Периодически размышляя на эту тему, Женя, все же, вернулась в рабочую колею и продолжила разгребать свои дела, потихоньку возвращая своего льва в клетку и приходя в порядок, постепенно успокаиваясь.

*** «Минус»


    Собрание подошло к концу, и усталый, измученный бесконечными бросками на амбразуру своим собственным отцом, тысячу раз с огромным удовольствием макнутый им же в грязь и с высоко поднятой головой, на карачках выползавший из нее, потрепанный, нервный, сердитый, но довольный исходом доклада и переговоров Сергей деловито прощался рукопожатием с акционерами, толпящимися в секретарской и натягивающими свои меховые кепки, обтянутые натуральной кожей, зимние, подбитые все тем же песцом или норкой, или выдрой, или чем-нибудь еще пальто и пуховики, и задающие последние, уже ни к чему не  обязывающие вопросы, а Виктор Петрович, тем временем, что-то вещал его секретарше, с удовольствием помогающей акционерам одеться и поскорее свалить из этого здания, вернув тишину и спокойствие этому помещению и фирме в частности.


- …спасибо за гостеприимство и теплоту, Евгения. Очень приятно, что у моего сына такой секретарь. – важно пробухтел отец Сергея, одевая свое пальто около шкафчика для верхней одежды и с довольной ухмылкой поглядывая на суетящуюся около одного из мужчин Женю, придерживающую его меховую ушанку, пока тот справлялся с пуговицами на толстой куртке. – Судя по сегодняшнему дню, ты очень хорошо умеешь делать свою работу, а это немаловажно для успешного функционирования фирмы.


- Спасибо большое, Виктор Петрович, мне очень приятно! – протараторила радостно Зябликова, счастливо порозовев от комплиментов Минаева-старшего. – Степан Владимирович, держите шапку, ничего не забыли? Ах да, я же обещала телефончик «Бонапарта» дать, сейчас запишу…


    Сергей с некоторым недоверием и искренним изумлением смотрел, как довольно улыбаются Женьке акционеры, как Паша вовсю таращится, не сводя с нее глаз и даже не моргая, особое внимание уделяя тем частям тела, что ниже поясницы, как с довольной ухмылкой, редкой для этого лица, поглядывает на нее отец, и сам вдруг неожиданно поразился: надо же! Его папашке, домашнему и производственному тирану, кажется, понравилась Зябликова! Вот так дела… Комплименты отвешивает… И как это у нее получилось? Светланку, например, он терпеть не мог… А, ну да, у Виктора Петровича же нет фобии рыжих волос, так чего ему не любить Зябликову? А вот интересно, если бы он знал, как она спасла ему шкуру, сыграв в чертов покер не на жизнь, а на смерть с самим Берсом, он бы еще сильнее ее зауважал? Да, наверное, он бесстрашных и решительных любит…


    Неожиданно поймав себя на том, что тоже отчего-то таращится на Евгению, Сергей нахмурился и отвернулся. Странное что-то… С утра он готов был убить ее за то, что флэшку посеяла, но ведь выкрутилась опять (интересно, как?), да еще и обслуживание им такое устроила – высший класс! Улыбка, походка, платье… Ни капли лести или фальши, искренне, тепло, заботливо… почти как нормальная девчонка… Черт, да чего он вообще о ней думает? Кто она такая, чтобы он забивал ею свою голову и тратил время впустую, размышляя о ее достоинствах и недостатках?? Все равно она остается несносной рыжей девчонкой, которая его ужасно раздражает…


    Раздражает?


    Раздражает?..


    Раздражает?..


    Нахмурившись и разозлившись, понимая, что эта мысль отчего-то больше не находит отклика в его сердце, Сергей с вежливым кивком головы выпроводил, наконец, всех акционеров, и остались в секретарской только его отец и Паша, которые каким-то незримым магнитом прилепились к секретарской стойке, за которой восседала звезда рыжих небосклонов Зябликова, будь она неладна.


- Евгения, я распоряжусь, вам здесь освещение получше сделают. Сергей совсем о своих подчиненных не печется… Если что необходимо будет, вот мой телефон, звоните пожалуйста. И насчет моих командировок – договорились: вы будете отвечать за бронь билетов и гостиницы. – бубнил папа, пихая свою визитку Жене, которая расширенными, но ясными, довольными глазами смотрела на Виктора Петровича как на личного ангела-хранителя.


- Спасибо, Виктор Петрович, я оправдаю ваше доверие. – уверенно проговорила она, и Сергей, возведя глаза к потолку от всей этой милой, как пушистый кролик, картины, подошел к отцу и хлопнул его по плечу:


- Тебе пора домой, отец. Передавай привет маме.


    Виктор Петрович строго посмотрел на сына, но Сергей привык держать его стальной взгляд, поэтому внимательно и жестко глядел на него, не отводя глаз, и, наконец, отец недовольно поджал губы:


- Ты очень тактичен, Сергей. Ладно. В принципе, я доволен твоей работой. Фирма получает прибыль, сотрудники удовлетворены – а это главное. В воскресенье ждем на обед, надеюсь, ты не забыл. – сказал Минаев-старший, и Сережа нехотя кивнул. Виктор Петрович надел на голову кожаную кепку с мехом и тоже кивнул:


- Все. Мне пора. До свидания, Евгения. Павел, сын. – пожал он им по очереди руки и ушел, важно ступая по коридору дорогими ботинками и как всегда держа голову высоко поднятой над всеми, кто его окружал.


