– У меня тоже к тебе чувства. Но иногда этого не достаточно. – Я прикусила губу. – Я боюсь, что, если ничего не выйдет, на работе все станет сущим кошмаром. А для меня это неприемлемо, Томас, ведь я очень люблю свою работу.

– И я тоже, но ты стоишь того, чтобы рискнуть.

– Откуда тебе знать?

– Зато я знаю, что скучать не придется. И я не буду ворчать из-за повышения, даже если оно занесет тебя в другие края. Может, мне надоест Сан-Диего. Я, кстати, люблю Вашингтон.

– И ты поехал бы в Вашингтон, – невозмутимо проговорила я.

– Пока до этого далеко.

– Вот поэтому я не могу обещать, что останусь.

– Я не хочу, чтобы ты обещала остаться в Сан-Диего. Я хочу, чтобы ты осталась со мной.

Я нервно сглотнула:

– А… Ну тогда… я, наверное… смогла бы это сделать.

Мой взгляд забегал по тесной ванной.

– Лииз, больше никакого притворства.

Томас сделал шаг ко мне и легонько потянул за мое полотенце. Оно упало на пол, и тогда он сдернул свое.

– Скажи это, – проговорил он тихим, спокойным голосом.

Он обхватил мое лицо ладонями и наклонился, но остановился всего в дюйме от моих губ.

– Хорошо, – прошептала я.

– Хорошо что?

Томас впился поцелуем в мои губы, зарылся пальцами в волосы и притиснул к себе. Затем он двинулся вперед. Я пятилась до тех пор, пока не уперлась в стену. Я ахнула, и его язык проник внутрь, нежно лаская мой, ища ответа. Томас отстранился, я же затаила дыхание, страстно желая нового поцелуя.

– Хорошо, – выдохнула я, не стесняясь умоляющих ноток в голосе. – Больше никакого притворства.

Томас поднял меня, и я обхватила ногами его талию. Он держал меня достаточно высоко, чтобы я ощутила прикосновение его твердого достоинства к нежной коже у себя между ног.

Я впилась пальцами в его плечи, приготовившись к незабываемым ощущениям, которые уже испытала в ночь нашего знакомства. Томасу стоило лишь немного опустить меня, и тем самым он бы удовлетворил все мои фантазии последних трех недель.

Но он не двигался. Чего-то ждал.

Я прикоснулась ртом к его уху, даже закусила губу в предвкушении того, что скажу и к чему это приведет.

– Больше никакого притворства, сэр.

Томас расслабился, а потом медленным, размеренным движением опустил мои бедра. Я застонала, когда он вошел в меня, и замурлыкала, ощущая его полностью внутри себя. С силой прижавшись щекой к щеке Томаса, я впилась ногтями в его крепкие плечи. Без всяких усилий он приподнял меня, а потом снова опустил, тоже застонав.

– Вот дьявол! – воскликнул Томас, не открывая глаз.

Толчки становились более ритмичными, заставляя каждую клеточку моего тела вспыхивать от самой приятной и ошеломляющей боли. Он с трудом сдерживал себя, его приглушенные стоны становились громче с каждой минутой.

– Нам нужно… черт подери, – выдохнул он.

– Не останавливайся, – взмолилась я.

– Какая же ты сладкая, – прошептал он, опуская меня на ноги.

Не успела я возразить, как он развернул меня и прижал к стене. Упершись руками и грудью в твердую поверхность, покрытую краской, я широко улыбнулась.

Томас положил руку мне на щеку, и я повернулась, целуя его пальцы. Потом открыла рот, впуская внутрь один. Когда я слегка пососала его палец, Томас прерывисто вздохнул.

Он нежно провел большим пальцем по линии моих губ, по шее и плечу. Затем спустился ладонью по позвоночнику, повторяя форму ягодиц, и наконец пристроился между моих бедер. Легонько надавил на одну ногу, отводя ее в сторону. Я охотно раздвинула колени, упираясь руками в стену, после чего он рывком привлек мои бедра к себе.

Томас медленно вошел в меня, но выходить не торопился. Вместо этого он стал легонько водить бедрами, наслаждаясь моей горячей плотью.

Одной рукой он сжал мое бедро, а второй дотянулся до самого чувствительного местечка. Слегка помассировал там средним пальцем, а потом отстранился. Он снова резко вошел в меня и застонал.

Я согнулась, сильнее прижимаясь ягодицами и давая Томасу возможность проникнуть так глубоко, как ему хочется.

С каждым новым толчком его крупные пальцы сильнее впивались в мои бедра, доводя меня до самого края удовольствия. Я закусила губу, запрещая себе вскрикнуть. Моя кожа покрылась тонким слоем пота, и мы вместе провалились в эту бездну.

Глава 18

Я протянула руку мимо обнаженной груди Томаса, чтобы выключить надоедливый звонок его мобильника. От малейшего движения между ногами заныло, напоминая о страстном сексе прошлой ночью. Я положила голову на рельефный живот Томаса и улыбнулась воспоминаниям, мелькавшим перед глазами.

Томас потянулся. Его ноги были явно длинноваты для этой кровати, множество мелочей в комнате напоминало о триумфах детской поры. Он зашевелился, шурша простынями, и я провела ладонью по нежной коже.

Он сонно посмотрел на меня и улыбнулся. Притянул к себе, пока мы не оказались нос к носу, а потом обхватил мои плечи и прижался лицом к моей шее.

