– Эй, кончайте этот гвалт! – хлопнул по столу Ронан. – Ишь ты, нашлись тут родственнички приблудные! Она вас и знать не знает.

– Ну так мы это исправим! – лохматый блондин вскочил и ткнул в плечо сидевшего рядом парня, очень на него похожего. – Это Фино Мюррей, а я брат его, Ноа. Дальше по списку: – он кивнул на коротко стриженного шатена по другую руку от себя и сидящих за ним парней, – наш Тони Гарсия, этот смуглый молчун за ним – Джон Смит, мистер аристократическая физиономия – Фил Морган. – Ноа указал на мрачного верзилу, подпиравшего обычно тылы Мари: – Это Саваж, то есть Кевин Доэрти, и Мари, его жена и тоже нам уже сестра, напротив Мангуст, он же Рик с Али, и их, вернее, давно уже наша общая Рози, в миру семейство Герреро. С Раулем Бруксом вы уже вроде нормально заобщались.

– Брукс? – удивленно глянула я на парня, с которым совсем недавно сцепился Салливан.

– Ага, добро пожаловать в семью, землячка и однофамилица, – подмигнул он мне и вдруг поднял вверх палец, привлекая всеобщее внимание: – Слушайте, а может, Кэти за меня замуж пойдет? Совпадение же супер. Судьба.

– Я тебе сейчас твою судьбу радикально поправлю, – рявкнул Ронан, сжимая кулак на колене.

И тут я сделала нечто неожиданное, особенно для себя самой. Накрыла его костяшки ладонью. Импульс от прикосновения оказался таким мощно-электрическим, что я заморгала, сталкиваясь с таким же ошарашенно ищущим взглядом моего фейкового жениха. Тут же попыталась отдернуть самовольную конечность, но Дизель мягко, будто уговаривая притормозить, накрыл мою ладонь своей.

Глава 18

– А ты видел, как он к ней пристроиться пытается, а она ему – херак! и такая типа ой, нечаянно!

Ой, смотри, не захлебнись в собственном фонтане имбицильного веселья, братец Фино.

Теперь понятно, почему эти два дебила, в которых общая сила, так заговорщицки переглядывались, когда с кухни сваливали. Не почудилось мне. Они нам с Кэти устроили недобровольное участие в шоу «скрытая камера». Гаденыши такие ловкие. И как только Кэтрин ушла в свою комнату, сославшись на усталость, устроили публичный просмотр получившегося. И, судя по реакции, у нас тут этот… аншлаг и фурор. Как-то так. Но плевал я пока.

Я ухмыльнулся похерестично, развалившись в сытой медитации на диване в нашей гостиной. И никакая общая тусня не была в состоянии испоганить момент моего блаженства и гордости собой. Нах… в выхлопную трубу их насмешки. Победителю нет дела до едких потуг побежденных… э-э-э… ну, что-то в этом роде. Или нет, но мне сейчас тупо лень думать.

– А-а-а, не могу! Умора какая! – зашелся в гоготе Тони.

– Лу-у-ук! Она заставила его резать лук! Держите меня! – поддержал лошадиное ржание Рауль.

Ну и что, что лук? Ты сам попробуй, и посмотрим, как сможешь сохранить вид невозмутимого мачо, слезами и соплями умываясь. Тем более мой гениальный план был совсем не в том, чтобы его удерживать. Бедного мужественного Дизеля должно было стать немного жалко. Самую малость, чтобы превратить черствое сердце моей голубоглазки в мягкую, тающую во рту сдобную булочку.

– Мордой! Мордой в миску со льдом! Кабздец! – чуть со стула не навернулся Ноа, покатываясь.

Ха-ха-ха, обосраться, как смешно. Но знаете что? Что-то я столь же бурной реакции со стороны наших женатиков не наблюдаю. Они, в отличие от этих вольных придурков, знают уже, в чем прикол, да? Я-то тоже вольный, но умнею прямо на глазах и учусь ловить выгодную волну. Иначе злючка-колючка Кэтрин не позволила бы мне после ужина проводить себя до самых дверей ее комнаты. Прошу заметить: не волочиться за ней, прилипнув как репей, а именно проводить. Держась за руку, как и сидели за столом. Да, кому-то покажется детскими сопливыми ухаживаниями на фоне того, что у нас уже было, да и обычного нашего подхода к контактам с противоположным полом. Но это самое детство лично для нас я ощущаю прогрессом. Потому под конец я и не сунулся с зажиманиями и поцелуями на прощание. И чуть не кайфовал, возвращаясь в гостиную и вспоминая, КАК посмотрела напоследок моя змеючка. Милаха Дизель сумел удивить тебя, да, колючая «мисс-пока-еще-Брукс»?

– Братцы, она его сделала!

Ну что за идиоты! Все совсем-совсем наоборот, но доказывать это вам, клоунам, не собираюсь. Я поерзал, примащиваясь удобнее, и закрыл один глаз, вторым кося-таки на экран. Все же смотримся мы вместе с Кэт оху… хорошо прямо.

– Ну, я бы не была столь категорична, все же Ронан с честью вышел из этой ситуации, – возразила ржущим жеребцам наша воздушная блонди, а Мангуст присосался к ее шее, поглаживая растопыренной лапой живот. Вот, послушайте голос разума! Это я совсем не об Али, да простит она меня, а о молчащем в тряпочку Рике, занятому действительно важным делом – ненаказуемым тисканьем своей женщины. – Посмотрите, с каким достоинством он осуществил маневр по тактическому отступлению с целью смены…

– Алеена, какое достоинство? – фыркнул насмешливо Фино. – О чем ты! Она же его на слабо взяла! Сделала, как пацана сопливого!

