Нет сил сидеть в четырех стенах и пялится в потолок, как я делала это последние полгода, прикованная к собственной кровати. Дочка лишь изредка усаживала меня в инвалидное кресло и вывозила погулять вдоль озера.

Друзья всегда говорили, что дом Вудбери пропитан теплом и уютом. Но от чего-то я не чувствовала этого. Но сейчас я бы многое отдала лишь бы еще разочек посидеть на скамейке у озера. Это единственное место, где я чувствовала себя спокойно.

Я любила проводить время на этой скамейке. Сидеть и мечтать о том, что было бы, если бы мы с Кайлом не расстались. Я представляла, что каким-нибудь образом, неважно каким, Кайлу удалось стать человеком.

Мы поженились и купили крохотный домик в местечке похожем на Ревайвл. Кайл преподавал бы историю в университете, а я растила наших детей и нашла бы себе занятие по душе. Я мечтала об идеальном будущем для нас. О том, чего ни когда не получу.

А когда мечты заканчивались, мне становилось противно от самой себя. Ведь я мечтала, чтобы он перестал быть тем, кто он есть... А это не просто не правильно, это не справедливо.


Уже долгое время я брожу по улицам междумирья, но так и не наткнулась ни на один парк. Да что уж парк, даже крохотного деревца или кустика поблизости нет. Лишь бетон и асфальт вокруг.

Даниэль объясняет такой минимализм тем, что таким образом души готовятся к тому, что в аду будет гораздо хуже, чем здесь. А те, кто попадут в Рай - будут ценить его красоту намного больше, не принимая его как что-то должное. Рай - это награда. Туда просто так ни кто не попадает.

А еще Дани сказал, что в Эдеме пахнет для каждого по-разному, зависимости от предпочтений. Ему, например, всегда мерещился аромат мандаринов и мяты, а Милану запах свежескошенной травы и хвои. Интересно, что почувствую я, когда туда попаду? Если попаду конечно.

Вся та толпа людей, которых я видела ранее, это новые души, которые, как и я в этом мире недавно и еще не знают своего места. В конце центральной улицы расположено огромное здание, в котором распределяют места обитания и время вынесения приговора. Только ни кому не говорят, сколько он будет здесь маяться, лишь наносят на руку какую-то метку, говорят адрес проживания и вызывают следующего.

Как бы я не старалась избежать толкучки, мне все равно придется в нее влезать, чтобы добраться до здания и «встать на учет».

- Эмили? - Я как раз поворачивала в переулок, в котором встретила Даниэля, когда позади меня раздался взволнованный голос мужчины. - Эмили, это ты?

Остановившись, я медленно обернулась. Я даже и представить не могу, сколько знакомых мне людей может находиться в этом месте, включая моих родителей. Но с этим человеком я бы предпочла вообще не встречаться.

Когда в последний раз мы виделись, он разрушил мою жизнь, отняв у меня все, ради чего я держалась на плову.

- Алексей? - Холодно произнесла я, изо всех сил стараясь не пятиться назад, увеличивая расстояние между нами. - Вы здесь?

- Да, я погиб. Мой сын не рассказывал тебе об этом? - Смущенно опустив глаза, проговорил мужчина, рассматривая асфальт между нами.

Изменения в этом человеке были на лицо: он стал мягче, робее, открытие. Смотря на него, я больше не вижу закрытого и собранного старейшину, я вижу такого же человека, каким была я.

- Мы не общались с тех пор, как расстались в тот день.

- Мне жаль, - искренни ответил Алексей. - Мне бы хотелось, чтобы все было иначе, но эти дурацкие правила. Я думал, что спасаю своему сыну жизнь, а оказалось, я погубил его собственными руками. – Его слова, как бусы, рассыпались по асфальту, отдаваясь в моих ушах звоном битого стекла.

– Кайл вернулся домой, но его сердце и мысли остались рядом с тобой. Мой сын угасал день за днем и я сдался. Эмили, я упорно искал выход из сложившейся ситуации, но началась война. Мне жаль, что так вышло.

Он все говорил и говорил, пока я смотрела куда-то сквозь него, на то, чего совершенно не видела.

Не важно, какие слова произносили его губы, я слышала только одно: «Прости, что я разрушил ваши жизни».

И как бы сильно я не хотела, я не могла его простить. Не ответив ему, я развернулась и побрела вдоль переулка. Шаги Алексея послышались позади меня. Он шел следом.

- Я знаю, что мне нет прощения, – обреченно обронил он. – Но я искренни сожалею. Ты же мать и должна понимать меня.

И я понимаю…

- Я не злюсь на Вас, - уверенно отвечаю я. – Раньше злилась, а сейчас поняла, что сама виновата.

Я развернулась, чтобы уйти, так как Алексей молчал, затягивая и без того затянувшуюся паузу.

- Постой, у меня есть кое-что, что поможет тебе и Кайлу обрести жизнь, которой вы когда-то лишились.

