- Оу, Сереженька… Это точно баба! – захохотал Ярик, скрипнув своей неизменной кожаной курткой, в которой он ходил и зимой, и летом. – Вадик! Наливай ему сегодня за мой счет, так уж и быть, скрашу тебе горе по дружбе… - он наклонился к Сергею и плотоядно улыбнулся:

- Ну? Кто она?? Серый!

- Ярик! Я тебе язык в морской узел завяжу!! Отвали, еще раз повторяю!

Ярик захихикал и вздохнул, снова хлопнув Сережу по плечу:

- Пошли ко мне в кабинет, страдалец! И кстати, клин клином вышибают… Можем каких-нибудь сладких кошечек с собой забрать. Вот увидишь, забудешь о своей подружке раз и навсегда!

Сережа угрюмо покачал головой и, понимая, что, даже разговаривая со своим якобы «приятелем» Яриком, не может выключить образ Женьки из своей головы, вздохнул и, схватив бутылку, хмуро сказал:

- Идем. Только никаких баб, усек? Слышать не желаю!

- Эх… Ты какой-то скучный стал в последнее время, мой серый братишка… Ну ладно, как хочешь, можем и без баб о ней поговорить… - снова закинул хитроумную удочку Ярик, но Сергей промолчал, и они уверенно ушли к нему в кабинет, не забыв прихватить из бара по несколько бутылок элитного алкоголя.


*** «Минус»

Завтра. Завтра понедельник. Женя выйдет на работу. Женя выйдет на работу. Он ее увидит… Всего несколько часов…

Женя. Женя. Женя…

Сергей стоял около окна их с Ксюшей спальни и смотрел на то, как мирно ложится спать целый город, прекрасно обозримый из той точки, в которой он находился, потому что дом Сергея был построен на пригорке.

Фонари горели, снег таял, машин на дорогах все меньше и все тише становился воздух, еще прохладный, но почти весенний, влажный, освежающий… Ни алкоголь, ни постоянная занятость, ни бесконечные игры с Настей, ни вечно зудящая о каких-то своих проблемах Ксюша, ни даже ворчливый деспот-отец, позвонивший с очередным идиотским, никому не нужным разносом, ни душ, ни сон, ни ежеминутная смерть не смогли отвлечь его от мыслей о ней.

Она сказала, что научится жить без него… Но как, черт возьми, ему научиться жить без нее??? Как найти в себе силы вставать по утрам и заниматься привычными делами, зная, что он не увидит ее, не заговорит с ней, не поцелует???

Да он живет лишь одной мыслью, что завтра она снова войдет в его офис, звонко стуча своими тонкими каблучками, завтра он увидит ее улыбку, ее решительный взгляд, ее деловитую хмурость и сосредоточенность и услышит, как она что-то весело рассказывает… кому-то.

Нет, нет, он не может жить без этого, он не сможет примириться с этим, он должен вернуть ее, вернуть, иначе он погибнет, иначе задохнется, иначе умрет от пустоты и боли, рвущей все его внутренности изнутри… Она сказала, что не сможет простить его… Если она его любит, по-настоящему любит, то должна, черт возьми, простить! А еще она сказала, что все дело в Насте…

Сережа любил Настю. Он ужасно хотел быть с ней всегда, видеть, как она взрослеет, как меняются ее интересы, привычки, хотел участвовать в ее жизни… Но эта семья была ненастоящей. Все было фальшивкой. Навязчивым действом ради меркантильных интересов его отца… Сережа не знал, что когда-нибудь полюбит кого-то, он был уверен, что не способен на это, потому что презирал женщин, считая, что им нужны лишь деньги, статус и власть… И в принципе, он уже смирился со своим положением… Но сейчас… Сейчас ему нужна была свобода. Ради Жени. Ради еще одной попытки получить ее прощение, быть с ней, быть, черт возьми, живым, любимым и любить ее так, как она того заслуживает. И он не хотел больше ни дня в своей идиотской жизни оставаться с Ксюшей, пусть даже рухнет вечность вокруг него, пусть даже ему придется ночевать на вокзале… стать нищим и начинать с нуля… Он заслужил свои страдания, а Женя стоит любой цены, которую ему придется заплатить.

- Чего ты там встал, как столб? – недовольно раздался сзади голос Ксюши, прошуршавшей в постель своей шелковой рубашкой и сопроводившей свое движение ароматом какого-то там ночного крема для рук.

Тело горело, в груди все пульсировало, боль долбила в виски, но Сережа был решителен и непреклонен, как всегда:

- Я подаю на развод, Ксюша. Завтра с утра поручу моему адвокату подготовить все бумаги. – жестко сказал он и обернулся к ней.

Ксюша сидела в постели, а в ее ошеломленных глазах мелькал бешеный страх. Секунда… Она пытается осмыслить то, что он сказал… Вторая… Ксюша громко и истерично рассмеялась, гневно воскликнув:

- Ты что, перепил вчера, Сережа?? Что за чушь ты несешь?? Какой еще развод?!?

- Обыкновенный. Ты будешь жить своей жизнью, а я – своей. И это не подлежит обсуждению. – грозно и строго отрезал Сергей, снова отвернувшись к окну.

Тишина, затем бешеный крик, охваченный паникой:

- Да ты в своем уме, Сережа?!? Ты что, собираешься бросить Настю??? Да как ты смеешь…

- Ксюша! – начал выходить из себя Сергей, гневно обернувшись и чувствуя себя на грани глубокого срыва. – Не испытывай мое терпение! Я никогда не брошу Настю, никогда!!! Дело не в ней, а в тебе и во мне.

