Уитни Уильямс - Мое последнее обещание (ЛП)

Одиннадцать.

Не десять. Не двенадцать. Одиннадцать.

С тех пор, как я была маленькой девочкой, моя мама заставляла в конце года нас с сестрой составлять список обещаний. Она говорила нам складывать их и носить в карманах, как напоминание, и нужно было убедиться, что последним («счастливым номером одиннадцать») было самое важное из всех.

Я никогда не понимала цели этих обещаний и в первые годы делала это только для того, чтобы заставить маму замолчать. Я бы хотела написать: «Перестать говорить маме, что она действует мне на нервы», «Научиться, как дать пинка парню, который постоянно щелкает бретельками моего лифчика», «Украсть лучшие закуски из кафе во время ланча».

Тем не менее с годами я стала воспринимать их более серьезно: «Похудеть за лето», «Стараться писать каждый день», «Перестать пытаться подстраиваться под других и просто быть собой». И я всегда с радостью предвкушала, что напишу одиннадцатым обещанием. Хотя оно должно было стать целью, мое было больше похоже на мечту: «Найти плохого парня в реальной жизни, влюбить его в себя и жить вместе дикой, беззаботной жизнью до конца дней».

К сожалению, я не нашла его в средней школе, как и не похудела, а калеки, которые появились позже, были заинтересованы только в сексе.

Очень, очень плохом сексе.

Мой «плохой парень» ворвался в мою жизнь во время выпускного года в колледже, в виде сладкоречивого бывшего бабника, абсолютного альфа-самца с именем Адриан Смит III. После того, как он уберег меня во время пешей прогулки от столкновения с движущимся автобусом, он сказал, что я была самой сексуальной женщиной, которую он когда-либо видел, а остальное было историей.

Наш роман был быстрый и неистовый, неконтролируемый и подавляющий; это было настолько безрассудно, что стало наваждением.

Я влюбилась в него всего за несколько недель, но знала, что он был человеком, с которым я хотела провести всю свою жизнь.

Он был моей мечтой.

Моим номером одиннадцать.

После выпуска из колледжа, когда все стало замедляться и успокаиваться, мы решили остаться вместе всерьез и надолго. У нас были разные цели и стремления, поэтому мы пообещали стремиться к ним, поддерживая друг друга.

К сожалению, это место, где хорошая версия моей истории закончилась.

Моя жизнь с мистером Плохой Парень стала больше трагедией, чем любовной историей, и в конце прошлого года я сделала то, что не делала годами...

Я изменила номер одиннадцать.

К черту все. Я не могу больше терпеть это дерьмо.

Переворачиваюсь в кровати и смотрю на человека, который спит рядом. Мой нынешний парень и лауреат премии Топ мудаков Америки: Адриан Смит III.

Он настоящая мечта — каштановые волосы, идеально отточенные линии подбородка и улыбка, которая может заставить любую женщину делать то, что захочет ее обладатель. Адриан великолепен, даже когда не прилагает к этому усилий, но последние несколько месяцев (ладно... лет) я ненавижу каждую вещь в нем.

— Что-то не так, Пэрис? — он открывает свои светло-карие глаза.

— Нет.

— Ты уверена?

Нет!

— Да, я уверена.

— Ты все еще обижаешься на меня из-за аспирантуры?

— Почему я должна быть обижена? — я стараюсь говорить так беззаботно, как только это возможно.

— Эй, детка, иди сюда... — он садится и передвигается так, чтобы можно было лечь ему на грудь, но я не шевелюсь.

Я не заинтересована в объятиях и все еще обижена.

— Хорошо... — вздыхает он. — Я знаю, сейчас ты сердишься, но, думаю, ты увидишь, чего я достигну через полгода. Твои интересы для меня важнее всего, и ты это знаешь.

Я отвлекаюсь от него и фокусирую взгляд на сломанном будильнике, который стоит на другой стороне комнаты. Я слышала эту речь так много раз, что могу повторить ее дословно: «Я знаю, сколько ты отдала мне за все эти годы, и ценю это, но...»

Всегда есть одно «но»...

— И это все, что я говорю, — он наклоняется и целует меня, как только заканчивает свою речь, отрывая меня от моих рассуждений. — Почему ты больше не радуешься помолвке? Я не заметил, чтобы ты хотя бы изредка улыбалась.

— Я радуюсь помолвке, — вру я, морщась от самой мысли выйти за него замуж и принять то безвкусное кольцо, которое лежит в нашем шкафу.

— Хорошо. Ты должна быть счастливее теперь, когда у меня повысилась зарплата. Скоро нам не придется быть, как другим борющимся с трудностями парам.

— Не могу дождаться... — я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

На первый взгляд, мы всегда были, как «борющаяся с трудностями пара». Наша квартира бедно обставлена — украшена только необходимыми предметами мебели; на наших счетах менее пяти сотен долларов, и за последние три года мы провели намного меньше времени вместе, чем по отдельности.

