Раздался скрип тормозов. Имад выглянул в приоткрытое окно: подъехала машина к их двору, хлопнули дверцы.

– Али, я всё решу, главное никому не звони и ничего не говори, особенно Валиду! А то он за такую новость тебя первого и возненавидит. Человек он недобрый! И мы с тобой стали тут очень даже при чём! Так что к телефону лишний раз не подходи, чтобы не врать, пока они не приедут и не разберёмся что и как, а увидишь мой номер – отвечай. Всё, ко мне пришли, пока.

– Как пока?! Кто? Кто пришел?! – кричал, изо всех сил хватаясь за нить телефонной связи, аппарат, пока Имад безжалостно его не прервал.

В тяжёлую дверь постучали. Рена поспешила открывать, чтобы хозяин не разозлился, но он её опередил.

– Иди и будь с детьми! Не выходите, пока не позову. – сказал он, посмотрев в глазок и отпирая замки.

«Нехороший день» – опять с грустью заскулило Ренино сердце…


– Ассаляму алейкум! – В дверь медленно вошёл очень высокий строгий мужчина с малоподвижным лицом, тонким ртом и волевым подбородком. Рядом с ним всегда становилось неспокойно, некое предчувствие опасности появлялось в душе. Возможно, из-за большой комплекции или из-за непременного присутствия пистолета в кобуре на ремне брюк у всех мужчин его многочисленной семьи. Правда, он до сих пор ни разу не использовался, а служил этаким фирменным знаком. Но ведь все знают, что бывает, когда на стене висит ружьё…

Они поздоровались за руку с хозяином и троекратно поцеловались.

– Добро пожаловать, Валид, заходи!

– Спасибо. – Валид прошел в гостевой салон хорошо знакомого ему дома. Он заметно нервничал. Снял куртку, шарф положил на ближайшее кресло. Присел, потом пересел так, чтобы лучше видеть входную дверь.

Зная в общих чертах всё, что случилось, Имад понимал, что визит неслучайный, но пока слабо представлял себе предстоящий разговор и не торопил его. «Проблема серьёная, тема очень личная, пусть сам решит, хочет ли он огласки. Одно дело – сплетни поползли, другое, когда сам признал и подтвердил. Пусть думает».

– Присаживайся, угощайся, закуривай! – Имад придвинул вазу с фруктами, вазу с сигаретами всевозможных марок, пепельницу. Сел на соседнее кресло не близко и не напротив, а очень нейтрально.

Валид закурил, молча перебирая чётки нервными пальцами и всё время почему-то оглядываясь.

– Как ты, Имад? Как дети, как супруга? Все здоровы?

– Слава Богу, Валид, все здоровы.

Имад не знал, как быть дальше, как вести беседу. Не спросить в ответ про его семью было бы крайне невежливо, тем более сразу станет понятно, что ему всё известно и он избегает разговора на эту тему. Спросить – тоже задеть за живое. А вдруг он знает, что всем уже всё известно? Тогда вообще форменное издевательство.

Инна спросила бы в лоб. Ей можно, она иностранка, а ему придется выкручиваться, соблюдая правила беседы.

«Где её носит?! Лучше буду пока о своих говорить, время тянуть» – решил он.

– Ты знаешь, Настя жалуется на боли в коленках, хотел тебе её показать, это же как раз твой профиль.

– Конечно, в любой день привози. Лучше с утра натощак. Если вдруг понадобятся анализы, чтобы сразу и сделать – машинально ответил гость.

– Спасибо! Может, в пятницу? У них выходной в школе.

– Да, привози прямо к восьми.

– Сейчас холодно, а в школах, похоже, экономят на мазуте, отопление включают на три-четыре часа.

– Да. – совершенно безучастно поддержал Валид.

– Зато каждый год на пятьсот долларов дорожает обучение. Представь положение семей, в которых пять детей и больше. Как они живут? Да поможет им Бог!

– Да. Да поможет им Бог!

– И нам. Я тебя оставлю ненадолго, кофе принесу. – сказал Имад, понимая, что говорит полную чушь. Он совсем растерялся перед этим угрюмым и тяжёлым гостем. Тот, думая о своём, поддакивал ему, наверное, даже не слушая.

«Что я несу? При чем тут мазут и многодетные семьи?» – подумал он, заглянув по дороге на кухню в детскую и, убедившись, что всё в порядке, плотно прикрыл им дверь. – «Пусть посидит один, решит, что ему надо».

Да… Предрождественский день и вечер обещали быть приятными и спокойными, но обманули все ожидания.

На кухне в Иннином порядке он потерялся. Рену звать не хотелось, мало ли как дальше сложится беседа, не надо детям слушать.

Вот зачем на кухонной поверхности стоит маленькая ёлка и ваза с новогодними шарами? И где джезва для кофе? И где сам кофе? Ну, вот что за человек?! Где она, вообще?!

Он набрал привычный номер.

– Я еду, я рядом уже! Десять минут и буду дома. – сразу высказала телефонная трубка, – Я не могу ехать быстрее, снег.

– Где джезва и кофе?

– В смысле?

– Инна, у меня Валид, тебя нет, я пришел сделать кофе, а у тебя тут, блин, одни ёлки! Где кофе?!!

– Джезва на стене висит, подними глаза!

– Да, вижу. А кофе?

– В шкафу, над ёлкой.

– Надо, чтобы на кухне не ёлки были, а… а всё понятно было!

