Анастасия Масягина - Мисс Магадан

– Ну, так что, я нашим девкам на рынке предлагаю? Тебе ж деньги срочно нужны?

– Давай, – кивнула Лиза. В последнее время ее мало беспокоило, во что она одета. – Только ты хоть расписку напиши.

– Не боись, не кину. Я не твой теннисист. У нас за такое знаешь, что бывает? Неси ручку, сейчас паспорт достану.

Лейла и впрямь не обманула. Через несколько дней она вернулась с довольно крупной суммой. Сердобольная Гарибян даже предложила ей работу на рынке, но Лиза отказалась. Она по-прежнему не готова была встать за прилавок, а юрист без опыта работы, разменявший пятый десяток, конечно же никому не нужен.

Получив деньги, Лиза отправилась в бани. Она обожала приезжать сюда когда-то. В парилке разговорилась с женщиной. Теперь, выпав из привычного круга, она будто попала в другое измерение, где знакомства заводились на удивление легко. Голубоглазую, чуть полноватую блондинку звали Оксаной, у нее, как у Лизы, было три сына. И она всей душой восприняла боль матери, разлученной с детьми.

– Ты крещеная? – спросила Оксана.

– Крещеная. Но в церковь, честно говоря, редко хожу.

– Тебе надо съездить со мной в Дивеево и помолиться. Бог все видит и поможет. Виданное ли дело – дети без матери растут.

На выходных они и впрямь отправились в монастырь. И эта поездка будто что-то перевернула в Лизиной душе. Она кожей чувствовала святость этого места и то, что есть сила, способная помочь ей.

После возвращения в Москву она не взяла в рот ни капли спиртного. Утром в понедельник встала, вымыла голову, накрасилась и достала из шкафа единственный не проданный костюм от Шанель. Теперь она выглядела вполне достойно. Только, по сравнению с прежней Лизой Каменовской, была очень худой, фигурой напоминала анорексичную девочку-подростка, а не роскошную женщину. Но она все еще была красива. Даже сейчас.

Деньги следовало экономить, но она все же вызвала такси. Она ехала в школу, где учились младшие дети. Они слишком давно не виделись. В последние месяцы она осознанно не искала окольных путей, чтобы встретиться с детьми, в глубине души понимая: Шумилов прав. Они не должны видеть мать такой.

Школа располагалась на Рублево-Успенском в доме, похожем на английский замок. Лиза подошла к знакомому охраннику и протянула паспорт.

– Позовите, пожалуйста, Егора и Диму Шумиловых, – сказала она с привычной обезоруживающей улыбкой.

Парень вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

– А вы кто?

– В каком смысле? Я их мать, вы меня не узнали? Так сильно изменилась?

– Я не могу вас впустить, лучше уходите, – тихо сказал парень.

– Да с какой стати?! Немедленно позовите детей! Это ваша прямая обязанность. Паспорт я вам предоставила. Что еще?

– У меня здесь записано, – со вздохом сказал парень, кивнув на журнал, – что их мать Алина Шумилова. А вы – Елизавета Каменовская.

Так. Значит, Шумилов впервые в жизни официально женился. А она ничего об этом не знала. Но сейчас ее это не слишком волновало.

– Послушайте, Алина их мачеха. Их мама – я! И вам это великолепно известно!

– Простите, но господин Шумилов просил никому, кроме Алины Викторовны, детей не давать, она всегда сама за ними приезжает. Мне очень жаль.

Охранник явно опасался, что Лиза устроит скандал в его смену.

В сердцах она позвонила Аркадию.

– Меня не пускают к детям! Ты совсем сдурел, свою Алину их матерью записал.

– Прости, но она фактически выполняет обязанности их матери. И кстати, неплохо справляется. У нас всего одна няня на шестерых, а не три, как было раньше…

– Конечно, ведь Пашка с Егором уже взрослые, им няня не нужна. Да и Димка почти подросток. Что это за цирк? Их мать – я! И они меня любят…

– Конечно. Но пока ты не бросишь пить, ты их не увидишь.

– Я бросила…

– Давно ли?! Вот когда завяжешь окончательно, тогда и поговорим.

Из трубки понеслись короткие гудки.

Лиза ехала назад на общественном транспорте, от слез, застилавших глаза, едва разбирала дорогу. Приближался новый год, тот праздник, который она всегда обожала. Они наряжали елку в гостиной и часами сидели с детьми у камина, читая книжки.

Лиза впервые за долгие годы встречала новый год одна. Но теперь она твердо знала, что справится. С собой, с Шумиловым, с его Алиной, с кем угодно. Сделает все, чтобы снова быть рядом со своими мальчиками.

Когда били куранты, Лиза, как в детстве, написала на листочке желание, сожгла его и бросила пепел в бокал с минералкой. Когда-то это работало.

Она мечтала об одном – поскорее вернуться в монастырь и молиться о встрече с детьми.

Ехать в Дивеево решено было в конце января. Оксана с радостью согласилась составить компанию. Женщины решили пожить пару недель в монастыре в качестве послушниц.

