Наталия Матвеева

Natamatveeva89@mail.ru


Минус всей моей жизни

Роман

Ты в жизни своей – словно бешеный ветер,

Несешься в тумане чуть пыльных дорог,

А сзади - лишь мгла, впереди – серый пепел,

И что ты забыл в дымке подлых болот?

А я лишь задумчивой тучей летала,

Пытаясь вскопать грядки смысла во лжи,

И чуть не забылась, и чуть не устала,

Когда в мою душу врываешься ты.

В сомненья, в печали, в тоску ты вгоняешь,

Ты рвешь меня в старые, жалкие клочья,

А я вдруг в безумстве твоем увидала

В конце предложенья судьбы многоточие.

И плох ты, возможно, для всех во всем свете,

Но я ослепилась одним лишь тобой,

Глаза мои смотрят, душа вся трепещет,

И сердце к тебе лишь стремится стрелой.

И боль сокрушает, и смысла не вижу,

Но есть ли в сердечной пружине хоть он?

Без цели, без умысла, без компромисса

Лишь ты – моя жизнь, мой волшебный покой.

И как позитрон, я стремлюсь к электрону,

Бороться с природой нет сил у меня,

И каждый мой шаг от тебя – словно омут,

Сжигающий мукою в пасти огня.

И пусть растворюсь я в своих убежденьях,

Заборы из принципов выстрою я,

Запутаюсь, сгину, исчезну в мученьи!

Но буду любить до исходного дня.

Ты – горный ручей в моей зыбкой плотине,

Ты – крик белой чайки в небесной заре,

Не жажда, не жалость, не зов одинокий,

А чувственно-нежное движет во мне.

И пусть мрак тоннеля сотрет мои линии,

Пусть море отчаянья схватит меня,

Но не откажусь, не порву, не покину,

И сердце мое бьется вновь для тебя.


Часть 1. Взаимное отталкивание

Глава 1. «Плюс»

Жизнь каждого из нас состоит из достижения определенных целей. Большие или маленькие, призрачные и заоблачные, а может, вполне себе приземленные и явственно различимые, они, как цветы, расцветают на нашем пути, манят нас своей красотой, верой в утопическое будущее, указывают нам направление нашего движения.

Кто-то смотрит в небо, мечтая познать то, что выходит за рамки нашего понимания, мечтая прикоснуться к чему-то великому и неизведанному, оттолкнувшись от земной рутины и совершенно не обращая внимания на то, что пока он, этот самый кто-то, смотрит в небо, его замечательный, и, может быть, даже когда-то чистый, башмак уже раз эдак тридцать наступил в самую невеликую, но уже изведанную им достаточно, грязь.

Кто-то смотрит в себя, копаясь в своих комплексах, ведя непрерывную борьбу с самим собой, своими недостатками, и мечтая уничтожить в себе греховность, так сказать, вырвать с корнем, но все-таки, каждый раз терпит поражение и начинает заново, сражаясь в конечном итоге лишь с собственной ленью, парализующей волю без остатка…

А кто-то смотрит по сторонам, мечтая иметь все на свете (или, правильнее выразиться, мечтая иметь «весь свет»?): хорошую машину, просторную квартиру, недосягаемую должность и безграничную власть (ну, почти как у президента, или ДАЖЕ больше, чем у президента, президент-то у нас кто? Всего-лишь президент, а вот «властелин» звучит гораздо изысканнее!), что в результате сводится лишь к одной-единственной самоцели – заработать столько денег, чтобы бассейну с золотом Скруджа Макдака из известного всем диснеевского мультфильма стало завидно. И как бы мы, в конечном счете, ни жили, к чему бы ни стремились, зарабатывание денег, как ни крути, тоже тихонечко вписывает себя в наш «целевой» список под лозунгом «мечты-мечтами, но зачем они нужны, если ты, весь такой благородный и духовный, помрешь с голоду как какой-нибудь верблюд без саксаула?»

Жизнь каждого состоит из достижения целей. Они наполняют ее смыслом, заставляют нас становиться безрассудными и мечтательными в упорном стремлении достичь их, освещают наши сердца огнем… Так думала Женя Зябликова, торопливо шагая по извилистой тропинке парка отдыха, который служил отличным приспособлением к тому, чтобы срезать путь до дома. Радостно глядя на унылый осенний пейзаж вокруг, характерный для абсолютно каждого сентября каждого года в этом городе, она, уверенно шлепая по утонувшей в грязи и лужах, песчаной (это летом песчаной и очень радужно-желтой и манящей для сотен тысяч пар кед и сандалий, а сейчас просто грязной каше-малаше) дорожке, собирая симпатичный гербарий из раскисших листьев на высокие, тонкие каблуки своих кожаных сапожек, улыбаясь, сияя с ног до головы, чего нельзя сказать о поникших деревьях и серой, кислой, как аскорбиновая кислота вперемешку с лимонным соком, траве.

