— Да ну? Значит, шериф у Джека в кармане?

— Убирайся прочь, пока я не разозлился, — рычал Элрой. — Я не стану отвечать ни на какие твои проклятые вопросы.

— Не согласен, — совершенно спокойно ответил Демьен. — И ты мне скажешь все, что надо, скажешь так или иначе.

— Вот как? — Элрой усмехнулся с издевкой. — И что ты собираешься со мной сделать? Если выстрелишь, сюда явится шериф и арестует тебя. Не важно, что ты маршалnote_5 Соединенных Штатов. Ну, так какие у тебя планы на мой счет, ты, ничтожество?

Демьен понимал, что его намеренно доводят до бешенства. Элрой подзуживал его, это видно по глазам. Много лет прошло с тех пор, как он радовался хорошей драке, когда можно не беспокоиться, разобьешь ли ты чей-нибудь нос. Эту схватку можно и проиграть, но какого дьявола! Он рвался в бой, хотел хоть на ком-то сорвать свою злость, а Элрой Бенчер по крайней мере обещал хорошую потасовку, не такую, что кончается после первого сильного пинка.

Демьен положил ружье на столик у кровати и предложил:

— Ну что, начнем?

Демьен всегда удивлялся тому, как легко его кулак справляется с чужими носами, однако нос Элроя оказался еще чувствительнее — кровь хлынула струей после первого же тычка, заливая голую грудь. Гигант Элрой взревел и ринулся на Демьена, но начинать драку в сидячем положении вряд ли разумно. Демьен попросту отступил, и Элрой распростерся на полу у его ног, Демьен мог бы надавать ему пинков, пока тот валялся, но это было не в его правилах. И все же позволить Элрою встать было одной из самых больших ошибок Демьена. Кулаки гиганта были как здоровенные стальные молотки, и в каждый удар он умел вложить чудовищную силу. Заработал он ими немедленно и бесперебойно.

Демьен удержался на ногах лишь силой воли. Ему удавались немногие случайные удары, но они не приносили врагу особых неприятностей. Долгая драка? Демьену уже казалось, что она никогда не кончится. Но тут ему вдруг повезло…

Единственный точный удар сломал Элрою даже не одно, а два ребра справа, и он невольно прикрыл этот бок правой рукой. Может, боль в сломанных ребрах мешала драться левой, а может, левая у него вообще была слабее, но через несколько минут Элрой лежал на полу, и на этот раз Демьен не стал бы удерживаться от пинков. Но принципы есть принципы, и он предупредил:

— Если не хочешь, чтоб я пнул по сломанным ребрам, сообщи имена и адреса. Элрой сообщил.

Глава 35


До дома Баки Олкотта Демьен добрался на следующий день уже к вечеру… Он снова ехал без сна и отдыха, чтобы поскорее добраться до Сандерсона. Дом Баки стоял примерно в миле от города, правду сказал Бенчер.

Была возможность, что Олкотт узнает его, несмотря на синяки на физиономии и почти совершенно заплывший глаз. Но Демьен меньше всего беспокоился об этом.

Из трубы поднимался дымок — значит, Олкотт дома, поэтому Демьен подъехал прямо к крыльцу, спешился и громко постучал в дверь. Если Баки заметил, как он подъезжал, то прихватит ружье, и, стало быть, начнется перестрелка. Демьену надо позаботиться лишь о том, чтобы не застрелить этого человека, пока он не ответит на вопросы.

Дверь отворилась. В руках у мужчины, стоявшего на пороге, ружья не оказалось. Средних лет, не слишком высокий и очень худой. Каштановые волосы сильно выгорели, а карие глаза были почти того же цвета, что и обветренная кожа лица. Ноги кривые, как нередко бывает у тех, кто большую часть жизни проводит верхом.

Баки не узнал Демьена, во всяком случае, не узнал с первого взгляда. Видно, Демьен застал его за приготовлением еды, потому что на Олкотте был длинный поварской передник, весь в пятнах, а одна щека в муке, так же как и руки, которые он вытирал о подол передника.

Если что и обеспокоило Олкотта, так это наставленное на него весьма воинственное ружье. Олкотт нахмурился и сказал:

— Стучаться к кому-то в дверь с оружием в руках — это дурная манера, мистер. Это выглядит по большей части скверно.

— Но не в данном случае, — отрезал Демьен и задал вопрос:

— Баки Олкотт?

Баки кивнул, но морщины его резко обозначились когда он спросил, в свою очередь:

— А я вас знаю?

— Поскольку несколько дней назад вы пытались меня убить, придется ответить утвердительно. А теперь говорите, что случилось с Малышом после того…

— Так и знал! — перебил его Баки. — Кто-то направил вас по неверному следу. Понятия не имею…

Демьен ударил его тыльной стороной ладони, и тот отлетел в кучу мусора, оставленную возле двери. Демьен вошел в комнату и остановился над поверженным хозяином, ничуть не настроенный выслушивать отговорки.

— У меня до сих пор саднят пальцы после того, как я выбивал ваше имя и адрес у Элроя Бенчера, — заговорил он, потрогав подсохшие ссадины на костяшках. — Не хотелось бы поступать таким же образом и с вами, но я это сделаю, если вы настаиваете.

