- Мне нравится. – спокойно кивнул он, продолжая разглядывать Женю, только переместившись взглядом уже на ее блузку, юбку, и частично – на ноги, потому что вторая их часть была надежно спрятана под столом.

- Эй, эй! Вы чего?! – привлекла на себя внимание Светка, махнув между ними чертежом и усмехнувшись. – Если позволить вам продолжить в том же духе, то тут через минуту признания в любви посыпаются! А поспешность в таких делах, знаете ли, до добра… - многозначительно закончила философское измышление Света, размахивая чертежом, как учительской указкой.

- А что? Мне стесняться нечего! – весело улыбнулся оживленный Семен и, на секунду нахмурившись и прикрыв один глаз, словно что-то припоминая, вдруг выдал:

- Застыл в сияньи глаз твоих!

Дышать не смею… наважденье!

Толи я умер, толи жив?

И жалкий сердца стук в забвенье…

Ты появилась, словно дым,

Качаешь листья безымянно,

Ласкаешь мой душевный мир

И в жизнь крадешься неустанно.

О, как бы мне тебя поймать!

Запечатлеть твой лик влекущий?

Хоть тонким шепотом урвать

Один лишь взгляд, тепло несущий!

И смерть сладка, и жизнь строптива,

Но дышит сердце лишь тобой…

Позволь сказать – как ты красива!

Позволь сказать – навек я твой…

Женя с изумлением и восторгом слушала эти стихи, прочитанные вот так просто и спокойно, но с особой, нежной грустью, и покачала головой, чувствуя, что этот Семен прочно занимает определенное место в ее душе. А Сема, тем временем, весело подмигнул и, глядя Жене в глаза, спокойно проговорил:

- Посвящается тебе.

- Вот… это… да… - выдохнула в ошарашенном восхищении Женька, чувствуя, что улыбка разрывает мышцы на ее щеках и скоро высушит все зубы напрочь. – Мне?.. Спасибо большое… Очень красивые стихи… Сам сочинил?

Светка, которая, закатив глаза, с усмешкой качала головой, мило прощебетала:

- Да, Семочка у нас – известный поэт! Особенно у него удаются стихотворения в жанре любовной лирики… Самые, так сказать, популярные его стихи! – захихикала она, а Семен, без какого-либо смущения, пожал плечами и проговорил, продолжая глядеть на Женю:

- Я читаю стихи только тем, кто меня вдохновляет.

Женя восторженно и взволновано приложила ладони к щекам, а потом игриво подмигнула и ближе наклонилась к нему, ярко улыбнувшись:

- Ну, в таком случае, я могу тоже с уверенностью сказать, что люблю тебя, Сема.

- Дурдом. – хлопнула себя по лбу несчастным, многострадальным чертежом Светка, и все трое рассмеялись. Просмеявшись, Света сунула чертеж в руки Карташову и проговорила:

- Иди уже, Семка, у нас и без тебя дел по горло, а то сейчас Минаев выйдет, и полетишь быстрее ветра, любвеобильный ты наш!

Семен весело рассмеялся и, бросив последний восторженный взгляд на Женю, быстро проговорил:

- Еще увидимся, Жека, мне действительно пора, а то заночевать тут придется, если работу в срок не закончу… Пока!

- Пока! – весело помахала ему вслед Женька, ощущая невероятную грусть от того, что он уходит, и встала, чтобы, наконец, увидеть его в полный рост: как она и ожидала, на нем были модные, потертые джинсы темно-синего цвета и кеды всем известной фирмы «Адидас». Она улыбнулась: для нее Семен был реально крут и реально из другой реальности – слишком странной и неожиданной для Жени была ее тяга к незнакомому парню… Раньше с ней такого не случалось.

Светка рядом с ней захихикала, внимательно наблюдая за ее лицом:

- Ты что, Женька, влюбилась?

Женя тряхнула головой, снимая с себя оцепенение и волшебные, обволакивающие ее душу до сих пор, необыкновенные чары тепла от самого обыкновенного, хоть и немного экстравагантного Семена Карташова, и снова села на свой стул, задумчиво посмотрев на Светлану.

- Влюбилась… - зачарованно протянула она, повторив за девушкой, но тут же обратилась в себя, пытаясь разобраться, какое же именно чувство ее так накрыло. – Нет, не влюбилась. Хотя… И влюбилась, и не влюбилась одновременно… Как-то так.

- Это как? – опешив, спросила Светка.

Женька пожала плечами, поморщившись от того, что сама плохо понимала это ощущение, стянувшее ее душу, но все же медленно проговорила:

- Ну… Как будто именно его мне в жизни и не хватало.

Светка рассмеялась и подмигнула:

- Так ты смотри, времени-то зря не теряй, товар не залежалый, Семка у нас – парень холостой, добрый, безотказный, девочкам нравится… Уведут из-под носа – не успеешь и глазом моргнуть!

Женя нахмурилась, ощущая, как в душе резко образовывается серый осадок, оседая на стенках, словно накипь в чайнике.

- Мне сейчас не нужны отношения. – жестко отрезала она.