Женя была воодушевлена своей маленькой победой. Одна из целей ее немного странной, до сих пор какой-то сумбурной и не совсем последовательной, жизни была достигнута: Женю взяли на работу. Секретарем руководителя в одну производственную фирму под интригующим названием ЗАО «Черный полюс». Как полюс может быть, помимо северного и южного, еще и черным, девушка не задумывалась, да и о том, чем, собственно, занимается этот самый «Черный полюс», кроме того, что производит «что-то там» из разряда «чего-то там» для Министерства обороны нашей страны, пока что, тоже. Завтра будет первый рабочий день, и она сможет поподробнее обо всем узнать…

А сейчас, шагая в уже до колен заляпанных грязью сапогах, чувствуя, как на лицо потихоньку начинают падать первые холодные капли тоскливого осеннего дождя, Евгения думала о том, как поскорее сообщит радостную новость родителям и младшей сестренке.

Кто-то (возможно из тех, кто стремится выстраивать лабиринты из денежных пачек в своих десятикомнатных квартирах) может подумать, что девчонка просто не в своем уме: радоваться не очень денежной, не очень высокоинтеллектуальной, не очень престижной работе секретаря на полставки в какой-то Богом забытой, никому не известной компанейке или фирмочке, и это в полных двадцать пять-то лет! Не самый маленький, прям скажем, возраст для женщины… Пора бы уже и по карьерной лестнице продвинуться, и семью завести, и на ноги встать так уверенно, что ни один комбайн тебя с этой земли грешной не опрокинет лицом в размытую ненастьем российскую дорожку, но…

Жизнь Евгении складывалась иначе.

Ей нужна была работа, о да, конечно, ей нужны были деньги. У нее было высшее образование номер один: пять лет в институте и гордое звание социального работника в красном дипломе… Раз ей нужны были деньги, то для чего пять лет она училась на специальности «социальная работа», спросите вы? Ответ прост: Женя и сама не знала. В тот момент ей вдруг ужасно захотелось стать кем-то, кто сделает этот мир лучше (а разве вас не посещала подобная идея в восемнадцать лет?), кем-то, кто принесет реальную пользу, кто окажет необходимую и посильную помощь нуждающимся… А как стать политиком или депутатом бедная Женя как-то не очень понимала… В этой ситуации ее, такую добрую и открытую для бесконечного и усердного выплеска альтруизма из своего сердца, такую маленькую и наивную, приютил под свое великодушное крыло гуманитарный факультет при университете, открыв перед девушкой дорогу в мир спасения пожилых людей от одиночества, детей из неблагополучных семей от голода и других неприятностей, малоимущих с ограниченными способностями и прочее, прочее…

Однако, по прошествии пяти лет, Женька вдруг поняла, что устроиться по специальности в своем небольшом и не очень дружелюбном по отношению к таким «специфичным» и отнюдь не слишком современным и продвинутым профессиям городе ей ну никак не удается. Тогда и всплыл на горизонте новый спасительный огонек и заочное отделение факультета юриспруденции того же «Альма-матер», что и подарил ей гордое звание «социального работника».

Но деньги девушке и ее семье по-прежнему были нужны… А значит, необходимо было всерьез взяться за поиск работы. В любом городе, не только большом, возникают трудности совмещения работы и обучения. В ущерб себе и своим занятиям, которые Жене периодически приходилось прогуливать, а потом «подтаскивать» хвосты и заниматься бесконечными пересдачами зачетов и экзаменов, девушка успела поработать и барменом в ночном клубе, и менеджером в туристической фирме, и продавцом в магазине рыболовных снастей… Но с учебой начался кавардак, а денег по-прежнему было недостаточно…

И вот, неожиданно, как гроза во время зимы, на отчаявшуюся Женьку вдруг свалилось счастье: генеральному директору этого самого «Черного полюса» нужен был второй секретарь, потому что первый секретарь страдал той же самой тяжелой болезнью, что и наша Женя – заочным обучением в институте. Деньги были обещаны неплохие, и девушка, поеживаясь от холода и плотнее кутаясь в короткую синтепоновую курточку персикового цвета, уже мечтала, как распорядится своей первой зарплатой…

После серо-грязно-желто-красного парка Женя вышла на запруженную городскую улицу и, открыто глядя на угрюмые лица прохожих, прячущиеся под зонтиками, нырнула в неприметный, самый обыкновенный двор девятиэтажек конца советского и начала российского периодов, в котором раньше можно было с главной улицы разглядеть железные, сваренные чьей-то доброй рукой качели, вмещающие, если очень постараться, не двоих, а сразу троих детей, песочницу под крышей, покрашенной в цвет мухомора с белыми пятнами, которая сейчас облупилась до такой степени, что невозможно было разглядеть, где мухомор, а где сами пятна, и лавочку, как магнитом притягивающую на свое деревянное сиденье не только молодых мамочек с колясками, но и довольно неопрятных, безработных и, зачастую, не очень вежливых личностей, преимущественно со сморщившимися лицами, синими носами и красными, расфокусированными глазами, фокусирующимися только на одном важном предмете жизнедеятельности – бутылке.