Это все — часть нашего обещания. По крайней мере, была.

Пока я работала на трех работах, чтобы оплатить его юридическую школу, он целыми днями учился и в итоге выпустился одним из лучших в своем классе. Тот день, когда три месяца назад Адриан получил предложение от ведущей юридической фирмы в Нэшвилле, на самом деле, должен был стать днем, когда мой парень должен был сказать мне, что теперь моя очередь. Моя очередь идти в аспирантуру, моя очередь учиться и реализовывать свои амбиции, пока он поддерживает меня.

Но он не поддерживает.

Смит не сказал ни слова об этом, и когда я упомянула старое обещание, данное нами, он выглядел сбитым с толку. Сказал, что «настоящий писатель не нуждается в писательских курсах», что он слышал, как известный писатель говорил эти слова. Адриан сказал, что самые успешные писатели — «те, которые пишут под влиянием реального жизненного опыта, а не руководствуясь тем, чему их научили в каком-то там классе».

Мне понадобилось умение контролировать каждый мускул в моем теле, чтобы не накинуться на него, так что единственное, что мне оставалось делать, — плакать.

Я сказала ему, что поняла его мысль, но хотела бы пойти в аспирантуру. Я уже была принята в Вандербильт[1] и согласилась идти туда.

Его ответ? Смех.

— Скажи им, что твой будущий муж — юрист, теперь ты не нуждаешься в них. Юридическая школа и писательская школа — это две разные вещи, и ты знаешь это. Одна делает деньги, а другая нет. Это просто так, как есть, но я по-прежнему верю в твой талант. Доверься мне, так для нас будет намного лучше.

Так для нас будет намного лучше...

Все как всегда «так для нас будет намного лучше». Так будет лучше для него.

— Ты меня слышишь, Пэрис? — его поцелуи в щеку вернули меня в настоящее. — Теперь мы можем вернуться в постель?

— Да, — я заставила себя улыбнуться и лечь, интересно, как много времени ему потребуется, чтобы уснуть.

Он начинает храпеть, а я выскальзываю из кровати и иду на цыпочках в ванную. Смотрю на себя в зеркало и вздрагиваю, зная, что синие мешки под глазами появились из-за ежедневной работы допоздна. Нахмурившись, беру фото, висящее на стене.

Это всегда было мое любимое фото с Адрианом: мы смеемся друг над другом, когда из-за натиска зимнего ветра наши волосы высоко поднимаются над головами. И на заднем плане автобусная остановка, где мы впервые встретились.

Это фото, которое я всегда беру, когда расстраиваюсь. Оно напоминает мне о «нас», которых я помню, о «нас», которых я любила.

Я смотрю на фотографию, несколько минут ожидая вспышку чувств. «Это только всего лишь сложный период, потом будет лучше», — мысль, которая должна прийти в мой мозг.

Но не приходит.

Все, о чем я могу думать, это тот факт, что мы не разговаривали нормально годами. У нас постоянно был секс, а улыбки?.. Я и правда не могу вспомнить последний раз, когда я улыбалась наедине с ним.

Я вешаю фото на то место, где оно должно быть, и заглядываю в нашу спальню, уверяясь, что Адриан все еще спит. Тогда я решаю сделать то, о чем мечтаю годами: уйти.

Подхожу к шкафу, беру свою самую большую сумку, тихо запихиваю в нее все, что могу. Я проверяю, есть ли у меня с собой кошелек, ноутбук, мобильный телефон, и спешу выйти из нашей спальни.

Зетем я проделываю то же самое на кухне и останавливаюсь.

Я не знаю, куда собираюсь. Не знаю, что делаю.

Я решаю оставить свой драматический уход на другой день, но вдруг мне на глаза попадается приглашение, цвета слоновой кости, которое висит на нашем холодильнике:

«Вы сердечно приглашены на (Тссс! Это секрет!) вечеринку в честь помолвки Пэрис Уэстон и Адриана Смита III.

Коктейли будут поданы ровно в 6 вечера, а ничего не подозревающая невеста прибудет в 7».

Моя кровь начинает кипеть.

Чертова вечеринка в честь помолвки — это то, чего я определенно не хочу делать, то, что я умоляла его не устраивать, но Адриан все-таки сделал это. И он рассказал мне об этом «большом секрете» неделю тому назад, сообщив мне, что я должна еще раз довериться ему: «Просто сделай вид, что ничего не знаешь, когда войдешь, хорошо? О, и убедись, что твоя улыбка по-настоящему широкая. Кольцо в два карата, так что оно практически гарантирует твою улыбку. Можешь также сделать небольшой вздох после того, как увидишь кольцо? Я хочу, чтобы все мои коллеги знали, что ты в восторге от моего выбора».