Калья Рид - Мое безумие

– Ты несчастна в доме своей мечты! Чего еще тебе не хватает? Тебе жмут твои туфли с бриллиантами?

– Мне нечего делать! Я схожу с ума.

– У тебя есть твой сад.

– Которым ты только что попрекал меня.

– Я пошутил. По-моему, ты вполне себе счастлива.

В этом и заключалась проблема. Я даже близко не ощущала себя счастливой.

На людях я была хорошей женой. Я работала волонтером, разливая бездомным бесплатный суп. Я давала деньги на благотворительность. Я записалась в книжный клуб, который собирался в последнюю пятницу каждого месяца. Я устраивала бранчи, куда приходили мои подруги, и мы сидели за моим обеденным столом и сплетничали, делая вид, что все это серьезно нас беспокоит. Мы с Уэсом ходили в гости к друзьям и родне, и он держал себя как истинный джентльмен.

Но в тот миг, как только мы оставались одни, лак стирался, и моя тоска проступала наружу. Посмотри он хоть раз в мою сторону, он бы это заметил.

– Ни о какой работе не может быть и речи, – заявил Уэс. Его голос был тверд. Сказал как отрезал. Возражения не принимаются.

– Ты не можешь решать за меня, что мне делать.

– Гм… Думаю, я только что это сделал.

Моя ненависть к нему была так сильна, что она буквально подмяла меня под себя. Она затуманила мне зрение, и вскоре все было окутано черной дымкой. Мне хотелось убить его. В тот момент ничто не принесло бы мне большего счастья, как увидеть, как он делает свой последний вздох, и знать, что он больше никогда не сможет причинить мне боль.

Если честно, мне было страшно, что я чувствую столько ненависти к одному человеку. Я не испытывала угрызений совести из-за того, что хотела сделать Уэсу больно. Если мне и было за что-то стыдно, то за эти мысли.

Я скомкала салфетку и бросила ее на стол.

– Я в туалет, – пробормотала я, уходя.

– Виктория. Подожди! – крикнул он мне вслед. Я быстро направилась к туалетам. Коридор был узким, с тусклым освещением. Я остановилась и обернулась, зная, что не могу избегать его вечно, даже если бы захотела.

Он, словно хищник, двинулся ко мне и остановился лишь тогда, когда я оказалась поймана между ним и стеной. Я смотрела на него снизу вверх, а он смотрел на меня сверху вниз.

– Почему ты от меня сбежала?

Выражение его лица не изменилось, его голос был обманчиво спокойным, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом.

– Кто ты такой, чтобы контролировать каждый мой шаг? – повторила я дрожащим голосом.

– А почему ты шепчешь? – Он ударил ладонью по стене позади меня. – Если тебе есть что сказать, говори громко! – злобно прошипел он.

– Кто ты такой, чтобы контролировать каждый мой шаг?! – крикнула я, более не в силах сдерживаться.

Это был единственный раз, когда я вышла из себя. Скажу честно, мне тотчас стало легче. Уэс отступил от меня. Он расхохотался как ненормальный и посмотрел на потолок.

– Ты думаешь, я тебя контролирую?.. Это же курам на смех!

Уэс продолжал хохотать, я же незаметно бочком переместилась влево, пытаясь уйти с линии огня.

Но его смех прекратился, а внимание мгновенно переключилось на меня.

– Я построил тебе красивый дом. Я обеспечиваю тебя. Я даю тебе все, что нужно, а ты думаешь, что я тебя контролирую? Любая другая женщина пошла бы на преступление, чтобы получить твою жизнь.

– Да, возможно, в первый год нашего брака. Но не в тот, который сейчас.

Его взгляд был исполнен такой ненависти, что я вздрогнула. Уэс начал расхаживать взад-вперед. Наконец он остановился и посмотрел на меня с решимостью, как будто придумал какое-то решение.

– Ты моя, и я никому тебя не отдам, – объявил он.

Сначала я подумала, что ослышалась. Но он мрачно смотрел на меня и не улыбался, и я поняла, что он говорит серьезно.

Настала моя очередь расхохотаться.

– Я не бездушная вещь! Ты не можешь обладать мной.

Уэс наклонил голову набок.

– Разве это не любовь? Обладать кем-то?

– Нет! – крикнула я, отказываясь верить своим ушам.

– Но ведь это так! – В его глаза вернулся дикий, безумный блеск. – Не смотри на меня так, будто я не понимаю. Ты смотришь на мир сквозь розовые очки, Виктория!

Я не могла понять, кто из нас двоих чокнутый: я, потому что остаюсь с ним, или он, считающий, что любовь равносильна собственности.

Я в знак капитуляции подняла руки.

– Я сдаюсь. Сдаюсь, хорошо? – Я исчерпала все возможности до одной. Их больше не было. Я повернулась и зашагала по коридору. Я не знала, куда иду, знала лишь то, что должна бежать, пока не стало хуже. – Я ухожу.

– Только попробуй, – крикнул Уэс за моей спиной.

