С этим утренним визитом явно было что-то не так. Я не знала, что и думать. Обычно мать обожала планировать все заранее. Никаких сюрпризов. Она применяла эту теорию ко всему.

Что-то тут не то.

Я поплелась за ней в кухню.

– Я заказала два стаканчика кофе без кофеина, но похоже, что они перепутали заказ. Была длинная очередь, и я не стала с ними ругаться.

– Ничего страшного. У меня есть сливки.

Я взяла две тарелки, а мать села на кухонный стол и достала из сумки два больших рогалика.

Кофе и углеводы. Боже милостивый, она здесь, чтобы сказать мне, что умирает и ей осталось жить три недели?

– У тебя все в порядке? – осторожно спросила я.

Мать сцепила пальцы и положила руки на столешницу.

– Разумеется. – Она помахала рукой, словно рассеивая мои слова, и посмотрела на французские двери. – Вечно я забываю, какой красивый у тебя сад.

– Ты пришла поговорить о нем? Хочешь обсудить мой сад?

Мать нахмурилась.

– Конечно, нет. – Она откусила небольшой кусок рогалика и вытерла руки салфеткой. – Как ты?

Она укоризненно посмотрела на меня. Тем самым взглядом, каким она смотрела на меня, когда я была подростком, когда знала, что я набедокурила, и хотела, чтобы я призналась.

Я сделала глоток кофе.

– Нормально, – медленно ответила я.

– В самом деле?

– Мама… что на самом деле происходит?

– Уэс говорил со мной, – призналась она.

– О чем? – довольно резко спросила я.

– Он беспокоится о тебе.

– Он беспокоится обо мне, – тупо повторила я.

– Ну да!

Я нетерпеливо помахала рукой.

– Мама, просто скажи мне, что он сказал.

– То, что в последнее время ты стала нервной и непредсказуемой. Что у вас с ним вечно случаются ужасные ссоры. А когда он пытается спокойно поговорить с тобой, ты его не слушаешь.

Я была в шоке. Я видела темную сторону Уэса. Но за целый миллион лет мне и голову не могло прийти, что он попытается настроить против меня мою мать. Это было очередное дно.

– И ты ему поверила? – пробормотала я.

– Разумеется. В последнее время ты ходишь, как будто сама не своя.

– Откуда ты знаешь? – огрызнулась я.

– Вообще-то, у меня есть пара глаз, и они еще зоркие. Ясно, что с тобой что-то не так!

– По законным причинам, о которых ты даже не подозреваешь!

– Тогда скажи мне, – призвала она. – Может, я смогу помочь.

– Это не твое дело, и нет, ты ничем мне не поможешь.

Мать скрестила на груди руки.

– Успокойся. Я пришла сюда не для того, чтобы ссориться с тобой. – Она встала и, обойдя стол, протянула руки для объятия. Я отступила на шаг. Мое сердце билось так сильно, что я едва могла дышать.

– Он сказал мне, что ты намекнула ему, что несчастлива в браке с ним.

Ну конечно он это сказал!

– Он очень любит тебя. Боже мой, когда я с ним разговаривала, на него было больно смотреть.

Я провела руками по волосам и глубоко вздохнула. Я как будто попала в Сумеречную зону. Все вокруг меня видели прекрасного человека. Никто ни разу не заметил той стороны, которую видела я. Он так хорошо ее скрывал, что я в глазах людей стала лгуньей. Разрушительницей семейного счастья.

– Вы должны дать вашему браку шанс.

– Не надо давать мне советы. Ты ведь не знаешь всей истории.

– Тогда просвети меня. Заполни пробелы.

– Ты мне поверишь?

Она задумалась. Всего на секунду, но я поняла: скорее всего, нет. Она воспринимала мою жизнь, мое замужество как трофей, который она могла всюду носить с собой и хвастаться перед своими подругами. Если же я хоть немного поделюсь с ней тем, что у меня на душе, она в лепешку разобьется, чтобы меня переубедить.

– Я начинаю думать, что живу с чужим человеком.

– Виктория, это курам на смех. Ты…

– Мне можно закончить? – Я всплеснула руками. – Ты еще не выслушала меня до конца, а уже поучаешь.

– Ладно. Продолжай.

– Как я уже сказала, мужчина, за которого я вышла замуж, похоже, не тот, кем кажется.

– Какая разница! – вырвалось у нее. Она ничего не могла с собой поделать. Она была просто обязана высказать свое мнение. – Ради любимых людей нужно быть готовой на все!

Уэс тоже готов на все, лишь бы захватить мою душу и поместить ее в стеклянную банку.

– И я знаю, что ты любишь Уэса, – сказала мать.

– Я люблю его светлую сторону, – медленно призналась я. – К сожалению, даже когда он повернут ко мне этой светлой своей стороной, я невольно задаюсь вопросом, когда снова вернется темная.

– Виктория, ты замужняя женщина. Ты дала обет.

Судя по тому, как моя мать произнесла это четырехбуквенное слово, оно было для нее священно. Священный момент, от которого вам больше не убежать. Не стоит даже пытаться.

– Так ты расскажешь мне, что происходит в твоей голове? – спросила она.