Встреч с Лейлой Гарибян Лиза теперь избегала. После того как закончились деньги от продажи платьев, Лиза взяла в долг у торговки приличную сумму, а отдавать было нечем. Лейла периодически названивала ей, требуя деньги назад. Кроме того, дали о себе знать ростовщики, которым она заложила квартиру по настоянию Виктора. Там речь вообще шла о сумме, которая в данный момент жизни казалась Лизе фантастической.

В последнее время ростовщики стали ей угрожать. Ясное дело – искать деньги придется. Где – вот вопрос. Наверное, придется все-таки оставить гордость и идти на поклон к кому-то из старых рублевских подружек. Лиза решила подумать об этом после поездки в Дивеево.

Они договорились, что Оксана заедет за ней, ведь своей машины у Лизы теперь не было.

Звонок раздался в восемь утра. Намного раньше назначенного часа. Лиза пошла открывать, недоумевая, кто бы это мог быть. Если не Оксана, то кто? Только бы не Лейла.

Она открыла дверь и тут же получила удар ногой в живот.

В последний месяц Катя очень волновалась за Лизу. После ухода от Шумилова та клялась, что безумно счастлива с Виктором, но Катя слишком хорошо знала подругу. Что-то в этой истории было не так. Но Лизка гордая, она жаловаться не станет. И тогда Снегирева решила прилететь без предупреждения, чтобы застать лучшую подругу врасплох. Адрес взяла у Лизиной мамы.

Она позвонила в дверь, но никто не спешил открывать. Дрыхнет, наверное. Вот ведь человек – работать не привыкла, зато отдыхает, можно сказать, профессионально. Раньше двенадцати не встает.

Катя надавила на звонок посильнее и в этот момент поняла, что дверь не заперта. Она не колебалась.

Лиза лежала на диване, и на ее теле, похоже, не было живого места. Кроме того, подруга была без сознания. Над ней суетилась толстая армянка.

– Это не я, честно… Я за долгом пришла, а тут… такое… Кто-то так ее отделал.

За долгом. Похоже, все было гораздо хуже, чем Катя предполагала.

– Нужно немедленно вызвать «Скорую», – сказала Снегирева, все еще не в силах поверить, все это происходит наяву.

– Уже едет, – вздохнула Лейла Гарибян. – Только бы не померла до врачей.

Неделю Лиза была между жизнью и смертью. В воскресенье, в половине десятого утра бизнес-леди Оксана Кутепова сообщила на своей странице в социальной сети, что подруга скончалась. Новость подхватили другие пользователи, и вот уже появились сообщения, написанные с показной скорбью на страницах московских знаменитостей и жен олигархов. Всех тех, кто прежде хорошо знал светскую львицу Елизавету Каменовскую, а в последний год делал вид, что они незнакомы.

Аркадий Шумилов лично съездил в Южное Бутово, к матери Лизы и вручил ей двести тысяч наличными. По его мнению, этого с лихвой должно было хватить на похороны. Вот и все. Больше участвовать в жизни и смерти бывшей жены банкир не желал. Он считал, что Лиза предала его и детей. А предательства Аркадий Шумилов не прощал. Правда, он попытался выяснить, куда делся Степа. Он хотел забрать его назад домой, но так и не нашел. Пес просто испарился.

Дети устроили бунт. Его такие разные сыновья на сей раз были единодушны. Пашка ненавидел папу. Еще с тех пор, как он не пустил сына учиться в Питер. Все случилось точно так, как предрекала Лиза.

– Папа, мы все пойдем на похороны. Без вариантов, – рычал старший сын, сверкая зелеными глазами матери.

– Ты не будешь ставить мне условия.

– Она наша мама! – смело выступил вперед очкарик Егор. Он встал рядом с братом, готовый ко всему. Будто им сейчас вместе предстояло оборонять Брестскую крепость и погибнуть. Не меньше.

– Я хочу к маме! – по-детски рыдал, вторя им, Димка.

– Да поймите вы. Там будет толпа журналистов. Я не желаю видеть ваши скорбные мордахи по всем каналам. Она не перестает быть вашей мамой, если вы останетесь дома. А вы останетесь.

Пашка легко подхватил кресло и швырнул во французское окно гостиной. Осколки посыпались на пол, и тут же подул пронизывающий ветер.

Аркадий вдруг вспомнил ту ночь, когда они с Лизой впервые стали близки. Тогда это самое окно разбил уже тоже покойный Гриша Константинов. Они с Лизой все собирались вставить бронированные стекла. Да так и не собрались.

Но Аркадий Шумилов никогда не стал бы тем, кем он стал, если бы его так просто можно было пронять. Он посадил всех троих своих детей, включая маленького Димку, под домашний арест. И все трое колотились в двери и кричали страшные проклятия, пока где-то далеко немногочисленные друзья прощались с их матерью.

Лизу хоронили в закрытом гробу. Катя и Кристина Валерьевна объяснили собравшимся, что тело слишком изуродовано. Как и ожидалось, народа на похоронах было немного. Репортеров желтых изданий было здесь больше, чем подруг. Из старых рублевских подружек – только Агния Верховцева. Она появилась в церкви во всем блеске – на тончайших шпильках, в шляпке с сетчатой вуалью и норковой шубе в пол.