– Надо чаще бывать на кухне.

– Молчи и едь быстрее!

Невозможная женщина! Ну, вот ливанки дома сидят, мужей слушают, а тут ёлка блин! На кухне!

«Почему Валид молчит? Почему пришёл именно ко мне и именно сейчас? Инна меня предупредила, что Наташа убегала с дочкой, но он её нашел, дочку забрал. Зачем он пришёл именно ко мне сейчас? Я далеко не самый близкий его друг. Знает, что Наташа осталась, не улетела? Ну и что, вот проблема, домой-то она точно уже не пойдёт. Да и планировать выкрасть дочь у такого дядьки второй раз – утопия! И он это понимает. Куда она денется? Помается-помается и уедет, бедняжка».

– Так, кофе готов. – бухтел он себе поднос для успокоения. – Поднос вот. Где чашки? Тут нет и тут нет. Нигде нет! Нет, я убью её когда-нибудь! Её же ёлкой! А, вот, нашел! Ну вперёд …

– Ещё раз добро пожаловать! Давай кофе выпьем. Отличный, горячий! Сахар добавить?

– Нет, я с сигаретой. – Валид глубоко затянулся, поднял голову кверху, посидел с закрытыми глазами пару секунд. Потом повернулся к хозяину. – Имад, я понимаю, что ты не можешь не знать о том, что произошло. – Он сделал паузу, покурил. – Я благодарен тебе за твой такт и понимание. Ты, конечно, хочешь знать, почему я пришёл именно к тебе в такой момент… – Он глубоко вздохнул. Разговор давался нелегко этому властному человеку, привыкшему управлять и, по его мнению, хорошо управлять своей судьбой и судьбами близких.

– Имад, я ищу Наташу. Думаю, что твоя супруга должна быть в курсе её местонахождения. Ты мне позволишь поговорить с ней?

– Её пока нет. Надеюсь, скоро будет дома.

Как же с ним сложно всё-таки! Все выпускники институтов постсоветских стран общались по-дружески, без светскости, с какой-то подчёркнуто славянской простотой между собой. Только Валид, как будто и не ездил никуда никогда, был традиционен до мозга костей.

– Подожди, как ищешь? Она не улетела? – не желая показывать свою полную осведомлённость и надеясь услышать в рассказе Валида его намерения, удивился Имад.

– Нет, она убежала из аэропорта и вернулась! Она вернулась!

Нить от четок разорвалась, бусинки рассыпались по полу. Это стало последней каплей в череде событий сегодняшнего дня, переполнившей чашу терпения Валида. Он встал, нервно заходил по комнате.

– Имад, прости, ты же понимаешь, что она не могла сама это всё спланировать, и не могла сама вернуться из аэропорта. Ты же понимаешь! Я и так поступил крайне великодушно, что не убил её, а хотел позволить уехать. А она и тут ослушалась! Прости, но я вынужден спросить у твоей жены. Я знаю, что это либо Лена и Инна ей помогали в этой афёре, хотя я правда не понимаю, как вы с Али могли им это позволить, либо у неё есть мужчина, что скорее всего! Она меня опозорила и ослушалась!!! – уже почти кричал он. – Мои братья ищут её! Ты понимаешь, что это конец?!..

– Подожди, остынь, успокойся!

– Успокоиться? Ты смеешься? Имад, ты понимаешь, что она наделала? У меня много братьев, у них жёны… У нас много женщин в семье, и если я её не накажу, они поймут, что им всё дозволено. И один Аллах знает, что начнётся! Я должен её найти! И убить… – как-то устало и обречённо закончил он. Закончил, сел и обхватил голову руками.

– Перестань, это же… – Имад чуть не допустил ошибку, чуть не сказал «смешно». Нет, это его боль, и если его ещё выставить смешным, то проснется зверь. – Это несерьёзно Валид! Двадцать первый век, люди разводятся, разъезжаются… – он тщательно подбирал слова. – Это очень неприятная ситуация, надо подумать как решить её…

– Это требование моего отца! Оно должно быть исполнено. – обречённо отрезал Валид.

– Закуривай. – взял паузу Имад. – Ещё кофе?

«Что делать? – думал он. – Как предупредить Инну? Ну, она умница, она должна понять сама. Я ей сказал, что Валид тут, должна же сообразить и предупредить подруг, чтобы не являлись пока сюда».

– Она убила меня своим поступком… Как она могла? – продолжал гость. – Чего ей не хватало? Бессовестная женщина! Она думает про дочь?! Она…

Звук открывающейся двери прервал его.

Вошла Инна. Улыбка натянута, всё понятно по напряжённому выражению лица: она знает, боится, но будет выкручиваться до конца.


Инна медленно зашла, внимательно вслушиваясь и пытаясь уловить настроение в доме. Так… Сидят… Ждут. Спокойно, надо закрыть дверь, не дрожать и тянуть время, пока не станет понятно, с чем пришёл гость.

– Здравствуй, Валид! Не вставай. – поздоровалась она, приложив к груди правую руку. Гость не здоровался за руку с женщинами по религиозным соображениям. – Привет, дорогой! – обратилась она к мужу, пытаясь изобразить беззаботность. – Снег, дороги скользкие – еле доехала! Чаю бы горячего, согреться… – в ответ молчание. Совсем, похоже, плохо всё… Надо быстро на кухню смыться… – Валид, с чем чай сделать? С корицей или с мятой? Или просто?