Шли секунды. Мать ждала ответа, а я смотрела на свой недоеденный рогалик, как будто в нем были все секреты моих проблем. Я подумала про короткую записку, которую он оставил на моей подушке на следующее утро. Я подумала о том, что мы с Уэсом живем в разных мирах. Он был уверен, что своим «прости» он стирал все наши размолвки, а его длительные задержки на работе давали мне время успокоиться и прийти в себя. Я подумала о том, что перебралась из нашей спальни в гостевую комнату, лишь бы только Уэс не касался меня, а мне не находиться в одной комнате с ним, и все это в последней попытке защитить себя.

– У него проблема на работе, не так ли? – подсказала мать.

– Да.

– Дорогая, ничего страшного! Время от времени между вами будут вспыхивать ссоры. Это неизбежно. Но это не значит, что ты должна бежать и прятаться. Нужно смотреть каждой проблеме в лицо, и главное, делать это вместе.

– Все не так просто. Абсолютно все. – Я нервно облизнула губы. – С ним что-то не так, мама. С ним что-то очень и очень не так, – добавила я.

– Виктория, это всего лишь твое воображение. Ты…

– Это не мое гребаное воображение! – Я провела руками по волосам, борясь с желанием подергать себя за пряди. Боже, похоже, я действительно схожу с ума. – Ты ни разу не видела его, когда он зол. Это просто не поддается описанию. Его при этом не узнать!

– Виктория, – спокойно сказала она. – Выслушай меня, хорошо?

Я медленно встретилась с ней взглядом.

– Это постоянная борьба за то, чтобы удержать голову над водой. Если ты попытаешься это преодолеть, то вы вдвоем переплывете эту бурную реку.

Мать всегда считала, что у каждой проблемы есть решение, главное, приложить усилия. Но это не была проблема. Это был живой, дышащий кошмар.

– А что будет, если мы этого не сделаем?

Мать в упор посмотрела на меня.

– Тогда, по крайней мере, ты будешь знать, что ты пыталась.

Мне было нечего на это сказать.

– Мне пора. – Она встала и, слабо улыбнувшись, обняла меня. Я была в таком состоянии, что застыла, как глыба льда.

Мать отстранилась и посмотрела мне в глаза.

– Почему ты даже не посмотрела, что там, в коробке, которую я тебе принесла?

Я нахмурилась.

– Старые воспоминания мне вряд ли помогут.

– Ошибаешься, – мягко возразила она. – Они помогают всем нам.

Мы подошли к входной двери. Открыв коробку, которую она принесла с собой, мать вытащила фотоальбом. Похоже, она решила пуститься в воспоминания. У меня не было желания составить ей в этом компанию. Я все еще не пришла в себя от нашего разговора.

Она пролистала первые несколько фотографий, затем вытащила один снимок и протянула его мне. Это была я в детстве.

– Почему ты выбрала этот снимок?

Мать вырвала фотографию из моих рук.

– Думаю, вам двоим стоит подумать о ребенке. – Она провела большим пальцем по глянцевой поверхности фотоснимка. – Ты и твой брат – это лучшее, что было в моей жизни. Вы сблизили нас с твоим отцом так, как я даже не предполагала.

Мать была не в курсе, что мы вот уже какое-то время пытались зачать ребенка. У меня же не было желания посвящать ее в это. Кивнув, я проводила ее до двери, но все это время мое сердце разрывалось на части.

Когда дверь за ней закрылась, я прислонилась к дверному косяку и закрыла глаза. В глубине души я знала: любые извинения, любые подарки и даже ребенок бессильны снова свести нас с Уэсом.

21

Июль 2014 года

– Что ты думаешь об этом?

Синклер взглянул на цветок.

– Черная роза? – Он покачал головой. – Слишком темная.

Я провела пальцами по темно-фиолетовым лепесткам.

– А мне нравится.

– По идее, ты помогаешь Рене составить букет для свадьбы, а не для похорон.

Мы были в цветочном магазине Рене. Тот располагался в центре городка, в самом сердце Фоллс-Черч. Это было причудливое заведение с полосатой бело-зеленой маркизой, знававшей лучшие дни. Входная дверь была выкрашена в черный цвет, краска вокруг дверной ручки отслаивалась. На дверную ручку был намотан звонок. Похоже, людей привлекал внешний вид магазина – скорее всего, он существовал здесь многие десятилетия – и им было любопытно заглянуть внутрь. В теплую погоду прямо у дверей магазина были выставлены растения и букеты.

Магазин был предметом гордости и главной радостью Рене, и то, что она доверила его мне, пусть всего на пару часов, сразило меня наповал. Первые минут тридцать я суетилась за кассой, совершенно не зная, что делать. Синклер появился час назад, такой же невежественный, как и я. Мы составили с ним бесполезную пару.

Погода стояла пасмурная. Небо затянули дождевые тучи, вдали грохотал гром. В магазин заглянул только один клиент.

– Это может быть свадьба. – Я собрала розы на длинных стеблях и протянула их Синклеру. – Вот твой букет. Желаю тебе удачи в твоем будущем неудачном браке.

Синклер поднял бровь.

– Даже не знаю, и как только она все это делает. Я кайфую от всех этих цветов.