Брехня! Не было такого. Все было так изначально и задумано. Мой гениальный – и пофигу, что спонтанно импровизированный – план сработал на все сто!

– Ребята, вы обратите внимание на другое – вы видите, как ловко она управляется с огромным ножом? – Мари, смотревшая запись на удивление молча и очень пристально, замахала кистью в воздухе, повелевая: – Фино, тормозни, прокрути назад. Вот. Да, здесь. Видите? Для такого нужен немалый опыт. Поверьте женщине, которой тоже приходилось готовить на огромную семью.

– Мари права. Настолько лихо расправляться с огромным куском мяса... это надо уметь, – поддакнул Саваж. И это при том, что из него обычно и слова особо не выжмешь.

Вот! Вот, видели! Мужик знает, что делает. Мари права!

– Кто-нибудь видел Ронни? – чего-то прям возбудившись, внезапно повысила голос драконяша, и я открыл и второй глаз, насторожившись. – Он должен посмотреть на это!

– Кто упомянул всуе имя меня – могущественного и великолепного? – моментально появился продюсер, которого в самом конце ужина выдернул какой-то очередной чрезвычайно важный звонок от очередного чрезвычайно важного хрена.

Нет, я и раньше подозревал, что с нашим Ронни что-то нечисто. Ну не бывают такими обыкновенные люди. Вечно умудряется выскочить, как чертик из табакерки, в самое «подходящее» время в самом «подходящем» месте. Точно демон. И главное – не сильно-то и маскируется.

– Ронни! Это бомба! – приглашающе помахал ему Рауль. – Ты должен это увидеть! Это такой прикол бесконечный – смотрел бы и смотрел.

– Ронни, между прочим, это не просто прикол… – попытался проинформировать Фино, но Ронни его оборвал, буквально сделав стойку на изображение, заставляя насторожиться и меня.

– Что это? Любительская съемка?

– Это съемка скрытой камерой, Ронни, ты только посмотри, как наша Кэти…

– Всем шуш! – от звона и мягкости в голосе нашего великого и ужасного мигом и следа не осталось, звякнул металл. – Так, ага. Отлично. Прекрасный ракурс. Боже… Божечки… Где мой оператор? Джимми, как его там…

– Джейсон Трейс, – подсказала Мари.

– Да, да, вот этот вот птенчик. Мари, карамелька, позови-ка мне его. Ноа, останови кадр. Немедленно!

Ноа аж подпрыгнул от команды, а я сел, понимая, что начинается нечто важное. И это будет касаться как минимум Кэт. А значит, и меня.

– Да, мистер Лоуренс, звали? – появился парень в форменном жилете съемочной группы.

– Джимми…

– Джейсон.

– Птенчик мой, ты видишь это? – даже не взглянул на собеседника Ронни, прилипший глазами к большому экрану. – Ты видишь то же, что и я?

– Прекрасный кадр. Камера ее любит, – присмотревшись, подтвердил Джейсон. – Она выглядит естественно и очень органично.

– Любит? Любит?!!Камера ее обожает! Она от нее кон… пребывает в экстазе. Ты только посмотри! – взорвался повелитель шоу, подскочив еще ближе к экрану. – Не высветила ни одного пигментного пятнышка на лице, не прибавила ни одного фунта к этим роскошным аппетитным формам, даже без грима Кэти выглядит как вишневый чупа-чупс. – О, да, моя голубоглазка – тот еще редкий бриллиант и суперлакомство, я же не просто так на нее повелся сходу. Было же там из чего выбирать, но как ее увидел… – Это же… Ей же надо сниматься!

Что, блин?

– Ронни, да ты посмотри, как она нашего Дизеля уработала. Это же животики надорвешь… – еще силился вякать Фино, но его уже никто не слушал.

– Ронни, а что, если…

– Мистер Лоуренс, может...

– Джимми, как ты думаешь…

– Кулинарное шоу! – оборвал болтовню Ронни. – Не полновесный формат, а вкусная десятиминутная вставочка в основной контент. Пилотный проект можно запустить на нашем YouTube-канале, в Тик-Ток кидать самые смешные моменты на тридцать-сорок секунд. И название погорячее. Но без ценза. Что-то типа…

– Она южанка, если она себя не контролирует, то у нее прорывается четкий техасский акцент, – заметила Мари.

– И она любит слово «ковбой», – влез Рауль

– «Накорми горячего ковбоя»! – сначала себе под нос, а потом и громче сказала драконяша. – Как вам? «Накорми горячего ковбоя».

– Прекрасно! Идеально! Божественно! – Ронни только что бешеной белкой не запрыгал по гостиной.

– А согласие Кэти когда спрашивать будем? – не слишком радостно спросил наконец я.

– Сейчас! Вот прямо немедленно! – метнулся Ронни в сторону лестницы, но я сорвался с места и перекрыл ему дорогу.

– Хрена с… Нет! Она и так устала адски и только спать легла. Подождут ваши великие замыслы до утра.

– Э-э-эм-м… Ронан, птенчик мой замечательный, а не забыл ли ты, что жених ты нашей роскошной тигрице только формально? Не переигрывай, – тихо, чтобы услышал только я, но внушительно возразил мне Лоуренс.