– Мы завтра утром уедем и, я надеюсь, что один или два раза в месяц я смогу приезжать. А в дальнейшем всё будет зависеть от Анжелиного решения.

– Завтра во сколько? – уточнила Циля, прервав разговор о будущем. Они, конечно, молодые, впечатлительные, но она-то знает, что в первую встречу не стоит строить отдалённых планов.

– Надо рано, часов в шесть-семь. Анжела, можно я разбужу Имада в шесть? Пусть он позавтракает со мной, и я поеду.

– Конечно! Если он проснётся, а тебя не будет, он с ума сойдет, наверное!

На том и порешили. Ахмед с Анжелой отправились прогуляться по знакомым улицам Минска. Прохладный октябрьский вечер и разговоры без конца обо всём. Их общая студенческая молодость выделяла в этом городе особые места, известные только им двоим, и они прошлись по ним, как ветераны по местам боевой славы. Он понимал, что если бы не благосклонность судьбы, то может и не увидел бы их вновь. Но судьба редко даёт второй шанс. А третий – никогда. Это как работа над ошибками. И в этот раз они должны остаться вместе. Как это сделать он ещё не знал и не разрешал себе думать об этом, чтобы не сказать лишних слов и не дать невыполнимых обещаний. Нет, надо узнать всё спокойно и кропотливо. Конечно, если бы не национальный вопрос, он бы забрал их всех с собой, да и всё! Глупость какая этот национальный вопрос! Они прекрасные люди. Но, к сожалению, от его личного мнения ничего не зависело. Это данность.

Вернувшись домой они обнаружили, что Циля с Михаилом Яковлевичем уже спят. Деликатная тётушка, разместилась на кожаном диване в кабинете, а молодым людям положила в гостиной два комплекта белья и одеял. Пусть сами разбираются, как спать. Но диван разложила только один. Бравый храп Георгия беспрерывно сотрясал дом, скрывая все тайны этой ночи…

Утром следующего дня Имад проснулся ни свет ни заря, влетел в комнату, где спали родители, и с разбега запрыгнул в постель.

– Ну вот, а ты думал его сложно будет разбудить! – засмеялась Анжела, затаскивая сына под одеяло.


Обратная дорога была лёгкой и весёлой. Ахмед был очень счастлив, разговорчив. Он решил не думать ни о чём, просто прожить эти два года радуясь и постараться сделать всё возможное для того, чтобы объединиться навсегда. Правда, не представлял себе пока как, но время откроет карты, надо уметь ждать и терпеть.

Правильно говорили древние, чтобы чувствовать себя счастливым, надо что-то делать, кого-то любить и на что-то надеяться. До этого ему не хватало последнего компонента, а сейчас он был абсолютно счастлив!

– Георгий, твоя жена простит меня за украденные дни?

– У меня ситуация обратная твоей, я развёлся недавно.

– Сочувствую, прости! – Ахмед привык, что личные отношения на востоке не обсуждаются. Если человек сам захочет с тобой поделиться, это одно дело, но выспрашивать неприлично. Однако у Георгия отношение к этому вопросу было гораздо проще.

– Да не извиняйся, всё нормально! Наверное, так лучше для всех.

– А дети есть?

– Да. Дочь, маленькая ещё. Инночка!

– Ты думаешь, ей тоже будет лучше так?

– Безусловно! – весело ответил Георгий. – Безусловно!

– Прости, но я тебя не понимаю. А ты хоть видишь её?

– Да, она сейчас у моей мамы в Ереване, пока бывшая жена в командировке. Через четыре дня мама её привезёт, и я вас обязательно познакомлю.

– Всё у тебя как-то интересно.

– Эх, Ахмед! Я был ослом! – непонятно почему весело вещал Георгий. Они проезжали изумительной красоты леса. Осеннее солнце, заигрывая, мелькало сквозь деревья. «Жигуль» Георгия был удобный и творчески обустроенный. В нём был даже кассетный магнитофон – невиданная роскошь по тем временам.

– Закуришь? – предложил он, протягивая Ахмеду пачку «Мальборо».

– Нет, спасибо! Георгий, откуда у тебя это всё? Такое ощущение, что ты живешь не в Союзе.

– О, это большой армянский секрет! И вообще, я страшно талантливый! Заметь, во всём! – рассмеялся он.

– Это я заметил! – засмеялся в ответ Ахмед.

– Ахмед, дорогой! Армянин-стоматолог в Москве не может быть бедным! Хотя нет, я не прав, армянин в принципе не может быть бедным! Для нас благополучие не пустое слово. Армянин перенял от деда, что дом должен быть полным одетых и сытых детей, его стол должен ломиться от еды, чтобы любой дорогой гость, вошедший в дом, вышел с добрым словом в адрес хозяина. Что родители должны быть сыты, здоровы, уважаемы и жить с детьми и внуками. На всё это нужны деньги! А для этого надо крутиться!

– Ну, видишь, а ребенок-то у тебя только один! А лет-то уже под тридцать пять! Успеешь программу выполнить?

– Да ладно! Сам тоже не отец – герой!

Ахмед не мог представить себе такой лёгкий и весёлый разговор о серьёзных вещах с кем-то из своих соотечественников. Там было принято обо всём говорить с важным и солидным видом, даже о такой ерунде, которая и разговора-то не заслуживала. А тут всё просто и с юмором.

