– Да. И он сказал, что… обязательно приедет, если все будет в порядке.

– Наш отец? Деннис? – достаточно громко спросил Денни. Все присутствующие повернулись к ним и стали задавать вопросы. – Ты пригласил его на свадьбу?

– Да. – Тома смутило всеобщее внимание. – Я собирался сказать вам об этом немного позже.

– Зачем? – спросил Денни.

Том взъерошил волосы.

– Ты не забыл, что мы его видели в последний раз шесть лет назад?

– Конечно, помню.

Ева была уверена, что в свой последний визит Деннис, увидев двух угрюмых подростков, на которых не произвели ни малейшего впечатления ни его шикарный номер, ни экстравагантные подарки, сильно разочаровался. С тех пор он ограничивался только рождественскими открытками, не вспоминая даже об их днях рождения.

– Тем не менее, – продолжил Том и кивнул Дипе, улыбнувшейся ему в ответ, – я позвонил ему и сообщил о свадьбе и ребенке. Он сказал, что с радостью приедет на свадьбу и встретится со всеми нами. Кстати, папа собирается привезти с собой жену и дочерей.

– Надеюсь, на этом твои шокирующие заявления… – начал Денни, но Ева остановила его предостерегающим взглядом.

Джен и Гарри открыли от удивления рты. На лице Анны тоже появилось лукавое выражение, и Ева поняла, что прямо сейчас последует психоаналитическое замечание.

– Теперь пути назад нет, – важно произнесла девочка, и Ева не смогла удержаться от смеха.

– Так что он сказал? – Ева почувствовала любопытство, ей уже хотелось получать удар за ударом. Она взяла вилку Робби, чтобы положить ему в рот еду, но не сводила с Тома глаз. – С самого начала, пожалуйста. Все, что сможешь вспомнить.

– Ну… – Том долго мялся и почесывал нос. – Ну… он не слишком обрадовался, что станет дедушкой.

Ева усмехнулась.

– «Ты женишься и станешь отцом? – воскликнула она, подражая голосу Денниса. – В двадцать лет! Ты, часом, не сошел с ума?»

Том продолжал, очень забавно передразнивая американский акцент Денниса:

– Отец так громко разговаривает. Взяв трубку, он буквально закричал «Деннис Лей», словно у него проблемы со слухом или что-то в этом роде. Я ответил: «Привет. Это Том Лей из Англии». Мне казалось, что он знает, с кем разговаривает, поэтому не стал добавлять, что я его сын. Однако последовала длительная пауза, прежде чем он сказал: «Том Лей? Мой сын Том? О! Привет! Как твои дела?» Не похоже, что он часто о нас вспоминает.

Ева не донесла вилку до Робби, и тот сидел с широко открытым ртом и не отводил взгляда от еды, словно птенец, надеясь, что в конце концов она все-таки окажется у него во рту.

– Итак, – продолжал Том, – мы немного поболтали. Отец спросил о Денни и о тебе, мама, до сих пор называя тебя Эвелин. Это так странно звучит. Потом мы очень долго говорили о его работе. Вернее, он говорил. – Ева округлила глаза. – Я пытался вставить слово, но па… Деннис меня не слушал, – поправился Том.

Слишком непривычно было называть постороннего человека папой.

Ева могла бы привести им множество примеров, когда их отец никого не слушал, не интересовался детьми, считал, что только его мнение верное, однако она пыталась быть одной из тех разведенных мам, которые никогда не показывают свое превосходство, по крайней мере перед детьми.

– Короче, Деннис согласился приехать? – спросила она.

– Так он сказал. – Им всем было известно, что на их отца нельзя рассчитывать.

– Отправь ему приглашение, а там видно будет, – посоветовала Ева. – Может получиться очень интересно.

– Господи! Значит, мы все должны знакомиться с ним и с его новой женой и детьми? – От волнения голос Джен почти дрожал.

Деннис являлся частью прошлого Евы, и Джен ни за что не упустила бы шанс с ним встретиться.

– Она не совсем новая жена. Они уже много лет вместе… – Ева старалась говорить как можно более спокойно.

– Посмотрим, что получится, – раздался голос Тома. – Это может быть интересно.

Ева посмотрела на Денни. Тот продолжал молча есть, уставившись в одну точку.

– А ты что об этом думаешь? – спросила она.

– Ничего, – последовал ответ. – Я вообще не могу понять, зачем он тебе нужен, – заявил Денни брату.

– Он член семьи, – возразил Том. – В каком-то смысле.

Денни фыркнул, и Том с Евой решили оставить эту тему.

Позже, когда почти все гости ушли, причем Нильс все-таки урвал несколько поцелуев в темном сыром саду, Том и Дипа остались в кухне и предложили Еве помощь в уборке. На самом деле их интересовало, что она чувствовала, когда в двадцать лет вышла замуж и родила ребенка. Молодежь устроила Еве, моющей кастрюли и отскребающей противни, настоящий допрос.