Света подняла брови и, развернув конфетку из вазочки для гостей фирмы, глубокомысленно изрекла:

- Отношения нужны всегда, Женька. Женское сердце не может без любви, и не важно, какими плохими были все предыдущие попытки.

Женька удивленно посмотрела на нее, прикидывая в уме, сколько ей лет. Около двадцати, не больше… Предыдущие попытки? Даже спортсмены, сто раз попытавшись побить собственные рекорды, дают себе передышку. Света очень мила и романтична, а в возрасте двадцати лет романтика очень часто переплетается с наивностью… Но убеждать ее в том, что сердце закрылось, что она сама, устав от собственных неудач, решила сделать перерыв и посвятить себя своим близким, работе и учебе, Женя не стала.

- Мое может. – просто сказала она в ответ и вновь посмотрела на шумящую около кофемашины толпу. – Едем дальше?

Света кивнула и, наклонившись к девушке, стала яростно шептать все, что знала о тех людях, которые еще не успели покинуть секретарскую и спасти себя от очередной сплетни.

Так Женя узнала, что, помимо Семена, есть еще и другие разработчики на фирме, один из них – Василий Адамович, ходит только в черном, любит, в силу возраста (без малого, шестьдесят лет) или иных факторов, поворчать на любого, обратившегося к нему по той или иной причине человека, даже если он просто предлагает помощь или узнает о его самочувствии, а также, ко всему прочему, он страдает хроническим насморком. Борис Щербаков, конструктор, вечно забывает передать в отдел технической документации законченные проекты; заведующая складом – Мария Александровна – коллекционирует кошек (не живых, конечно, а статуэтки, фигурки, брелоки и другие тому подобные очень нужные в хозяйстве вещи), а поэтому за миниатюрную фигурку очередной блохастой колбасопоедательницы может пару-тройку раз выдать лишнюю коробку-другую не самых дешевых и очень «строго учитываемых списком» деталей; Екатерина и Виталий из отдела продаж тайком от всей фирмы встречаются уже полгода, а парни с производства обожают идиотские розыгрыши из серии «ха-ха, напугайся, начальник, мы всем цехом не вышли на работу!», а сами сидят в позах Сократов в собственных шкафчиках для переодеваний…

Женя слушала и слушала, хохоча и просто умирая от радости, что теперь и она стала частью этого интересного, разношерстного коллектива, что теперь в ее жизни появился настоящий мирок под названием «работа», а не просто место, куда положено ходить ради зарабатывания денег и заниматься какой-нибудь, никому не нужной ерундой. У производственного коллектива, в отличие от сферы продаж, есть единство, ни с чем не сравнимая, особая аура, душа… Здесь каждый человек – винтик большого механизма, его неотъемлемая часть, жизненно важный орган общего организма…

Осознав, что ее голова уплыла в бездонный мир рассуждений, Женя очнулась и, наклонившись к Светке, шепотом спросила:

- А что насчет шефа? Какой он? Строгий, как я поняла?

Света быстро оглядела секретарскую и, удостоверившись, что все вокруг поглощены разговорами и не обращают на них никакого внимания, загоревшимися от возбуждения болотными глазами посмотрела на Женю и прошептала:

- О, наш шеф, ну, Сергей Викторович в смысле, очень строгий! И вспыльчивый до жути, если, не дай Бог, кто его разозлит, такой разнос устроит – на первом этаже слышно! – Светка округлила глаза, а Женька пожала плечами.

- Это ерунда. У всех вспыльчивых людей есть специальная кнопка, которая их выключает. Нужно только ее найти… У моего папы, например, это его любимый ЦСКА… - задумчиво протянула Женька, но, снова внимательно посмотрев на Свету, вернулась к теме разговора. – Ладно. Что еще?

- М-м-м… - Светка задумалась, почесав щеку. – Еще он очень властный и влиятельный. Ну, знаешь, может быстро решить любую проблему, у него много связей, и даже в администрации города, говорят, есть! И на фирме тоже, - Света махнула рукой куда-то в сторону производственного цеха, - когда что-то случается или идет не так, он всегда лично берется за дело, и за это его все уважают! Но характер, конечно… - девушка покачала черноволосой головой и закатила глаза. – Он грубый, резкий, очень жесткий, вечно всеми командует, любит, чтобы все было только так, как он хочет…

- Эгоистичный, самовлюбленный подонок? – спокойно шепотом осведомилась Женя, уже чувствуя, как разочарование стучится в ее сердце после услышанной характеристики. Да… С таким боссом она тут по струнке будет ходить и сидеть на мине, которая может рвануть в любой момент… Кажется, о спокойной жизни можно навсегда забыть.

Светлана тихо захихикала.

- Ну да… Только вот есть у него одно достоинство, которое перекрывает все недостатки.

- Второе «я», которое умеет отключать первое? – ухмыльнулась Женя. Света вдруг таинственно заулыбалась и отрицательно замотала головой:

- Неа, не угадала. Он красавчик.

- Что-о-о??? – захохотала Женя, представив себе пятидесятилетнего аиста с седой шевелюрой, выклевывающего мозг персоналу и в нужный момент вытаскивающего своим острым клювом тонущих в болоте за шиворот.