – Хочешь сегодня поболтать со мной?

– Тебе повезло, что я уже говорю с тобой.

Энтони кивнул, признавая свою вину, и посмотрел на Вэл:

– Даже закажи она один напиток, я бы запомнил. Как думаешь, чей это бар?

Вэл повела бровью:

– Энтони, это не твой бар.

– Мой. – Он поставил перед ней невысокую рюмку. – Ты здесь видела еще кого-нибудь, мать твою? – Он обвел рукой заведение.

– Ну ладно.

Вэл усмехнулась, а Энтони принял заказ Маркса. Я привыкла к более обходительному поведению, лучшим манерам. Но мне нравились остроумие и грубоватость здешнего бармена – никаких обид или серьезности. После рабочего дня это было как глоток свежего воздуха.

Дверь зазвенела, я мотнула головой и увидела Мэддокса. Он прошествовал к бару и сел рядом с Марксом. На долю секунды наши взгляды встретились, а потом он поздоровался с другом. Не успел Мэддокс сесть и ослабить галстук, как Энтони поставил перед ним бутылку пива.

– Расслабься, – прошептала Вэл. – Он надолго не задержится. Больше одного напитка не заказывает.

– Рада, что никогда не работала под прикрытием. Похоже, мои мысли и чувства окружены прозрачными стенами и к тому же снабжены субтитрами.

Вэл помогла мне продолжить почти нормальный разговор, но потом Мэддокс заказал еще один напиток.