- Ты потеряешь все!!! Весь твой бизнес станет моим!!! Виктор Петрович сгнобит тебя, ты станешь ничтожеством!! Бомжом! Он тебя после такого даже к себе в дом не пустит! – кричала в исступлении Ксюша, а Сергей хмуро проговорил на повышенных тонах:

- Неужели ты не поняла еще, Ксюша, что мне плевать!! Плевать на идиотский контракт, сделавший меня твоим домашним псом на десять лет без права на прогулку, плевать на отца, который распорядился моей жизнью, прикрывая собственные интересы, плевать на то, что со мной будет, пусть даже мне придется начинать все с начала и питаться на помойке! С меня хватит, Ксюша. Я собираюсь жить своей жизнью, и можешь орать, сколько влезет, но мое решение окончательное и бесповоротное.

Он импульсивно подошел и сел на кровать спиной к ней, пылая от ярости, ненавидя себя, такого, какой он есть, потому что только он – главная причина всех своих бед и несчастий и теперь еще несчастья Жени… А сейчас… Сейчас пришла пора все исправить. Начать жить правильно и сделать все, чтобы наивная и милая рыжая девчонка, сводящая его с ума одним лишь взглядом и накрепко засевшая внутри него, в его душе, в его сердце, в его мечтах и желаниях, тоже была счастлива.

- Ты идиот, Минаев!!! – прошипела змеей Ксюша прямо позади него. – Это из-за нее, да? Из-за той рыжей девки??? Я не понимаю, Сережа! Неужели она действительно смогла тебя так зацепить? Что в ней особенного?? А? Она не так уж и красива… Одевается как-то… простовато, будто с китайского рынка!!! И вообще…

- Перестань. – грубо прервал ее Сергей. – Твоя злость и ревность ничего не изменят. Не расплескивай свой яд понапрасну.

Ксюша вскочила и заходила по спальне, продолжая шуршать ночнушкой и кричать:

- Ну и черт с тобой, Минаев! Катись! Катись к своей рыжей шлюхе, живи с ней в раю, в каком-нибудь шалаше!!! Но запомни, Сережа: когда твоя фирма станет моей, первым же делом я вышвырну ее, как вшивую кошку, с такими рекомендациями, что ей и не снились!!! А Настя… - она остановилась напротив пылающего яростью Сергея, едва сдерживающегося от того, чтобы не разгромить всю эту чертову спальню вместе со своей чертовой жизнью, ненавистной, тупой, отвратительной… - А Настю ты больше никогда не увидишь! Уж я об этом позабочусь!!! Я не дам тебе даже на метр к ней подойти, ты понял, мерзавец?..

- Понял. – злобно и резко проговорил Сергей и вдруг вскочил, грубо схватив Ксюшу за локти и бешено прижав к стене, глядя в ее отчаянные, до ужаса злые, до ужаса больные глаза своими серыми, сверкающими от гнева. – Теперь ты меня внимательно слушай, Ксеня, и запоминай, потому что дважды повторять не буду! С Настей ты мне видеться не запретишь – запрет устанавливает только решение суда, которого в данном случае категорически и стопроцентно не будет. А насчет Жени… выгоняй. Я открою свой бизнес, свой целиком и полностью, и возьму ее к себе на лучшую должность и лучшую зарплату, плевать мне на твои рекомендации!!! Пока я жив, ты не сможешь ей навредить, поняла? Все, с меня хватит! – он резко оттолкнул ее от себя и помчался к выходу из комнаты, мечтая оказаться как можно дальше от нее, от этого разговора, от этого места, цепляющего его сознание лишь идиотским и никчемным, никому не нужным браком, но Ксюша помчалась следом и, увидев, что Сергей обувается и хватает куртку, заверещала:

- Куда ты собрался, Сережа??? Мы еще не договорили! Ты не посмеешь сейчас у…

- Иди ты к черту, Ксюша! – гневно крикнул Сергей, чувствуя, что его терпение на исходе. – Поеду покатаюсь. Всяко лучше, чем в этом дурдоме…

- Сереж!!! – вдруг с мольбой шепнула Ксеня, поменяв тактику на кардинально противоположную и даже выдавив несколько скупых слезинок, протягивая к нему руки. – Пожалуйста! Ну… ну не уходи! Давай поговорим спокойно! Давай все обсудим! И этот развод… дурацкий… Я же люблю тебя, Сережа… - прошептала она, а Сергей, схватив ключи от машины с полки, вдруг на секунду остановился и посмотрел на нее:

- Не надо. Любишь? Да разве так поступают с теми, кого любишь? Нет, Ксюша, это не любовь. Это все твое упрямое и глупое детсадовское «хочу вот эту игрушку»! Но люди не игрушки, с ними нужно тоже считаться… хотя бы иногда.

- Вот как ты заговорил?? – снова истерично хохотнула она, уперев руки в бока. – А сам-то ты больно много о других думаешь? С каких это пор тебе вдруг открылась истина человеколюбия, великий манипулятор и тиран?

- Все, Ксюша. Разговор окончен. И… лучше поздно понять что-то в своей жизни, чем никогда. – жестко проговорил он и вылетел из дома, чувствуя странное, колоссальное облегчение, которого он не испытывал еще ни единого раза в своей жизни…

Неужели ему удалось хоть что-то в своей жизни сделать правильно? Именно так, как он хочет, а не как хочет его отец, или жена, или кто бы то ни было…