    Когда он скрылся за дверью, Павел довольно улыбнулся и хлопнул Сергея, хмуро и задумчиво глядящего в окно, по плечу:


- Ну вот и все, Серега! А ты боялась: только юбочка помялась! – громыхнул он, захохотав над собственной, как ему показалось, очень удачной шуткой, и Сергей насмешливо посмотрел на него:


- Хо-хо, Паша. В тебе умер юморист для людей, обожающих постельные шуточки, когда болтовня заменяет кое-какие неумения… - он вовремя остановился, вспомнив, что помимо Паши, улыбающегося ровно от уха до уха, его слушает еще и Женя, удивленно и с ухмылкой таращившая на него свои дурацкие сиреневые глазки, но, почему-то, ему оказалось это не все равно, так что он просто снова уставился в окно, опять задумавшись над прошедшей встречей.


- Ой, Серега, ты просто улыбаться не умеешь, вот в чем твоя проблема. А вот у Женечки такой проблемы нет, правда, солнышко? – проворковал он, посмотрев на девушку, и Сережа, из любопытства, как же она отреагирует на подобные слова, тоже скептически и насмешливо уставился на нее, а Женя, как-то не очень радостно улыбнувшись, с трудом проговорила:


- Нет, но зато есть масса других, которые я бы с удовольствием променяла на одно-единственное неумение улыбаться. – с грустинкой в голосе заявила она, и Сергей нахмурился, отчего-то испытав странный скрип в груди, ужасно смахивающий на сочувствие ей.


- Ну, у кого ж их нет, проблем, то есть, правильно? – наклонился к стойке Павел, заглядывая рыжеволосой девице прямо в вырез платья. – Тебя спасет красота, Женечка, ты не волнуйся! Устала сегодня, милая? А это что за цветы??? – тут же ревниво переключился он, вспыхнув гневом и глядя на букет лилий, спущенный Женей со стола на пол, чтобы в глаза не бросались. Сергей насмешливо ухмыльнулся, мысленно поспорив с Краснохатовым насчет Жениной красоты и понимая, что сам он, особенно сейчас, на крыльях ревности, отсюда не уйдет, и в приказном порядке проговорил:


- А не пора ли тебе, Павел Юрьевич, рабочее место навестить? Там за день проблем, наверное, накопилась куча целая… Давай, давай, двигай, Паша. – строго и повелительно сказал Сергей и для пущего эффекта кивнул на выход.


    Павел надул губы и обиженно, как ребенок, посмотрел на Сергея:


- Сейчас, Сергей Викторович, я только узнаю, какой прохин… кто тут Женечке букетики таскает, и пойду…


    Женя устало вздохнула, и Сергей еще жестче, повышая тон, проговорил:


- Это не твое дело, Паша. А твое дело знаешь, где? На шестом этаже, за белой табличкой «заместитель директора». Или ты желаешь заместителем начальника клининговой службы переквалифицироваться? На. Свое. Место. Быстро!!! – рявкнул он, теряя терпение, и Павел, бурча ругательства под нос, все же выплыл из секретарской кучевым облаком, развязно переставляя нижние массивные конечности.


    Сергей и Женя остались одни. Сергей пристально посмотрел на нее, изучив взглядом ее кудряшки, ее веснушки на лице и пытаясь найти в себе остатки раздражения, гнева и разочарования – неизменные его спутники при виде своей второй секретарши, но безуспешно, к его странному, непонятному облегчению, после чего он высказал тот вопрос, который вертелся в его голове последние несколько минут:


- Ну так что там за история утром произошла с участием моей флэшки, а, Женя? Она нашлась??


    Женя подняла на него свои странные, сиреневые глаза и как-то напряженно поджала губы. Сергей ждал, что она ответит, но в какой-то миг вдруг с недовольством осознал, что она сейчас опасается того, что он, не разбираясь, просто уволит ее к чертям собачьим, обвинив во всех смертных грехах… Эта мысль ему не понравилась, он, отчего-то, не хотел теперь выступать своевольным, бескомпромиссным и несправедливым тираном перед ней…


    Да что с тобой, Сережа? Совсем головку от радости напекло удачным завершением тяжелого дня?? Чего ты вообще разбираешься с ней? Она чуть не сорвала тебе собрание, в который раз подвесив тебя за шиворот на крючок около входной двери и поставив в напряженное, неловкое положение, а ты еще будешь тратить свое время на ненужный сбор информации, она или не она в этом виновата?!? Ты же мечтал избавиться от нее, она же тебе всю плешь проела, так вот он – отличный шанс! Уволь ее, к чертям, и заживешь тихо и спокойно, как и было до ее дурацкого появления… Да если бы она так лажанулась в первые дни, ты бы выпнул ее, как дворнягу, и не стал бы даже думать о своей справедливости/несправедливости ни секунды! А сейчас-то что?? Сейчас-то?? Сейчас…