— Успокойтесь, мистер, — заговорил Баки, выставив вперед руки как бы в защиту. — Не знаю я никакого Элроя Бенчера. Кто бы он ни был, он явно наврал, только чтобы вы оставили его в покое. Пораскиньте-ка, чего это он говорил вам все что угодно, кроме правды? Потому что вы его малость побили, верно?

Это звучало логично, слишком логично и, черт возьми, весьма искренне. Демьен начал испытывать некоторые сомнения. Неужели этот безобидный на вид немолодой мужчина — наемный убийца? Человек, который так серьезно занимается приготовлением пищи, — наемный убийца?

Да нет, он явно фермер. Демьен видел по пути к дому сарай, курятник, загоны для свиней, и хотя поблизости нет никаких засеянных полей, все-таки это ферма. А Бенчер, этот озлобленный медведь, мог в конце концов и солгать, сказать что попало, лишь бы Демьен убрался…

Сомнения охватили Демьена, он отступил на шаг. Если его ввели в заблуждение, а похоже, так и есть, значит, он на неверном пути и напрасно пристает к ни в чем не повинному человеку.

Он уже хотел извиниться, как случайно бросил взгляд на ту самую кучу хлама, возле которой сидел Баки. Из кучи торчала перепачканная кровью синяя хлопчатобумажная штанина. Джинсы Кейси…

Не долго думая Демьен вскинул ружье и прицелился Баки в голову. Он еле удержался, чтобы тут же не нажать на спусковой крючок, до того рассвирепел при одной мысли, как легко его провели.

— Это ее одежда в куче барахла, на которую ты свалился! — рявкнул он съежившемуся от страха человечишке. — У тебя пять секунд на то, чтобы сказать, какого черта ты снял с нее одежду. А потом ты сообщишь, где она. Если снова вздумаешь врать, так и останешься гнить здесь мертвый. Считаю: раз…

— Подождите! Подождите! Хорошо, мистер, я все скажу. Черт, в первый раз не сделал работу, за которую мне заплатили. Но раз я потерял двух хороших дружков, так не обязан возвращать деньги за кровь.

— Два…

— Не снимал я с нее одежду! Черт возьми, да за кого вы меня принимаете?!

— Три…

— Перестаньте вы считать! Я расскажу все, что знаю. Я ей помог, честное слово, помог! Я не хотел убивать такого младенца, даже когда считал ее мальчиком. А женщин я вообще не убиваю, Демьен, все еще не опуская ружья, спросил недоверчиво:

— Откуда ты узнал, что она — женщина? Она об этом никому не говорила.

— Прямо, не говорила! Мне она сразу сказала, потому как обиделась, когда я назвал ее мальчуганом. Это ее просто из себя вывело.

— Опять врешь…

— Да нет же, ей-богу! Вот как оно было. Ее ранили в голову. Рана не опасная, но только она, девушка то есть, из-за этой раны потеряла память. Ничего не помнит.

Демьен вздохнул, услышав подтверждение своих подозрений, и опустил ружье со словами:

— Она и в самом деле потеряла память? Баки кивнул и продолжал:

— Уж как она из-за этого расстраивалась! Оно и понятно. Я бы просто спятил, ежели бы имя свое не мог вспомнить.

— Ты сказал, что помог ей. Каким образом?

— Хотел я уговорить ее уехать отсюда, потому и привез к себе домой. Но уж когда понял, что она запамятовала даже, почему в нее стреляли, принес ей чистую одежду, помог смыть кровь с головы и посадил в поезд, который шел к востоку.

— Что?! — воскликнул в изумлении Демьен. — Какого черта ты это сделал?

— Да здесь ей опасно. И потом, она хотела узнать, кто она такая.

Демьену снова захотелось пристрелить этого человека — за его глупость.

— И как это она может в этом проклятом поезде узнать, кто она такая? Ведь она не понимает, куда едет и кого ей расспрашивать.

— Спокойно, мистер, я ж не отправил ее вслепую, куда попало, — с обидой возразил Баки. — Она поехала к Уако, туда, где ранчо Кей-Си. Ее конь оттуда, на нем клеймо этого ранчо. Я считаю, что в тех местах ее кто-нибудь узнает. Или лошадь вспомнят, отличную лошадь, и тогда скажут, кто она есть.

— А тебе не пришло в голову, что это могу сделать я?

Ведь мы разъезжали вместе.

— Мистер, я ж знал людей, которые охотились за вашей головой. Никак не думал, что вы проживете так долго, чтобы кому-то еще помочь. И я не хотел, чтобы эта маленькая леди угодила в гнездо шершней, которое вы разворошили. Вот я и отправил ее туда, где она может найти ответы, а жизнью не рисковать. И надеюсь, ежели к ней вернется память, она кое-что смекнет и не вернется сюда.

Демьен вздохнул. Нет больше смысла ругать этого тупицу, ведь он в конце концов изо всех сил старался помочь Кейси. Не мог же он знать, что коня Кейси дал отец. А если она потеряла память, то какие доказательства сумеет найти? Неизвестно, у кого ее отец приобрел животное, через какие руки прошла эта лошадь. Кейси уехала, чтобы искать иголку в стоге сена.

А он только и может, что идти по следу.

Глава 36


Да, трудноразрешимая дилемма: то ли немедленно следовать за Кейси, то ли закончить сначала с Каррутерсом. До Каррутерса всего день пути, разобраться с этим типом необходимо. А Кейси? Как знать, сколько времени уйдет у Демьена на ее поиски.