Лорен Блэйкли - Мистер О

— Нет, — говорю я, тоже растягивая слова, потому что это моя территория. Я знаю о сексе и развратных фантазиях все, и если Харпер хочет идти со мной нога в ногу, тогда я ее взбудоражу. — На третьем свидании — горячий, развратный секс, который длится всю ночь.

Теперь я застаю ее врасплох. Она моргает, сглатывает и тяжело дышит.

Я напряжен и хочу, чтобы она начала говорить невнятно так же, как с Саймоном. Мне нужно что-то, чтобы подтвердить, что она тоже в меня влюблена. Вместо этого, она кусает губы, а затем говорит:

— Держу пари, это лучшее, что может случиться на третьем свидании.

— Совершенно верно, Принцесса, — ее глаза темнеют, когда я говорю это последнее слово, а тон моего голоса становится таким, какой я бы использовал с ней в постели.

Пошлый. Грубый. Голодный.

В этом и проблема.

Продолжая фантазировать об этом, я рискую опять участвовать в шоу одного актера.

Мне действительно нужно выкинуть Харпер из головы, тем более, что завтра я встречаюсь с ее братом.

— Бонд. Джеймс Бонд.

Спенсер поправляет манжеты, а затем осматривает себя с одобрением. Он смотрит на меня, пока я заканчиваю завязывать галстук-бабочку.

— Не смог удержаться, — добавляет он. — Это необходимое условие. Нельзя надеть смокинг и не сказать этого. Потому что я похож на Бонда.

Я смеюсь и качаю головой.

— Ты и каждый парень в мире думает так о себе.

На следующий день мы находимся в магазине смокингов для последней примерки перед его свадьбой, чтобы убедиться, что размеры правильные. Миниатюрная черноволосая женщина, которая управляет магазином, открытым даже в воскресенье, вертит в руках лацканы на моем пиджаке и говорит.

— Вы замечательно выглядите. Все готово.

Я указываю на Спенсера, когда начинаю развязывать галстук-бабочку.

— Есть что-нибудь, что улучшит его положение? Может быть, бумажный пакет?

Она улыбается, а затем поворачивается к жениху для финальной подгонки. Я переодеваюсь обратно в свою одежду, и, когда присоединяюсь к ним, Спенсер наклоняется и принюхивается.

— Почему ты пахнешь стиральным порошком моей сестры?

Будто в машине резко нажали на тормоза. В голове визжит, и я пойман прямо на месте преступления. Мысли кружатся в голове и тонны оправданий уже готовы слететь с языка. Затем я говорю себе остыть. Огромное количество людей пользуются одной и той же маркой мыла, и то, что Харпер подарила мне стиральный порошок, не значит, что у меня в руках рекламный щит, на котором написано «Я хочу трахнуть твою сестру».

Просто у меня такое чувство, будто он у меня есть. Как будто каждая маленькая деталь, даже самая безобидная, раскрывает мои карты. Я должен взять себя в руки, особенно если я собираюсь поужинать со Спенсером, Шарлоттой и Харпер через несколько дней.

Я делаю каменное лицо.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, бросив на него взгляд, как будто он сумасшедший.

Спенсер наклоняется ближе, выгибает бровь и снова фыркает.

— Хм-м-м.

— Чувак, — говорю я, отступая. Одно это слово передает все — это зона, закрытая для полетов. Но внутри я паникую, потому что, насколько может быть развито обоняние этого парня, если он может определить, что я пользуюсь тем же порошком, что и его сестра?

— Кстати, милый кот, — неожиданно бросает Спенсер.

Мой пульс неистово колотится.

— Какой кот?

— На руке Харпер, — добавляет он. — Они с Шарлоттой выбирали платье для подружки невесты этим утром.

Ох. Точно.

Доказательства. На руке Харпер.

На заметку: узнать, почему, черт возьми, Харпер не принимала сегодня душ.

— Да? Шарлотте понравился мой Баки?

Спенсер смеется.

— Абсолютно. Если с телевизионным бизнесом ничего не выйдет, ты должен начать зарабатывать на жизнь, подражая другим художникам-мультипликаторам.

Я закатываю глаза, а выражение лица Спенсера становится серьезным.

— И в чем дело? Харпер сказала Шарлотте, что вы стали больше тусоваться вместе. Что вчера вы пили кофе, и что она дала тебе стиральный порошок, так как пролила что-то на тебя?

— Горячий шоколад. Об был везде. Было похоже на современную живопись, — быстро отвечаю я, потому что это правда. Кроме того, нет ничего плохого в том, что мы время от времени выпиваем вместе. И затем, как сковородка о голову Вуди Вудпекера, меня поражает то, почему Харпер сказала Шарлотте простую истину. Харпер не должна скрывать, что мы тусуемся вместе.

Именно у меня есть большой секрет — я совершенно и полностью соблазнен младшей сестрой своего лучшего друга.

Безответная страсть высасывает яйца. Не позволяйте никому доказывать вам обратное.

Управляющая магазина смокингов поглаживает Спенсера по плечу.

— Теперь все готово, — говорит она.

Он благодарит ее, а затем смотрит на меня в отражении зеркала.

— Ты просто тусуешься с ней, так ведь?

В груди что-то сжимается, даже когда я честно и беззаботно отвечаю:

— Да.

— Хорошо, — в его голосе звучит облегчение, и часть меня хочет спросить почему, черт возьми, я недостаточно хорош для нее. Спенсер хлопает меня по спине. — Потому что Шарлотта хочет, чтобы на свадьбе ты познакомился с ее сестрой. Натали свободна и она — красотка.

— О, — говорю я, удивленный тем, что это был не тот ответ, которого я ожидал. Стараясь сохранить хладнокровие, я говорю: — Никогда не считал тебя свахой.

Он качает головой.

— Не моя идея. Моей невесты. То, что хочет она, хочу и я.

— Конечно. Буду рад с ней встретиться, — возможно, мы с Натали поладим, и она отвлечет меня от одного человека, о котором мне нужно перестать думать.

— Случайные связи на свадьбе потрясающие, не так ли?

— Лучшие, — говорю я.

— И если бы между тобой и моей сестрой было что-то большее, чем просто тусовки вместе, ты знаешь, что я сделал бы с тобой.

Я провожу рукой по своим волосам.

— Ты же понимаешь, что ни я, ни мои волосы, тебя не боимся. Ты по определению не страшный.

Спенсер смеется.

— Я могу быть ужасающим. Просто спроси мою сестру.

Но я не хочу разговаривать с Харпер о ее брате. Когда позже, в тот же день, я достаю свой телефон, чтобы написать ей, то обнаруживаю, что она уже отправила мне сообщение.

Должно быть, я пропустил сообщение Харпер, которое она прислала ранее.

Принцесса: Привет. Шарлотта знает, что ты пахнешь, как весна, и это моя работа. Она видела мою татуировку Баки. Я могла выдать это за свое посвящение в новую крутую банду кошачьих поклонников, но, вместо этого, я призналась. Но я не сказала, что ты вроде моего любовного доктора или что-то вроде того. И что ты даешь мне советы по кое-какому интересному делу.

Я смеюсь над ее способностью подшучивать над собой. Откидываясь на спинку дивана, отвечаю.

Я: Это не важно. Что я действительно хочу знать, так это: ты теперь отказываешься от душа в знак протеста против чего-то?

Ее ответ приходит быстро.

Принцесса: Итак… не смейся. Мне очень понравился рисунок, поэтому этим утром я не мыла левое предплечье. Представь это. Я высунула левую руку за дверь душевой, чтобы не стереть кота.

Я откидываю голову на подушку дивана. Да, прекрасно себе это представляю. Почти так же, как и представлял себе это миллионы раз. Горячая вода стекает по ее волосам, капли скользят по ее груди, затем по животу и между ног.

Я: Ага. Увидел на сто процентов четкое изображение. Но фотография всегда лучше помогает в этом.

Не могу устоять, хотя знаю, нет никакого шанса, что она отправит мне пикантное фото. На самом деле, я даже не уверен, что она собирается мне ответить, потому что мой телефон молчит уже несколько минут, достаточно долго, чтобы я схватил газету в поисках воскресного кроссворда. Это единственная причина, по которой я выписываю газету. Разгадывание кроссворда занимает у меня почти неделю, но я всегда его заканчиваю.

Когда нахожу нужный раздел, мой телефон жужжит.

Это сообщение с фотографией.

О, да. Бог есть. Подождите. То есть, богиня.

Харпер стоит в своей ванной полностью одетая, подняв лицо к душевой лейке, которая не включена, и фотографирует себя, воспроизводя свой утренний душ. Это горячо, и мой член поблагодарит меня за эту фотографию позже, когда я действительно смогу насладиться ею. Харпер даже не раздета — на ней футболка с V-образным вырезом, которая дает мне фантастическую возможность заглянуть в ее декольте. Я хочу укусить эти холмики ее груди, втянуть сосок между зубами, а затем сильно его пососать — заставить ее стонать, извиваться и шептать мое имя. Поскольку я упиваюсь остальной частью этой картинки, тем, как ее шея соблазнительно вытянута, знаю, что также хочу уделить ей много внимания. Бьюсь об заклад, Харпер нравятся поцелуи в шею. Я уверен, ей понравится ощущать мои губы на своей коже. Я могу сделать с этой девушкой такое, что сведет с ума от удовольствия.