Он осмелел окончательно:

– А в чём причина развода, если не секрет? Измена?

– Не-е-ет. – Георгий даже сморщился от этой мысли.

– А что?

– Да это я был неправ изначально. Понимаешь, не то чтобы я просто хотел в Москве осесть, нет! Хотя, я бы остался в любом случае! Ну там, фиктивный брак, например. Но дело не в этом! Я не выбирал женщину себе, не влюблялся! Она меня выбрала и полюбила. Полюбила сильно, терпела мой несносный характер, смотрела на меня с обожанием и приручила меня в конце концов. Приучила чувствовать себя королём, а она рядом, незаметная, в рот смотрит, старается, дорожит мной. Она, конечно, говорила мне, что меня никто и никогда так любить не будет, но это все влюблённые женщины говорят. Да я и сам это понимал, только вот любовь ли это? Я стал бояться её потерять, потому что другие были сложнее, были с характером. Ну, любая личность, уважающая свои особенности, непростая и требует притирки. А она была какая-то… – он задумался. – … жидкая, если можно так сказать, ещё не затвердевшая. Её в кого бы не налил, она бы приняла его форму. В смысле, в кого бы она тогда не влюбилась, она бы его обожала. И обожала бы искренне. А я просто наслаждался её любовью. Понимаешь, человек не может пользоваться делами, чувствами другого и ничего не отдавать ему. Он просто истощит первого. Так и у нас. Я с годами устал от неё, такой преданной и … никакой. Мне хотелось обсуждать, отстаивать свою позицию, а тут всё принималось «в первом прочтении». Я раздражался, стал избегать её. А она бедная, от этого чувствовала полную свою ненужность. Короче, дорогой мой, появился мужчина, который полюбил её! Наверное, он заполнил её пустоту, согрел её. Ну как она могла отказаться после меня от настоящей любви?

– А ты?

– А я её отпустил.

– Ты необыкновенно сильный мужчина!

– Да ты что! Я бы поубивал всех, если бы у меня увели любимую. Но тут, я был ему так благодарен, что готов был оплатить расходы на свадьбу!

– С ума сойти! Она красивая?

– Да. Особенно сейчас, когда счастлива.

– Тогда я вообще ничего не понимаю.

– Ой, дорогой, ну что, мало красивых? Вон сколько девчонок! В одном Минске глаза разбегаются от количества красавиц. Всё! Решено! Буду привозить тебя в Минск и сам себе невесту искать!

– Я-то не против, но ты замучаешься ездить.

– Ну, до морозов и снежных заносов поездим, а там уж на поезд пересядешь.

– Договорились!

– Они у тебя классные! Все! – серьёзно сказал он, и шутя добавил: – Особенно Циля!

– Ну вот, уже и невесту нашел.

– А что? Но я балагур и ненадёжный, Михаил Яковлевич не согласиться её за меня отдать! А ты сам-то что думаешь делать?

– Понимаешь, я не знаю, что лучше для них? Я бы мечтал забрать Анжелу с сыном. Но не знаю, как всё сделать чтобы никому не навредить. Мы ведь и тогда расстались потому, что она не хотела их оставить. Они очень верные все.

– Да, я первый раз воочию вижу такую лебединую верность. Мой совет, не спеши! Ты сколько тут пробудешь?

– Два года.

– Ну вот, живи спокойно первый год и собирай информацию, как всё сделать. А там, на втором году, найдёшь решение.

– Я так и планировал.

– Конечно, у тебя редкая судьба! Чтобы любимая тобой женщина, да такая красавица, да дождалась! Еще и сына родила! Ты Божий любимчик, Ахмед!

– А я всегда считал, что мне не повезло в любви. Всё в мире относительно. А сейчас я абсолютно счастлив и они мне нужны, как воздух. Понимаешь, я там важный человек, успешный! А тут я просто счастливый. Наверное, потому что они со мной. И друг у меня появился отличный! – он похлопал по плечу Георгия. – И вообще, я какой-то молодой!

– Это потому, что на чужбине. И потому, что учишься. Даже пожилой студент – существо молодое! Если ты останешься тут и пойдет рутина: дом, работа, проблемы, редкие праздники, то ты потеряешь эту беззаботность и станешь обычным советским дядькой! – подытожил Георгий и тут же громогласно добавил: – Но у тебя будет друг, который будет забирать тебя в Ереван на лето, и угощать, и выгуливать и… Короче, оставайся, дорогой! Быть советским дядькой не так уж и плохо!

– Посмотрим. Ты знаешь, если уж никак нельзя будет их забрать, то может и останусь. Поеду, передам свой центр брату, сдам деньги на хранение в банк и вернусь.

– Да, не спеши.

– Вот как у тебя получается быть то смешным, то очень мудрым?

– Я очень долго был несчастным, и всё время чувствовал себя в чём-то виноватым. Я не жил, долго. А сейчас с меня будто кандалы сняли. Понимаешь, я жить хочу и разрешаю себе всё, разрешаю быть собой! Моя мудрая мама Аревик, которая никогда грубо не вмешивалась, а лишь иногда давала советы, которые зачастую во многом меняли всю мою жизнь, глядя на нас, сказала: «я теперь знаю, что значит задушить в объятьях».