Я поцеловала Томаса в макушку и замурлыкала от удовольствия. Еще ни один мужчина не вызывал во мне таких чувств, хотя все это было неправильно.

– С добрым утром, милая, – сказал Томас усталым и хриплым голосом. Он потерся об меня ногами и аккуратно убрал спутанные волосы с моего лица. – Наверное, не стоит спрашивать, но, будучи замужем за своей карьерой, ты…

– Да, – проговорила я. – Контроль рождаемости обеспечен на пять лет вперед.

– Просто проверил. – Он поцеловал меня в щеку. – Прошлой ночью я, кажется, слегка увлекся.

– Я и не жалуюсь, – с усталой улыбкой проговорила я. – Самолет через четыре часа.

Томас снова потянулся, по-прежнему обнимая меня за шею. Потом привлек к себе и поцеловал в висок.

– Не будь этот уик-энд таким важным, я бы не выпустил тебя из постели весь день.

– У нас будет время, когда вернемся в Сан-Диего.

Он крепко сжал меня в объятиях:

– Значит ли это, что ты наконец доступна?

– Нет. – Я тоже обняла его и улыбнулась при виде его реакции. – Я теперь не одна.

Томас вжался головой в подушку и посмотрел мне в глаза.

– Прошлым вечером, когда я разговаривал с Камиллой, то понял… наши отношения не сложились не из-за работы. А из-за того, что мы недостаточно в них вкладывались.

Я с сомнением посмотрела на него:

– А в меня ты вкладываешься?

– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, но только потому, что боюсь отпугнуть тебя ответом.

Я покачала головой и улыбнулась. Томас прикоснулся к моим волосам.

– Мне нравится, как ты выглядишь.

Я закатила глаза:

– Иди ты!

– Я серьезно. Такой красивой я тебя еще не видел, а это о чем-то да говорит. Когда я впервые увидел тебя… в смысле, когда взглянул на твое лицо, сидя на том барном стуле, то запаниковал. Я терялся в догадках, как смогу привлечь твое внимание, а потом – как его удержать.

– Зато на следующий день на работе ты сумел привлечь мое внимание.

– Не так часто меня что-то удивляет. – Томас выглядел смущенным. – Возможно, я вел себя ужаснее обычного, чтобы никто ни о чем не догадался, а потом меня вдруг осенило, что я поставил тебя под угрозу…

Я прикоснулась пальцем к его губам, но вдруг поняла, что могу поцеловать их, когда захочу. Я тут же воспользовалась этой возможностью. Губы Томаса были нежными и теплыми. Мне совсем не хотелось отстраняться, но даже когда я попыталась, он придержал меня, лаская мой язык.

Боже, он был просто совершенством. Я мысленно обругала себя за то, что так долго оттягивала это наслаждение.

Когда Томас наконец отпустил меня, то отстранился всего на пару сантиметров и провел губами по моему рту.

– Я всегда встаю рано, но понятия не имею, как выползти из постели, если в ней лежишь ты.

– Томми! – крикнул снизу Джим. – Оторви свою задницу от кровати и приготовь мамин омлет!

Томас моргнул:

– Решение только что появилось само.

Я надела просторную майку и длинную юбку. Томас натянул белую футболку с V-образным вырезом и шорты карго цвета хаки.

– Черт подери, тут холодно. – Он потер ладони и набросил ветровку. – Но я не хочу прилипнуть задницей к сиденью, когда мы приземлимся в Шарлотте-Амалии[4].

– Думаю о том же. – Я надела свитер.

– Возможно, у меня тут есть… – Томас открыл шкаф и достал что-то с вешалки, а потом бросил в меня.

Я поймала серую толстовку с капюшоном с синей надписью «ДИКИЕ КОШКИ», по размеру совсем небольшую.

– Когда ты носил ее? Младенцем?

– Первокурсником. Можешь оставить себе.

Я сняла свитер и надела через голову толстовку, испытывая совершенно нелепую эйфорию.

Мы упаковали те немногочисленные вещи, которыми пользовались, и Томас отнес наш багаж вниз. Я тем временем расчесала спутанные за ночь волосы, заправила постель и собрала грязное белье. Перед уходом окинула взглядом комнату. Все началось здесь, и неважно, что за этим последует.

Я спустилась по лестнице, с широкой улыбкой глядя на Томаса, который стоял за плитой, а его отец протягивал ему соль и перец.

Джим пожал плечами:

– Никто, кроме Томми, не может приготовить омлет Дианы, поэтому я всегда пользуюсь случаем.

– Надо как-нибудь попробовать, – сказала я. Моя улыбка стала еще шире, когда Томас повернулся и подмигнул мне. – А где у вас корзина для белья?

Джим поставил специи на столешницу и с распростертыми руками направился ко мне:

– Давай сюда.

Мне было неловко отдавать Джиму наши полотенца, в основном потому, что перед лучшим сексом в моей жизни мы с Томасом были облачены именно в них, но я не хотела спорить или что-либо объяснять, поэтому просто передала их.

Я подошла к Томасу и обхватила его за талию:

– Если бы я знала, что ты умеешь готовить, то провела бы больше времени наверху.

– Мы все умеем. Мама научила меня, а я мальчиков.

На сковороде заскворчало масло, брызги попали мне на руку. Я отдернула ее и потрясла: