– Ты у себя помыться не мог? – ворчливо спросила его, но сопротивляться не стала.

– У себя я могу помыть себя. А у тебя… – Он взял с полочки мой гель, налил в ладонь и, чуть взбив пену, начал водить по моему телу. Снизу, с середины бедер, вверх до талии, по ребрам, обхватывая-взвешивая груди в ладонях, как в чашах, по шее, до подбородка, заставляя откинуть голову на свое мощное плечо. И все это сопровождая звуком, больше всего похожим на довольное мурлыканье. Хотя это мне было впору мурлыкать. Вверх-вниз, чуть царапая сквозь пену кожу мозолями, не оставляя необласканным ни одного местечка, но даже без намека на провокацию. Я прикрыла глаза, неожиданно расслабляясь, почти уплывая, доверяя ему делать все, что пожелает.

– Ты лучшее, что попадалось в мои лапы, – тихий шепот у моего уха.

– Что? – Мои веки поднимались уже с трудом.

– Ножки чуть пошире для меня, Кэти-котенок. – И чуть громче: – Хочу в тебя…

– А я думала, ты воспользуешься моментом сбежать… ах! – Он скользнул в меня сразу, стоило только подчиниться его просьбе.

– Моментами я теперь буду пользоваться совсем для другого. Привыкай.

Это что, какое-то обещание? Угроза? Предложение большего?

На сон нам осталось всего часа три, не больше. Уж не знаю, как Салливану, а мне и их вполне хватило – говорю же, мистика какая-то с моими жизненными силами в его присутствии. Самое главное – не привыкнуть к этому. Мне и так этой ночью пригрезилось нечто странное, будто я УЖЕ привыкла к его объятиям, его прикосновениям, его вечно готовому (как молодой щенок, что всегда готов играть) «порезвиться» со мной члену. Поэтому, только почувствовав его на мгновение окаменевшее тело во время своего внезапного ненужного откровения, постаралась вроде как перевести все в шутку. Шутки не получилось. Зато получился очередной офигенский секс в душе.

Ну и на том спасибо.

И, конечно же, спасибо за помощь от братьев-хакеров.

– Йоу, систер, забирай свой ноут. Вечером притаскивай обязательно. Проверить кое-что хотим. Странное что-то творится с доступом к нему. Его то открывают, то закрывают. Файлы то удаляют, то восстанавливают. С разных айпи причем. Мы уж не стали лезть, чтобы не наследить, но статистику посмотреть стоит. Только ее поднакопить надо бы, – протянул мне мой лэптоп один из лохматиков.

– Спасибо, ребята. С меня причитается.

– Ой, да брось ты, – отмахнулся один, но второй тут же влез.

– Кэт, сеструха, а когда ты нам еще раз приготовишь такую же вку…

– Ноа! – рявкнул Ронан, ревниво задвигая меня за спину. – Ну хорош вымогать жрачку!

– Дизель, не будь таким жадюгой!

– Да при чем тут это? Ты что, не видел, сколько времени и сил это занимает? Дай Кэти возможность разобраться сперва со своими заморочками на работе.

Кстати да. Вот с этим и буду разбираться в первую очередь.

– Ронан, а мистер Лоуренс уже тут?

– Да щаз! Он у нас птичка поздняя, раньше обеда обычно не появляется, потому что вечно допоздна где-то тусит, – уверенно ответил Салливан, стоявший спиной к двери в каморку администраторской, из которой ровно на этих словах показался светящийся, как рождественская гирлянда, продюсер.

Обычно не появляется. Но, очевидно, не сегодня.

– Кэти-котеночек, на пару слов, – поманил меня Ронни.

Я зашла в тесную, но уютную комнатку, идеальный порядок в которой говорил о личности его практически единоличной хозяйки: у рыжей злюки, оказавшейся вовсе и не злюкой, а лишь девушкой, что железной рукой управляла практически неуправляемой бандой обожаемых всей страной механиков, все стояло по местам. Ничего лишнего, никакого хлама или мусора, скромно, чисто, рационально.

– Кэти, наш уговор в силе?

– Разумеется, мистер Лоуренс. Я не стала писать и отправлять вам ничего ни по почте, ни по мессенджеру, во избежание возможности отследить нашу с вами переписку.

– Мудро. Особенно в свете последней информации от наших братьев-хакеров.

Я с недоумением посмотрела на продюсера.

– Они рассказали мне о твоей просьбе. И я горячо ее поддерживаю. Держи нос по ветру и прикрывай свой хорошенький зад. Ты должна выйти сухой из любой переделки. Так будет лучше для всех нас, не только для тебя. Ну и что ты можешь мне сказать о вашем самом главном боссе? Скажем так, в личной, приватной беседе?

Мне понадобилось всего десять минут на то, чтобы коротко и по существу изложить известные общедоступные факты о компании «Нельсон энд санс».

– Как, еще раз?

– «Райд энд Лайт». Это их основные конкуренты на североамериканском рынке.

– Райд? Точно?

– Точнее некуда. Основатель, мистер Адам Райд, когда-то учился вместе с нашим Стефаном Нельсоном. Их соперничество имеет очень давние корни, еще с университетских времен.

– Райд, Райд… Удивительно знакомое имя.