В следующий миг его руки сжали мои плечи. Уэс резко развернул меня и пихнул. Я с силой ударилась затылком о стену. Голова тотчас загудела от боли. Перед глазами заплясали черные точки. Я попробовала оттолкнуть Уэса, но это было сродни попытке сдвинуть с места обломок скалы. Его глаза горели садистским огнем, как будто, делая мне больно, он получал удовольствие. Он стиснул мои запястья, удерживая меня на месте.

Я стояла, объятая страхом, и пыталась придумать самый быстрый способ бегства. На губах Уэса играла зловещая улыбка. Он отпустил мои руки, но в следующий миг схватил меня за шею и начал душить. Вскоре в моих легких не осталось воздуха. Мне хотелось упасть, рухнуть на пол без чувств. Сипя и открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, я хлопнула его по рукам. Мои жалкие попытки сопротивления лишь рассмешили его. Мне хотелось втянуть голову в плечи и свернуться в клубок. По телу пробежали волны боли. В отчаянии я ударила его по рукам.

Он нажал сильнее, и у меня перед глазами все поплыло.

Этого не может быть.

Не может.

Затем он опустил руки и отступил на шаг.

Я согнулась и, сжав руками колени, попыталась втянуть в себя весь воздух, какой только могла. Мои легкие горели огнем. Боль жгла меня изнутри. Мне хотелось плакать, но слез не было. Я открыла рот. Но слов тоже не было. Лишь судорожные всхлипы.

Я подняла голову и увидела перед собой Уэса. Он смотрел на меня с безразличным выражением лица.

– Найди того, кто любит тебя больше, чем я. Найди его! Где он? – злобно прошептал он. Его пальцы сжали мои руки, больно впиваясь в кожу.

Свет в коридоре начал тускнеть. Уэс раскачивался, и вскоре передо мной было уже несколько Уэсов. Я испугалась, что теряю сознание.

– Он стоит прямо перед тобой, Виктория. Он – это я. Единственный мужчина, который любит тебя.

Его рука легла на мою макушку. На миг я подумала, что он собрался ударить меня головой об стену и убить. В те мгновения части меня было все равно. Но он лишь похлопал меня по голове, как будто я была непокорным домашним животным.

– Я тебя никуда не отпущу. – Его большой и указательный пальцы сжали мой подбородок, заставив меня посмотреть ему в глаза.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Я пыталась дышать. Он пытался сломить мою волю. И все это время мои нервы были натянуты как струна.

Он держал меня так еще пару секунд, но потом я, наконец, не выдержала:

– Ты делаешь мне больно.

– Отлично. – Он отпустил руки и в тот же момент его лоб коснулся моего лба. – Теперь тебе понятно, какую боль ты причиняешь мне. Я люблю тебя, Виктория.

С таким мужем, как мой, мне никогда не понадобится враг.

На следующее утро я проснулась, плохо понимая, где я. Простыни были жесткими и свежевыстиранными. На мое лицо падал яркий солнечный свет. Все это было как-то неправильно. Я всегда закрываю жалюзи на ночь. Но потом поняла, что я все еще в гостевой спальне. После вчерашнего вечера я ни за какие коврижки не легла бы спать в одной постели с Уэсом. Это все равно что лечь спать с дьяволом.

Около двух часов ночи Уэс постучал в дверь, но я не впустила его.

Я села. На противоположной стене висело зеркало. Даже отсюда мне было видно, что мои глаза опухли от слез. Удивительно, но синяков на шее не было. Если бы не мои одеревеневшие мышцы, я бы подумала, что всей этой ужасающей сцены не было.

Я зарылась лицом в ладони и застонала. После того, что случилось вчера вечером, мне оставалось лишь одно – уйти. Я это отлично знала. И все же я была скована страхом. Мне было страшно жить с ним и одновременно страшно его бросить.

Я не знала, на что еще он способен, и это пугало меня больше всего.

Я откинула одеяло и собралась встать, когда краем глаза заметила какую-то вещь. На соседней подушке лежала темно-синяя коробочка с белым бантиком сверху. Рядом лежала сложенная записка. Я первым делом открыла подарок. Внутри оказался красивый браслет с бриллиантами, который я несколько месяцев назад видела в ювелирном магазине. Как-то раз я обмолвилась Уэсу, что этот браслет – воплощение красоты и шика. Тогда он ничего не ответил, и я просто забыла о нем. Увы, я не ощутила и капли той радости, которую мог доставить этот подарок еще год назад. Во мне ничего не шевельнулось. Я осторожно положила браслет обратно в коробку и взяла сложенную записку. На лицевой стороне беглым почерком Уэса было написано мое имя. Записка была простой:

Скользя глазами по небрежным каракулям его инициала, я попыталась представить мужа, которого когда-то любила. Но лишь почувствовала, как эта его часть медленно исчезает.

Мои слезы упали на записку и, смешиваясь с чернилами, начали медленно растекаться по бумаге, размывая слова «прости» и «люблю тебя».

Порви ее! – кричал мой разум.

Желание разорвать записку в клочья было сильным, но я поймала себя на том, что не могу выпустить ее из рук.

Я захлопнула крышку бархатной шкатулочки, вылезла из постели и схватила с комода фотоальбом. Сев на край кровати, я принялась просматривать свадебные фотографии.

Я была потрясена, увидев женщину, которой я когда-то была. Звучит невероятно, но я живо почувствовала исходившее от нее счастье.