—Э-э-э... — Рыжебородый великан, на коленях у которого уютно устроился мопс, с сомнением покосился на дверь.

—Поняла, сейчас все улажу. Хоуп, выпей чего-нибудь, — бросила Жюстина и вышла на крыльцо.

Заинтригованная, Хоуп выглянула за дверь и увидела, как Жюстина разворачивает садовый шланг. Удар был нанесен без предупреждения; Жюстина не пощадила никого. Послышались жалобные крики: «Мама! Бабушка!»

—Объявляю перемирие. Всем смыть грязь и переодеться в сухое. Через полчаса садимся за стол.


* * *

Выбор нарядов сидящих за столом мог показаться странным, однако угощение оказалось выше всяческих похвал. Говорили о предстоящем открытии ресторана — Эйвери уже вела счет на дни, — о строительстве, местных новостях, детях и свадьбе. После того как посуда была помыта, дети и собаки вновь помчались во двор. Женское собрание единогласно постановило ограничить забавы мыльными пузырями и футбольным мячом.

—Итак, — начала Жюстина, подавшись вперед, — расскажу, что знаю. Есть у нас старая семейная библия, на чистых листах которой записаны все важные даты и события. — Она похлопала сестру по руке. — Кароли удалось выяснить, что сейчас она находится у дяди Хэнка, брата нашего отца. Когда умер их отец, наш дед, дядя Хэнк и его жена вывезли из родительского дома все вещи. Что поделать, есть такие люди. Бог знает, зачем они ему понадобились, но, так или иначе, он заполнил целых два грузовика. Библия тоже была там. Первые записи в ней сделаны довольно давно, так что если Билли — наш родственник, мы обязательно найдем упоминание о нем. Нужно только вернуть книгу, и все.

—Дядя говорит, мы можем взять библию на время, — вставила Кароли, — после того как он ее найдет. Клянется, что сохранил книгу. По всей вероятности, это означает, что она погребена где-то под кучами барахла.

—И торопиться с поисками он не будет, — продолжила Жюстина. — Но я поговорила с нашей кузиной, его дочерью. Мы всегда неплохо ладили, и она пообещала, что не отстанет от отца. Лично он не помнит никакого Джозефа Уильяма Райдера, мой отец — тоже. Тем не менее папа сказал, что слыхал от деда истории про его дядьев, которые участвовали в Гражданской войне, и один из них, кажется, погиб в сражении при Энтитеме. Правда ли это, я не поручусь. Возможно, папа «вспомнил», потому что я задала вопрос.

—Это уже начало, — произнесла Хоуп, — хотя и удручающе медленное. В списках солдат, похороненных на воинском кладбище, такого имени тоже не значится.

—И у меня пока ничего, — развел руками Оуэн. — Но материалов еще много.

—Папа припомнил, что в доме на ферме оставался боевой штык времен Гражданской войны и что-то еще — патроны, армейская фуражка, даже старинные пушечные ядра, — сообщила Кароли. — Только он не знает, вывезли их оттуда или все ушло в землю, когда перепахивали участок. Там много чего осталось.

—Я почти не помню ферму, — призналась Жюстина. — Ее продали еще до вашего рождения, мальчики. Сейчас на том месте стоят дома, часть земли выкупило Управление национальных парков. Папа утверждает — это он помнит очень хорошо, — что на участке было маленькое семейное кладбище.

Хоуп выпрямилась.

—На территории фермы?

—Иногда люди предпочитали хоронить близких на своей земле, а не за церковной или кладбищенской оградой. Не исключено, что кладбище до сих пор сохранилось.

—Я могу уточнить, — сказал Оуэн. — Если производилась эксгумация, должно быть разрешение на перенос могил.

—На старой ферме Райдеров был небольшой пруд, — промолвил Райдер, хмуро разглядывая свою бутылку пива.

—Да, папа упоминал место, где они купались. А ты откуда знаешь?

—Я встречался с девушкой, которая жила в одном из домов, выстроенных на участке. Там действительно есть маленькое кладбище, очень старое. Оно окружено низкой каменной стеной, и на ней прибита какая-то табличка, вроде тех, что устанавливает Управление парков. Я особо не приглядывался, больше хотел раздеть подружку и голышом поплескаться в пруду.

—Почему ты не сказал об этом раньше? — потребовала ответа Жюстина.

—Ну, обычно я не рассказываю тебе о девушках, которых хочу раздеть. — Он улыбнулся, и его глаза потеплели. — Мам, мне едва стукнуло шестнадцать, я только-только получил водительские права, и она была моей первой девушкой. Черт, как же ее звали? Анжела... не то Боуэрс, не то Боусон. Раздеть мне ее не удалось, так что ничего не вышло. Да я и не вспоминал об этом до сегодняшнего дня. Тогда, правда, мелькнула мысль: надо же, кое-кто из этих покойников — мои родственники, но потом я опять сосредоточился на раздевании.

—Подростки не способны долго концентрироваться на одном предмете, кроме, разумеется, обнаженных девушек, — подначил Бекетт.

—Кладбище до сих пор стоит, — задумчиво произнесла Жюстина. — Как мы могли упустить это, Кароли? С нашей стороны это неуважение к предкам.