– О Господи, – ответила она, убирая волосы с лица. – Я только могу рассказать, что сама чувствовала, хотя вовсе не обязательно, что у вас будет так же. Надеюсь, ваша жизнь сложится иначе… Я имею в виду… Деннису, моему мужу, в то время было уже около тридцати. Совершенно взрослый мужчина. Он хотел иметь все составляющие жизни взрослых людей: дом в предместье, двоих детей и жену. Мне казалось, что я тоже этого хочу. Но у нас ничего не получилось. – Кастрюли и сковородки загремели в руках Евы с особой силой, словно шумом она хотела отвлечь себя от воспоминаний. – Правда, какое-то время все шло не так уж плохо. Я бросила университет. Переехала в Суррей, потеряла университетских друзей и лишилась возможности сделать карьеру… Но у меня остались мои сыновья. – Она подняла голову и одарила молодых людей широкой улыбкой.

– Как же мне набраться опыта? – Вопрос Дипы был обращен к Тому, но ответа она ждала от Евы. – Дом за городом? Опытный мужчина?

Ева опять отвернулась к раковине.

– Мне нелегко говорить о Деннисе. Он очень плохо с нами поступил.

Глава 11

Давным-давно миссис Эвелин Лей была совсем другим человеком. Молодая, холеная, красивая жена успешного (или ей так казалось) финансового агента Денниса Лея, мать двоих детей, хозяйка большого дома в Суррее. И масса проблем. Какой оттенок выбрать для стен в гостиной? Как успеть сделать маникюр и воспользоваться воском для удаления волос на ногах до тенниса? Достоин ли обыденный суп из пастернака воскресного обеда?

Деннис покорил Эвелин, когда девушке было девятнадцать лет… Чем именно? Любовью? Страстным желанием? Обещанием детей и финансового благополучия? Бог его знает.

Когда Эвелин с ним познакомилась, она училась в Лондонском университете на отделении антропологии. Ее отец хотел, чтобы дочь изучала право. На это же надеялась и сама Эвелин, потому что ей всегда нравились залы заседаний в судах и она еще девочкой часто сидела в последнем ряду, наблюдая за процессами. Однако результаты экзамена второго уровня сложности оказались неутешительными, из-за чего надежды отца не оправдались. В столице перед Эвелин стоял выбор между историей искусств и антропологией. А она, устав от уютного спокойствия маленького городка, мечтала жить именно в Лондоне. Ей хотелось большого города, хотелось широких улиц, толп народа и приключений.

Первый год она заводила новых друзей и околачивалась по кафе и барам.

Однажды Эвелин познакомилась с Деннисом – бывшим бойфрендом чьей-то старшей сестры или что-то вроде этого. В конце вечеринки он уже сидел рядом.

С того момента, как они начали разговаривать, Деннис полностью ее покорил. Он казался таким взрослым, мудрым, рассудительным в своем безукоризненном костюме с цепочкой для часов, с белоснежным платочком в верхнем кармане, наманикюренными ногтями и дорогим одеколоном. Деннис всегда был занят работой, оторвать от телефона его могло разве что землетрясение. По сравнению с ним ее друзья-студенты в футболках и кожаных куртках стали выглядеть мелкими и неинтересными. Деннис был частью взрослого, заманчивого мира, в который не терпелось войти Эвелин. В конце концов восьмидесятые годы – все тогда хотели быть солидными, обеспеченными людьми в костюмах с подкладными плечами и золотыми пуговицами. Брокеры вроде него казались очень привлекательными парнями.

В тот момент Деннис как раз купил себе третью квартиру в Докленде, а Эвелин все еще жила в крошечной комнате в общежитии.

Она не могла вспомнить, о чем они говорили, однако что-то, по-видимому, его в ней заинтересовало, потому что Деннис пригласил ее на следующий день на обед, и она смущенно приняла приглашение, не чувствуя ничего, кроме ужаса.

Три ее лучшие подруги приняли участие в сборах и помогли с одеждой. В итоге в мини-юбке, блейзере из клетчатой ткани и обтягивающей кофточке с глубоким вырезом Эвелин выглядела великолепно, но гораздо старше своих девятнадцати лет.

Она съела только первое блюдо и салат, потому что намеревалась сама рассчитаться за свой заказ и большего себе позволить не могла. Но Деннис оплатил счет пластиковой карточкой, и они отправились в коктейль-бар, где голодная Эвелин после двух порций коктейля почувствовала сильное головокружение.

Деннис галантно предложил ей отправиться к нему. Она, смущаясь и хихикая, отказалась, потому что это был тридцатилетний мужчина, который определенно хотел секса, а Эвелин совершенно резонно полагала, что для таких отношений время еще не пришло. Деннис с легкостью уступил, дал таксисту денег, чтобы тот довез ее домой, а потом, по какой-то причине, которую она так и не смогла понять, предпринял атаку обольщения.

Еженедельные обеды, цветы, телефонные звонки, которые комментировались ее сокурсниками на доске объявлений следующим образом: «Тебе звонил старина Деннис».

Через две недели она узнала все о его одиноком детстве и полном отсутствии любви. С тех пор во время любой совместной поездки они страстно целовались на заднем сиденье такси. Когда прошло четыре недели, Деннис сообщил ей, что очень хочет осесть и завести семью, и тогда Эвелин позволила ему дотронуться до груди. Однажды после шикарного обеда, во время которого он настоял, чтобы они выпили вторую бутылку шампанского, Деннис достал коробочку, в которой лежало тяжелое золотое ожерелье, и опять пригласил ее к себе домой.