Заинтересовавшись словами Алексея, я остановилась, ожидая продолжения.


Ноябрь 2020 года

Кайл

Как жаль, что наша жизнь пишется на чистовик. Нельзя отмотать назад и переписать плохие кадры воспоминаний на что-то более стоящее. Или, например, удалить совершенные тобою ошибки, чтобы все было идеально.

Но наша жизнь далеко не идеальна.

Изо дня в день я обдумываю принятое мной решение уйти от тебя и… надеюсь, что что-то изменится. Но ни чего не меняется. Я по-прежнему нахожусь там, где должна быть и делаю то, что должна делать: быть образцовой женой и любящей матерью.

Я просто двигаюсь вперед, стараюсь казаться живой, хотя внутри совершенно пустая. Ты забрал все, что было во мне с собой, а мне не осталось ни чего, кроме пригоршни воспоминаний и сил для того, чтобы держаться на плаву. Смешно, не правда ли, что какие-то жалкие крохи воспоминаний о тебе гораздо ценнее всей прожитой мной жизни?

На самом деле я знала, что так будет, Кайл. Просто не думала, что будет так невыносимо больно жить без тебя.

Я надеюсь, что ты все еще любишь меня.

Я молю Господа Бога, чтобы ты вернулся.

По-прежнему твоя…

Эмили…


Глава 6

Из темноты, такой темной, словно света в мире вообще не существует, меня выбросило в ярко освещенное помещение. Несколько мгновений я не могла прийти в себя, голова кружилась, и ноги совсем не чувствовались... Помещение похоже на длинный белоснежный коридор, стены которого увешаны картинами.

На них изображены мгновения из моей жизни: мой последний день рождения, который я отметила с родителями; их похороны; встреча с Кайлом; наш первый поцелуй и последнее расставание... Мне невыносимо больно смотреть на все это, воздуха не хватает, в висках стучит. Я побежала в конец коридора, лихорадочно, в панике ища выход, но его нигде было.

- Это не выносимо... - проскулила я, с силой зажмуривая глаза. - Выпустите меня отсюда, умоляю.

Помню, как разговаривала с Алексеем. Мы стояли посреди пустого переулка, я пыталась осмыслить все сказанные им слова. Он произнес: «Ты справишься» и сжал мое плечо. И я вдруг… просто исчезла.

Куда он меня отправил? Что это за место? Я хочу выбраться отсюда.

Раздался легкий щелчок, отпираемой двери и я распахнула глаза.

Словно по волшебству, в тупике коридора появилось очертание двери и небольшая блестящая ручка.

Я ринулась к ней, и распахнула настежь. Яркий свет ударил мне в глаза, заставляя прищуриться.

- Добро пожаловать в Эдем. - Раздался голос мужчины из моего прошлого. Этот голос сопровождал все мои кошмары, когда я снова и снова переживала день аварии.

- Папа? - Я не сразу привыкла к свету, но глаза вглядывались в яркость, ища родные черты.

- Моя маленькая, - проговорил папа, ступая ко мне. - Мне жаль, что твоя жизнь на земле так рано закончилась, но я так рад тебя видеть.

- Мы рады. - Поправил его женский голос, принадлежавший моей маме.

- Мамочка. - Я и не ожидала, что снова смогу плакать, но прохладные слезы ручейками покатились по щекам.

Мы с ними вечность не виделись, но они совсем не изменились, такие же, как я их запомнила: молодые, счастливые, влюбленные.


* * * * *

- И какой он, твой Кайл? - с любопытством спросила мама, изучая мое лицо мягким, пытливым взглядом. От ее внимания мои щеки залились алой краской.

Какой Кайл? Наверное, я бы сравнила его с природой: он такой же прекрасный и непостижимый.

Он как весенний дождь, смешанный с запахом цветущей сирени - окутывает, одурманивает, влюбляет.

С ним никогда не бывает скучно или страшно. Кайл нигде и одновременно везде. Дарит свою искреннюю любовь, не прося ничего взамен.

Кайл как распахнутое окно или открытая книга: без злого умысла, все на виду.

И только когда я думаю о нем - я чувствую что живу...

- Он удивительный. - Тихо ответила я, смаргивая выступившие на глаза слезы.

Мне не нужно было объяснять, мама поняла все по моим глазам.

Кайл тот, кого выбрало мое сердце.

- О, милая. - Она нежно притянула меня к себе, и я, как когда-то в детстве, уткнулась в нее лицом, выпустив горькие слезы на волю.

- Тише, не плачь. - Ее ладонь по-матерински заботливо поглаживала мою голову. Мама пыталась меня успокоить, но выходило иначе, от ее заботы я плакала еще сильнее. - Все самое прекрасное в мире борется за свое существование. Цветы пробиваются сквозь землю, выдерживают ветер, палящее солнце и продолжают радовать своей красотой и нежностью.