—Папа мечтал поскорее уехать с фермы, — напомнила старшей сестре Кароли. — Распрощаться со всем, что имеет отношение к сельскому хозяйству. Он и дедушка столько лет были из-за этого в ссоре. Неудивительно, что мы ничего не знали.

—Теперь знаем, — заключил Оуэн, — и съездим посмотреть.

—Хорошо. — Жюстина встала из-за стола. — Только давайте загоним домой детей и собак.

—Что? — удивленно заморгал Оуэн. — Ты хочешь ехать прямо сейчас?

—А почему нет?

—Солнце скоро сядет, и...

—Тем более не будем терять времени.

—Если потерпишь до завтра, я съезжу, все разузнаю и расскажу тебе, что...

—К чему лишние слова? — посмотрел на брата Райдер.

Последовали суета, споры, радостные крики мальчишек — поездка обещала стать настоящим приключением! — после чего вся компания погрузилась в машины. Одним из предметов спора послужили собаки, и в конце концов Кена и Йоду было решено оставить с Аттикусом и Финчем, сократив, таким образом, количество живности в автомобилях.

Хоуп оказалась на переднем сиденье в пикапе Райдера, Балбес разлегся между ними.

—Все-таки разумнее было бы дождаться завтрашнего дня, — заметила Хоуп.

—Кто тут вообще говорит о разумности?

—Согласна. Впрочем, я рада, что мы едем не откладывая. Возможно, Билли там нет или надгробия разрушились от времени, а может, место его захоронения никак не отмечено.

—Прекрасно. Сохраняй этот позитивный настрой.

—Я просто просчитываю варианты.

—Есть вариант, что ты найдешь того, кого искала.

—Кажется, я просто немного волнуюсь. Боюсь вообще ничего не найти или, наоборот, найти.

Держа руль одной рукой, другой Райдер пожал пальцы Хоуп, и от этого жеста у нее отчего-то забилось сердце.

—Перестань дергаться, — коротко приказал он.

Хоуп подчинилась — она привыкла выполнять четкие инструкции.

—Когда-то это была фермерская земля, — сказал Райдер, свернув на извилистую дорогу, вдоль которой на больших, просторных участках стояли дома, окруженные зелеными лужайками и тенистыми деревьями.

—Красиво, наверное, было. Сплошь поля и холмы, поля и холмы.

—Людям надо где-то жить. Обрати внимание, дома стоят на расстоянии друг от друга, это уже кое-что. Во время строительного бума нам здесь тоже перепала кое-какая работа. Кто-то хотел расшириться, кто-то — переделать планировку.

Хоуп подалась вперед и пригляделась.

—Это...

—Да, дом старого Райдера. У застройщика хватило ума не сносить его, а вложить немного денег. Уверен, затраты давно окупились.

—Какая прелесть — и каменная кладка, и декоративная отделка деревом. Дом довольно большой, есть место под огород и садик. Наверное, стеклянная терраса появилась позже, но она хорошо вписывается в общий стиль. Красивое местечко.

Когда дом остался позади, Хоуп посмотрела на Райдера.

—Ты когда-нибудь заходил внутрь?

—Года три назад мы вели там отделочные работы. Подновили кухню, две ванные, пристроили комнату над гаражом и южную террасу, которая тебе понравилась.

—Что-нибудь особенное чувствовал?

—Тогда? Нет. Просто выполнял заказ — надо сказать, хороший. А сейчас... — Райдер пожал плечами. — Наверное, я соглашусь с мамой — нам следовало уделять больше внимания семейной истории, быть уважительнее к предкам. Мой дед ненавидел ферму и крепко не ладил со своим отцом — вот и все, что я знал, а о большем особо и не задумывался.

Райдер вновь свернул, теперь на узкую дорожку, посыпанную гравием.

—Это частное владение?

—Возможно. Наверное, принадлежит какому-нибудь Управлению парков. Мы уладим формальности, если понадобится.

—Здесь шло сражение? Север и Юг, зрелые мужчины и почти мальчики...

—Да, здесь и на мили вокруг. Битва была жестокой, — подтвердил Райдер. — Вон там, видишь?

Хоуп увидела маленький пруд, о котором он рассказывал, темный и глубокий в лучах заходящего солнца. Прибрежные камыши покачивали коричневыми головками, пышным ковром стелились сочно-зеленые папоротники. За прудом сгущались деревья, а перед ними стояла низкая каменная стена. Такую мог бы возвести Билли Райдер, подумалось Хоуп. В середине из земли торчали покосившиеся надгробия. Хоуп насчитала шестнадцать невысоких камней, изъеденных временем и непогодой, часть из которых почти ушла в землю.

—Как-то здесь одиноко. Одиноко и грустно.

—Ну, кладбище ведь — не ночной клуб.

Райдер припарковал автомобиль, спрыгнул с подножки. Пес выбрался вслед за ним. Хоуп продолжала сидеть, пока он не обошел с другой стороны, открыл дверцу и подал ей руку. Подъехали остальные машины.

—Одно из двух: либо он тут, либо нет. Во всяком случае, мы на месте, — заключил Райдер.

Хоуп молча кивнула, встала рядом с ним. Дети бегали, собаки обнюхивали все кругом. В окружении людей она почувствовала себя лучше, теперь ей уже не было так неуютно, и все же ее рука потянулась к руке Райдера. Когда их пальцы сплелись, Хоуп ощутила горячую волну признательности.