– Ну, их продукция широко известна…

– Нет, детка, не в этом контексте. Я обязательно вспомню.

– Ронни, мне пора бежать.

– Да-да, котеночек. Скачи. Не рви их пока. Пусть думают, что ты беспомощная домашняя кошечка, а не дикая горная пума. Обмани их всех. Надури. Я знаю, ты сможешь, – несколько неразборчиво попрощался Ронни, уже уткнувшись в свой смартфон.

Я вышла из комнатки, аккуратно притворив за собой дверь, но успела услышать восклицание продюсера: «Райд, Райд, Адам Райд! Как же его… ну? Каберне… Божеле… Шардоне… Шелдон! Точно!»

По дороге на работу я здорово нервничала. Все порывалась заглянуть в ноут и проверить календарь шефа, но, как назло, все светофоры по дороге были зелеными, да и пробок на удивление не было ни одной. Но зато в офисе я оказалась в этот день раньше обычного. Плюхнулась на свое место, первым делом открыла все рабочие приложения и…

Все было на месте. И исчезнувшее ночью совещание, и присланные на почту материалы.

Фу-у-ух, вот это я паникерша. Да просто наверняка какие-то обновления устанавливали ночью, а я накрутила себя на ровном месте.

Я выдохнула, расслабив напряженные плечи, и отправила на печать полторы дюжины копий присланного по почте отчета, а сама достала из нижнего ящика комплект шефа и начала просматривать его, чтобы подчеркнуть маркером самые важные цифры и показатели для него. И тут один из листов задетой мною случайно кипы вылезших из принтера страниц выпал прямо на пол, и мой взгляд случайно зацепился за фразу: «Она с упоением сосала его толстый, напряженный член, тщательно вылизывая раздувшуюся, фиолетовую головку, с наслаждением вдыхая терпкий запах мужской плоти…»

Что-о-о?

Какого?..

Я начала просматривать уже напечатанное и с ужасом увидела, что таблицы со статистикой подписаны короткими фразами из какого-то ну очень любовного и категорически эротического романа.

Блин. Блин? Да это… целый, мать его, гигантский блинище из книги рекордов Гиннесса!

Если бы я совершенно случайно не заметила эту хрень, то на столах у директоров направлений и департаментов на совещании лежала бы вот эта… порнография (Автор, прости, я тебя не знаю. Возможно, ты суперский, но не на совещании по маркетингу)!

Так, стоп, соберись, Кэти. Первый экземпляр у тебя есть, и он вполне нормальный. С него и сделаю все копии. Не проблема. Теперь давай проверим все остальное. Я еще раз заглянула в календарь. Так и есть. Мой босс обычно назначает эту встречу на десять утра. Все эти годы. А тут указано девять. На час раньше. Но не это самое противное. Самое противное, что в компании НИКТО и никогда не проводит совещания в это время. Потому что это время «папы» и его пятиминуток. И он терпеть не может, если кто-то оказывается занят именно тогда, когда ему приспичит задать свой вопрос отделу продаж или службе эйч-ар и так далее по списку. Значит, подстава и в этом. Ладно. Что еще? Даже интересно. А давай-ка проверим список приглашенных и сверим с тем, кого приглашают обычно.

Так и есть. И тут косяк на косяке, но поймет это только внимательный и квалифицированный сотрудник.

Господа, вы меня за дуру держите? Думаете, растеряюсь или решу, что так и надо и выставлю себя полной идиоткой? Ну-ну. Помечтайте.

Я едва-едва успела сформировать презентационные материалы и отправить напоминание о совещании всем его участникам, как в офис влетел запыхавшийся шеф.

– Мисс, Брукс, срочно зайдите ко мне!

О том, что весь наш офис прослушивается и, при желании, просматривается, я знала давно. Еще в первые месяца работы меня предупредил симпатичный айтишник. И сделал он это не потому, что я была ему так же симпатична, а потому, что он увольнялся и ему было плевать на запрет о неразглашении данной информации рядовым сотрудникам. Так что с тех пор я четко уяснила себе, что с того момента, как я пересекаю порог этого сверкающего сталью и идеально чистыми окнами здания, я всего лишь винтик слаженного механизма, безупречно работающего на протяжении многих лет. Никаких личных разговоров, переписки, лайков и репостов в соцсетях – ни-ни, боже упаси.

Поэтому, увидев шефа, стоящего на одном из офисных стульев и ковыряющего какими-то инструментами нечто подозрительно напоминающее камеру, я чуть не уронила челюсть. Не потому что была не в курсе ее наличия. А потому что действия шефа как-то странно смахивали на… попытку то ли скрыть, то ли замаскировать эту нашу беседу.

Шеф приложил палец к губам и спрыгнул со стула, пока я хлопала глазами у двери. Знаками показав мне закрыть дверь на ключ, он поманил меня пальцем и ткнул в лежащий на столе листок бумаги.

«Кэти, срочно перепроверь ВСЕ (подчеркнуто несколько раз) материалы по совещанию! ПРОЧИТАЙ их внимательно! Ни в КОЕМ, повторяю, НИ В КОЕМ случае не рассылай приглашение на 9 утра! Участники – ТОЛЬКО все те, кто был на предыдущих совещаниях. Кивни, если поняла!»

Я кивнула.

Мне по столу перекинули еще один листок бумаги.